– Я не поняла вопроса.

– Я спросила, чего тебе хочется? Ну, случилось у вас такое несчастье… но оно могло быть с каждым.

– Я – не каждая. И переживаю его по-своему.

– А Олег? Ты вообще о нём подумала? Он же перед тобой скачет козликом, пока ты нос воротишь. То не хочу, это не хочу.

– Мам… если ты сейчас не замолчишь, я попрошу мужа отвезти меня обратно в город. Одну.

– Ты так реагируешь потому что знаешь, что я права. Хватит уже мучить мужика. Ты перед ним лисёнком ходить должна, чтобы он сегодня-завтра на сторону смотреть не начал.

Ульяна запрокинула голову и расхохоталась. Получилось зло, а смеха в этом не было ни на грамм. Мать смотрела на неё с удивлением, но добавлять что-то к вышесказанному Уля не собиралась. Поднявшись из-за стола, она убрала остатки своего обеда и направилась к выходу из дома, чтобы избавиться уже от компании, которая сейчас ей была особенно неприятна.

И всё же слова матери заставили её задуматься о том, о чём она почему-то не размышляла всё это время. Олег ведь тоже потерял ребёнка, а они даже толком об этом не говорили. Она закрылась в своём горе, он – не лез туда, где его присутствия Ульяна не хотела. И с этим действительно было нужно что-то делать.

Она уже вытащила было мобильник из кармана, собираясь набрать номер мужа, когда услышала слабый писк. Сначала подумалось, что это игра воображения, но когда писк повторился, Ульяна начала осматриваться внимательнее.

Она заметила пакет возле одного из заборов, в котором кто-то шевелился. Первый порыв развернуться и убежать, как сделала бы это в детстве, пришлось прогнать. Ульяна быстро добралась до пакета и с колотящимся где-то в висках сердцем заглянула внутрь. И тут же отпрянула – в пакете лежали два крохотных чёрных щенка. Видимо, новорождённых.

Почему-то было страшно. Например, понять, что один из них умер. Или оба они погибнут, даже если она принесёт их домой. И всё же последнее, что она могла сделать, бросить их умирать под забором, куда их выбросили именно с этой целью.

Вынув малышей из пакета и убедившись, что оба живы, хоть и слабы, Ульяна сунула их за пазуху и побежала домой.


Олег прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. В последнее время мучило состояние нехватки кислорода. Вероятно, сказывались недосып и постоянный стресс, в котором он находился. Аверин загнал его как можно глубже, чего, как он сам знал, делать было нельзя. Но сейчас на первом плане было состояние Ульяны, а о себе Олег думал в последнюю очередь.

– Выглядишь ты совсем хреново, – вздохнул Влад, вошедший в кабинет Олега без стука.

Аверин поднял на него взгляд и усмехнулся:

– Ты тоже. Что у тебя?

Влад, уже было собравшийся положить перед Авериным какие-то бумаги, остановился и опустил руку.

– Я серьёзно. Выглядишь плохо. Нужно на обследование.

– Я недавно был.

– Тогда набухаться. Старый добрый способ.

– Я над ним подумаю. Что у тебя? – повторил Аверин с нажимом.

– Всё сделано. Всем, кто в этом участвовал, немного напомнили, что с ними может быть, если вдруг это повторится. Твоему сынку досталось побольше остальных.

Олег достал из папки фотографии, которые быстро просмотрел, сцепив зубы. Сердце всё же предательски ёкнуло, когда взгляд остановился на глазах Льва, в которых полыхала лютая злоба.

– Окей. Ещё?

– Ну в остальном всё, как я обещал. Сейчас быстрый суд, тянуть никто не будет. Посадят по уголовке. Ульяна не понадобится. Потом отправят всех куда подальше по колониям. Срок дадут максимальный. Я за всем этим прослежу.

– Хорошо.

Аверин бросил фотографии на стол и покрутился в кресле. Он знал, что это его не особо удовлетворит, но и мараться о сына не хотел. Первой потребностью была жажда убить, несмотря на то, что Лев, вроде как, был его ребёнком. А потом немного отпустило. И хотя он собирался отдать любые средства и найти любые способы закрыть Льва и его подельников если не на всю оставшуюся жизнь, то по максимуму, это было далеко не то же самое.

– Ульяна как? – спросил Влад, и Аверин вздохнул. Растёр лицо, не сразу найдя, что ответить.

– Не знаю. Молчит в основном. Подожду ещё немного и поищу психолога другого, что ли.

Они замолчали. Олег так и крутился в кресле, Влад смотрел прямо перед собой. И когда раздался звонок, Аверин каким-то шестым чувством понял, что это Ульяна.

В последнее время она сама набирала его номер крайне редко, потому сейчас, когда Олег увидел на экране имя жены, сердце заколотилось о рёбра от страха.

– Да? – выдохнул он в трубку, и глаза его сами по себе округлились, когда услышал звонкий голос Ули:

– Привет! Ты можешь сейчас приехать и привезти бутылочку с соской детскую? Нет, лучше две! А ещё смесь для детей. Для новорождённых. Только срочно, пожалуйста.

