– Именно поэтому я думаю, что тебе стоит сжалиться над драконом и подарить ему уже, в конце концов, свою девичью честь.

Не могу не улыбаться.

– Да он уже отобрал эту честь сам.

– Завоеватель! – восклицает брюнетка и вскидывает указательный палец к верху. – А вообще, вам стоит поговорить нормально. Пусть скажет тебе чего хочет. Просто секса на несколько дней, или же он посягнет на твое личное время и после смены. Во всяком случае, ты будешь уже знать к чему готовиться, и тебе станет проще.

Наверное, она права. Если я изначально пойму, чего хочет Шварц, отпустить себя станет легче. В конце концов, если ему просто нужен секс, то я постараюсь не впускать ненужных эмоций, и тогда уж использую его тело по собственному желанию. На подсознании замечаю, что эта мысль не особо приятно уживается в голове, но другого выхода нет. Не хочу снова чувствовать себя поверившей в любовь дурой.

Набравшись смелости, я наконец встаю с кровати, забираю свой отряд, и мы все дружно отправляемся в клуб. Проходит минут сорок прежде чем в дверном проеме показывается Рич. Нет, я совершенно не засекала время! Облаченный в черные джинсы и простую белую футболку, он направляется в сторону временных диджеев. Злюсь сама на себя за то, что даже сейчас провожаю взглядом его огромную спину, и отворачиваюсь. Хотела же сначала поговорить, идиотка! Вот именно эти эмоции я и имела в виду.

Минут пятнадцать мы с ребятами танцуем. Юра больше не старается подойти ко мне. Утром предпринял попытку поговорить, но мне даже стоять с ним противно. Я считала его другом. Нормальным парнем. И в прошлом году мы довольно-таки неплохо общались. Если бы я знала, что внутри он такое дерьмо, не тратила бы на него свое время вообще. Ненавижу лицемеров и врунов. Как теперь до конца смены с ним пересекаться?

Ответить на свой же вопрос я не успеваю, так как в зале начинает звучать романтическая песня.

Sixpence None the richer- Kiss me.

Моментально замираю. По спине несется холодок предательского предвкушения. Назвать ее медленной нельзя, но нынешнее поколение вряд ли вообще знакомо с этим треком. Закрадывается сомнение, что ребята могли бы догадаться поставить ее сами. Даже непонятно как двигаться под эту музыку. Разворачиваюсь и тут же встречаюсь носом с широкой грудью.

Крепкие руки обхватывают мою талию, пока я запрокидываю голову. Шварцвальд. Аромат мужского тела мгновенно захватывает в плен мои легкие, отравляя собой и подкашивая колени.

– Это же не медляк, – говорю смущенно, осознавая, что на нас смотрят ребята.

– Мне не нужен медляк, чтобы танцевать с тобой, Аля.

Широкая улыбка растягивает чувственные губы, на которые я пялюсь, как школьница, и он вдруг отходит на шаг, взяв меня за руку, поднимает ее к верху и крутит меня пару раз, как волчок. Удивленно оборачиваюсь вокруг себя, слыша довольные оклики ребятни, а потом оказываюсь прижатой спиной к его телу. Сильные руки разводят мои ладони в стороны, легко ведут бедрами, пока я, краснея еще сильнее, пытаюсь понять, что мы делаем. Танцуем? Под быструю песню? Длинные пальцы скользят по моим запястьям, оставляя тепло в тех местах, где они касаются.

– Апельсинка, я намереваюсь сегодня танцевать с тобой под все песни, поэтому просто расслабься и получай удовольствие, – хриплым голосом говорит на ухо, ловко вертя меня из одной стороны в другую. Ловя на лету и умело управляя, как кукловод своей куклой. Чувствую себя странно, легко, будто попала в какой-то старый диснеевский фильм. Не замечаю, как начинаю подпевать припев песни, и уже сама с каким-то щенячьим восторгом поглядываю на Рича снизу-вверх, когда он в очередной раз прижимает меня к своему горячему телу. Волевой подбородок в миллиметре от моих глаз, и мне стоит огромных усилий, чтобы не уткнуться носом в жилистую шею и не втянуть его запах, который итак уже везде на мне. Рука на талии вжимает в себя, но не пошло, как тогда в клубе, все же он понимает, что сейчас вокруг как минимум сотня подростков, и это радует. Хотя бы какие-то рамки, но все же у него они есть.

Под конец песни не понимаю как, но мы оказывается в самом дальнем углу клуба, где свет намного тусклее, а ребят почти нет. Я даже не заметила, что мы сюда докружились. Музыка сменяется теперь уже на настоящий медляк, и Рич, как по щелчку пальцев, меняет свою хватку вокруг моей талии. Теперь она становится не просто уверенной. Он по-хозяйски вжимает меня в свое тело, заставляя вспомнить о том, кто он на самом деле. Непонимающе веду глазами по широкой линии скул. Прям пятьдесят оттенков Шварцвальда. Секунду назад один, сейчас совсем другой.

– Не забывай, пожалуйста, что мы здесь не одни, – считаю нужным напомнить, потому что чувствую, как мне в живот начинает вырастать его пушечное орудие, с каждой секундой твердея все сильнее.

– Если бы мы были одни, мой член уже был бы в тебе, Апельсинка, а не страдал от болезненного заточения.

