Ее ответ приходит незамедлительно.


Молли: Да. Можете ехать. Удачи.


Я: Спасибо, Помпончик.


Я отрываюсь от телефона и вижу перед собой выжидающее и крайне утомленное выражение лица Джереми. Проклятье, удача мне понадобится сразу, как только я солгу, что забыл правки дома.

Джер, конечно, не в восторге прокатиться со мной в Малибу, чтобы забрать бумажки. Но, полагаю, у него и так не осталось сил, чтобы тратить их еще и на меня. К тому же я пообещал, что после этого мы пойдем и напьемся в баре у Боба вдвоем, как в старые добрые времена. Слава богу, его ждет кое-что получше моей компании – это его собственная вечеринка сюрприз по случаю дня рождения, который наступит послезавтра.

Я чувствую, как моя кровь начинать бурлить, когда я заруливаю на подъездную дорожку. Я скоро увижу ее.

Пока мы приближаемся к двери, ничего не говорит о том, что в доме кто-то есть. Я захожу первым и быстро проскальзываю в сторону. Замечаю какую-то возню за диваном и включаю свет, после чего все выпрыгивают кто откуда и кричат: «Сюрприииз».

Нахожу в толпе, ринувшейся поздравлять именинника, Молли. Она целует его в щеку, вызывая во мне странные чувства, и отходит в сторону, улыбаясь самой лучезарной улыбкой. Глядя на нее, я тоже улыбаюсь. Ее волосы собраны в игривый небрежный хвостик на затылке, на ней белые шорты, обтягивающие ее талию и постепенно расширяющиеся к бедрам, я заостряю внимание на ее попке достаточно долго, для того чтобы почувствовать оживление в собственных джинсах. Усилием воли прекращаю зрительный контакт с ее пятой точкой. Что тут у нас еще? Свободный черный топ и в тон ему босоножки на тонком ремешке. Мгновение, и вот я уже представляю, как трахаю ее в этих босоножках.

Остынь, Лукас. Здесь человек двадцать.

Но будь я проклят, если все они вместе взятые могут меня остановить.

– Привет, дружище.

Ко мне подходит Йен, лучший друг Джереми, а следом и его невеста Мелисса. Мы здороваемся и заводим непринужденную беседу о том, о сем.

Я ловлю взгляд Молли на себе и еле заметно улыбаюсь, не отвлекаясь от разговора. Я бы подошел и поцеловал ее прямо здесь и сейчас, заявив свои права перед всеми присутствующими, как сделал это в кампусе. Я ужасно запаниковал, когда она не ответила на мой звонок, и как последний кретин побежал ее искать. Конечно, Эвелина в курсе о нас после моей выходки. Я сделал все настолько очевидным, что скрывать бесполезно. Так что это лишь вопрос времени, когда Джереми узнает о нас. Думаю, что я не против. Но с моего брата пока и так достаточно потрясений. Как плохих, так и хороших. Я смотрю на него, он выглядит по-настоящему счастливым, держа в руках любимую девушку, окруженный близкими друзьями и приятелями. За последние несколько дней он действительно может выдохнуть. Расскажу ему позже.

Это может показаться странным, но я всегда ощущаю потребность делиться с ним. На самом деле то, что я вынужден скрывать от него свои дела с машинами, заставляет меня чувствовать себя куском дерьма. Я всю свою жизнь могу на него рассчитывать, думаю, что пошумев, он бы прикрывал мой зад, в конечном счете.

Хотя, странно ли? Мы всегда были друг у друга, когда нуждались в этом. Наши безумные родители безусловно этому поспособствовали. Мы вдвоем – семья, и даже если он измельчит мои яйца в кухонном комбайне Дороти из-за Молли, мы останемся ею.

Я стою и не спеша делаю глоток за глотком, наблюдая за вечеринкой больше со стороны, нежели участвуя в ней. Не потому что чувствую себя не на своем месте, даже наоборот. Еще недавно я рвал задницу, чтобы жить в своем собственном мире, доказать себе что-то, а теперь мне просто комфортно находиться здесь. С Джереми, его друзьями, его девушкой, подругой его девушки. Особенно с подругой его девушки.

Черт, да все дело в ней одной.

Молли единственная, кто сейчас способен удерживать мое внимание, так что я тот еще собеседник. Со мной невозможно разговаривать, пока она в зоне досягаемости. Я сильно туплю и все время отвлекаюсь.

Так, а это еще что за пижон возле нее трется?

Я быстро допиваю свой виски, ставлю пустой стакан на журнальный столик и достаю телефон, чтобы написать ей.


Я: Через две минуты наверху. Вторая дверь слева.


Наблюдаю, как она достает телефон из крошечной сумочки, читает мое сообщение и еле заметно оглядывается по сторонам. В глазах озорной блеск. Да!

Незаметно улизнув в свою комнату, я жду, пока она поднимется следом. Я и так возбужден, но факт того, что мы делаем это скрытно, добавляет остроты моему предвкушению. Слышу тихий стук каблучков, открываю дверь и затаскиваю ее в темноту, прижав к себе резким движением. Нахожу ее рот и впиваюсь в него жадным поцелуем. Черт, я истосковался по этим губам.

Она не спешит отвечать мне взаимностью, уперев кулачки в мою грудь. Я делаю над собой усилие, чтобы оторваться от нее.

