– Ты же не будешь делать то, что говорит тебе сучка блондинка, отчаянно желающая залезть мне в штаны?

– Нет, дело не в ней. А в том, что я не хочу подавать ребятам плохой пример. Давай как-то сдерживаться что ли. И штаны свои тоже держи закрытыми! Иначе останешься без того, что из них можно достать.

Рич снова лыбится, но вероятно, в чем-то со мной согласен, потому что, наконец, дает мне вдохнуть полной грудью, расцепив руки. Хотя, честно признаться, мне гораздо больше нравилось дышать им.

– Пойдем на спортплощадку, мы с Саней хотим мяч побросать.

– Иди, я позже приду. Мне нужно выполнить еще одну сверхсекретную операцию.

Рич недоверчиво вскидывает бровь.

– Это какую?

– Одна моя Золушка кое-что потеряла, и боюсь, будет очень недовольна, если весь лагерь начнет примерять эту вещичку в поисках законной хозяйки.

Шварц, кажется, не понял, о чем я, но решил не вникать в подробности и отправился к Саше.

Я нахожу в душе одиноко висящие на крючке розовые потеряшки и передаю их в руки владелице. Миссия выполнена и можно расслабиться на пару часов.

Завариваю в домике кофе и иду на площадку, уже издалека упиваясь зрелищем полуголого Шварца в кепке козырьком назад и свободных шортах. Он ловко забрасывает мяч в кольцо и, увидев меня, посылает воздушный поцелуй. Само очарование. Да такое сексуальное, что я как сумасшедшая фанатка готова обвешать его плакатами комнату и круглосуточно пялиться на поджарое крепкое тело.

Усаживаюсь с краю на скамейку и медленно тяну напиток, наблюдая за тем, как эти двое умело орудуют мячом. Рич с Сашкой с первого дня на одной волне. Они понимают друг друга с полувзгляда, и оба терпеть не могут Юру. Вообще, у нас довольно дружный коллектив, не считая некоторых индивидов, но это скорее исключение, чем правило.

Телефон начинает вибрировать в кармане, отвлекая меня от получения эстетического наслаждения. Отставляю кофе в сторону. Спустя секунду понимаю, что правильно сделала, потому что если бы я не убрала его, сто процентов бы обдала себя кипятком, увидев номер звонящего. Я помню его наизусть, хоть удалила сразу же после того, как узнала, какое его хозяин дерьмо. Пару секунд сомневаюсь поднимать ли трубку, но потом решаю взять. Мало ли по какой причине оно мне звонит.

– Да? – встаю с лавочки и отхожу в сторону вьющейся по ограде поля лозы винограда.

– Привет, детка, – вещает бодрый голос на том конце.

– Я тебе не детка, Никита.

– Прости, забыл. Услышал твой голос и как на пару месяцев назад вернулся.

Морщусь от одного его голоса. Знаете, как иногда бывает. Человек в секунду из любимого превращается в ничтожество одним своим поступком, перечеркнув все то хорошее, что ты в нем видел, и выпускает наружу истинную грязь. Вот так случилось с Никитой. Я смотрела на него влюбленными глазами, как на Божество, а когда он сам мне сказал, что я больше ему не интересна, потому что была экспериментом, разбился как статуэтка Будды на мелкие осколки, оставляя от себя лишь перепачканные черенки.

– Ты звонишь мне об этом сказать? Что изобрел машину времени?

– Нет, если бы изобрел, исправил бы все то, что натворил.

– Ты о чем?

– Я понял, что соскучился, Аль. Я такой мудак.

– С этим не спорю.

– Хм, – на фоне щелкает зажигалка, и Никита, судя по всему, подкуривает, – Заслужил.

– Ты и не такое заслужил. Все сказал? – нет желания слушать его бред. Напился, наверное, и как все пьяные бабы решил позвонить бывшей.

– Нет, Аль. Я тут на днях твою фотку увидел в инсте. Со Шварцем. Ты с ним теперь?

Непонимающе хмурюсь.

– Откуда ты знаешь Рича?

– Его каждая собака знает. Помнишь, мы в клуб «Хилл» ходили с тобой? Он там ди-джей. Вы там познакомились? Еще когда мы вместе были?

Мне кажется, или я слышу в его голосе стальные нотки?

– Нет, мы познакомились не там.

– Но вы вместе?

– Это не твое дело. Ты потерял право узнавать с кем я, когда вписывал мое имя номером тридцать пять, Никита.

Он тяжело дышит, и я даже вижу выражение его лица. Когда он злился, он становился практически неуправляемым. Только я не понимаю причин для злости прямо сейчас.

– Аль, он такой бабник. Он тебя потрахает и выкинет, как шавку. Поверь, я знаю десяток баб, побывавших в его кровати.

Не успеваю сообразить, как мой телефон исчезает из руки. Резко оборачиваюсь. Желваки на лице Рича ходуном ходят, когда он подносит смарт к уху:

– Говорю первый и последний раз, – угрожающе цедит сквозь зубы, смотря при этом прямо на меня. Вдоль позвоночника холод скользит от ярости, пылающей на дне темных зрачков, – Скулящей шавкой станешь ты, если еще раз наберешь этот номер. Усек?

– Да кто ты такой? Ты вообще знаешь с кем говоришь, ди-джей, бл*дь? – раздается раздраженный крик из трубки. Я не могу оторвать взгляда от Рича. Мне кажется, он сейчас расплющит мой телефон от силы, с которой сжимает его.

