— Хорошая песня, — говорит она, слегка улыбнувшись.

— Ага. — Я кладу гитару в кузов и оказываюсь к ней слишком близко.

Так близко, что чувствую ее сладковатый запах. Моя голова начинает кружиться. Ее рубашка застегнута до самого горла, но я могу любоваться изящными ножками в кедах, так как джинсовые шорты на ней короткие. Она задумчиво кладет локти на свои колени и смотрит куда-то в лес.

— Почему ты здесь сидишь одна? — спрашиваю я, выпрямившись.

— Немного устала от шума. — Она хлопает на место в грузовике рядом с собой, призывая меня сесть рядом. — Я могу кое-что у тебя спросить?

Я борюсь с удивлением и с широкой улыбкой одновременно. Мы общаемся так, словно ничего и не было. Ведь именно так мы и должны были общаться с самого начала.

— Конечно. — Я осторожно приземляюсь рядом, предельно близко к ней, так, что наши локти соприкасаются. Мне нужно найти способ дышать. — Ты никогда не любила вечеринки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Венди посмеивается легко и непринужденно.

— Так и есть. Меня не хватает надолго.

Я киваю головой.

— Так что ты хотела спросить?

Она едва слышно вздыхает.

— Как Бонни?

Мне хочется соврать. Скрыть больше, чем есть на самом деле. Но она знает все, много раз Венди была свидетельницей семейных драм семьи Итана, нашей семьи.

— Не так, как хотелось бы.

Она снова вздыхает, ее маленькие пальчики начинают теребить браслет на запястье. Да, этот браслет подарил ей мой кузен, но именно я его сделал. Это приводит в какую-то непонятную эйфорию.

— А Итан?

Если до этого вопрос был не таким уж и неловким, то сейчас я готов провалиться сквозь землю. Лишь бы на него не отвечать. Но я игнорирую внутренний голос об осторожности. И отвечаю вопросом на вопрос:

— Ты скучаешь по нему?

Венди поворачивает ко мне голову. Ее голубые глаза полны грусти, светлые волосы лежат на хрупких плечах, и я борюсь с желанием убрать светлую прядь с лица.

— Нет, — удивляет она меня своим ответом. — Мне просто непривычно. Я думала, что мое сердце разбито, но… черт, это так странно.

— Что именно?

Венди выдавливает слабую улыбку.

— Говорить об этом с тобой.

Это действительно странно. Но мы ведь говорим, и это не так уж и сложно.

— Как будто, — продолжает она, — наше общение стало легким, потому что он уехал.

— Может, так оно и есть, — говорю я.

Мы смотрим друг на друга, затем Венди опускает голову.

— Зачем ты рассказал Джейсу о том случае?

Этот вопрос меня пугает. Я не знал, что он сказал ей об этом. Джейс сказал, что ни за что не проговорится. Стиснув зубы, я сжимаю кулаки от картины из прошлого. Тогда, когда Итан пытался ее ударить, но я оказался рядом. Он был пьян и зол на Бонни за то, что та проиграла их последние деньги. Венди пыталась помочь, но он не соображал ничего, лишь хотел выплеснуть на кого угодно свою злость.

— Я не хотел ничего рассказывать, Венди, — признаюсь я. — Просто Джейс оказался тогда в «Тотеме», когда я приехал после всего этого. И я был так зол.

Мне самому тогда было сложно справиться с эмоциями. Вот я и прокололся.

— Я не стану тебя осуждать, — говорит Венди. Это успокаивает, но лишь немного. — Джейсу можно доверять. Главное, чтобы Саша об этом не узнала.

— Да. — Мне больше нечего сказать.

Эта тема слишком болезненная и неприятная. И еще этот запах, исходящий от ее волос и кожи. Мне нужно убраться отсюда подальше.

— Я так тебя и не поблагодарила за тот случай, — снова произносит Венди, не желая оставлять в покое эту тему. — Да и за многое другое.

— Не сто́ит.

— Нет, сто́ит, — упрямо твердит она, и я замолкаю.

Снова несколько секунд молчания. Не слышно ничего, кроме тихой музыки. Ну, хорошо, раз уж мы начали эту тему…

— Тогда я думал, что убью его за это.

Венди смотрит на меня, не мигая.

— Из-за меня?

Я медленно киваю, и понимание медленной волной доходит до моего мозга. Я ведь почти себя выдал.

Да к черту все!

— Лэнса, я…

— Венди, пожалуйста. Помнишь Рождество?

Ее взгляд инстинктивно опускается на браслет.

— Да.

— Я хотел поцеловать тебя тогда.

На ее лице удивление и еще целая гамма эмоций. Ее запах уже дурманит голову. Я словно во сне, эмоции не подключают разум. Она так близко.

Я наклоняюсь к ней и делаю самую глупую, но в то же время прекрасную вещь, что когда-либо делал.

Я целую ее.

Наши губы едва соединяются в легком поцелуе. Венди не отвечает, но и не отстраняется. Тогда я протягиваю руку и, коснувшись пряди ее светлых волос, целую глубже. Ее губы приоткрываются.

Господи, она мне ответила.

— Эй, ребята, там Сэм сейчас собирается сесть на… — Виджэй появляется будто из ниоткуда.

