Разыскав старшего сына, Кэт предупредила:

– Ни в коем случае король не должен догадаться, что ты знаешь о его ночных походах в мои апартаменты.

Молодой граф был поражен.

– О боже, мама! Неужели он осмелится, прямо у нас в доме?

– Осмелится? – горько усмехнулась Катриона. – Он же король. Его личные желания превыше всего! В этом его суть. Не позволяй обмануть себя показным благочестием и образованностью. Ему лишь надо жить в мире с протестантской церковью, чтобы та не лезла в его личные дела. Да, он неплохо образован, но суеверен, жесток и капризен. Никогда и ни в чем не доверяй ему, как бы он ни был с тобой откровенен. Не повторяй моих ошибок: постарайся быть как можно дальше от короля и от двора.

– Но как в таком случае нам общаться со Стюартами?

– Проявлять верность, когда стране грозит опасность. Если придется все же находиться при короле, выказывать восхищение и любовь, проявлять любезность, но не льстить. Джейми умеет быть, когда надо, обворожительным, но лишен чувства юмора, даже забавен, и вовсе не злодей, если исполняются его желания.

Джейми кивнул, но лоб его прорезала тонкая морщинка.

– Как бы я хотел, чтобы он не появлялся на нашей свадьбе. Королева будет его сопровождать?

– Уверена, что нет: она вроде бы беременна, и король использует это как предлог оставить ее в Эдинбурге. Не беспокойся, сын, если я собираюсь бежать от его величества, он должен быть уверен, что я готова исполнить его волю. Визит сюда его должен успокоить. Вдова Патрика Гленкирка встретит царственного гостя сдержанно, но любезно. Я начну сетовать на свое положение, а он станет утешать меня и уговаривать полностью ему довериться. Когда решит, что развеял все мои страхи, он уедет, чрезвычайно уверенный в себе и своей мужской силе.

Джейми Лесли посмотрел на мать с искренним восхищением и улыбнулся:

– Вы так хитроумны и находчивы, мадам, что мне не хотелось бы иметь вас своим противником.

Катриона расхохоталась.

– Представляешь, когда-то твой отец сказал мне то же самое.

За пять дней до свадьбы в Гленкирк прибыл Джеймс Стюарт. Приветствовать его вышли как дальние кузены Лесли, так и более близкие родственники, Гордоны, но его янтарные глаза мгновенно отыскали облаченную в траурные одежды графиню Гленкирк. Катрионе стало не по себе, и она зарделась под этим взглядом. Вместе с Мег, как хозяйка имения, она проводила короля в апартаменты, отведенные как раз для подобных случаев.

Джеймс мельком оглядел огромные комнаты и заметил:

– Чрезвычайно уютно, дорогая кузина Маргарет. Вы, Лесли, каким-то чудом умеете создавать мужчине совершенно домашнюю обстановку. Надеюсь, и в остальных помещениях так же тепло и комфортно.

– О да, Джеймс! – воскликнула Мег. – Надеюсь, я могу называть тебя так? В конце концов, по возрасту я гожусь тебе в матери.

Ухватив короля под локоток, она едва ли не заглядывала ему в лицо, и глаза ее при этом так блестели, что Катриона даже подумала, не сошла ли свекровь с ума. С чего это вдруг она так порхает вокруг него?

– Мне положено, – продолжала щебетать Мег, – жить во вдовьем доме, но я почти все время провожу здесь, в замке, в южном крыле, где солнце может согреть мои старые кости. А апартаменты графа находятся в восточном крыле, чтобы лучи утреннего солнца, как и положено, будили его поутру и побуждали выполнять свои обязанности.

«Христос на небесах! Что она несет?»

– Королевские же апартаменты, – не унималась Мег, – всегда располагались в западном крыле, чтобы царственные гости могли выспаться, потом отправиться на утреннюю охоту, а вернувшись, обнаружить свои покои залитыми теплыми лучами послеобеденного солнца.

– Как это замечательно! – восхитился король и повернулся к Катрионе, так и не проронившей ни слова. – Ты больше не живешь в апартаментах графа?

– Нет, сир, – скромно потупив взор, ответила Кэт.

А Мег тут же продолжила:

– О нет, Джеймс! Мы переделали эти апартаменты для Изабеллы, а комнаты Кэт находятся теперь здесь, в западном крыле! Она была самой любимой праправнучкой своей прабабки, а обожаемая нами мэм жила как раз там, вот Катриона и выбрала ее апартаменты. Туда даже есть тайный проход отсюда.

– Мег! Это же семейная тайна! – нарочито возмутилась Катриона.

– Не стоит переживать, – манерно вздохнул король. – Ведь я все равно что член семьи, дорогая Кэт. Так посвятите меня в эту тайну, тетушка Мег.

Свекровь глупо хихикнула.

– Я могла и подзабыть, но Кэт должна знать. Помнишь, дорогая, как мэм смеялась, когда у нее спрашивали, как к ней попадает Колин Хей. Надеюсь, ты помнишь, как отсюда пройти в те самые комнаты.

Немного поколебавшись, Кэт кивнула:

– Конечно.

Король постарался, чтобы нетерпение, которое он испытывал, не просочилось в голос. Было совершенно очевидно, что он нравится тетушке и она лукаво пытается посодействовать ему.

– Да ладно тебе, Кэт! Что там за тайный ход? Поделись.

