День выдался особенно тяжёлым. И это при том, что на этот раз меня никто не мучил, не угрожал и не доставал. Никаких нагрузок, как физических, так и моральных. Наоборот. Орлов-старший буквально источал доброжелательность, заботу и благодушие, постоянно улыбался и подшучивал в компании моей младшей сестрёнки. Но я, глядя на них, чувствовала лишь то, как сильнее разрастается зияющая дыра пустоты в моей душе.

Что происходит?

Неудивительно, что так саму себя измотала противоречиями, что уснула почти сразу после ужина. Единственное, что ещё сделала – позвонила Жанне. Но та не взяла трубку. А проснулась я уже после полуночи. Полина спала рядышком, подложив ладошки под щёку. И не одна! К ней прижалась парочка пушистых комочков. Как котятки к кошке-маме. Вот только Полина им явно не мама. А котятки… Хорьки!

– Да вы издеваетесь… – проворчала, поднимаясь на ноги.

Даже гадалкой быть не надо, чтоб знать наверняка, чьих это рук дело! Вот и направилась прямиком к виновнику. Правда, дальше порога спальни так и не продвинулась. Притормозила у двери. Призадумалась. Вернулась. В ванную. Сперва требовалось немножечко подготовки… А уже потом в самом деле заявилась в спальню к Ярославу. Без стука. Благо, дверь не была заперта.

А он…

Нагло дрых!

Бессовестный…

И это после того, что я ему днём в сообщении написала!

Что ж…

– Я пришла ругаться! – заявила громко.

Дверь за собой заперла.

– Угу. Ругайся, – стало мне неосознанным ответом.

И продолжил не менее нагло опять спать!

Хм…

Ну ладно, сам напросился!

Прошла дальше, остановилась в полушаге от постели.

– Кто приволок в дом этих недокотят? – спросила, но ответа дожидаться не стала. – Точно знаю, что это ты! – бросила в обвинении. – Так что буду ругать тебя минимум минут десять, спать тебе всё равно не дам… – обозначила, развязывая пояс халата. – Хм… Десять, – окинула его демонстративно заинтересованным взглядом с головы до ног и обратно, потянув за атласную полоску ткани. – Знаешь, с некоторых пор люблю это число, – усмехнулась.

Пояс выскользнул из моих пальцев. Халат упал на пол. А на мне из одеяния осталась только тонкая золотая цепочка, с нанизанным на неё кольцом. Тем самым, что когда-то оставил в моих руках Ярослав. Последний, к слову, глаза всё же открыл. И ответил куда бодрее прежнего.

– Тогда уж десять часов, – хмыкнул, приподнимаясь на локтях, скользя по мне жадным, но всё ещё немного сонным взором. – Минут точно не хватит. И чем тебе не нравятся хорьки? Вполне милые зверёныши, оказывается. Твою сестру напоминают поведением. Такие же любопытные.

– Разве я сказала, что они мне не нравятся? – выгнула бровь.

– Тогда вообще не вижу причины для скандала, – уселся на постели, а затем незаметным быстрым движением ухватился за моё запястье и уронил на себя. – Вечно ты всем недовольна, – пробурчал, упав обратно на подушки, так и не выпустив меня из рук.

На нём были самые обычные домашние штаны. И только. Так что исходящий от мужчины жар я буквально кожей ощущала.

– Должна же я была найти благопристойный повод для того, чтобы прийти сюда? – усмехнулась заново, чуть поёрзав на нём, устраиваясь поудобнее. – Тем более, что у меня и без хорьков есть что тебе предъявить. Полночь настала, Ярослав.

– Будильник заводила, что ли? – рассмеялся тот, целуя меня в нос.

– Ага, – выдохнула ему в губы. – Вот тут сработал, – приставила указательный палец к собственному виску.

– Точно там? – не поверил он, скользнув ладонями по моей спине вниз, сдавив ягодицы. – А не перепутала, нет?

Прикосновение отозвалось внутри новой порцией жара, впитавшегося в вены, разжигающего кровь. Но я не торопилась подводить всё к вполне однозначной черте. Лукаво улыбнулась. Приподнялась. Уселась. Аккуратно положила ладони на его обнажённую грудь. Слегка согнула пальцы и провела кончиками ногтей вниз, к виднеющейся тёмной дорожке волос, теряющейся под поясом мужских штанов.

– Возможно, – отозвалась тихонько.

– Только возможно? – на этот раз ладони медленно принялись скользить по спине вверх.

Дошли до шеи. Замерли. Чуть помассировали, а затем мои волосы собрали в кулак, а сам Ярослав тоже приподнялся. Почти коснулся моих губ своими. Остановился в считанном миллиметре.

– Может, мне тогда и не стоит продолжать? – улыбнулся лукаво.

– Только попробуй остановиться, – подалась ему навстречу, прижимаясь грудью к его груди, слегка прогибаясь в спине.

– М-м… и что будет?

Ярослав ласково поцеловал в уголок губ, прошёлся ещё парочкой поцелуев по подбородку к шее и вернулся обратно к губам.

– Я буду очень разочарована, – прогнулась в спине сильнее, зацепившись за пояс штанов, потянув тот вниз. – А беременных расстраивать нельзя, между прочим… – чуть отодвинулась, но только лишь для того, чтобы вновь податься бёдрами ему навстречу.

Да, штаны были всё ещё на нём. Но это совсем не препятствовало тому, чтобы чувствовать внушительную эрекцию, скользить по ней, распаляя наше общее желание.

