Слава богу, у этого заведения имелся свой охранник, который тут же бросился на помощь девушке. Наш гитарист уже из последних сил держался, его кулак дрожал, как и губы. В зал прибежал администратор и начал кричать что-то девушке, ведь она визжала и размахивала руками, будто ветряная мельница. Весь этот балаган продолжился через минуту на улице. Юра и Лена удивленно переглядывались и молчали. Как и Стас.

Неловкая тишина стала чем-то вроде нашего фирменного прощания. Через полчаса мы с Морозовым молча оплатили половину счета (точнее, раскошелился джентльмен) и вышли из заведения. На улице уже успело стемнеть, зажглись фонари, воздух был освежающим и даже холодным. Страшно идти домой, когда ждала просто буря. Настоящий ураган событий, круговорот унижений, побои и… безразличие отца. Точнее, его желание видеть только лучшее, а на остальное закрывать глаза. Но через это нужно пройти сейчас.

— Сегодня меня провожать не надо, — обратилась к парню, который рука об руку шёл рядом и внимательно оглядывался по сторонам каждую минуту. — Я справлюсь.

У подъезда не стоял знакомый внедорожник, на лавочке не ждал Глеб с его злой ухмылочкой. Зато дома он вместе с отцом пил чай. Эти двое мило беседовали и мгновенно встрепенулись, стоило мне войти в квартиру. В коридоре тут же появился мой суженый, потирая подбородок и улыбаясь.

— А я думал, ты не появишься тут, шл*ха, останешься ночевать у своего дружка тощего, — начал Водянов, как вдруг вмешался отец.

— Что ты себе позволяешь, Глеб? Не называй так мою Светочку!

— Пошёл на х*й, старик, не мешайся под ногами. Иначе и ты получишь по полной.

И тут парень бросился на меня с кулаками. Один удар пришёлся на рёбра, второй в плечо. После он толкнул меня в узкий коридор, а по пути я получила пару синяков и большую ссадину на щеке от осколка разбитой вазы, на которую и упала. Руки тоже были уже изранены. Папа пытался ему мешать, вызвал охранника, полицию и вообще поднял весь дом. Правда, к тому времени к общим ссадинам прибавилась разбитая и кровоточащая губа, сильный удар головой об угол шкафа и пара пинков по спине. Боль, не затихающая во мне последнее время ни на миг, вдруг накрыла с головой, захлестнула, словно огромной величины цунами. Я чувствовала соленые слёзы, они капали на пол. Были слышны лишь крики соседей и вой сирены скорой с улицы.

На следующее утро меня уже со спокойной душой отпустили из больницы: легкое сотрясение мозга, многочисленные ушибы, гематомы и целых 10 швов на щеке. Я никогда еще не чувствовала себя такой некрасивой, ужасно уродливой. Ну как Светочка Железнова, глава студсовета, активистка и отличница, может вдруг превратиться в серую мышь? Как оказалось, очень просто. Мне пришлось отлеживаться дома ещё сутки и надеяться, что никто не вспомнит о моём существовании.

Отец бегал туда-сюда, каждый час интересовался о моем самочувствии и спрашивал, не нужно ли чего принести. А ещё постоянно извинялся. За то, что был таким слепцом. За то, что не смог дать должный отпор. За то, что не уделял мне должного внимания. Теперь он считал себя виноватым во всех смертных грехах. Я всё равно любила его и не злилась.

Глеб, что и следовало ожидать, знал нужных людей и, дёрнув пару раз за нужные ниточки, уже через час вышел из отдела полиции чистым и невиновным. Как бы не молил папа одуматься и посадить преступника, изувечившего его дочь, никто не хотел слушать. Соседей ему тоже удалось подкупить. Теперь не осталось свидетелей, все молчали.

Стас звонил бессчетное количество раз, но я не решалась брать трубку. Расплакалась бы, не выдержала этих заботливых вопросов и предложений. После того, как отец привёз меня из больницы домой, круглосуточно на кухне дежурила охрана, а под окнами стоял знакомый черный джип Водянова. Но так продолжалось лишь день. Потом он внезапно пропал, будто отступил. Отказался добровольно от своей затеи сделать меня своей навеки и тем самым сломать. Я слёзно просила отца не выходить на работу, так как прекрасно помнила слова Глеба о том, что несчастный случай может унести грешную душу моего единственного родителя.

Следующий день выдался очень солнечным и ярким, он словно звал идти гулять, наслаждаться этой жизнью и не думать о бедах. Я сидела на полу рядом с окном и купалась в лучах, щурясь и рассматривая узор на занавесках. На кровати вновь зазвенел телефон. Уже в сотый раз. Но теперь пришло сообщение. Стас Морозов. Ну кто бы мог подумать?!

