Все это время он мучился от угрызений совести, от которых не могла избавить даже мысль о том, что Олеся, вообще-то, сама его довела до такого зверского состояния. Нет, в его системе ценностей избиение женщины было самым страшным преступлением, а теперь эта встроенная программа полетела ко всем чертям, и что с этим делать, он не понимал. Зато понимал, что толкнуло Олесю в объятия этого, провались он, Бернара – и это тоже добавляло ему душевных терзаний: Артём не знал, способен ли он воспринимать Олесю как «просто женщину». Словно животные – вспомнил он и поморщился. Вот в это кипящее облако мучительных размышлений и ввалился внезапно Колян, гладенький, сытенький, очень довольный и собой, и Флоренцией – на самом деле вся компания приехала на выставку-ярмарку оборудования для одной отрасли производства, в которой Колян, собственно, и подвизался, но мало что понимал. Оборудование его интересовало меньше всего. Информация о Коляне и его подельниках, которой с ним в свое время поделился Кирилл Поляков, была высечена в памяти Артёма, как в камне. Колян, конечно, изменился за прошедшие годы, но характерный взгляд чуть выпученных голубых глаз был все тот же, что на старой фотографии, раздобытой Кириллом.

Не обратив никакого внимания на Артёма, Колян вошел в свой номер, единственный на этой площадке. Артём постоял, посмотрел по сторонам – никого, все тихо, – еще помедлил и решительно шагнул вслед за Коляном. Плохо прикрытая дверь услужливо приотворилась Артёму навстречу – он хмыкнул: надо же, все одно к одному. Войдя, Артём быстро огляделся – номер был гораздо меньше Олесиного, и окна выходили на другую сторону, на площадь, посреди которой стояла высокая каменная колонна с каким-то мужиком наверху – в тоге и с поднятой рукой. Артём совершенно не представлял, что будет делать с этим Коляном, весьма кстати попавшимся ему на пути, а то ведь так и уехал бы, не вспомнив!

Для начала он запер дверь и положил ключ себе в карман, подумав, что перчатки не помешали бы. И как нарочно тут же увидел на столике под зеркалом пару перчаток в прозрачном пакетике, очевидно, только что купленных. Похоже, все обстоятельства играли на руку Артёму – в буквальном смысле. Артём решительно надел перчатки. Они были коротки и тесноваты, но хоть что-то. И вовремя – из туалета показался Колян. Увидев в номере постороннего, Колян изумился и, заикаясь, спросил на корявом английском:

– Вы кто? Что вам надо?

На нем были только трусы, носки и расстегнутая рубашка, из-под которой виднелась майка, поэтому он чувствовал себя неловко перед незнакомцем, к тому же гораздо более крупным и высоким.

– Обслуживание номеров! – бодро ответил Артём.

– Но я ничего не заказывал, – пробормотал растерянный Колян, даже не осознав, что ему ответили по-русски.

– Да не парься ты! – сказал Артём и щелкнул пультом, включив телевизор, откуда немедленно что-то забормотали по-итальянски. Колян покосился на телевизор и открыл было рот, но Артём не дал ему ничего сказать, резко шагнув вперед. Колян в панике отступил, наткнулся на кровать и покачнулся, а Артём тут же толкнул его. Колян плюхнулся навзничь и заворочался, пытаясь подняться, но Артём быстро и ловко завернул его в покрывало – запеленал с руками, и, сколько тот ни бился, пытаясь освободиться, ничего не получалось. Колян лежал поперек кровати, свесив голову вниз и пыхтел. Он был так потрясен происходящим, что даже не сообразил закричать. Артём еще раз оглядел номер – ага, замечательно! На столике стояла бутылка вина, тоже, видимо, недавно купленная и нераспечатанная. Артём нашел в баре штопор и прихватил еще несколько маленьких бутылочек с каким-то спиртным. Он перевернул Коляна лицом вверх и сел на него, чтобы не рыпался, – тот закряхтел, испуганно моргая.

– Вино ты купил хреновое, – сказал Артём, рассмотрев этикетку. – Полное барахло. Да ладно, сойдет. Открой рот!

Колян выпучил глаза еще больше и наконец собрался заорать, но Артём наклонил бутылку и, придерживая Коляна за подбородок, залил ему в глотку чуть не половину. Колян вырывался, кашлял, отплевывался, но невольно глотал.

– Чего тебе надо? – захрипел он, кашляя. – Чего ты пристал? Кто ты вообще такой, мать твою, а?

– Чего мне надо? Да привет тебе передать.

– Какой еще привет?

– Горячий. На-ка еще выпей. Давай, давай.

После второй порции Колян заметно осоловел – Артём знал это вино: оно легко пилось, но очень быстро ударяло в голову.

– А привет тебе – от Олеси. Помнишь Олесю, падла? Девушка другана твоего, Вовчика. Рыженькая такая. Что вы с ней сделали, сволочи? У тебя на даче! Десять лет назад это было, припоминаешь? Сейчас я тебе освежу память! – И Артём легонько стукнул Коляна по голове почти пустой бутылкой. – Вспомнил? А то посильнее врежу. Ага, вспомнил. Молодец. Рассказать тебе, как Олеся собиралась вам отомстить?

Глядя прямо в перепуганные глаза Коляна, Артём в красках описал всю экзекуцию кастрирования, придуманную когда-то Олесей, – Колян жалобно взвизгнул и забился.

– Да ладно, не бойся. Я не такой кровожадный. Да и ножниц у меня нет. И вообще, я еще не придумал, что с тобой делать. Отдыхай пока.

