Теперь уже он хмурится и задумчиво смотрит на меня все время, что мы стоим на светофоре. Но когда трогаемся, он меняет тему разговора.

– Какие планы на завтра?

– Собиралась сходить на йогу, – бурчу я. – А что?

– А универ?

– Сегодня сдала тест, теперь свободна до пятницы. – Мы теперь будем вести диалог, как нормальные люди? Хм, почему бы и нет? – А у тебя?

Он улыбается своей крышесносной улыбкой, повернувшись ко мне.

– Все мои планы как минимум на ближайшие сутки связаны с тобой.

Он сказал «сутки»?

Я не верю своим ушам. И своему ошеломляющему счастью, если уж на то пошло. Он собирается проснуться со мной – это то, что я слышу на самом деле. Сутки ведь – это не ночь. Сутки – это сутки.

Ну да. А влюбленная идиотка – это диагноз.

Счастливая влюбленная идиотка, желающая заняться сексом с парнем, который хочет немного большего, чем просто секс, хотя бы и на ближайшие сутки. Ладно. Жизнь полна и прекрасна, черт возьми.

«Сутки», «моя», «девушка», «бойфренд»… Лексикон наших отношения серьезно расширился за последние несколько часов. Я прячу улыбку, отвернувшись к окну и подперев рукой щеку, когда замечаю, что мы подъезжаем к автоматическим воротам дома Холдеров.

– Идем.

Лукас в спешке берет меня за руку, едва мои кеды успевают коснуться земли. Ведя меня в дом, он мельком бросает на меня взгляд через плечо. Взгляд, обещающий мне много, очень много интересного. Я семеню за ним практически на ватных ногах и все, что вижу перед собой, это его широкую спину, все, что ощущаю, это как крепко и одновременно нежно он держит мою ладонь.

Оказавшись внутри, он резко разворачивается, обхватывает мое лицо руками и прижимается губами к моим. Я не знаю, что произошло за последние два дня, где он пропадал, с кем виделся, и что на него повлияло, но у меня стойкое ощущение того, что он, наконец, разрешил себе делать то, что на самом деле хочет. По крайней мере, именно так я это расцениваю, когда он отлипает от моих губ, и на его лице сияет широченная улыбка, затронувшая и его глаза тоже.

Черт возьми.

Он смотрит на меня, изучает, склонив голову немного на бок.

– Люк? – осторожно спрашиваю я. – Что происходит?

– А что происходит? – веселится он, пожимая плечами. – Подонок, который раздел тебя до трусиков и бросил, чтобы удрать с другой девушкой, должен все исправить.

– Зачем? – смеюсь я. – Зачем ему это надо?

– У него личный интерес, скажем так.

– Личный, значит, – киваю я.

– Очень.

– Хм… А подонок не хотел бы для начала на словах объяснить свой поступок, а? Дорогие подарки и искупление вины – это, конечно, замечательно, но…

– Ему нравится, что ты говоришь «для начала» – это уже говорит о том, что он выбрал правильную тактику. – Он опускает губы на мою шею и обнимает меня за талию. Это опьяняет, и это не то, что сейчас нужно. Я отлепляю от себя его руки. Он хмурится.

– Ладно, ты права. Что ты хочешь знать? – Его тон наконец-то серьезен. А я уже умираю от тоски по его прикосновениям. Возьми же себя в руки, Молли.

– Куда ты сорвался в тот вечер?

Опустив голову, он делает тяжелый вдох, прежде чем начинает говорить. Заметно, что этот разговор для него не из приятных. А мне, на удивление, не хочется быть его мучителем. Я только лишь хочу убедиться, что это на самом деле был вопрос жизни и смерти. Только и всего.

– Помнишь, я рассказывал тебе, что в пожаре чуть не погиб мой друг? В последний раз я видел его в больнице. Потом он исчез. Через время он пару раз выходил на связь и затем его след простыл окончательно. Последние полтора года мы могли лишь строить догадки о его судьбе.

Я в замешательстве.

– Почему? Что с ним случилось?

– Вот и мы пытались это выяснить. Но у нас не было ни единой зацепки. Пока знакомые Пейдж не увидели его недалеко от города в тот вечер.

Ну и дела.

– Ты нашел его?

– Нет. Но я нашел кое-кого другого. Некоторых парней, которые, оказываются, знали его гораздо лучше, чем я.

– Я не понимаю…

– Тебе и не нужно, ладно? – Лукас притягивает меня к себе, кладя мои руки себе на спину, и крепко обнимает себя ими. – Я получил ответы на интересующие меня вопросы. Можно забыть об этом.

В этой истории есть еще что-то. Что-то неприятное. Я чувствую это по тому, как напряжено его тело, пока глажу его по спине. Он согревает мою макушку теплом своего дыхания.

– Как скажешь, – отвечаю я. Думаю, что это не мое дело, и когда он захочет рассказать мне больше, он сделает это. А сейчас я была бы не против закрыть неприятную для Лукаса тему и насладиться его обществом, наконец. С момента нашей близости уже чего только не произошло, и я дико соскучилась по тем моментам, когда мы остаемся наедине.

Почувствовав его эрекцию, я отмечаю, что он разделяет мои желания. Я делаю легкие движения бедрами, и слышу его вымученный стон. В следующую секунду я уже перекинута через его плечо, а еще через несколько секунд падаю спиной на кровать в его комнате наверху.

