Белая футболка, голубые рваные джинсы. Часть лица прикрыта темными очками. Но даже под ними я узнаю те шоколадные глаза, которыми он смотрел на меня, заставляя плавиться, в тот вечер в клубе.

Я останавливаюсь на его губах. Сердце пропускает пару ударов. Не может быть.

Ей-богу это он. Вот так встреча.

– Эй, Лукас. – Эви бесцеремонно шлепает его по животу. – Ты же помнишь мою подругу Молли?

Два месяца. Два гребаных месяца я не могу выбросить из головы наше знакомство. И поцелуй с участием этих самых губ.

Да, я признаю. Все это время я не могла отделаться от желания увидеть его еще раз. То ли для того, чтобы освежить воспоминание того, как хорошо я себя чувствовала рядом с ним, то ли для того, чтобы врезать ему за то, что он исчез, оккупировав мои сны и фантазии. Но сейчас, когда он передо мной собственной персоной, и я могу рассмотреть его при свете дня…

Святое…

Разве парень может быть настолько притягательным?

В отличие от меня Лукас невозмутим. На его лице нет ни единой эмоции. Он делает шаг ко мне, склоняет голову набок и опускает свои «авиаторы» на переносицу, когда нагло разглядывает мое лицо в течение нескольких секунд. Я сглатываю комок, когда наши глаза встречаются.

– Нет. Не помню, – заявляет он, возвращая очки на место, как ни в чем не бывало. Я ошарашено пялюсь на него, пока он протягивает пакет моей подруге. – Я поехал. Можешь позвонить мне, если понадобится забрать тебя. Я как раз буду неподалеку.

– Я останусь у Молли до завтра. Спасибо, что подвез. – Эви машет ему вслед.

– Как знаешь, – бросает он через плечо, а затем садится за руль и со свистом трогается.

Что это, мать вашу, только что было?

Видимо, этот вопрос четко отпечатан сейчас у меня на лбу, раз моя подруга пожимает плечами со словами:

– Я не знаю, что это с ним.

Некоторое время мы обе стоим и смотрим в том направлении, куда он уехал, как будто он мог оставить для нас послание с помощью выхлопного газа. Ну, знаете, как самолеты, которые пишут в небе слова.

Я трясу головой.

– Он не может не помнить меня спустя такой короткий промежуток времени. Или может? – Разве он был пьян? Или я была пьяна настолько, что придумала химию между нами? У меня начинает нарастать непонятная паника. Все мои сны и воспоминания – это ложь. Не он был причиной моей смелости. Это были коктейли. На секунду меня охватывает чувство великой потери, но Эви быстренько вмешивается в мои мысли:

– Нет, конечно, – возмущается она. – Во-первых, тебя невозможно забыть, ты в зеркало себя видела?

– Да-да, домашняя футболка и неряшливый хвостик, спасибо за напоминание.

Она тут же отмахивается.

– Ой, да ну тебя. Ты шикарна в любом виде, и ты знаешь об этом. Во-вторых, у него не возникло вопросов, когда я попросила его подбросить меня к тебе. Я назвала твое имя. И знаешь что? Он с радостью согласился. Он точно помнит тебя. И я думала, он будет рад тебя увидеть.

– Ну, очевидно, что это не так.

Поднявшись наверх, мы разложили еду из пакетов на столешнице и наполнили бокалы шампанским. Может, я слегка и обескуражена произошедшим на улице, но это не испортит мне девичник с подругой. Мы вполне можем на время забыть о придурке, который на мгновение выбил почву у меня из-под ног своей фальшивой амнезией. Но Эви, похоже, не переняла мой настрой. Я слышу, как крутятся колесики в ее блондинистой голове, пока она расхаживает по комнате, жуя сэндвич и рассуждая вслух с набитым ртом.

– В этом нет никакого смысла. Вы казались такими заинтересованными, даже поглощенными друг другом. Ты без вопросов захотела остаться после того, как мы с Джереми собрались уйти. Тогда это не показалось мне странным, потому что я не знала еще, что… – О, она пытается сказать, что тогда еще не знала о моем эпизоде в прошлом, из-за которого я бы не рискнула остаться с первым встречным в каюте клуба, скрытой от посторонних глазах. Но я, черт возьми, сделала это. Я киваю Эви, а она задумавшись, закусывает губу. – Ты ничего не хочешь мне рассказать? Я имею в виду, должно быть есть что-то…

– Ты все знаешь, – перебиваю я, закатывая глаза, а она сощуривает свои. Вот же дерьмо. – Ладно. Возможно, я забыла упомянуть какую-нибудь мелочь. Нечто незначительное, что все равно не объясняет его поведение.

– И что же это?

– Ничего важного. Просто у него был мой номер все это время. – Она округляет глаза. – Да, у него был мой номер, но ничего не сподвигло его набрать его хоть один раз. Хотя все шло действительно хорошо. Удивительно хорошо. Тут я с тобой согласна.

– Бред какой-то. Тогда почему? Стоп. Ты говорила мне, что вы не обменивались номерами.

Если честно, я замяла тот разговор, мне не хотелось последующих вопросов о том, позвонил ли мне испанский красавчик, как Эви его прозвала тогда, поэтому я выбрала самый простой путь. Как и всегда, впрочем.