Меня бросает в жар от его признания, но не смотря на пошлые замечания, надо признать, что Рич не дает волю рукам. Они строго на уровне талии, иногда передвигаются на лопатки, от чего мне становится тяжело дышать. Это еще интимнее, чем если бы они оказались у меня на заднице. Одна его ладонь занимает чуть ли не половину моей спины, и я чувствую себя совсем крошкой в его объятиях. Когда танцевала с Юрой, подобных мыслей даже не возникало. А сейчас все мои нервные окончания натянуты, как струна.

Сглатываю, отворачиваясь от его шеи, и тут же слышу, как Рич втягивает воздух над моей головой.

– Ты так сладко пахнешь, Аля.

Отправляет низким голосом рой мурашек вниз по позвоночнику. Я едва не дрожу. А может и дрожу. Никогда не думала, что танцевать с парнем может быть настолько чувственно. Не дрыгаться в пошлых движениях, а просто ощущать себя прижатой к его крепкому телу, вдыхать аромат кожи вперемешку с мужским парфюмом и слышать тяжелое дыхание на ухо.

– Апельсинами? – выдавливаю из себя.

– Да.

– А ты Шварцвальдом.

– Это комплимент?

– Вроде как.

– Неужели я удостоился комплимента от неприступной Альбины?

– Это вместо спасибо за то, что вчера не пошел на поводу у Юры.

Перевожу взгляд на него, и сердце перестает биться. Карие глаза сверлят меня сверху и передвигаются на мои губы.

– Я так хочу тебя, Аля! – вздрагиваю, охватываемая мгновенно воспламенившимся желанием.

– Ребят, улыбнитесь! – звучит звонким голосом со стороны, и я чувствую себя Мюнхгаузеном, которому приходится резко вытаскивать себя за волосы из болота, в котором мы только что застряли вместе со Шварцем.

Алиса, девчонка из моего отряда, наводит на нас камеру своего телефона, и приходится через силу широко улыбнуться. Рич кладет голову мне на плечо, спрятавшись у меня за спиной по очевидной для меня причине, и тоже лыбится.

– Готово, вы такие лапочки! – умиленно щебечет Алиса и любуется на экран. Поворачивает телефон к нам, и я не могу с ней не согласиться. Мы действительно выглядим лапочками. Пробегаю глазами по довольной физиономии Рича, который, оказывается, смотрел не в камеру, а на меня, и не могу совладать с отбивающим чечетку сердцем. В его взгляде столько всего!

– Скинь мне, – Шварц диктует свое имя в инсте, и спустя несколько секунд наша фотка уже у него. – Спасибо, Лиска, – подмигивает ей прежде, чем девчонка исчезает среди танцующих.

При мне закидывает фотку в свой аккаунт, ставит хештег #МояАпельсинка и отмечает меня.

– Ты что творишь? – возмущение накатывает волной.

– Добавляю фотку со своей девушкой, – пожимает плечами, как ни в чем не бывало.

– Я не твоя девушка.

– Ты – моя Апельсинка, а это намного больше, чем девушка!

– Рич! Ты неисправим! – рычу от негодования.

– А меня не надо исправлять. Меня надо либо принимать таким, какой я есть, либо проходить мимо. Сомневаюсь, что ты хочешь пройти мимо, сладкая!

Задумываюсь на секунду, теряясь от прямого вопроса. Хочу ли я пройти мимо? Понимаю, что обманывать себя нет смысла. Давно знаю, что не хочу.

Рич правильно расценивает мое молчание и с довольной ухмылкой снова притягивает к себе. Самоуверенная сволочь. Прячу улыбку у него на груди. Конечно, я не хочу проходить мимо. Да и разве это возможно пройти мимо броневика?

Глава 12

Рич

Всю вечернюю планерку я не мог отвести глаз от сладкой Апельсинки. Ее пылающие щеки можно было бы заметить даже с высоты истребителя, отчего я хотел еще сильнее этого стеснительного котенка.

Аля целых два часа была в моих руках. Я не выпускал ее практически ни на один танец, если не считать пары случаев, когда выходил перекурить, чтобы не сгореть изнутри от дикого возбуждения и хотя бы с легонца расслабить свой стояк. Хорошо, что додумался надеть свободные брюки и футболку, а то бы, бл*дь, на скамейке просидел все время, как чертова девственница, чтобы не спалиться перед танцующим муравейником.

Когда Борис откланялся и отправился спать, а все табуном повалили к выходу, я в два прыжка оказался у Али и, схватив ее за руку, потащил за сцену. Не могу просто так отпустить, а она как специально подскочила чуть ли не первой и ринулась к двери, словно пытаясь от меня не сбежать.

– Улизнуть хотела, Квинни? – толкаю к стене и ставлю руки по обе стороны от ее головы. Бедрами вжимаюсь в упругий живот. В висках пульсирует от того, как сильно хочу ее. Изо рта Али вырывается шумный выдох. Глаза широко распахиваются, исследуя мое лицо.

– Шварцвальд, ты сегодня меня так затанцевал, что я просто валюсь с ног, – слабо противится и пытается оттолкнуть меня руками, но, когда я хочу, меня хрен сдвинешь с места. А ее я не просто хочу. Она, как лазерная коррекция зрения для слабовидящего.

– Ноги тебе не понадобятся, – по венам растекается лава, когда я прикусываю ее шею и веду правой рукой по бедру, задирая платье. Нежная кожа вся в мурашках, выдает хозяйку с головой.

– Рич, пожалуйста, мне нужно сначала поговорить с тобой.