«Одевайся и выходи»

Усмехнувшись такой наглости, отбросила мобильный обратно на покрывало и легла на пол. Зачем он так настырно лезет? Чего хочет? Пожалуй, это самый странный парень, которого мне только удавалось увидеть. Особенно прическа. Мало того, что с челкой ходит, так ещё и эта дурацкая длинная прядь сзади. На гея с такой шевелюрой смахивает. Да и глупые ботинки, их же только солдат заставляют носить. Стас не представлял из себя парня моей мечты, но вот характер был куда ближе к этому.

«Лучше платье, но теплое» — пришло вдруг второе сообщение, а следом и третье.

«А сверху кофту, а то замерзнешь».

Я даже улыбнулась и на секунду задумалась: а может выйти? Но нет, опасность в виде Глеба ещё подстерегала где-то в подворотне, не стоило рисковать собственной жизнью. Тем более я не хочу идти на свидание с Морозовым. Ещё чего! Тут меня ждёт интересная книга про принцессу и милого, чудесного принца.

В семь вечера, когда солнце начало прятаться за домами, я отбросила книгу (ведь принц оказался чудовищем, а принцесса сбежала с музыкантом) и вдруг поняла, что от Стаса не так-то просто отделаться. Наверняка, этот придурок сейчас мёрзнет на улице и ждёт где-нибудь у подъезда. Словно чувствуя мои сомнения на счет того, спуститься и прогнать его или же оставить всё так, пришло новое сообщение. Я с радостью бросилась к мобильному и открыла послание.

«С Глебом всё кончено, можешь его не бояться. Так что выходи».

Ошалевшими глазами пробежала ещё раз по буквам и ничего не поняла. Как он мог разобраться с Водяновым? Если один на один, то сил бы явно не хватило, весовые категории разные. Но как тогда? Что произошло? Любопытство пожирало меня с бешеной силой. Я вдруг подорвалась, неловко дошла до шкафа и начала поиски нужных вещей.

Стас

Эта девушка просто решила свести меня с ума! Мало того, что я фактически отморозил руки и ноги со своим плохим кровообращением, так ещё и явно напрашивался на вопросы местных сторожил, которые косо поглядывали на парня в странной одежде. После разборок с бывшим Железновой я решил немного видоизмениться. Во-первых, состриг часть своих волос, оставив половину от челки. Во-вторых, берцы решил выбросить и сменить на кеды. И, в-третьих, приоделся ради сегодняшнего вечера. Белая водолазка и черные джинсы делали меня похожим на нормального парня. Букет цветов пришлось выкинуть в урну, так как он заметно помялся и облетел. Но и без него вечер должен быть просто прекрасным. Я решил признаться в своих чувствах.

Она вышла почти в восемь вечера. В белом облегающем платье по колено, черных колготках и черном пиджаке, на ногах некое подобие туфлей, через плечо перекинута маленькая сумочка. Её рыжие волосы закрывали лицо, а голова, как назло, наклонена вперёд. Девушка, поджимая губы, простояла в дверном проёме минуту и сделала робкий шаг. Она не показывала глаз. Пришлось молча подойти и, аккуратно взяв её за подбородок, поднять лицо. Только тогда я смог разглядеть на щеке ссадину. Красная еще не успевшая толком зажить полоса.

— Не надо, — прошептала и неуверенно оттолкнула мою руку своей ладонью. — Что ты хотел?

В данный момент я хотел только найти этого урода и разбить его лицо до такой степени, что нечего зашивать будет. А потом убить. Но нужно в первую очередь думать о Светке и о том ужасе, который она пережила. Не стоит быть таким мстительным.

— Идём, — взял её тёплую ладонь в свою и повёл в сторону центра. Горели фонари, освещая нам путь, а где-то далеко ждал сюрприз.

Мы молча шли по тротуарам, перебегали дорогу на мигающий зеленый и ловили заинтересованные взгляды прохожих. Я чувствовал её маленькую тёплую руку в своей и предвкушал, что же будет дальше.

— Ты мне расскажешь, что там с Глебом? — переводя дух на пешеходном переходе, спросила девушка.

— Тебе так интересно? Переживаешь за него?

— Просто хочется знать.

Стало капельку легче. Всё же она не похожа на мазохистку, поэтому вряд ли любит этого придурка. Может, раньше и были какие-то чувства, но явно не сейчас.

— Мой отец работает в прокуратуре, важная шишка там. А брат в суде.

— И вы прижали его к стенке? — ошеломленно прошептала. — Но как?

— К стенке прижали, да, но к бетонной. Да ещё и приложили головой о неё пару раз. Правосудие его не настигло, конечно. Тем не менее у нас есть компромат на твоего бывшего. В общем, до него быстро дошло, что драться и угрожать нехорошо.

— Ого, — удивленно пробормотала девушка, размеренно шагая рядом.

— Мой отец сказал, что ты замечательная девушка, раз уж я на такое пошел ради тебя, — мне удалось увидеть её милую улыбку, хоть она и опустила голову вниз. Я заметил рядом небольшую будку, сзади которой была привязана куча воздушных шариков, и её ещё никто не догадался стащить.

— Подожди тут, — попросил и, сжав ладонь покрепче, отпустил.