— А ты не знаешь? Тогда ты не настоящая фирмачка, — женщина только присвистнула. — Чувствовать должна, кто к тебе сзади подбирается, кому твой бизнес поперек горла стоит, кто его своим сделать хочет.

— Я попала сюда по ошибке, — убежденно проговорила Ника.

— А я что сказала? Только ошибка твоя имеет руки-ноги, голову на плечах и имя. Не больная же ты на самом деле?

Самвел встретил Петика в своем особняке.

— Ты что, надумал от меня откупиться? — угрюмо спросил Петик.

— Зачем, Петруччо, ты же не первый день живешь, а такие вопросы задаешь: от таких, как ты, не откупаются. Таких, как ты, покупают, — ответил Самвел.

— Ты и цену уже определил?

— Самвел с тобой как с другом говорит, а ты не веришь.

— Ладно, что хочешь сказать, говори.

— Понимаешь, такие, как ты, дела самостоятельно делать не могут. Да ты и сам в этом убедился. И ничего обидного в этом нет. Есть руководители, и есть исполнители. Я — руководитель. — Самвел втолковывал Петику, как маленькому ребенку, не понимающему очевидных вещей. — Давай раз и навсегда покончим с твоими… амбициями. Поступай ко мне на службу. Неофициальную. Конечно, я тебе маленько зарплатки прибавлю. Будешь оперативно и результативно выполнять мои команды. Мне такие люди нужны.

— А ты не боишься за Косареву?

— А кто это такая? В каком ряду стоит? Не слышал, — прикинулся Самвел.

— Если я ее найду, я вас познакомлю, — пообещал Петик.

— Вот и молодец, договорились. Может, действительно, достойная женщина, чтобы за нее заплатить. А сейчас слушай мою просьбу. Сидит у вас в ментовке один врач. Хороший доктор. Попал по глупости. Фамилия — Медведев.

— Это который нашу Ритку чуть не порешил?

— Я так думаю: если бы захотел, порешил бы так, что комар бы и носа не подточил, — врачи это умеют. — Самвел подмигнул Петику. — Так вот, нужно узнать, кто ведет его дело и можно ли к этому человечку подобраться.

— Ну, допустим, я соглашусь, найду твоего доктора… и что? — спросил Петик.

Он не собирался оказывать услуги задаром.

— Для начала передашь ему передачку, чтобы его уставшие силы поддержать. Скажешь, от пациентки Пашаевой. Мол, заботится женщина, ценит, уважает.

— Стоп, стоп… что-то мне это напоминает. Вы от него что — тоже решили избавиться? И снова моими руками? Молодцы! — Петик, стиснув зубы, пошел на Самвела. — Что на этот раз подсыплете? Цианистый калий? Чтобы наверняка клиент дошел?

— Ты говори, да не заговаривайся, — нахмурился Самвел. — Соблюдай субординацию. Я тебе — кто? А ты мне — кто?

Самвел дал понять Петику свое величие и его, Петикову, ничтожность.

— Пашаева, говоришь? — переспросил Петик. — Ты на ней женился, что ли? Значит, ты все-таки с ней общаешься, может, даже и живете вместе. Интересное кино получается. А говоришь, не знаешь, — укоризненно покачал головой он.

— Не напрягайся на эту тему, тебе думать вредно, а много — опасно. Просто выполни мою просьбу и все. А про гонорар договоримся.

Коркины приехали в свою, довольно скромную квартиру. Михаил занес вещи, Танюша завела детей. Лёлька и Катюшка несли свои игрушки.

— Здесь мы все вместе будем жить, — Михаил обвел вокруг рукой, представляя девочкам их новый дом.

— А когда поедем к тебе домой? — спросила Лёля.

— Ты не слышала, что папа сказал: это — наш дом, мы тут живем, — ответила Танюша. — А теперь и вы будете жить с нами.

— Папа, а мы хотим в другой дом, в большой дом, — не успокаивалась Лёля. — С лужайкой. Где мы с тобой в мяч играли. И диваны там большие. Там красиво.

— В том доме мы с мамой работаем, — объяснил Михаил. — А живем здесь. Вот увидишь, нам всем вместе будет очень хорошо.

— А мы хотим жить там, — с детским упрямством настаивала Лёля.

— Мало ли, что вы хотите, — довольно резко оборвала ее Танюша. — Вон там ваша комната. Марш туда!

Она тут же пожалела о сказанном, увидев недоуменные лица девочек и гневное — Михаила.

— Танюша! — укоризненно сказал Михаил и схватил Лёльку и Катюшку под руки, изображая самолет.

— А вот мы сейчас полетим в свою комнату, ж-ж-ж-ж-ж. Вы летали на самолете?

Девочки рассмеялись.

Ритка шла по улице в сторону офиса, когда ее мобильник сообщил о принятой СМСке. Она остановилась и прочла: «Все идет по плану. Еще пара шагов, и фирма — наша. К.».

Ритке стало не по себе. Она тяжело вздохнула. Неясные предчувствия не давали ей покоя. Она прекрасно понимала, что исполняли роль марионетки в чьих-то закулисных играх.

Ритка вошла в приемную «СуперНики». Из своего кабинета выглянула Амалия.

— Снова опоздание? — констатировала она.

Ритка посмотрела сквозь нее.

