То, что ты смотришь, как два человека занимаются этим, как грёбаные животные, в то время как рядышком сидит та, с кем у тебя был секс, к тому же ещё и твой член вопит на тебя, чтобы ты пустил ситуацию на самотёк, назвать неловкостью — это ничего не сказать. «Забудь о сопутствующей угрозе». Я почти поддаюсь дьяволу, сидящему на плече, но пока ещё веду себя, как положено. В одном не усомниться: у меня будет самый худший случай посиневших яиц, когда я отправлюсь спать.

Спустя несколько мгновений, шотландский чувак что-то произносит, и Рейвен тут же вздыхает, шепча:

— Ну серьёзно, почему мужчины не могут быть такими, как Джейми Фрейзер? Клянусь, каждый парень, с которым я пыталась встречаться, оказывался мудаком с проблемами по части обязательств.

Повернув в её сторону голову, я скрещиваю руки на груди в попытке взять себя под контроль, ведь мой налившийся член приходит в неистовство от того, что я сижу рядом с ней и смотрю до охренения безумную сцену секса, разворачивающуюся прямо на моих глазах.

— Я так понимаю, чувак из сериала это и есть Джейми Фрейзер? Дай угадаю, он говорит правильные слова в нужные моменты и делает донельзя романтичные жесты?

Кивнув, она возводит глаза к потолку и переключает внимание на сериал.

— Да, так и есть. И пока ты не вставил очередной чересчур умный комментарий, типа: «Дай угадаю, сценарий написала женщина», я отвечу — да, серию книг, по которой был снят сериал, написала женщина, но это не оправдание.

Послушав, как ужасно Рейвен копирует мой голос, я разражаюсь хохотом. Игнорируя мой смех, она продолжает:

— Неужели невозможно, чтобы парень встретил девушку, безумно влюбился в неё, а потом постарался изо всех сил, чтобы она об этом узнала? Из-за нашего общества я теряю всякую надежду когда-либо влюбиться.

Мой живот скручивает от её ответа, и гнев с печалью, как грузовик Макса, врезаются в меня. Будь сейчас другое время, я бы мог быть мужчиной, которого она хочет. Но, к сожалению, судьбе, или кого мы там обычно виним, кажется, нравится мучить нас, давая распробовать счастье, а потом отнимая его.

— Я так понимаю, с Брайантом всё не очень сложилось той ночью, из-за всей этой обрёченности, уныния и «все мужики козлы», что сейчас от тебя исходят. — Пусть я и не могу быть с ней, я обнаруживаю, что молюсь, чтобы Брайанта пинком под зад выгнали из такси на обочину, потому что от мысли о ней с ним во мне появляется желание нагрянуть к нему домой и отрезать его член.

Она так поглотила меня необходимостью в ней, что я даже не могу трезво смотреть на ситуацию. Невзирая на то, как много девушек я трахнул с той ночи, ни одна из них не смогла стереть её из моих мыслей.

Рейвен раздражённо вздыхает, не отводя глаз от сериала, и роняет голову на спинку софы. Всё это время я, кажется, не могу оторвать от неё взгляда.

— Он был милым, но искры не проскочило. В этом вся моя история жизни. Каждый парень, к которому я на самом деле что-то чувствую, не приносит ничего, кроме разбитого сердца. Каждый. Раз. А если я знакомлюсь с кем-то по-настоящему добрым и вежливым, то понимаю, что хочу почувствовать какой-нибудь огонёк с ним, но абсолютно ничего не происходит. Это так выводит из себя.

Я бы солгал, если бы сказал, что не ощутил восторг от того, что они с Брайантом ни к чему не пришли, но в то же время мне дерьмово, потому что она красивая, с большим сердцем, и хоть и сводит меня с ума большую часть времени, когда мы вместе, я всё ещё хочу, чтобы она была счастлива.

Даже если её счастье убьёт меня.

— Как там говорят? Тебе нужно перецеловать несколько лягушек, пока ты не найдёшь своего Прекрасного Принца? Думаю, любовь схватит тебя за задницу, когда ты будешь меньше всего этого ждать и тогда ты, наконец, найдёшь парня, который будет представлять всё, чего ты хочешь — даже если он и не будет выглядеть, как приятель Джейми Фрейзер, и у него не будет акцента. — Мои слова вызывают у неё улыбку, которая на этот раз почти достигает глаз.

— Извини за такие разглагольствования. Я, наверное, до смерти тебя достала, — искренне говорит она.

Я опускаю ноги на пол и передвигаюсь ближе к ней, закинув руку на спинку дивана. Поднимаю ладонь и нежно поглаживаю её щёку, замечая, как Рейвен устремляет ко мне взгляд наполненный вожделением. Я моментально растворяюсь в её глазах, пока мы смотрим друг на друга, не осмеливаясь заговорить и разрушить момент, повисший между нами. Искры в её радужках разгораются ещё ярче, когда она поднимает руку и прижимает её к моей ладони, всё ещё покоящейся у неё на щеке.

Моё сердце убыстряется, делая дыхание тяжёлым, в то время как я стараюсь обуздать свои эмоции, которые, будто динамит, взрываются в моей груди. Я никогда не влюблялся, но в глубине души знаю, что чувства, которые я испытываю к Рейвен чертовски к этому близки. Может быть, это просто увлечение, похоть или любое другое разумное объяснение того, что я к ней чувствую, но что бы это ни было, оно служит причиной миллиона красных флажков, взметнувшихся между нами. Они предупреждают меня, что мне нужно отстраниться, установить дистанцию, которая разделит нас, приложить все усилия, чтобы не обращать внимания на ощущения внутри, но моё тело, словно замерло на месте, оно не желает и не имеет сил двигаться, даже если бы я этого захотел.

