Валерия и Максим отряхнули пару кресел и присели.

– Здесь невероятно атмосферно, – почему то прошептала, а не сказала в полный голос Лера, – такое место прекрасный источником вдохновения. Спасибо, что показали мне его.

– Я не сомневался, что Вам понравится. Здесь мы можем спокойно поговорить, без любопытных взглядов из – за соседних столиков. В пятницу, конечно, нехорошо получилось. Но мне, правда, было интересно услышать именно Ваше мнение. Этот фильм, про фанатскую любовь, задумывался давно… Сейчас, как будто, сценарий уже почти есть и представление, для чего нужно такое кино тоже имеется. Юля подкинула идею, что было бы шикарно пообщаться с фанатками, понять их мир. Только где взять фанаток? Все не так просто. Не на улице же их ловить. И не после спектакля с ними устраивать конференцию… В интернете общаться тоже не лучший вариант. А тут Вы. Будто Всевышний услышал и послал именно Вас. Упустить возможность было бы непростительно глупо. Валерия, еще раз извините, если получилось неправильно.

– Да, я понимаю. Это, действительно, для Вас был прекрасный шанс. Фанатка, которая замечена среди “своих”, еще и с рекомендациями от знакомого человека. Значит, не совсем ненормальная, а так, просто “маленько того”… Но я не могу говорить за всех, могу только за себя. Впрочем, все, что касается фанатства, я Вам уже рассказала в предыдущую нашу встречу. Скажите, Вы боитесь своих фанатов?

Всеславский какое – то время думал, а потом начал говорить.

– Наверное, да. Хотя, нет. Фанаты очень разные и непостоянные. Они быстро из друзей становятся врагами, а потом опять друзьями. Я способен понять, что ими движет. В одних случаях это корысть, желание продвинуть себя, другие ищут любовь, при чем любовь сытую, третьи развлекаются со скуки, четвертые так уходят от проблем. Есть мнение, что фанатство – это чувство причастности. Ты подписан на аккаунт популярной личности, комментарии свои оставляешь и вроде бы, вы друзья. Как – бы… Вот именно, что “как – бы”. Нет, я не боюсь фанатов, я им не верю. Не верю в искренность, чистоту чувств, когда слышу о преданности и любви. А Вам, Лера, почему – то верю. Есть “свои”, в чьей любви усомниться нельзя, а есть “чужие”. А Вы из “чужих”, но при этом с настоящими чувствами, будто “своя”.

– Вы заблуждаетесь. На самом деле, я корыстная, хочу за Вас замуж.

– Зачем это Вам? Неужели, из – за денег? Или Вы хотите популярности, славы, возможности познакомится с нужными людьми? – глаза Всеславского искрились, он улыбался и не верил Лере.

Но девушка была настроена серьезно.

– Нет, другое. Бывает, рождается девочка, растет, взрослеет. Потом начинает искать любовь. И не находит. Вокруг много парней, но не один не вызывает трепета в душе. Она смотрит на них, а в ее сердце пустота, нет отклика. Вроде и красив парень, и умен, и даже талантлив, но нет, не он, не единственный, ни тот за которым в огонь и в воду, на всю жизнь, пока смерть не разлучит. Она рисует себя в подвенечном платье, а рядом жениха. Жениха без лица. Она не знает, какое оно, лицо. Девушка не видит его ни в своем окружении, ни на экране телевизора, ни на картинах и фотографиях, на улице его тоже нет. Пустое лицо. Овал. Она выходит замуж. За хорошего, правильного парня. Возможно, неправильным он становится, потому что чувствует нелюбовь, подозревает, что это брак ради штампика в паспорте. Поэтому у них отношения не клеятся. Не клеятся отношения и с другими. Потом, уже после этого парня. И вдруг девочка, которая уже стала взрослой женщиной, видит это лицо, которое должно быть внутри пустого овала. Не только лицо, но и тело, и душу. Она просто понимает, это он, ее избранник. Он далек от нее, как Марс от Венеры, он никогда не будет ей принадлежать. Но теперь она хотя бы знает, что он существует, просто так получилось, что их орбиты слишком далеки. Я – эта девочка…

Лера замолчала. Максим тоже молчал. Странно, но молчать вместе было хорошо. Лера читала, что если с человеком есть о чем молчать, значит это твой человек. Максим взял ее за руку, несколько секунд они вопросительно смотрели друг на друга, а потом их губы слились в длинном и самом прекрасном в мире поцелуе.

Наверное, зрительный зал заброшенного Дома культуры не самое лучшее место для того, чтобы заниматься любовью. Здесь холодно, пахнет сыростью, натыкаешься на ручки кресел, звуки из-за эха звучат странно и громко, напоминая демонические вои. И вообще, все выглядит нереально, не по-настоящему, а по – театральному. Но именно это все было необходимо двум случайным знакомцам в тот момент жизни.

…………………………………………………………………………………………………………………………….

Глаза постепенно привыкли к темноте, и Лера могла разглядеть потрескавшуюся краску на стенах, хлам, наваленный на сцене, какое – то киношное оборудование возле сцены. Огромное помещение освещало несколько тусклых фонарей, только их включил Максим, когда они пришли. Было жутковато. Огромные темные помещения – это главный ночной кошмар Лериных снов. Особенно страшно, когда в таком помещении присутствует бассейн с водой. Но ее давно не мучали ужасные сны. Она перестала бояться заснуть и не проснуться. Это произошло в тот день, когда в ее жизни появился актер Всеславский. А сейчас Максим сидел рядом, и ей было, на самом деле, совсем не страшно. Это она сама себе придумывала, что ей жутко. Чтобы не сойти с ума от счастья.