– Что не так? – спрашиваю, удерживая ее на месте. Мои глаза успели привыкнуть к темноте, так что я пытаюсь вглядеться в ее глаза.

Молли легонько сжимает мою футболку и сглатывает. Я жду. Ее ресницы трепещут.

– Ты сумасшедший, – наконец выдыхает она, – все внизу догадаются, когда заметят, что мы оба пропали.

– И это все? Они не только догадаются, но еще и позавидуют, когда услышат, как ты выкрикиваешь мое имя.

– Ты шутишь?

Я усмехаюсь ее ошарашенному тону. Передо мной совсем не тот человек, кем, я думал, она была.

– Сначала поздоровайся со мной как следует, а потом я расскажу тебе, шучу я или нет. Если тебе все еще будет дело до тех, кто внизу.

Я делаю два медленных шага вперед, заставляя ее пятиться. Снова наклоняюсь к ней достаточно близко, но на этот раз даю ей возможность реабилитироваться. На долю секунды она замирает в растерянности, а потом прикусывает мою губу, после чего начинает ласкать мой язык своим, поднимая в моем теле бурю. На этот раз мои руки упираются в стену, губы почти неподвижны, я не участвую, а лишь позволяю себе быть обласканным ею. Кто бы знал, сколько усилий мне стоит эта безмятежная на первый взгляд отстраненность.

Ее ладони скользят вверх, по плечам, обхватывают за шею, она недовольно хнычет, когда пытается притянуть меня ближе. Я не поддаюсь, даже когда она легонько засасывает мою губу, а потом кусает ее с большей силой, причиняя мне боль. Я издаю смешок в ее рот.

– Ты заплатишь за это, – с шипением выдыхает она, находясь на грани помешательства. И увлекая меня за собой.

Я отталкиваюсь руками и подхватываю ее под ягодицы, наконец, отвечая на поцелуй. Еще один вдох, подобный тому, что я только что услышал, и я действительно сойду с ума. Несу ее с обернутыми вокруг моих бедер ногами на край кровати. Не переставая целовать ее, я задираю ее топ, а ткань бюстгальтера отодвигаю вниз. К моему удивлению он легко соскальзывает на живот, давая мне понять, что бюстгальтер без лямок. Хвала тому, кто это придумал, ее великолепные сиськи беспрепятственно располагаются в моих ладонях.

Я сползаю, чтобы уделить им должное внимание своим ртом.

– Люк? – ее голос дрожит.

– Мм?

– Внизу вечеринка и…

– И ты беспокоишься о том, что подумают люди, когда прочитают по твоему лицу, чем ты занималась, а по моему – с кем ты этим занималась, пока она вели себя благопристойно?

Она смеется моим любимым смехом, а затем стонет, когда мы оба слышим щелчок под моими пальцами от кнопки на ее шортах.

– Или может тебя больше всего волнует мнение каких-то конкретных людей? Например того элегантного парнишку в костюмчике, над словами которого ты так смеялась?

Она поднимается на локтях. Ее топ соскальзывает обратно, и даже то, что я мог с трудом разглядеть в темноте, моему взору больше не доступно.

– Ты ревнуешь.

Внезапно ее тон стал игривым, в то время как мое веселье сбавляет обороты, когда я осознаю, насколько она права.

– Сначала Дэймон, и даже не пытайся отрицать это, – я внимательно слушаю, застыв над ее телом, – теперь этот парень, – продолжает она вкрадчиво.

Я усмехаюсь.

– Этот парень? То есть ты даже имени его не запомнила?

Она фыркает и откидывается обратно на кровать.

– Это все, что ты вынес из того, что я сказала?

– Ты далека от истины.

– Да, конечно.

Она мне не поверила.

Нет, правда. Она даже не подозревает, что ее список парней, раздражающих меня, не полон. В нем не хватает Джереми. Их трепетная дружба с поцелуями в щеку, или обнимашками, или это тупое название для них двоих «МоллиДжер» или что-то в этом духе, все это немного бесит. Да, и прямо сейчас я признаюсь себе в этом впервые. Хотя головой я и понимаю, что это полный бред, правда в том, что любой мужчина, прикасающийся к ней или способный вызвать улыбку на ее красивом лице, автоматически мне не нравится. Не важно, кем он является.

Дерьмо!

Разозлившись на себя, я дергаю молнию на ее шортах и рывком стягиваю их и бросаю за спину. Хватаюсь за тонкую резинку ее трусиков, но Молли останавливает меня, накрыв мою руку своей ладонью.

– Люк, нет.

Слышу, как колотится ее сердце.

Я встречаюсь с ней взглядом. В наших глазах буквально сверкают искры от сексуального напряжения. Полусидя, опираясь на другую руку, она тяжело дышит, ожидая моих следующих действий.

– Серьезно? Ты говоришь мне «нет»?

Черт, я не принимаю «нет» в качестве ответа.

Я нависаю над ней, обхватив одной рукой ее затылок, и касаюсь ее губ в медленном дразнящем поцелуе. Кажется, мы оба впадаем в нирвану от этого. Дыхание учащается, пульс стучит в висках, ее ладони скользят по моей спине, мы падаем на кровать. Она стягивает с меня футболку и принимается за ремень. Бляшка издает позвякивающие звуки, и мой член, понимающий, к чему все идет, становится еще тверже. Если такое возможно.