Катриона подошла к ярко полыхавшему камину и нажала на розу, вырезанную на левой стороне каминной полки. Стенная панель отошла в сторону, и открылся узкий проход. Катриона взяла зажженную свечу из канделябра и жестом пригласила спутников следовать за ней. Мерцающий огонек поднялся на два с половиной пролета винтовой лестницы. Кэт остановилась и, пошарив по стене, коснулась лепного украшения. Резко распахнулась дверь, и, миновав ее, они оказались в женской спальне.

– Как мило! – выдохнула Мег.

Король лишь загадочно улыбнулся.

– Если спуститься вниз, – сказала Кэт, – то попадешь в маленький дворик у основания башни.

– Очаровательно! – произнес король и добавил, взяв свечу из рук Кэт: – А теперь посмотрим, смогу ли я сам найти путь обратно.

– Мы оставим нашу дверь открытой, Джеймс, пока вы не выйдете, – сказала Мег. – Крикнете тогда, дорогой.

Король прошел в дверь и начал спускаться по лестнице. Мерцающий огонек пропал из виду. Наконец снизу раздался его голос:

– Все в порядке, тетушка Мег.

Дождавшись щелчка закрывшейся двери, Катриона закрыла свою и, повернувшись к свекрови, воскликнула:

– Боже, мадам! Да вы просто зарыли свой талант в землю. Вам следовало бы продавать девственниц в Хайгейте.

Мег рассмеялась.

– Как, по-твоему, он ничего не заподозрил?

– Нет. Единственное, в чем он теперь не сомневается, это то, что вы на его стороне. Будьте благословенны, Мег! Теперь наш Джейми уж точно будет в безопасности, когда я уеду, потому что король покинет Гленкирк в полной уверенности, что все Лесли обожают его!

– Тебе и вправду надо бежать, дорогая. Он так на тебя поглядывал, что у меня едва кровь не застыла в жилах, – того и гляди слопает. Тебе не страшно здесь с ним оставаться?

– Нет, Мег, ведь я умею с ним общаться. На этот раз, однако, мне придется прикинуться раскаявшейся грешницей. Это будет нелегко, но король не должен заподозрить, что я всего лишь тяну время.

Кэт подошла к гардеробу и достала темно-фиолетовое бархатное платье.

– Думаю, Патрик не стал бы возражать, если из-за бракосочетания Джейми я сниму траур. – Повернувшись к свекрови, она вдруг воскликнула: – Черт побери, где он? Я не могу поверить, что он погиб, но если его судно не добралось до Нового Света, то где же он? Или я полная дура? Да я уверена, что он уехал из-за меня.

Мег кивнула.

– И у меня такое же чувство. Безусловно, как мать я ощутила бы хоть что-то, а так… вроде бы просто уехал, но ты не должна менять свои планы. Как ты думаешь, он может вернуться?

– Да, но не ко мне, Мег. Я чувствую, что Патрик ушел из моей жизни. Если бы я этого не осознавала, то не смогла бы уехать, даже несмотря на притязания короля.

– Тебе бы отдохнуть, – предложила Мег. – Боюсь, сегодняшний вечер будет длинным.

Перед тем как уйти, свекровь обняла ее, а Катриона, решив не беспокоить служанку, сняла свои траурные одежды, легла на неразобранную постель и забылась тревожным сном.

Пробудилась она, когда Сюзан заботливо наполняла горячей водой ее новую фарфоровую сидячую ванну.

– Чем надушить воду, мадам?

– Сиренью, – ответила Катриона, лениво потягиваясь. – Я надену фиолетовое бархатное платье. Когда закончите здесь, принесите шкатулку с драгоценностями.

Спустя несколько минут Сюзан вернулась. Кэт села к зеркалу, перебирая украшения, и выбор ее пал на филигранную золотую цепочку с крупными жемчужинами и аметистами. Она приложила ее к фиолетовому платью и довольно улыбнулась.

Через час Кэт уже была готова к парадному ужину: свежая после ванны, благоухающая сиренью, в фиолетовом платье с глубоким вырезом. Волосы цвета меда, разделенные прямым пробором, были собраны в узел на затылке, и такая нарочито скромная прическа придавала ей довольно строгий вид.

Этим вечером в парадном зале поместья собралось не менее двухсот человек: все семейство Лесли из Гленкирка во главе с молодым Джеймсом, Лесли из Сайтена с их графом Чарлзом, который приходился Катрионе двоюродным братом, и клан Хеев. Только ближайших родственников было около сотни, не считая Мор-Лесли, незаконнорожденных представителей рода. Также присутствовали многочисленные Гордоны. Разумеется, во главе стола восседал сам король с многочисленной свитой. За всю свою жизнь Катриона еще ни разу не видела в замке такого количества гостей.

К нескрываемой досаде его величества, он оказался между невестой и ее матерью, а Катриона сидела по другую руку от сына и недостатка в обожателях не испытывала. Когда долгое застолье подошло к концу и начались танцы, кавалеры едва не наперегонки бросились к ней, но Катриона отклоняла все приглашения, ссылаясь на то, что пребывает в трауре и танцевать сможет только в день бракосочетания сына.

Весь вечер она скромно сидела на своем месте, наблюдая с возвышения за гостями. Король танцевал сначала с Изабеллой, затем – с Мег, и напоследок с Генриеттой. Выполнив свой долг, он вернулся и сел за стол рядом с Катрионой. Стоявший за их спинами паж подал ему кубок с охлажденным вином, и, с наслаждением сделав несколько глотков, король сказал шепотом: