Лера дождалась, когда рядом никого не будет, подошла к даме и заговорщически прошептала:

– Меня Всеславский пригласил…

Дама смотрела надменно и удивленно. Она смерила взглядом Леру, потом оценивающе оглядела букет, потом неодобрительно покачала головой:

– Вот безответственный товарищ, приглашает дамочек разных, не предупредит, а я тут расхлебывай…

Театральная дама отвернулась, а Валерия почувствовала себя полной идиоткой. Впрочем, она ждала такого результата. Ничего странного. Максим Владиславович занятой человек, сколько людей ему встречается, разве упомнишь, что кому пообещал… Лера повернулась и быстро пошла в сторону выхода.

– Эй, милая барышня, Вы куда так резво побежали? Подождите, сейчас все улажу, – это театральная дама окрикнула Леру.

Она уже прижимала одной рукой телефонную трубку к уху, а другой показывала подошедшей компании зрителей, что нужно подождать.

– Макс Владиславович, вот почему Вы такой недотепа? Здесь прекрасная барышня с цветами, а Вы не соизволили даже предупредить, что пригласили ее. Представляете, каково ей сейчас, с цветами этими и на каблучищах. Не порядок… Да, конечно, ты на меня понадеялся. Я даже не сомневаюсь… Ладно, после спектакля этот букет мне и мы в расчете.

Лере было очень забавно слушать этот монолог с телефонной трубкой. Театральная дама отчитывала звезду и кумира миллионов, как нашкодившего второклассника.

– Проходите, пожалуйста, – обратилась она к Лере.

– А где мне можно сесть в зале?

– Это уже не в моей компетенции, проходите, не задерживайте очередь.

Лера вошла в небольшой уютный холл, но оглядеться она не успела. Зазвонил телефон. Номер заканчивался на три семерки.

– Алло, добрый вечер, Максим Владиславович. Я, похоже, доставила Вам массу неудобств…

– Валерия, здравствуйте. Мы договаривались, что отчество не произносим. Это Вы меня простите, забегался. Билет для вас взял, а нашу строгую Розалию Львовну предупредить забыл. Ваше место 11, в первом ряду. После спектакля, прошу Вас, не уходите, пожалуйста. Недалеко от театра есть кофейня, “Капучино” называется. Давайте там встретимся, если Вы не против?

– Конечно, нет, не против, – в душе у Леры все имеющиеся бабочки, эльфы, феи пели и плясали, – буду там обязательно, даже если начнется цунами или тайфун.

Максим засмеялся, пожелал Лере хорошего вечера и отключился.

В зале медленно погас свет, спектакль начинался. Это была постановка по пьесе одного из молодых современных авторов. Лера любила современные интерпретации. Для нее было важно содержание спектакля, а форма подачи интересовала во вторую очередь. Но не один из ранее увиденных театральных спектаклей не вызвал такую чувственную, эмоциональную бурю в душе. Лера привыкла воспринимать любую постановку, как единое целое, где каждый компонент имеет равную по значимости роль. Актерская игра, декорации, музыка, сюжет, костюмы были, словно одинаковые по размеру куски одного торта. Смотреть спектакль, значило смаковать и восторгаться каждым из этих составляющих в отдельности. Так было раньше.

Сейчас Валерия получила другой, новый и совершенно не похожий на все предыдущие, опыт. Актеры не играли, а жили на сцене. Их игра была настолько легкой и непринужденной, что зритель забывал, что он находится в зале, он погружался в новую, созданную на сцене реальность. Музыка, декорации, костюмы, сюжет лишь помогали этому невероятному погружению. Игра актеров была великолепной, завораживающей, наполненной многоцветием эмоций. Это настоящее счастье наблюдать за мельчайшими, но при этом мощнейшими переходами из одного эмоционального состояния в другое. При таком уровне профессионализма со сцены можно рассказывать о чем угодно. Например, о том, как сходил за хлебом и все равно будет интересно. Когда же при этом разыгрывается еще и действие, получается гениально.

Валерия поняла, что известными, знаменитыми актеры становятся не потому, что волею судьбы получили возможность служить в столичном театре. Эта возможность им дана взамен на талант, на особенное мировосприятие, на особое душевное устройство. Они отдают свои внутренние силы зрителю и получают признание и популярность взамен.

Когда Максим появился на сцене, Лера несколько минут не могла оторвать от него восхищенного взгляда. В первую их встречу на вечеринке, он воспринимался просто как красивый мужчина. Теперь в фокус внимания попадал его драматический талант, а красота, подобно, как рама дополняет картину, усиливала и дополняла эффект. Всеславский был вальяжен, раскрепощен, безоговорочно убедителен в роли. В нем чувствовался огромный потенциал, которым он мастерски владел, выдавая именно столько эмоций, сколько требовалось, без излишнего надрыва.

Но не только Всеславский покорил сердце Валерии в тот вечер. Все люди на сцене, настоящие мастера своего дела поражали талантом, вызывали восторг и искренний трепет от прикосновения к большому искусству. Новые эмоции Лере еще предстояло пережить, переварить позже. Пока она громко аплодировала, в этом была ее огромная благодарность всем, кто создал невероятное действо. Валерия забыла даже про свой прекрасный букет. Но вот она встретилась глазами с Максимом, тот улыбнулся ей в ответ. Девушка мгновенно вспомнила про букет и про то, что этот букет ждет Розалия Львовна. Лера побежала к сцене. Она вручила цветы Всеславскому. Сцена оказалась не слишком высокой, но Максим все равно возвышался, словно какое – то божество из другого мира, а свет софитов создавал сияние над его головой. Все это усиливало впечатление, что прикасаешься к чему – то особенному, к истинной красоте.