Лукас стягивает футболку, снимает джинсы и боксеры, прожигая меня взглядом изголодавшегося хищника. Я теряю дар речи, глядя на его абсолютно обнаженное мужественное тело. Он высокий, мускулистый, у него широкие плечи и крепкие руки. Я представляю, как облизываю его пресс, потому что я не такая смелая, чтобы сделать это на самом деле, только в фантазиях. Черт, да глядя на него, мне стыдно раздеваться. То, что мы переспали ночью и подшофе – это одно. Но это… Солнце еще не спряталось за горизонт, и оно тусклыми теплыми лучами освещает комнату, сам он словно высечен из камня, его мускулы играют в этом свете, когда он кладет руки на бедра. Я испытываю дикое смущение, взглянув на его совершенный большой член, так что быстро поднимаю глаза. Скольжу взглядом по его груди, наблюдаю, как дергается его кадык, когда он сглатывает, добираюсь до лица. Его брови изгибаются.

– Ты закончила?

Проклятье, он поймал меня. Ну и как мне теперь выкручиваться?

Да никак. Я морщу нос.

– Да… Полагаю, да.

– Отлично, – усмехается Лукас без единого намека на веселье, – теперь раздевайся. Или ты хочешь, чтобы это сделал я?

– Да, – слышу собственный хриплый голос. – Ты.

Лукасу не надо повторять дважды. Он подает мне руку, ставит меня на ноги и тут же принимается развязывать шифоновый поясок, затянутый вокруг моей талии. Чувствую его дыхание на своем лице, и не могу оторвать глаз от его губ. Они так близко, что я почти ощущаю их вкус.

– Твое «да» – самое сексуальное, что я когда-либо слышал, – выдыхает он, пронзая меня пылающим взглядом. – Я ведь говорил это уже? – Он берется за подол моего платья и поднимает его вверх.

– Да, – шепчу я, как завороженная. Мое платье закрывает мне обзор, когда он стягивает его через голову, а затем я вижу его улыбающееся лицо перед собой и непроизвольно улыбаюсь в ответ. Он склоняет голову и покрывает поцелуями мою шею. Мой лифчик исчезает, и на долю секунды мои груди чувствуют освобождение, прежде чем оказываются в ладонях Лукаса.

Ничего не могу с собой поделать и стону в его рот.

Пока наши языки сплетаются в интимном танце, его пальцы поддевают резинку трусиков, и он рвет их. Снова. Зарычав мне в губы, он отстраняется от моего рта, но не от меня.

– Прости. Я случайно.

Откровенное ничем не прикрытое вранье.

– Да неужели? – игриво хмурюсь я и смотрю на него, как на нашкодившего кота.

– Не расстраивайся, Помпончик. Я дам тебе свои, если захочешь.

– У тебе какие-то счеты с трусами или что?

Теперь его грудь ходит ходуном от смеха.

– Да, похоже, что так и есть. У меня счеты с трусами. Но только с твоими.

– То есть с трусами других девушек у тебя проблем не было?

Мои слова опережают мысли. Дерьмо. На кой черт я напоминаю ему о других девушках, причиняя боль себе же?

– Ты много болтаешь. – Прижавшись своими губами к моим, он толкает меня назад. – Ложись, – приказывает Лукас серьезным тоном, а сам поднимает свои джинсы и достает из кармана пакетик.

– Очень самонадеянно с твоей стороны идти извиняться со стратегическим запасом, – замечаю я.

– Ложись, я сказал.

Не знаю, почему, но этот его тон, с которым он раздает мне команды, делает меня очень-очень мокрой. Я заползаю на кровать и сажусь у изголовья, скрестив ноги, потому что… Да блин, что мне делать? Как я должна лечь? Что бы я ни представила, все кажется глупым.

Лукас изгибает бровь, закончив с презервативом, явно не довольный тем, что я прибилась к стеночке. Однако вид я делаю, как будто так и надо. А на что, интересно знать, он рассчитывал? Что я приму сексуальную позу, как какая-нибудь порно звезда?

Это уже не важно, потому что он забирается на кровать и дергает меня за лодыжку. Я оказываюсь под ним, и мои ноги уже раздвинуты. Мне хочется съязвить по поводу его недаром прошедших тренировок с другими девушками, но он не дает мне возможности опять ляпнуть не то, впиваясь в мой рот поцелуем. Своей рукой он направляет член к моему входу и резко толкается внутрь. Не оставляя мне шансов привыкнуть к его ширине, Лукас сразу же начинает двигаться. Ритмично, уверенно, то посасывая мои губы, то отрываясь от них, чтобы ускорить темп. Он действительно изголодался по мне. Это правда. И это потрясающе. Это осознание добавляет баллов к моему возбуждению. Наши вспотевшие тела трутся друг о друга. Он берет меня так, как надо ему. Так, как он чувствует. Я стону и хнычу от его резких толчков, пока в месте нашего слияния не скапливается вся энергия, пока моя плоть не начинает сжиматься вокруг его члена. Напряжение достигает своего апогея, и удовольствие взрывается во мне и прокатывается по телу чистой волной наслаждения, от которого звенит в ушах, и сжимаются пальцы на ногах. Его удары о мою плоть продлевают мой оргазм, и мне кажется, что еще немного, и я умру от кайфа, если это не прекратится. Я балансирую между сознанием и провалом в бездну. Еще несколько движений бедрами и Лукас кончает. Его лицо искажается от удовольствия, и прекрасное осознание того, что это удовольствие он испытал со мной, делает меня счастливой полноценной женщиной.