Марианна Кисс - Неверная

— Можно мне хотя бы посмотреть картины? — отчаянно пытаюсь упираться, но Паша неумолимо тащит дальше.

Не пойму, зачем мы сюда вообще пришли? Картины явно не в моём вкусе. Хоть я и не слишком хорошо разбираюсь в живописи, но всё же могу понять, что нравится, а что нет.

Так вот здесь, не нравилось ничего, какая-то мазня, разводы и пятна.

Прём напролом, и вот, наконец в одном из залов резко останавливаемся у картины. Паша уставился на так называемое произведение искусства и сосредоточенно рассматривает, мне тоже пришлось смотреть, чтобы хотя бы понять — ради чего я здесь.

— И ради этого ты меня сюда притащил? — разочарованно, но не сильно показывая, вздыхаю.

А вдруг для него это важно? Так бежал, боялся не успеть, возможно сегодня последний день выставки.

— А что это за художник, — спрашиваю, глядя на черные линии туда-сюда и чтобы хоть как-то показать заинтересованность.

— Я не знаю, — отвечает Паша.

Поворачиваюсь к нему в желании выяснить, что же тогда мы здесь забыли, но он совсем не смотрит на картину, а куда-то в сторону. Проследила за его взглядом и вижу пару — он и она. Смеются, обсуждают и идут прямо на нас.

Резко, мой муж поворачивается, встаёт у них на пути и говорит:

— О, привет! Вы тоже решили посетить выставку, а мы тут с женой, — он сжимает мой локоть и с силой тянет к себе, обнимает и мне прямо удивительны эти манипуляции.

Смотрю на девушку и…

Так это — Карина, его помощница… стоит, жеманничает, жмётся к парню.

— О, и вы тут, интересная выставка, — говорит с таким видом, будто это не выставка, а рай на земле, — мы с Ильёй в восторге от Руковякина, он неподражаем.

— Да неподражаем, — отвечает мой муж, сжигая взглядом Карину.

А она, вся такая раскрасавица, смотрит на меня сверху вниз и может даже с какой-то надменной жалостью.

— Ах, приятно познакомиться, — неприятно смеётся она мне в лицо, — много о вас слышала.

— Много? — я удивляюсь.

Интересно, что он ей обо мне рассказывает.

— Ну мы пойдём, приятного дня, — говорит она, улыбаясь и всё ещё глядя на меня, потом на моего мужа, а потом снова на меня.

И как будто, чтобы уже окончательно добить эту нашу встречу, и запечатлеть её в памяти навсегда, Карина протягивает руку, дотрагивается до моего уха и говорит:

— Красивые серьги…

Поворачивается, тянет за собой своего Илью, и они уходят, теряются за следующим углом стены.

А я, как стояла, так и стою…

Что значит — красивые серьги?

Она как будто ударила меня по щеке, но я не пойму за что, и что это означает.

В её словах я услышала насмешку, рука потянулась к уху. Эти серьги с синими камешками, я надеваю почти каждый день после того, как Паша мне их подарил.

Но сейчас, почувствовала что-то такое, отчего захотелось их немедленно снять.

Что она имела в виду?

Секунда за секундой выстраивалась цепочка…

Утром он ушел неожиданно, потом неожиданно вернулся, потянул меня на выставку, здесь встретилась, она увидела эти серьги…

Ничего не понимаю, что происходит?

Почти сразу Паше захотелось домой. Мы вышли из здания, сели в машину. Я молчала, потому что если начну высказывать, меня будет уже не остановить. Внутри кипело, но видно не настолько, чтобы начать говорить. Сколько ещё я смогу вот так молчать не знаю.

Пока только думаю.

Это получается, я просто инструмент в действиях моего мужа. Как нужная вещь, полезная в хозяйстве. Иногда, меня нужно просто взять и сунуть кому-то под нос, как будто говоря — вот моя жена.

Эти манипуляции они мне совсем непонятны к чему для чего, зачем?

Чтобы что-то почувствовала любовница? А как же я? Как же мои чувства, они что уже не важны?

Неужели меня совсем ни во что не ставят и я простое дополнение.

Нужное дополнение, а чувства у него там — где-то с Кариной.

Они бурлят, они развиваются, бушуют, а мной просто затыкают дырку во времени.

Домой приехали в молчании, он был тихо зол, и я не проронила ни слова.

Потом Паша поехал за Юрой, а я сидела и думала, как могла так вляпаться.

Почему когда смотришь на другие семьи, всё кажется не так?

У них всё живо — общение, объятья, разговоры. У них есть не только быт, не только обязанность, но и отношения.

А что есть у меня?

Сегодня поняла — ничего.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В понедельник утром, как огурчик — я свеж!

Вышел из квартиры на пять минут раньше. Послушал, как едет туда-сюда лифт. Постоял, подождал, снова послушал. Что-то услышал и только тогда нажал кнопку.

Лифт остановился, двери открылись…

— Доброе утро, — улыбнулась пожилая дама с собачкой.

Тьфу ты…

— Езжайте, я забыл дома очки, — я сделал вид, что возвращаюсь и лифт поехал дальше.