– Он обещал позвонить мне на следующий день и не сделал этого. К чему было упоминать то, что вылетело у него из головы, как только я скрылась из виду. – Я отправляю в рот содержимое своего бокала и ставлю его на столешницу. – Мы целовались. – Картинки того, как он проводит языком по моим губам, на секунду вырывают меня из реальности, вызывая в животе странные ощущения. Пожалуй, именно их Эви называет бабочками. – А затем позвонил мой отец и потребовал, чтобы я вернулась домой немедленно. Ты же знаешь, каким несносным он может быть. – Я взмахиваю рукой, заставляя ее оглядеть все изменения в интерьере. Она понимающе кивает. – Я написала свой номер на обратной стороне папиной визитки.

Он не помнит меня? Или предпочитает не помнить. Какая разница? Я буду делать то же самое. Если он еще и из моих снов исчезнет, будет вообще отлично.

– Может он потерял его?

– Разве что только намеренно, – я усмехаюсь, – иначе, он мог бы спросить тебя или Джереми. Как тебе такая причина – я не зацепила его настолько, чтобы он захотел встретиться еще? Я могла ему не понравиться. Точнее, я точно ему не понравилась. Что ж такое бывает, ничего не поделать, переживу как-нибудь.

– Если бы это было так, он бы не целовал тебя, чтобы потом быть полной задницей.

– Возможно, быть полной задницей – смысл его существования. Мы не так хорошо его знаем, – напоминаю я. – Как бы то ни было, это его проблема, не моя. Он может идти на все четыре стороны вместе со всеми своими причинами. Тот вечер проходил под девизом «мальчики угощают», так что мы просто поцеловались под градусом, ничего особенного.

– Это были не первые коктейли в твоей жизни, Молли. Но раньше это не заставило бы тебя целоваться с почти незнакомцем, да еще и остаться с ним наедине в кабинке клуба, как бесстрашная, не так ли?

Черт, она все же права.

– Давай просто забудем об этом на сегодня. Пусть девизом этого вечера будет «никаких разговоров о мужчинах», – ною я, – пожалуйста.

Глава 2

Лукас

Костюм это не мое. Я в брюках и при галстуке – полный отстой. Я ерзаю на стуле, но так и не нахожу удобного положения. Зал для совещаний – на самом деле большая и светлая комната с несколькими окнами, но, раз с помощью них нельзя совершить побег, то все это теряет смысл. Зачем они вообще тут нужны?

Здорово, меня уже окна раздражают. Что бы это могло означать?

– Расслабься, – бубнит мой брат, когда видит, что я расстегиваю манжеты и начинаю закатывать рукава. – Ты отлично выглядишь, – посмеивается он. – Особенно, когда не пытаешься выпрыгнуть из кожи вон, чтобы свинтить отсюда побыстрее.

– Отвали. Я не собираюсь выпрыгивать из кожи, только из этой рубашки. – Вариант с окнами я ведь точно отмел?

Когда с рукавами покончено, я принимаюсь развязывать галстук, Джереми продолжает посмеиваться до тех пор, пока комнату не начинает заполнять еще дюжина подобных костюмов. Вашу ж мать.

– Здравствуйте, друзья. Давайте начнем уже совещание, – провозглашает Джер. К слову, он выглядит хорошо в подобных тряпках, даже я бы сказал солидно. Наверно именно поэтому он ввел этот чертов дресс-код для совещаний. Мудак.

Пока мы слушаем отчеты сотрудников о продаже недвижимости на западном побережье за прошлый месяц, я прикидываю, насколько мне надо ускориться в подготовке Камаро к предстоящим гонкам, чтобы успеть до следующих выходных. Черт. Я слишком много времени теряю в этом офисе. Мне нужен помощник.

Через пятнадцать минут меня как будто и не бывало в зале для совещаний. Я первый покидаю комнату и уношу с собой тонны бесполезной для меня информации: Меган становится риэлтером месяца и получает хорошую надбавку, бланки для отчетов изменились, компанию, возможно, ждет выход за пределы страны и так далее.

– Твоя мама уверена, что ты не ввязываешься в рисковые предприятия. А я что-то не очень.

Джер наблюдает, как я скидываю одни шмотки и надеваю другие посреди его кабинета. В свой я практически не захожу. Для наставлений моего брата вполне сгодится и этот.

– Именно поэтому я здесь. Наряжаюсь, как клоун.

Я бросаю на кожаный диван брюки, галстук, рубашку, прошмыгиваю в джинсы, натягиваю черную футболку. Оглядываюсь по сторонам. А где мои кроссовки? Заглядываю под стол, приподнимаю диван. Да и черт с ними, у меня нет на это времени.

– Не веди себя, как придурок. Летисия хочет, чтобы ты был в безопасности, вот и все. Ее можно понять после того случая. Ты мог погибнуть. Не забывай, что твое возвращение было одобрено при условии, что ты будешь работать на фирме, а не проворачивать что-то втихаря. А вместо этого ты показываешься только на совещаниях, как ясное солнышко.

Господи, когда он успел стать таким нудным?

– Я и работаю. Что не так?

Мама хочет, чтобы Лукас был в безопасности. Отчим хочет, чтобы Лукас не расстраивал маму. Джер хочет подготовить Лукаса так, чтобы спихнуть на него как можно больше обязанностей и чаще быть рядом со своей девушкой. А чего хочет Лукас? Никого не интересует. Потому что Лукас хочет послать все на хрен и закрыться в гараже на недельку вместе с чертовым Камаро Стивенсона. И, возможно, с какой-нибудь развратной киской, потому что третья неделя без секса это немыслимо. Даже подумать страшно. Как и то, что я думаю о себе в третьем лице.