– “Капучино…” – шепнул Максим и Лера кивнула.

– Это он на каком языке сейчас сказал? – тетушка в белокурых завитушках смотрела на Леру вопросительно, в руках дамочки красовалась внушительная охапка роз.

– На эльфийском, – скромно опустив глаза в пол, прошептала Лера и, улыбаясь, направилась к выходу.

Кофейня “Капучино” располагалась неподалеку от театра. Что называется, в пешей доступности. Правда, понятие это разное, для тех, у кого на ногах кроссовки и для тех, кто ковыляет на каблуках. Лера в очередной раз подумала, насколько же женщины выносливы: и рожают, и на каблуках ходят, и на диетах сидят, и пластические операции делают. Все ради чего и кого? Ради мужчин и личного счастья? Или, все – таки, ради себя? Вот зачем она приехала в Москву? Да, есть официальная версия, что для повышения уровня профессионализма. Но повышать профессионализм можно и дома. Врать самой себе глупо. Здесь она из – за любви. Глупой, неправильной, бесперспективной. Но душа то при этом поет. И эту песню ни боль в уставших ногах не заглушит, не чувство вины перед оставленной дома семьей. Шутка ли сказать? Она идет пить кофе с самим Всеславским. Вот закричать бы сейчас на всю улицу: “Максим Владиславович Всеславский, который разрешает называть себя просто Максимом, пригласим меня в кафе!”. Но нет, она не закричит, она девушка воспитанная. Зато Марго сегодня вечером получит порцию такой информации, от которой желание подшучивать над Лерой у нее точно пропадет.

Так, чтобы заглушить ноющую боль в ногах приятными мыслями, Валерия не спеша доковыляла до кофейни “Капучино”. Местечко оказалось очень приятным, но больше походило не на скромную кофейню, а на презентабельный шикарный ресторан. Похоже, стиль лофт изрядно поднадоел, и жители столицы соскучились по роскоши и помпезности. Интерьеры “Капучино” радовали глаз: удобные, обитые тканью в золотых лилиях диваны, настольные лампы с замысловатыми абажурами. Скрипач, играющий нечто легкое, но немного грустное создавал особую атмосферу, какая бывает в элитных заведениях. Окна закрывали тяжелые атласные портьеры с ламбрекенами. В зале царил полумрак, столики располагались таким образом, что гости не мешали друг другу, и возникало чувство уединения.

Девушка посмотрела на бейджик официантки:

– Ольга, добрый вечер, есть свободные столики на двоих? Желательно, где не шумно и можно спокойно пообщаться…

Чрезмерно худощавая, глазастая Ольга виновато улыбалась и качала головой.

– Извините, свободных мест, к сожалению, нет. К нам записываются и бронируют места за неделю до предполагаемого посещения.

Валерия расстроилась. Как же так? Неужели Всеславский не знает, что в эту пафосную забегаловку просто так не попасть…

– Валерия? Здравствуйте,– солидно одетый мужчина средних лет мило улыбался ей, как старой знакомой.

На бейджике у него красовалось имя “Арсений, старший администратор”. Откуда это Арсений ее знает?

– Проходите, для Вас и Вашего спутника зарезервирован стол, я провожу.

Они прошли через весь зал и остановились возле уютного столика у окна видом на Кремль.

– Это место с самым лучшим видом из окна…Но… Вы прекрасно понимаете, что постройка старая, окно большое, щели в рамах тоже не маленькие. А это чертово окно является элементом архитектурного облика столицы и прикасаться к нему запрещено под страхом смертной казни, – администратор услужливо захихикал, – поэтому возьмите, пожалуйста, плед на случай, если будет прохладно. А также, пока ожидаете спутника, предлагаю выпить чашечку горячего кофе или чая.

Арсений протянул бордовую с золотом книжечку. Лера, действительно, с удовольствием выпила бы чашку ароматного чая. Но пробежав глазами по страничкам меню, поняла, что уже расхотела. Чай по цене полноценного обеда, это для нее непростительная трата.

– Нет, спасибо, пожалуй, пока ничего не нужно, – улыбнулась Лера в ответ, – кстати, откуда Вы знаете, как меня зовут? Разве мы знакомы?

– Конечно, мы же с Вами только что познакомились, – Арсений хитро ухмыльнулся во все свои, чрезмерно отбеленные, тридцать два зуба.

Администратор испарился, оставив Леру наедине с мыслями. Хорош, Максим Владиславович. Значит, предупредить театральную даму он забыл, столик с видом на Кремль забронировать не забыл… Но предупредить Леру, что стол забронирован, забыл. Хотя, Всеславского можно понять. Такая нагрузка, множество знакомств разной степени значимости. Когда они поженятся, Лера обязательно займется его распорядком дня. Разберется с загруженностью. А с чего она взяла, что они поженятся?.... Смешно…