– Да. С будущей шавкой. Ты меня услышал. Номер стер, память свою отформатировал нахрен, чтобы даже имени Альбины не вспоминал. Иначе я буду говорить с тобой по-другому.

– Да ты…

Рич прерывает разъяренный поток слов и скидывает звонок.

– Еще раз позвонит, сразу давай телефон мне, – говорит серьезно и пристально блуждает взглядом по моему лицу. Пытается понять возымели ли слова Никиты нужный эффект. В другой ситуации я бы возмутилась на бесцеремонное вторжение в мое личное пространство. Но не в этой. У меня нет ни малейшего желания выслушивать бред недоделанного Казановы. Кто бы говорил об использовании девушек?

Вместо ответа обхватываю Шварца за шею, и привстав на носочки, мягко целую в сжатые от гнева губы.

– Слушаюсь, сэр.

Напряженное тело мгновенно расслабляется и, хмыкнув, он крепко обнимает меня за талию:

– Скажи это сегодня у нас в комнате, и тебе пиздец.

– Хочешь, чтобы я была послушной? – игриво прикусываю губу, наблюдая как меняется тональность его взгляда с гневного на обжигающий.

– Нет, мне нравится, когда ты показываешь зубки. Но если со словами «Слушаюсь, сэр», ты сегодня сделаешь мне оху*нный минет, твоя малышка завтра весь день будет кричать мне вслед благодарности.

Искры внизу живота моментально вспыхивают, перерастая в пламя и жидкой магмой растекаясь по венам.

– Ты такой пошлый, Шварцвальд!

– А ты такая сладкая, Апельсинка!

Глава 15

Рич

Вечер в самом разгаре, отбой торжественно вступил в свои права, и можно очень сильно пошалить. На этот счет у меня грандиозные планы вместе с моей витаминкой.

Подхожу к домику Али, и в этот момент смарт в кармане начинает трезвонить знакомой мелодией. С экрана Самсунга показывает язык моя мартышка племянница, которая иногда забывает, что ей уже восемнадцать и уподобляется двенадцатилетним, но я все равно обожаю эту оторву. Мое точное отражение в юбке от Дольче и Габбана.

– Да, Мася? – отвечаю, широко улыбаясь, – Неужели соскучилась?

– А то ты сам за мной не соскучился, Рич? – слышу ответную улыбку Машки. – Слышала, ты у дядь Бори.

– Это что за испорченный телефон тебе такое донес?

– Да я была сегодня у твоих. Тетя Ира сказала, правда папа твой недоволен офигеть как.

Улыбка тут же стирается с лица. Еще бы. Чтобы отец был доволен тем, что я провожу время с его братом, а не протираю пятую точку в его удушающем офисе?

– Это его проблемы, – сухо бросаю и опираюсь плечом на деревянный столб на крыльце.

– Я именно об этом и хотела с тобой поговорить. Это не только его проблемы. Кажется, у тебя они тоже скоро будут и большие.

– Ты о чем?

– Не хочу по телефону. Слушай, я на днях буду проездом в Одессе. Мы с друзьями на тачках едем по побережью колесить, так что можем встретиться на пару часов в городе. Просто я обязана тебе это рассказать.

В голосе Маши неподдельная тревога, и это слегка напрягает. Обычно эта стрекоза мало о чем беспокоится.

– Да без проблем. Думаю, смогу выкроить пару часиков для моей любимой малышки. В городе в кафе подойдет?

– Да. Отлично. Тогда завтра еще наберу тебя ближе к вечеру, чтобы уточнить дату и время.

– Окей.

Машка сбрасывает вызов, и я еще несколько секунд пялюсь в темноту. Что такого могло случиться, чтобы создать мне проблемы? Может Мася преувеличивает или просто услышала, как отец в очередной раз грозился лишить меня наследства. Если да, то это давно не проблема. Меня его деньги мало интересуют, и он об этом в курсе.

Из комнаты со второго этажа слышатся голоса девчонок, и я вмиг забыв обо всём, поднимаюсь к ним и вваливаюсь в комнату Али. Все четверо как раз натягивают ветровки и кофты, чтобы не быть искусанными летающими кровопийцами во время традиционного распития пива в беседке. Завидев меня, Анита широко улыбается.

– О, вы же расстались десять минут назад с Алькой. Уже соскучился?

Альбина оборачивается, услышав слова Ниты, и оголяет зубки. Я подхожу и не стесняясь целую её. Черт, мы и правда провели порознь каких-то несколько минут, пока я переодевался у себя и брал ключи от тачки, но мне уже катастрофически не хватает её в моих руках.

– Красотки, прикройте нас, мы с Алей уезжаем, – обращаюсь к девчонкам, нехотя оторвавшись от цитрусовых губ.

– Куда? – хор в четыре голоса облетает комнату. Аля удивленно хмурит брови.

– Покатаемся немного. Заебался здесь сидеть.

– Покидать территорию лагеря запрещено, – Апельсинка пытается возразить, но это так же тщетно, как заставить Кристину перестать на меня пялиться.

– Это правило. А мы с тобой исключение.

– Не думаю, что Лавр это оценит.

– А он и не узнает. Правда ведь? – обвожу вопросительный взглядом присутствующих и останавливаюсь на той, кто меньше всех разбирается в розетках. Чувствую, что эта стерва еще себя проявит, и чтобы не давать ей лишнего повода, нужно пресечь даже малейшее желание на корню.