Я вижу те же эмоции, проигрывающиеся как фильм, в глазах Рейвен, когда она садится, глядя на меня в ответ с тем же отстранённым выражением на красивом лице. Она потерялась во мне, как и я в ней, и у меня нет идей, как мы найдём выход из этой путаницы, от которой, казалось бы, мы слишком твердолобы, чтобы сбежать.

Разрушив чары между нами, я облизываю губы и неторопливо сглатываю, пытаясь восстановить самообладание.

— Я в курсе, что мы плохо закончили пару месяцев назад, но надеюсь, после вчерашнего дня, мы это оставили позади. Я буду здесь, когда бы ты ни захотела поговорить. Не могу обещать, что дам умные ответы или не доведу тебя до белого каления своими советами, но я всё равно буду рядом, когда понадоблюсь тебе.

Слабая улыбка трогает её губы, когда она наклоняется ближе к моей руке.

— Спасибо... Я это ценю. Даже, когда ты несёшь глупую чепуху, я по-прежнему дорожу дружескими отношениями, завязавшимися сейчас между нами. Честно говоря, это странно, признаю, но всё-таки мило.

Следующие полчаса мы проводим сидя вместе на диване в молчании, просто наслаждаясь компанией друг друга без необходимости перебрасываться словами. Спустя некоторое время, после того, как её сериал закончился, я слышу, как её дыхание замедляется и становится тише. Бросив на неё взгляд, понимаю, что она уснула у меня под боком. Рейвен свернулась на разбросанных подушках, прижав руки к груди. Я смотрю на огромные часы на стене и вижу, что уже перевалило за одиннадцать. Через несколько часов нам вставать в аэропорт, поэтому, наверное, и мне самому пора в постель. Я собрал вещи ещё утром, так что завтра мне нужно будет только встать с кровати и выдвинуться в путь.

Встав на ноги, я наклоняюсь и сгребаю Рейвен в объятья, крепко прижимая к груди. Она тут же уютно устраивается на моём торсе, пока я огибаю диван и иду к лестнице. Запах её шампуня проникает мне в нос, в очередной раз разжигая моё тело. Я замечаю, что невольно зарываюсь носом ей в волосы и глубоко вдыхаю, преодолевая ступени.

В конечном счёте, я добираюсь до двери и поспешно распахиваю её перед тем, как пнуть ногой, едва внеся Рейвен внутрь.

Оглядев комнату, направляюсь к кровати, на которую аккуратно укладываю её, тогда как в голове проносится миллион мыслей, некоторые из которых хорошие, а некоторые не очень. Рейвен тихонько стонет, когда я хватаю одеяло, сложенное в изножье кровати и накрываю им её. Несколько секунд стою на месте и наблюдаю за ней, борясь с тягой раздеться и забраться на кровать, заняв место подле неё. Это слишком рискованно, поскольку наши родители здесь — вдобавок, пагубно для моего «держать себя в руках» правила, которое я придумал, когда узнал, что Рейвен возвращается в город.

Склонившись над кроватью, смахиваю волосы с её лица, нежно заправляя их ей за ухо. Немного присев, неторопливо придвигаюсь губами к её виску и награждаю поцелуем на ночь. Начинаю убирать руку от её лица, собираясь выпрямиться и уйти, но чувствую, как она тянется и цепляется за неё.

— Почему любить тебя так больно? — сонно бормочет она, прежде чем отпустить меня, отвернуться лицом к стене и провалиться в глубокий сон.

Я поднимаюсь на трясущихся ногах.

Чёрт. Чёрт. Чёрт.

Подношу руки к лицу и вжимаю кулаки в глаза, пытаясь стереть из памяти только что услышанное, но с треском проваливаюсь. Это плохо, реально хреново.

У меня в животе вдруг появляется ощущение, будто в него вторгся рой пчёл. Я выхожу оттуда так быстро, насколько способны мои ноги, и торопливо удираю в собственную комнату. Закрыв за собой дверь, прижимаюсь к ней лбом и судорожно выдыхаю воздух, который сдерживал с тех пор, как услышал это слово, сорвавшееся с её уст.

Любовь.

Она не может любить меня.

Я ей не пара.

Мы с ней как самолёт с неработающими двигателями, медленно снижающийся навстречу Тихому Океану. Неважно, как сильно вы молитесь или стараетесь удержаться в воздухе, вам неподвластно остановить неизбежное. Совсем скоро вы разобьётесь, вспыхните, уничтожив себя, вся и всех вокруг вас.

Почему она?

Почему я?

Почему сейчас?

Мне кажется, что я задавался этими грёбаными вопросами миллион раз с тех пор, как мы впервые оказались в её ванной комнате на следующий день, после той идиотской тусовки. Если бы я не позвонил в чёртову полицию и не сообщил о собственной, мать его, вечеринке, мне бы ни за что не удалось прервать то, что могло произойти между ней и Нейтом той ночью, и тогда, знаю, «нас» бы никогда не случилось. Я позволил своим чувствам к ней затуманить мой рассудок, и сейчас, из-за этого, мы собираемся на свадьбу, где нам придётся смотреть, как наши родители произносят клятвы, официально связывая себя и нас в одну большую, счастливую, ебучую семью.