– И то правда, – прохрипел он, а я оказалась лежащей на спине. – Как думаешь, пяти часов нам хватит?

– А у нас есть иная альтернатива? – отозвалась с ласковой улыбкой, обнимая мужчину обеими ногами за торс. – Жаль, что так мало. Но, кажется, мне всегда будет мало, – призналась.

– Так и придётся бросить службу на флоте, – проворчал мужчина, но ответить не позволил, смяв мои губы в глубоком и жадном поцелуе.

В то время, как его поцелуй терзал мои губы, мужские пальцы коснулись шеи, обхватили ту на мгновение, а после скользнули ниже. Провели по ключице, выписали круги на плече. Резкая линия вдоль всей руки – до самой ладони, чтобы взять, переплести, поднять и прижать к кровати.

Поцелуй прервался. Глаза цвета индиго смотрели на меня пристально с ноткой первобытной дикой потребности обладания, с желанием не просто сделать своей, а подчинить. И от этого на моей коже пробуждались сотни мурашек.

– Море, – вдруг произнёс он едва слышно, принявшись играться прядями моих волос свободной рукой.

– Что?

– Я с детства им грезил. Потому и выбрал морфлот. Это одновременно страшно и восхитительно – быть пленником ледяных вод. Когда ты понимаешь, что ты сам себе палач. Когда всего одна нелепая ошибка способна убить не только тебя, но и всех, кто рядом. И пусть я не служу на корабле, как хотелось бы, но море всегда в моём сердце. Так же как и ты, куколка. Ты – моё море. Но впервые в жизни мне не страшно в нём утонуть.

Грудь сдавило, а на глазах проступили слёзы.

– Ярослав…

– Потом, – покачал он головой. – Всё потом.

И снова поцелуй. На этот раз неспешный. Аккуратный. Полный нежности, любви, тоски и надежды. Того, что переполняло меня саму. И я отвечала ему тем же. Делилась своими чувствами так открыто и откровенно, как могла. А поцелуй становился более дерзким, привычно жадным, поглощающим. И я, не думая, следовала за ним.

Мужские губы спускались ниже. И пропорционально этому росло моё желание. Ярослав перехватил вторую руку, не позволяя притронуться к нему, продолжая снова и снова изводить меня своими ласками. Неспешными. Искушающими. Иссушающими. До хрипов в горле и потресканных губ. Хотя последние я банально искусала до крови, сдерживая особенно громкие стоны и крики, что те то и дело прорывались наружу. Не хватало мне стойкости сопротивляться накатывающим на меня волнам наслаждения. А Ярослав не останавливался. Мучил меня. Беспощадно и ненасытно. Вынуждая молить и проклинать его. Снова и снова подаваться бёдрами навстречу его глубоким толчкам. Сходить с ума, теряясь в даримых им ощущениях. Тонуть вместе с ним, опускаясь на самое дно, которого просто нет. Зато есть он. Самый нужный и любимый мужчина во всех мирах. Мой…

– Ярослав…

Последний и особо громкий вскрик заглушил очередной поцелуй. А затем шеи коснулось обжигающее дыхание. И снова поцелуи. Порхающие. Едва осязаемые. Призванные успокоить. Расслабить. И его щека на моём животе. Он так и замер, обнимая меня за бёдра. Поднял руку и принялся выводить на коже вокруг пупка линии. Не сразу я поняла, что это буквы.

– Что ты пишешь?

– Что я люблю. Вас, – ответил Ярослав наравне с лёгкими поцелуями. – И никому не отдам. Вы только мои.

И в этот раз слёз сдержать не удалось. Они лились из глаз нескончаемым потоком, стекая по вискам, впитывались в волосы. Я даже не сразу заметила, что мужчина навис надо мной. Поняла это, когда его губы принялись собирать каждую каплю. А когда я успокоилась, прижался лбом к моему.

– Ты должна будешь уехать. Ты и Полина. Я договорился с друзьями, они вас схоронят на время. Пока я не приеду за вами. Также я дам тебе доступ к своему счёту.

Хм…

– А ты?

– А мне придётся задержаться, чтобы решить с братом возникшую ситуацию. И было бы хорошо, если бы ты в это время была подальше отсюда. Чтобы он не мог тебя использовать и как-то навредить. Хотел ему сегодня рассказать, но не смог. Не решился рисковать и идти в открытую, пока вы рядом, – погладил по щеке, на которой до сих пор сохранился след от руки Орлова-старшего. – Не переживай, всё будет хорошо. Я обещаю, что ты и потолстеть не успеешь, как я к тебе вернусь. Можешь там пока домик у моря присмотреть для нас. И да, – потянулся к прикроватной тумбочке, из ящика которой достал какие-то бумаги, – это надо заполнить сегодня. Ну, если ты конечно согласна, – усмехнулся. – Тогда перешлю их другу для оформления уже сегодня. Хотел в нашем городе всё сделать, но потом подумал, Игнату, скорее всего, в тот же миг доложат. И не стал.

Пришлось приподниматься и усаживаться удобнее, дабы смотреть, что там такого мне приготовили на подпись.

А там…

– Ты серьёзно? – округлила глаза, с долей растерянности взглянув на мужчину.

Как-то…

Неожиданно что ли.

Почему?

Да просто…

Это же заявление для регистрации брака!

– Я похож на того, кто шутит такими вещами? – вопросительно выгнул он бровь.