Будто разряд тока резко отбрасывает нас друг от друга, и я вижу в глазах Венди испуг. Пока не ясно, что именно ее напугало: то, что она ответила на мой поцелуй или то, что Виджэй нас застукал.

— …шпагат, — заканчивает Виджэй и переводит взгляды с меня на Венди.

Венди спрыгивает с грузовика и нервно посмеивается.

— Она же не умеет, — с этими словами она быстро исчезает.

Я смотрю ей вслед и тяжело дышу, будто пробежал марафон. Что это было?

— Чувак, — начинает Виджэй, но я останавливаю его взмахом руки.

— Не сейчас, друг. Не сейчас.

Сейчас мне хочется что-нибудь ударить, так как нас прервали. Но чувство эйфории пересиливает злость.

Она поцеловала меня.

Глава 13


Венди


Я поцеловала его.

Я поцеловала Лэнсу.

Нет, не так.

Лэнса поцеловал меня, а я ответила.

Лэнса! Младший кузен парня, с которым я встречалась пять лет.

Что происходит? Почему я не ударила его? Почему мне понравилось?

То, что наше общение перешло на новый уровень, все еще удивляет меня. Но поцелуй.

Все случилось так быстро. Даже слишком. Мне не может нравиться Лэнса.

Весь следующий день я избегаю его взглядов. И Виджэя тоже. Потому что, черт возьми, он все видел. И судя по вопросительному выражению лица, он в таком же замешательстве, как и я. Надеюсь, что Лэнса поговорит со своим лучшим другом и все объяснит. И снова возникает очередной вопрос: что объяснит?

Но это уже не моя проблема. Чем больше я об этом думаю, тем больше прихожу в оцепенение. Выходит, Сэм была права. И то Рождество, когда Лэнса коснулся меня так, что я чуть не упала. Он действительно ко мне что-то чувствует.

Боже, и что мне теперь делать? Я ответила на этот поцелуй, и пусть он длился пару секунд, мне понравилось. Я до сих пор чувствую его губы на своих.

У меня единственный вывод: я плохой человек. Не может девушка целовать кузена своего парня, с которым рассталась всего пару месяцев назад.


Сегодня парни ложатся рано спать, так как хотят выспаться перед завтрашним подъемом в горы. Мы с Сэм и Лили сидим на берегу, укутавшись в пледы и любуемся красноватым диском, который оставляет свой багровый цвет на озерной глади.

— Я буду худеть, — нарушает тишину Сэм.

Мы с Лили поворачиваем головы и смотрим на нее с обеих сторон, так как она сидит между нами.

— Так, что это за заявление? — интересуется Лили.

Вздохнув, Сэм распахивает свой плед, под которым на ней один лишь закрытый купальник.

— Ты видишь это? — Кивком головы она указывает на свои большие складки под тонкой тканью купальника.

Мы привыкли к тому, что Саманта ни разу не заикалась о том, что ее как-то смущает вес. И то, что она сама не замечала, не замечали и мы.

— Вижу и что?

— А то, что это ужасно. Я хочу нравиться парням.

— Ты нравишься парням, — возражаю я.

— Ну да, — усмехается Сэм. — Пока я шучу и кривляюсь, но стоит делу зайти чуть дальше…я вижу, какими глазами они смотрят на мое тело.

— Ты что? Помнишь Курта? Он с ума по тебе сходил, — не унимается Лили.

Два года назад у Сэм был парень по имени Курт, который приезжал из Спринг-Вэлли, чтобы работать в Вудворде.

— Помню, конечно, — отвечает Сэм, и в ее голосе звучит горечь. — А помнишь, что он сделал?

На это Лили замолкает, мне тоже нечего добавить. Курт бросил Сэм и сразу же начал встречаться с Кейт, которой едва исполнилось восемнадцать. И если уж мы говорим о габаритах, она была раза в три тоньше Сэм.

— Вот и я о том же, — бормочет она.

— Но ты сама говорила, что, прежде всего, нужно нравиться самой себе, — бросает еще одно убеждение Лили.

— Я давно приняла свое тело, — объясняет Сэм.

— Так почему же ты хочешь худеть только для того чтобы нравиться парням?

— Я не говорила, что хочу худеть именно для этого, я сказала, что хочу им нравиться.

Лили бросает камень в воду.

— Ты меня запутала, Сэм.

— Я имею в виду, — продолжает Саманта, — что мне стоит привести себя в порядок. Нельзя вот так запускать себя и кричать на каждом углу, что это мое тело и любите меня такой, какая я есть.

— А что в этом плохого? — задумчиво спрашиваю я.

— Просто вам легче о таком рассуждать, девчонки, — грустно отвечает Сэм. — Да, я приняла свое тело. Но быть может, я стану себе нравиться гораздо больше, если похудею, и если на меня больше будут обращать внимания. У меня появиться намного больше уверенности в себе. Настоящей, а не притворной.

Мне нравится политика подруги. Несмотря на свою смелость, ей не всегда удается скрыть свои слабости. Я кладу голову на ее плечо, так и мы и закрываем эту тему. И я решаю поднять другую, только очень осторожно. Я сама-то в себе еще не разобралась, так что лучше начать издалека.