Он заставил Коляна выпить все спиртное, что было в баре, и тот вырубился. Артём походил по номеру, подумал. Потом подошел к балкону, выглянул – этаж был последний, выше только крыша. Балкончик узкий, хлипкий с виду. Дома стояли довольно близко, но ставни почти везде были закрыты. Вряд ли кто снизу будет задирать голову и смотреть вверх! Если только какой-нибудь турист затеется фотографировать этого мужика в тоге. Но уже почти стемнело, так что какие фотографии!

Он еще посидел немного, размышляя. Достал из кармана ключ от номера, тщательно его вытер и сунул в замок, чтобы потом не копаться. Дверные ручки тоже протер. Взял один из бокалов, ополоснул его остатками вина и подержался за него рукой Коляна, чтобы остались отпечатки. Так же поступил с бутылками. Раскидал их по полу, заодно отправив туда же брюки и полотенце, принесенное из ванной, побрызгав его вином. Опрокинул стул, разбросал подушки. В общем, постарался создать картину пьяного вечера, проведенного постояльцем в одиночестве. Потом погасил верхний свет, оставив ночник. Еще раз выглянул с балкона – внизу почти никого. Размотал бесчувственного Коляна, с трудом поставил его на ноги – тот только мычал и шатался.

– Пойдем подышим воздухом.

Артём кое-как дотащил Коляна до балкона и прислонил к перильцам, стараясь не высовываться из-за его спины. Потом присел, схватил его за лодыжки и поднатужился, с силой подтолкнув вверх вялое тело – Колян мешком перевалился через перильца. Артём быстро отполз назад в комнату и, сидя на полу, огляделся: вроде бы он все учел! Отпечатки пальцев везде только Коляна… Да все нормально! Поднялся, выскочил из номера и быстро прошел на свой этаж, так никого и не встретив по дороге. И только тут сообразил, что у него на руках перчатки Коляна. «Ничего, потом выброшу где-нибудь, – решил он, но вдруг задумался: – А куда я дел пакетик от перчаток? Черт! Там точно мои отпечатки». Так и не вспомнил. Но не возвращаться же! Еще раз представил всю картину, которую увидит полиция: мужик напился и выпал с балкона. Ничего другого подумать просто невозможно! И мало ли, чьи отпечатки могли быть на пакетике – продавца, например. Нет, все обойдется. Обойдется, точно. Полиция ни за что не станет усердствовать: на кой черт им сдался этот сумасшедший русский! Да и отель не захочет никаких расследований: зачем ему такая реклама? Место фешенебельное, дорогое, шикарное, да и вся улица такая – бутик на бутике!

Первым порывом Артёма было немедленно уехать: за номер он расплатился сразу, вещи Олеси собраны. Но не мог заставить себя встать – так и сидел в кресле, изо всех сил прислушиваясь к происходящему в отеле и перебирая в памяти все свои действия: ничего опасного, кроме этого дурацкого пакетика, не было. А вдруг его кто-нибудь все-таки заметил из соседнего дома? Или с площади? Странно, но он не испытывал никакого волнения, никаких угрызений совести – может, потому, что не видел самой смерти Коляна? Артём попытался представить, как тот лежит на мостовой с расквашенной головой, и передернулся. Мерзость!

Артём никак не мог воспринять Коляна как реального человека, хотя только что разговаривал с ним – нет, это был ходячий символ унижений Олеси, демон, принявший человечье обличье. Демон, который теперь поселился и в нем самом. Избавившись от Коляна, Артём словно ослабил собственного новорожденного демона – так минус, умноженный на минус, дает в итоге плюс. Он не спал почти всю ночь, испытывая странное состояние душевного озноба, словно при высокой температуре, но никакой паники, никакого раскаяния и в помине не было.

Утром он отправился на завтрак и застал там всю компанию командированных, которых вычислил сразу. Их было пятеро – трое мужчин и две женщины, юная и пожилая. Пожилая все время всхлипывала и сморкалась в салфетки, молодая, казалось, пребывала в столбняке, а мужчины мрачно поглощали яичницы и жареные сосиски, набранные на шведском столе, – вчерашний инцидент явно не лишил их аппетита. «Инцидент» – это было их слово: по свойственной русским за границей привычке они разговаривали очень громко, предполагая, что никто все равно не понимает, так что Артём очень быстро выяснил все, что хотел: Колян разбился насмерть, полиция расценила это как несчастный случай, и завтра прилетает представитель фирмы Коляна, который займется формальностями, – как оказалось, они были из разных организаций. Всё! Можно возвращаться.

Но Артём вдруг понял, что ему совсем не хочется домой – вчерашний внутренний озноб так и не прошел, в ушах звенело, и он просто не мог усидеть на месте. Что бы такое предпринять? Ему хотелось как-то особенно провести этот день – отпраздновать, что ли? Что именно? Он и сам не понимал, поэтому просто пошел, куда несли ноги. Устав от бесконечных размышлений последних недель, он вообще ни о чем не думал, но вдруг остановился и развернулся – на стене одного из домов висела афиша: «Florence Tatto Convention». Артём поразился: вот уж с чем никак не ассоциировалась Флоренция, так с татуировками, а тут целый фестиваль! Оказалось, все действо происходит в крепости Фортецца-да-Бассо, участвуют триста с лишним тату-мастеров из Европы и Азии: «Гости смогут увидеть наилучшие произведения татуажа, а также части тела с изображениями от самых известных татуировщиков из стран Азии и Европы. Кроме того, будут организованы спектакли, концерты и семинары, также будет открыта выставка, рассказывающая об истории искусства татуировки в разных странах мира». Надо же… Он вспомнил, как они с Олесей ругались по поводу татуировки, и вдруг понял: вот оно! Да, это то, что ему нужно. Наверняка там можно и наколку сделать, раз такой фестиваль.