— Спасибо, нас и здесь неплохо кормят, — прошипела я скорее себе под нос, чем произнесла вслух. Но он услышал!

Точно вампир. Как пить дать!

Хотя нет, не дать. Стоит запомнить и записать — никогда и не за что не предлагать заместителю директора прохладительные напитки! С него станется сразу к шее приложиться. Упырь он, точно вам говорю!

— Зарплата у тебе намного ниже, — насмешливо напомнил шеф. — Ты на полставки. И я пока очень неуверен, что стоит переводить тебя на полную.

— Пока?

— Пока, — согласно кивнул Максим Сергеевич. А после, откинувшись на широкую кожаную спинку кресла, лениво поинтересовался. — Соколовская, вот, по-твоему, кто я такой?

— Заместитель директора, — непонимающе посмотрела я на него. — Разве нет?

Или да? Или нет? Или почему я чую всем дрожащим нутром, что дело наконец-то принимает серьезный оборот?

А я только настроилась на мелкие взаимные пакости…

Кайфоломщик вы, босс. Причем самый настоящий!

— Я с тебя балдею, Соколовская, — блин, ему моя фамилия приглянулась, что ли? — Дерзить ты догадалась. А поинтересоваться у окружающих, с кем связалась — нет?

Упс…

— Держи, — видя мою заминку, мне любезно швырнули на край стола ламинированный белый квадратик.

Ну и ладно. Мы люди не гордые, возьмем и прочитаем, какого Дракула нам тут попутным ветром занесло!

Итак, Максим Сергеевич Козырев, антикризисный управляющий, компания…

ЧТО-О-О?!

— О-ёй, — тихо пролепетала я, едва не уронив визитку и здорово побледнев. Вот это я попала… И не только я, вся фирма разом!

Антикризисный управляющий. Кризис-менеджер. Кризисный управляющий, арбитражный управляющий, «Пожарный директор»… У таких, как он, много названий, официальных и не очень. Но суть остается одинаковой.

Это высокопрофессиональный сотрудник, привлекающийся к работе, когда дела у предприятия или фирмы идут совсем плохо. Обычно, таковых назначает суд, чтобы определить, близко ли к банкротству находится бизнес. И антикризисный менеджер либо исправляет дело, либо продает его по самой высокой цене из всех возможных.

Но иногда таких людей нанимают, чтобы в корне изменить всё, и дать компании новый шанс. И вот такие люди — самые страшные! Им плевать на всё человеческое, на людей, амбиции и выслугу лет. Их дело — любыми способами вывести предприятие на новый уровень, а как и чем при этом придется жертвовать, совершенно не важно.

Ну, блин. Кто бы сомневался, что мое бесконечное «везение», да с Ромкиными талисманами, да достигнет апогея?

Кто самый везучий в мире? Я самый везучий в мире!

— Дошло, наконец, — добродушно ухмыльнулся наемный офисный гестаповец в дорогущей рубашке цвета «мокрый асфальт» с закатанными рукавами. — Тормозишь, Соколовская.

Угу. Купите, тормозной жидкости, Христа ради…

— Извиняться не буду, — процедила сквозь зубы, пытаясь не паниковать. А что? Мне уже явно терять нечего. Подамся в офисный ИГИЛ, так сказать! Хотя, шутка явно не удачная.

Как и вся моя жизнь, ага.

— И почему я не сомневался? — иронично выгнул брови мужчина. А потом вроде как окончательно решил поговорить всерьез. — Значит так. Ходить вокруг да около я не буду. Твоя должность висит на волоске, и ты сама это прекрасно понимаешь, девочка не глупая.

Сам ты… Девочка в брючках!

А вслух вместо этого шипение тихое и покорное:

— Угу…

— Но. Я оценил твой уровень знаний. Они почти идеальны. Но, опять же, «но». Как сотрудник, ты совершенно не приспособлена. И всерьез сомневаюсь, что все свои навыки ты сможешь применить на деловых встречах. Не пойми меня неправильно, Соколовская, но ты не производишь впечатления серьезного и ответственного работника. А твой вид и твои манеры просто нелепы. Это даже не смешно — выпускать тебя на переговоры с потенциальными клиентами, конкурентами или партнерами. Тебя же из-под стола не видно! И речь не о твоем росте, если ты не поняла.

Понял, не дурак. Был бы дурак…

Короче, мое и без того невысокое мнение о себе только что безжалостно растоптали, по нему попрыгали, да еще и поплевали сверху.

Спасибо шефу, самому гуманному шефу в мире!

А если серьезно, я и так не питала особых иллюзий. Сразу было понятно, что с новым руководством мы не сработаемся, и придется искать другое место заработка. Наши препирания были так, развлекаловкой напоследок. Ну, чтобы было, о чем вспомнить. И мне, и ему.

Какая уж тут продуктивная работа?

И все-таки… обидно!

— Так что же мне с тобой делать, Соколовская? — переплетя пальцы под подбородком, задумчиво поинтересовался шеф. Тоже мне, статуя мыслителя!

А то я не догадываюсь, что ты уже всё решил. Снова сцедим яду напоследок? Так зря, я тоже могу!

Хотя не. Не могу. Настроение такое… поганенькое-поганенькое. Даже о красавчике-директоре, истекающем кровушкой в архиве вспоминать неохота. Эх… вот, что с людьми сокращение проклятое делает!