— Я обращаюсь к тебе. Где ты была? — повторила Амалия.

— Я не обязана перед вами отчитываться. Занимайтесь своим делом! — грубо ответила Ритка.

Неслыханная дерзость!

Ритка прошла в кабинет Доминики, оставив Амалию с открытым ртом. Амалия перевела взгляд на Юльку.

— Ты что-нибудь понимаешь? — кивнула она раздраженно в сторону кабинета, куда прошествовала Ритка.

— Только то, что она, судя по всему, нами недовольна и собирается нас уволить.

Юлька решила про себя, что сумасшествие, очевидно, заразно.

— Я многое видела в жизни… Юлия, у меня для тебя есть задание. Зайди, пожалуйста, в отдел маркетинга. Пообщайся с сотрудниками. Меня интересуют настроения в коллективе.

— Разведчикам полагается премия.

— Если задание выполнено. И если они остаются живы, — сладко добавила начальница.

— Да иду, — сказала Юлька. — Сейчас, только повод придумаю… в нашем деле важны неожиданность и обаяние.

В отделе маркетинга Людмила, Нина Ивановна, Ольга и Татьяна пили кофе и болтали. Кто-то из женщин вспомнил о Доминике и поинтересовался, прочла ли шефиня подготовленный ими отчет. В этот момент вошла Юлька.

— Доминика ничего не прочитала и теперь вряд ли прочитает, — пояснила она, услышав вопрос, адресованный не ей.

— А что случилось? — спросила Татьяна.

— Думаю, нам всем нужно задуматься над будущим и заняться поиском нового места работы. Фирма, по моим наблюдениям, зачерпнула краем и не сегодня-завтра пойдет ко дну, — известила Юлька таким тоном, будто сообщала, что привезли свежие булочки.

Анну Вадимовну очень беспокоил разрыв Дианы с Артемом, и Виктория Павловна посоветовала ей поехать в город к Диане, чтобы самой во всем разобраться.

— Я тебя отпускаю, — заявила директриса, — договорись в поликлинике. И нет проблем. Дианку нужно поддержать. Пусть не киснет. Найдет себе еще двадцать таких, как Артем! Жизнь большая, земля круглая, а на веку — как на долгой ниве.

— Это же нужно к ним домой ехать? — приуныв, спросила-констатировала Анна Вадимовна.

— М-да, я не подумала… Вызовешь Дианку по телефону и поговоришь на улице. — Виктория Павловна, решив подбодрить подругу, добавила: — А тут он как выскочит, как выпрыгнет, как увидит тебя, раскрасавицу, полетят клочки по закоулочкам!

— Я так волнуюсь… — не обратила Анна внимания на шутку старшей подруги.

— А ты не волнуйся! А Дианке своей скажешь: подумаешь, кручина, кавалер бросил! Значит, не тот кавалер. Никто не знает, что оно лучше. К тебе, кстати, Петров не захаживает?

— Сгинул мой ухажер, — как-то безразлично ответила Анна. — Надоело, видно, без толку ходить.

— Не вижу что-то энтузиазма по поводу предстоящей поездки. Раньше при одном упоминании о писателе ты краской заливалась, как помидор. А теперь не очень-то к нему на свидание стремишься. Видать, зацепил тебя тесть хозяина наших приемных родителей.

— Павловна, умеешь ты все вывернуть наизнанку. Я его один раз только и видела.

— А тебе что, много надо? После такого перерыва чувства могут взыграть ого-го.

— И откуда ты все знаешь про меня?

Анна Вадимовна смутилась, но было видно, что слова Виктории Павловны не так уж и неприятны ей и попали в точку.

— Я не про тебя, я про нас всех, про баб, знаю — жизненный опыт.

— Так я поехала?

— Удачи. Что-то сплошные проводы настали.

Последнюю фразу директриса сказала уже самой себе.

В палате психбольницы послышался звук открываемой двери. Все больные мигом кинулись по койкам. Едва Доминика упала на свою, как медсестра уже склонилась над ней со шприцем. Доминика быстро прошептала:

— Не нужно меня колоть, запомните телефон, позвоните, вам заплатят. И будут платить, сколько нужно.

Медсестра опустила руку в карман халата и вытянула оттуда мобильник. Она протянула его Доминике и закрыла ее собой от глаз больных.

— Забей номер, — скомандовала медсестра.

Соседка со своей кровати осторожно, сквозь полуприкрытые глаза, наблюдала за этой сценой, удовлетворенно улыбаясь.

Доминика тихо сказала в трубку:

— Амалия Станиславовна, это я, Доминика. Вам позвонит медсестра, сделайте все, как она скажет. Помогите мне. Нужны деньги.

Послышался звук открываемой двери. Медсестра тотчас же вырвала трубку из руки Доминики и спрятала в карман халата. В палату вошел врач.

— Собирайтесь, вы переезжаете в отдельную палату, — обратился он к Доминике.

Доминика с ужасом посмотрела на него.

— Нет, я не хочу, — запротестовала она.

— Чего вы не хотите? — удивился врач. — Вы же сами требовали перевода.

— Я передумала, я хочу здесь. Я никуда не пойду. Я передумала.

Доминика вцепилась в кровать руками. Врач пожал плечами и выразительно посмотрел на медсестру. Та понятливо кивнула головой и взяла шприц. Доминика закричала: