Сконфуженно покосилась на Игната, который уже вальяжно устроился на соседнем стуле, и с равнодушием подпер рукой подбородок, безразлично разглядывая убранство кабинета.

— Да, — непонимающе подтвердила то, что и так было известно.

— Молодец, мы всем преподавательским составом очень тобой гордимся. Как, впрочем, и твои родственники.

— А я тут причем? — не выдержал пустой болтологии Селиверстов.

— А при том, — опять кивнул директор. — Ты победитель, и как все предыдущие годы, тебе положено приглашение на экскурсию. В этот раз — научно-технологическая фармацевтическая фирма «Полисан».

— Круто, — тихо улыбнулась я.

— И? — встряхнул головой Игнат.

— В том-то и дело, что победитель ты, а я бы хотел отдать приглашение Ирине, — сцепил кисти в замок на столе Виктор Семенович, строго глядя на парня.

За долю секунды я воспарила до небес. Восторг, радость и… неловкость. Быстро опустилась на землю, только услышала:

— Это с какого перепугу? — возмутился сухо Игнат. — Я победил, значит, мне и ехать!

— Игнат, право твое, — продолжал директор. — Но, во-первых, ты ни разу так и не посетил ни одного предприятия с прошлых раз. А во-вторых, Ирина — девушка, а дамам положено уступать.

— Это что, новые правила — пропаганда феминизма?

— Селиверстов, — осуждающе протянул Виктор Семенович, — признайся, что тебе не интересно. Почему бы не отдать приглашение тому, кто с радостью пойдет?

Я нервно сглотнула и заерзала на стуле. Опять покосилась на Игната.

Он, словно киллер, с первого выстрела убивающий свою жертву, пригвоздил меня к стулу взглядом. Морозным, пасмурным, уничижающим.

Даже мурашки по позвоночнику строем пронеслись. Сердце загрохотало так сильно, что от гулких ударов плохо стала понимать происходящее.

— Это кто решил, что мне не интересно? — перевел взгляд на директора парень. — Я, может быть, всегда мечтал именно на этот, как его… фирму… эту съездить!

— Ты даже название не помнишь, — уличил Виктор Семенович. — Это ведь неправда, ты не хочешь и, скорее всего, не поехал бы…

— И что с того? — насупился парень. — Не помню, чтобы чужие награды мне отдавали… — Нервно махнул рукой в мою сторону: — Королек, между прочим, в двух последних олимпиадах по химии и биологии меня обошла на пару баллов.

— Не Королек, а Ирина Королькова, — терпеливо поправил Виктор Семенович. — И… это были промежуточные, внутришкольные олимпиады, а у тебя городская, — мягко настаивал.

— Какая разница?! — возмутился Игнат. — Тогда не ездил, а теперь прям мечтал, а вы… вы мне… мечту разрушили! — выплюнул с кривым смешком.

Всем в кабинете было понятно, что он выдумывал на ходу и совершенно бездарно отыгрывал роль обиженного.

— Даже не знаю, — выдал, откидываясь на спинку стула. — Стоит ли после этого жить? — вот теперь вообще вызвал снисходительную улыбку директора.

— Перестань паясничать, — отрезал беззлобно Виктор Семенович. — Я с тобой как со взрослым говорю. Не иду в обход, а признаюсь, что собираюсь сделать. Ведь ты же понимаешь, что я мог бы и втихую, за твоей спиной решить этот вопрос.

— А чем лучше сейчас поступаете?! Вы мне в лоб говорите, что мою награду отдадите Корольку!

— Не Корольку, — поправил уже строго директор, нахмурив брови, — а Корольковой Ирине.

Признаться, уже порядком надоел разговор. Льстило, что Виктор Семенович радел за меня, но унижаться и упрашивать наглого парня совершенно не хотелось. Видно же, что уперся, как баран.

— Виктор Семенович, Игнат, — тихо вклинилась в перепалку. — Спасибо вам, — киваю директору. — Мне, правда, очень лестно, что вы так… пытаетесь, но не стоит. Селиверстов прав. Он победил. Его и награда. А как он с ней поступит — его личное дело. В следующий раз я буду стараться лучше. Надеюсь, смогу победить.

На миг показалось, что Селиверстов даже зубами скрипнул. Я метнула на него непонимающий взгляд. Игнат же, наоборот, меня упорно игнорировал

— смотрел на директора, если вообще не сквозь него.

— Ир, вот ты очень хорошая девочка, — вступился Виктор Семенович. Опять померещилось, что проскрежетали зубы. Затравленно покосилась. Селиверстов, точно монумент, глядел вперед, только желваки на скулах ходили вверх-вниз, резко натягивая кожу. — Так что прекрати глупить, это тебе не к лицу, — строго, но вместе с тем по-отцовски тепло отрезал директор. — А ты, Игнат. Ну никак не ожидал, что будешь артачиться. Не по-мужски это.

На Селиверстова не смотрела — жуть, как боялась, поэтому замерла, стиснув рюкзак, который давно покоился на коленках.