В ответ же я только пожала плечами. Нет, а что еще предпринять? Умолять меня оставить? Каяться в прегрешениях, вольных и не вольных? Рвать на груди тельняшку, доказывая, какой я первоклассный специалист?

Угу. Пяткой в грудь колотил, два ребра сломал — это, конечно, про меня. Но частично! Фигушки тебе, вампирюга проклятущий. Мы, офисный планктон, народ, конечно, не гордый… Но ежели что, и нафиг пошлем, и весь кайф обломаем!

— Вот, мало в тебе романтики, Соколовская, а нравишься ты мне, — неожиданно усмехнулся начальник.

Я чуть на месте не грохнулась. Ка-а-ак? Этот сексапильный красавец, с его самоуверенностью и нравом, да «Камеди Вумен» изволил посмотреть?! Ну ё-амё. А это вообще законно?

Кстати, у меня чего, мысли в глазах субтитрами мелькают? Как он о моих намерениях красиво плюнуть ему под ноги на прощание догадался?

— Шеф, я бы вам ответила взаимностью, — скромно кашлянула я, делая честные-пречестные глазища. — Но, боюсь, вы не в моем вкусе!

— Соколовская! — высокопоставленное руководство аж закашлялось. — Вот ты… слов у меня на тебя нет. Ты сейчас о чем подумала?

— А о чем я подумала? — ресничками хлоп-хлоп, чтобы наверняка поверил. Типа вся такая невинная я…

— Но ты же о чем-то подумала, — продолжил мужчина подозрительно, явно не веря в мои щенячьи глазки.

Зря-я-я.

— А я должна была о чем-то подумать?

— Ты… черт возьми, Соколовская! — не выдержав, шеф треснул ладонью по столу. Уф, вовремя! Еще чуть-чуть, и сдержать улыбку я бы не смогла. Ведется на провокации, как ребенок! — Ты невозможна! Я уже предчувствую, как пожалею о своем решении. Но… ты остаешься.

— Правда? — недоверчиво вскинулась я. Вокруг мгновенно расцвели яблоневые сады и распустились розы. Рядом вспорхнули бабочки, а душа крылатой птицей воспарила в небеса, там, где раскинулась радуга, и лениво плыли нежные облачка…

— Временно, Соколовская. На испытательном сроке, — ворвался в мои розовые мечты начальник в своих грязных уличных ботинках.

— Ну, блин, — разочарованно пробормотала себе под нос. Как будто из теплой постельки в ледяную прорубь выкинул без предупреждения. Вот что за человек?

— Сделаю вид, что я этого не слышал, и что ты до безумия рада предоставленной возможности, — криво усмехнулся Сергеевич. Откинул на стол ручку, которую все это время вертел между пальцев, и решил добить окончательно. — Настя, я даю тебе неделю.

— Так мало? — окончательно уныла я. Рано я обрадовалась, ох, рано… Забыла уже, кто сидит передо мной, протирая своей упругой каменной задницей дорогущее кресло руководителя!

— Для такой ходячей неприятности, как ты — это о-о-очень много, — ухмыльнулся босс. Вот я не поняла, это он меня так завуалировано похвалил или так беспардонно унизил? — На самом деле, Соколовская, ты забыла одну вещь. Я все-таки профи в своем деле. Недели мне хватит за глаза, чтобы понять, получится из тебя востребованный специалист в будущем или нет.

— Опять тесты подсунете? — с отвращением покосилась я на край его стола. Вот бы взять эту стопочку, да кому-то на головушку… Чтобы в ней не возникало больше мыслей дев непорочных, да за перо скрипучее усаживать!

— Мне хватило, спасибо, — мило и со всей вежливостью улыбнулся заместитель директора. Причем так вежливо, что мне возразить было нечего! И даже немножко стало стыдно. Чуть-чуть! — Всё гораздо проще, Анастасия Константиновна. Сейчас вы едите домой, завершаете все свои неотложные дела, отдыхаете в последний раз…

Ик! Он что, решил просто превратить мою разговорчивую персону в тихое, прелестное и хладное тело?

Не согласная я!!

Даже если он собирался повесить его на стенку в коридоре, в назидание другим.

— … - а с завтрашнего дня переходите ко мне в рабство.

…! …! ……….!

— Разделяю твое негодование, — со смешком отозвалось начальство, явно оценив субтитры на моем лбу. Еще никогда мысленные маты не звучали столь отчетливо! — Неделю работы моим личным помощником и секретарем еще никому не удавалось пережить. Хотя нет, одной все-таки удалось. Я иногда навещаю ее в дурке. Седая, с дергающимся глазом и тремором в руках… Она до сих пор довольно мила. Когда не заикается.

— Это месть, да? — от внезапных новостей и открывшихся перспектив пересохло в горле. Рука же машинально ощупывала карман штанов на проверку — а не подсунул ли мне Ромашка еще какую-нибудь «удачливую» гадость? Ну, не может же мне всё время вот так вот не везти!

— Соколовская, не льсти себе, — откинувшись на спинку кресла, хмыкнул Максим Сергеевич, скучающе подпирая щеку кулаком. — Это всего лишь бизнес. Пашке нужно раскрутить это замшелое риэлтерское агентство, и я сделаю всё, что от меня зависит. Понадобится уволить всех работников и нанять новых — уволю и найму. Нужно будет поднять и перечитать абсолютно все договора — подниму и перечитаю. То же самое касается клиентской базы и бухгалтерии. Это моя работа. Я не путаю бизнес с личным.