Тревога, которая сквозила в каждом слове, передалась и ему. Сердце Аверина стало отчаянно стучать в груди. Он не понимал, в чём причина этих вопросов… Сразу же на ум пришло, что он что-то упустил. Оставил Ульяну в таком состоянии, которое привело к непоправимым последствиям. А что, если её психическое здоровье сильно пошатнулось, пока она была без медицинской помощи?

– Олег… ты меня слышишь? Алло!

– Я слышу. И да, сейчас приеду и привезу. А что случилось?

Он задал этот вопрос, и даже нехорошо стало. До тошноты.

– Я щенков нашла тут… под забором. Им поесть нужно, они отогрелись и плачут.

Только теперь Аверин услышал, как на заднем фоне действительно кто-то пищит. Нахлынуло облегчение, такое острое, что рыдать захотелось. Он с шумом выдохнул и неожиданно для себя рассмеялся.

– Скоро буду, маленькая. Полчаса и я у вас.

И когда Ульяна снова попросила поторопиться, отключил связь и вскочил на ноги. Он боялся радоваться раньше времени, но чувствовал, что теперь Уле станет гораздо легче. Вернее, уже стало.

– Что стряслось? – с непониманием уточнил Влад, когда Олег направился к выходу из кабинета.

– Да ничего страшного. Питомцы у нас, кажется, завелись.

И вышел, совершенно по-дурацки улыбаясь.


***

– И куда нам это богатство? – мать Ульяны воззрилась на пищащих щенков наморщив нос. Уля уже успела изучить основное, что было написано в интернете по поводу того, как выкармливать такое мохнатое потомство, и сейчас с нетерпением ждала Олега.

– Будем спасать, – пожала она плечами, устраивая для малышей удобное и тёплое гнёздышко. Щенки были уложены в просторную коробку, на дне которой лежала грелка.

– Зачем? Они сначала будут верещать вот так, а потом, если выживут, подрастут и начнут всё уничтожать в нашем доме.

– В моём с Олегом доме, – не сдержалась Ульяна. – И что ты предлагаешь? Выбросить их на холод?

– Отнеси туда, откуда взяла. Может кто другой подберёт.

– Это исключено. И если тебе что-то не нравится – я думаю, будет лучше, если ты вернёшься обратно. К себе домой.

– Ты меня выгоняешь?

В голосе матери было такое неподдельное удивление, что Ульяна едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Как будто всё не шло к тому, чтобы уже перестать находиться рядом друг с другом, что наверняка раздражало обеих.

– Не выгоняю. Но что происходит в моём доме – будем решать только я и мой муж. Щенки остаются и это не обсуждается.

Она вновь отвернулась и сосредоточила всё своё внимание на живности, давая понять матери, что разговор на этом завершён. Последняя немного постояла, после чего удалилась, вероятнее всего, в свою комнату. И Уля выдохнула с облегчением. Она была уверена, что никуда мать не денется, но и попритихнет, что будет только на руку и ей, и Олегу.

Возвращения домой мужа она ждала особенно, и вовсе не из-за того, что он должен был привезти еду для щенков. Сейчас, когда совершенно неожиданно она вынырнула на поверхность из того болота, в котором увязала и из которого не желала до этого спасаться, посмотрела на произошедшее совсем другими глазами.

Аверин точно так же, как и она, потерял ребёнка. Даже двоих, учитывая, что всё это устроил его старший сын. Он переживал не меньше, и не только из-за своей утраты, но и из-за неё, и теперь Ульяне стало не по себе, что всё это время она отстранялась.

– Так. И кто тут у нас?

Олег вошёл в гостиную бесшумно, и Уля вздрогнула от неожиданности. После чего повернулась к мужу и широко улыбнулась.

– Пока не знаю, как их назвать. Но они голодные жутко.

Она вынула из коробки обоих щенков и уточнила:

– Привёз?

– Да. Давай кормить.

Аверин уже собрался идти в кухню, но Уля окликнула его и когда он обернулся, быстро подошла и, приподнявшись на носочках, поцеловала мужа.

– Спасибо, – шепнула под аккомпанемент настойчивого писка.

И услышала в ответ:

– Всё потом. Идём кормить.


Наконец новые питомцы уснули в коробке возле камина, где было теплее, Олег же с Ульяной устроились в обнимку на диване. И будто не было тех дней, которые они провели едва ли не врозь.

– Врач сказал, что через пару месяцев можно будет попробовать ЭКО, – осторожно проговорила Уля, и тут же ощутила, как муж напрягся.

– Ты уверена?

– А ты?

Она повернулась так, чтобы видеть лицо Аверина. Это был первый раз с момента потери ребёнка, когда они снова заговорили о возможности завести малыша.

– А я понял, что мне важно только, чтобы ты рядом была. Даже если у нас не будет детей.

– Как это не будет? Я очень хочу попробовать снова.

– Тогда попробуем. И больше тебя никто не тронет.

Уля нахмурилась. Тема Льва и того, что он натворил, не поднималась тоже, и, несмотря на нежелание обсуждать настолько болезненные вещи, она понимала, что молчать о них нельзя.

– Мне очень жаль, что всё так вышло, – тихо проговорила она, разглядывая суровые складки, пролёгшие возле губ Олега. Их ведь раньше не было…

– И мне жаль. Я виноват в первую очередь во всём этом.

– Нет. Нет, ты что? Вообще так не думай.