Директор несколько секунд молчал. Потом взял со стола небольшую карточку размером с открытку и протянул парню:

— Как видишь, пустует только именная строчка. Сам подпишешь, а ты, Ирина, подожди. Я сейчас, — подхватил телефон с края стола и, недолго изучая, приложил к уху.

В общем, в считаные минуты Виктор Семенович решил вопрос с моим экскурсионным приглашением. На фирме пошли навстречу и пообещали в течение ближайших дней прислать еще одно.

Надо ли говорить, что на экскурсию Игнат не явился…

***

На следующий год я победила и в городской олимпиаде, а еще моя идея имела колоссальный успех на выставке, посвященной элементарной химии.

Насмешки Игната стали более злыми и колючими, а его окружение считало себя обязанным постоянно зло подшучивать надо мной: то подножку поставить, то из раздевалки вещи утащить, да в коридор выбросить.

Часть 1 Глава 3 (для полноты — обид, дружбы)

Глава 3

5 лет назад

Ирина

Еще пару лет ушло на то, чтобы научиться разным премудростям уличных видов спорта. Скейт, ролики, ВМХ, Фрирайд. Да, вошла во вкус, и мне стало мало и тесно в рамках школы. Правда, обучение давалось с трудом и скрипом, особенно вначале, когда ломала тело и гнула против его воли. Слабое, неподготовленное к подобному роду деятельности, да и спортивностью не отличалось, но я была упряма и уперта в желаниях и стремлениях.

Повезло, что однажды налетела в прямом смысле слова на тощего парня а-ля гота. Извинялась как могла, даже пообещала угостить хот-догом, что в парке продавался. Он меня проигнорировал, но через час подошел и уточнил, где обещанный хот-дог.

Парня звали Виктор, Франкенштейн погоняло. Пока жевали горячие сосиски, попыталась выудить немного информации. Кто он, чем занимается, где учится…

Виктор показался странным, молчаливым, но что удивительно, я к нему тотчас прониклась симпатией. Уж очень меня напоминал, по крайней мере такой была несколько лет назад до общения с Ксенией и остальными ребятами.

Виктор учился в моей школе, но классом старше. Я его раньше никогда не видела, а после знакомства стала замечать одинокую фигуру, которая редко мелькала в коридорах.

Оказалось, в отличие от меня парень был ершистым и вспыльчивым, не позволяющим себя обижать. Так что при всей нескладной фигуре и статусе волка-одиночки, парень не раз был замечен в драках. Спуску задирам не давал, за что его и избегали.

Каким бы он ни был странным, как по мне, в разношерстной компании друзей он пришелся как раз, хотя остальные ребята на него и поглядывали с недоумением, а меня частенько спрашивали, как ты с ним общаешься?

С Антошей и Анютой вместе работали в лаборатории школы. Со Спартаком вели беседы о жизни. С Ксенией играли в волейбол и болтали ни о чем, а с Франкенштейном ощущала себя свободной — мы катались на скейтах, велосипедах, роликах.

Я не торопилась выходить в люди со своими познаниями и умениями, лишь тренировалась с упорностью олимпийца. Отец в те редкие звонки, когда удосуживался узнать, как у меня дела, взывал к разуму, утверждая, что расходую свое время впустую, ведь мой мозг — нечто совершенно уникальное. Мне нужно углубляться в науки, а не тратиться в спорте. Лучше быть талантом в одном, чем посредственностью во многом. Я понимала. Четко осознавала, что несмотря на свои достижения, все равно оставалась уверенным среднячком, но не отступала. При этом не хотела разочаровывать папу: самоотверженно грызла гранит науки, и вскоре отец умыл руки. Дочь не влюблена, а для него это было самое важное, как успела понять за несколько лет разлуки. Раз дочь успевала все, значит, пусть так и будет. Даже помог, не скупился на средства и позволил приобрести все необходимое для занятий.

Учителя хвалили, но я еще не была уверена в себе и, поэтому продолжала тайно оттачивать мастерство. Как бы то ни было, как не скрывала, слухи о моих увлечениях быстро поползли по школе. Ко мне даже несколько раз со смешками подходили разные личности, мол, это правда?

Не отрицала, но и не подтверждала, лишь плечами пожимала.

Так что повезло, я успела обзавестись несколькими верными друзьями.

Леонид Спартаковский, Спартак, как и я. слыл странной личностью, глубокой, непознанной, но очень уважаемой всеми преподавателями. А ребята хоть и посмеивались над его мышлением и логикой, но признавали, что он умен и весьма силен. Леонид быстро вытянулся, и его природные данные поражали. Мальчишка походил на молодого парня лет двадцати, в его-то пятнадцать!

Спартак был многогранен, но как и я больше всего любил философию, биологию, литературу. Мы соперничали в познаниях и даже вначале знакомства пару раз ругались, но вскоре признали талант друг друга и стали даже работать вместе над некоторыми внеклассными проектами.

Ксения Бравина была очень красивой девочкой, но не разделяла моего влечения к науке, акцентируя внимание на моде и парнях. Многие поражались, почему она дружила с таким природным недоразумением, как я. Но секрет был прост — я давала списывать, а она была благодарна, в отличие от других не лгала и общалась без злой насмешки и высокомерия, на равных. К тому же Ксю первой стала моим другом.