Ещё две попытки — снова мимо. Пара подростков, мужик байкер и старушка.

Все они проезжали мимо, лифт останавливался и всякий раз я говорил, что забыл дома очки.

Ну всё, на пятый раз нужно ехать. Не буду же всё утро тут стоять, колотить кнопку лифта.

Нажал. Двери открылись — София.

Лёгкий румянец тут же окрасил её щёки, и я впервые заметил, как она хороша в этом лифте с этим своим чудесным мальчиком. Держит его за ручку… просто Мадонна.

— Доброе утро, — сказал я и постарался быть непроницаемо серьёзным.

— Доброе. Юра поздоровайся.

— Драсти, — выдавил пацан.

— Сегодня хорошая погода днём, а вечером, будет ещё лучше, — сказал я, как бы намекая на встречу вечером.

Повернулся и посмотрел пронизывающим взглядом в карие глаза, на чуть тронутые тушью ресницы. На губах Софии едва уловимая улыбка. Лицо так близко от моего лица, и если бы не этот чудный мальчик, я бы точно нажал кнопку, стоп,.

— А я слышала — вечером дождь.

— Мама, почему дождь? С чего ты взяла? Не люблю этот противный дождь! — резко встрял в разговор чудный мальчик.

— Иногда дождь не очень противный, — как добрый дядя, сказал я пацану.

Что я несу? Разве это похоже на намёки на встречу вечером?

— Иногда дождь просто ужасный, — сказала она и кинула быстрый взгляд на мои губы.

Э, да она меня рассматривает, значит, не так я ужасен.

— Когда дома тепло и уютно, никакой дождь не страшен, — всё ещё пытался я напомнить про вчерашнее, — а если так не нравится дождь, можно и скрыться от него. Он ведь способен громко стучать в окно…

Бред, полный бред…

— Ненавижу дождь, — сказала пацан и сердито посмотрел мне в глаза.

Да, он всё ещё не любит меня. А что нормальный мальчик. Кажется, я был к нему несправедлив.

София улыбнулась и я только успел подумать, чтобы ещё такого сказать, чтобы она ответила, но лифт зараза дзинькнул и двери открылись.

А там уже собрались какие-то люди. Образовалась суета.

И всё — София быстро пошла, потянула за собой пацана, а я уже как бы и ни причём.

Это конечно хорошо, что я умею сосредоточиться на работе и всю свою энергию направить на выполнение задания, но сегодня, время от времени, меня ковыряла мысль. Я то и дело задумывался — придёт ко мне сегодня София, или нет? Вот в чём вопрос.

Ведь это легко, очень легко. Ну что ей стоит, ну хоть, на сколько-то минут.

Да, хорошо, что я умею сосредотачиваться на работе.

А мысль, она посетила меня всего лишь — раз десять.

Дома, я полностью готовый к визиту Софии валялся на кровати и пару раз даже заснул.

Потом вскакивал, не пропустил ли? А что если она пришла тихо стукнула, а я не открыл.

Смотрю на часы, десять.

Что за бред. С чего я взял, что замужняя женщина, вот так выйдет из квартиры в десять часов. Пойдёт к соседу, потрахается минут десять-двадцать, а потом, как ни в чём не бывало, вернётся.

Это же полный бред, ну бред же…

Стук в дверь прервал мои размышления.

Пришла!

На мгновение я замер, не показалось ли?

Но стук повторился.

Быстрый взгляд вокруг. Идеально. Мягкий свет ламп в нишах, ряд свечей на полу… а говорил не романтик… даже не знаю, зачем я эти свечи запалил, как-то так представилось…

Снова стук.

Подошел к двери, щёлкнул замок и дверь распахнулась.

Взгляд мой томно, как бы нехотя и как будто почти без желания, скользнул по проёму и…

— А, Оля…? Что…ты тут делаешь?

Я запнулся, вышел из квартиры, осмотрелся вокруг и снова вернулся.

Ольга!

Твою же мать… какого хрена она тут делает?

— Ну, ты же знаешь, если гора не идёт…

Она оттолкнула меня пальцем и прошла в квартиру. Стройная фигура, черное платье под пояс, красные туфли на тонюсенькой шпильке. Мягкие локоны её волос, как всегда, в идеальных волнах.

Ольга обернулась, в глазах её тревога и вопрос:

— Ты кого-то ждёшь?

— Да жду.

— Но не меня.

— Не тебя.

— Это уже интересно. А я думаю, что такое затих, не звонит, не зовёт. Не хочет?

— Не хочу.

— А если так, — она развязала пояс на платье и распахнула его.

Под платьем, она абсолютно голая. Грудь, бёдра, живот, ноги, и конечно маленькая полоска между ног. Я кинул лишь равнодушный взгляд. Оля встала в позу, призывную, но уже не манящую.

Да, сам себя не узнаю. И хоть в наших отношениях никогда не было страсти, желание всё-таки было. Оно было. А теперь его нет.

— Оля, ты должна уйти. Сейчас, — проговорил серьёзно, показывая, что мне не до шуток.