– Тут, наверное, есть приведения, – шепотом, чтобы не нарушать эту плотную, живую тишину, сказала она.

– Наверное, – согласился Максим, – и бомжи тоже есть…

– Ты хочешь сказать, что сейчас, за этой эротической сценой наблюдали бомжи?

– Валерия, ну что же ты меня так обижаешь? Я же старался, как для порнографии…

– О, получился бы отличный порнофильм про секс в зале заброшенного театра с всемирно известной Звездой, да еще и глазами бомжей, – поддержала идею Лера.

Оба засмеялись.

– Не переживай, мы их весной отсюда повывели. Если бы они обитали тут – все богатство, что возле сцены, точно бы отсутствовало, – Максим кивнул в сторону ламп, камер и прочего оборудования для съемок, – хотя, уверен, что когда похолодает, они предпримут попытку взять этот “Зимний” штурмом.

Лера и Максим еще немного посидели, помолчали, перебирая в памяти произошедшее с ними. Лера положила голову Максиму на плечо и запустила руку ему под джемпер, поглаживая волосатую грудь. Пока он не пришел в себя и не вспомнил, что он Звезда. Размышляла, будет ли продолжение у этих отношений. И сама себе отвечала, что нет, не будет.

– Пора ехать, есть хочется, – глубокомысленно заявил Всеславский.

Потом подумал и как – бы заранее извиняясь, добавил:

– Лерочка, ты не обидишься, если попрошу тебя зайти в магазин и купить съестного? Просто, понимаешь, если нас кто-нибудь заметит опять кафе, поползут слухи. А если я сам пойду в магазин, то выйду от туда минут через сорок, пока все кому не лень не сфотографируются на моем фоне. А я хочу есть, а не фотографироваться.

Всеславский открыл дверь машины перед Лерой, а потом сел сам, и они поехали на поиски магазина. К счастью, продовольственный супермаркет, это то, что найти в спальном районе не сложно. К несчастью, ассортимент продуктов в таком супермаркете скуден и не рассчитан на вкусы известных артистов. Максим протянул Лере карточку и сказал:

– Выбери что – нибудь на свое усмотрение.

– Позволь мне поиграть в феминистку и угостить тебя? – Улыбнулась девушка, – кстати, что бы ты хотел вкусить?

– Я хотел бы вкусить мраморную говядину с соусом по – миланский, но батон или бублики с йогуртом тоже сойдут. Вряд ли в этом магазине продается мраморная говядина…

– Тогда, как в песне: “Бутылка кефира, полбатона”?

– Да и вкусненького, но не вредненького…

В магазине Лера ничего вкусненького не было. “Вкусненького” в понимании известного актера и миллионера. Это был обычный сетевой магазин. Сначала Лера ходила между прилавками и полками, стараясь выбрать, что более полезно. Потом, когда поняла, тщетность такого подхода, начала покупать то, что бы купила себе. Так в ее корзинке оказался пакет молока, йогурты, кусок докторской колбасы.

Оказывается, есть дешевую, с привкусом ливера, колбасу в салоне дорогущего Мерседеса последней модели – невероятно весело. При этом стараться не пролить ядовито – розовый йогурт на шикарные бежевые кожаные сиденья. При этом улыбаться друг другу, словно два заговорщика. Было в этом нечто невероятно милое и уютное. Еще как – то нужно сказать Максиму, что она уезжает. Валерии сразу вспомнилось, как много лет назад она боялась рассказать мужу про беременность. Но сейчас она не беременна, сейчас все намного проще.

«В жизни всё повторяется дважды, но в виде драмы только однажды, а во второй раз насмешки вроде бы, в виде пародии, только пародии.» Шекспир знал, что говорил. Девушку охватило дурное предчувствие. Нет, сейчас не должно быть пародии, она не уверена, что сможет справиться. Хотя, должна, она же сильная, как Скарлет О’Хара.

– Я в пятницу домой улетаю. Насовсем, к детям… Уже вещи собрала.

– Жаль, – казалось, что Всеславский поборол спазм в горле, – думал встретимся в следующие выходные. У меня эта неделя сложная, много всего надо успеть. А что так спонтанно?

– Не спонтанно, запланировано. Дела я завершила, что не завершила – буду удаленно заканчивать.

– Сексом со мной тоже будешь удаленно заниматься? Ведь ты, вроде, уверяла, что участие в проекте лишь повод со мной познакомиться?

– Запомнил, – Лера улыбнулась, – но ведь мы оба осознаем, что это был лишь порыв, без продолжения. Мы связаны обязательствами. У меня дети одни вот уже скоро месяц, скучают и плачут, когда выхожу на видеосвязь. У тебя – Юля эта. Кстати, ты часто ей изменяешь?

Максим пожал плечами.

– Нет, не часто. Любовь такая разная. Ее много. Она может быть прекрасной, порочной, возвышенной, огненной, трепетной, истеричной, злой, смешной, забавной, моментальной, на всю жизнь… Любовь с каждой женщиной – это отдельный, самостоятельный вид любви. Иногда случаются ситуации, когда тебе жизненно необходимо попробовать новую любовь на вкус. Новая женщина, новая страсть и любовь вдохновляют на новые открытия.