И вот теперь я поняла — помощи не будет.

Я должна сама делать что-то, если хочу уйти от мужа.

А хочу ли я от него уйти?

Да хочу. Точно хочу.

Не знаю, почему я никак не замечала этого раньше, а сейчас вдруг увидела. Его отношение, моя непонятная жизнь. Да, возможно я не такой человек, который любыми способами и средствами стремиться проявить себя, но в таких условиях я дошла до этого и захотела. Хочу делать что-то и рассчитывать только на себя.

В голове у меня тут же выстроился план. Найти работу, снять квартиру и уйти с сыном. Но я понимала, что зарабатывание денег на квартиру займёт некоторое время, и всё это время я должна буду жить с мужем.

Хорошо, а если поменять всё местами. Снять квартиру, уйти от мужа и только там уже найти работу. Этот вариант очень хорош, только лишь с одним обстоятельством. Где взять на квартиру деньги.

Ну сниму на месяц, а работать начну и получу столько, сколько ту квартиру снять и будет. А жить на что? Придётся отдать все деньги за жилье, и как-то жить с сыном на оставшиеся, если они будут. Тоже вариант не простой. Ведь я ничего почти не умею, только убирать стирать и готовить.

А что если именно такую работу и поискать? За это вроде неплохо платят. А если ещё и с проживанием, то вообще решиться вся проблема.

Вдохновлённая, я полезла в интернет и почти сразу обнаружила парочку таких объявлений. В дом требуется домохозяйка для выполнения домашней работа.

А что, это же, как раз для меня. И зарплату обещают хорошую и с проживанием. Отлично.

Я взяла телефон, набрала первый номер.

— Ало, — на том конце женский голос, строгий с сипотцой.

— Добрый день я по объявлению. Могу выполнять любую домашнюю работу, в том числе готовить.

— Хорошо, приезжайте по адресу, — она назвала адрес, — если можете, приезжайте прямо сейчас.

— Отлично, я еду, — обрадовалась я.

Быстро переоделась, вызвала такси и вышла из квартиры.

По адресу, большой дом в два этажа. Размер дома, слегка смутил, но с другой стороны, нужно понимать, что работу с проживанием могут предложить только в большом доме.

Я нажала на кнопку звонка, щелкнул замок, двери калитки открылись. До крыльца несколько метров, по выложенной плиткой дорожке.

Дверь открылась и на порог вышла полная женщина, приветливо улыбнулась и протянула мне руку. Она мне сразу понравилась, как и я ей, надеюсь.

— Как хорошо, что вы позвонили, я уже отчаялась кого-то найти.

— А что, так мало звонят? Неужели никому не нужна работа?

— Я хочу вас сразу предупредить, убирать нужно весь этот дом. Но вы можете не готовить.

— Если так, то это вполне нормально.

Не думаю, что будет так уж сложно.

Женщина глянула на меня таким взглядом, как будто сейчас скажет что-то такое, отчего я не стану и в дом заходить.

— Понимаете, есть одно обстоятельство, которое отпугивает всех, и я должна предупредить об этом сразу, до того, как мы войдём.

— Какое же? — я уже остановилась.

Может мне, как и всем не понравится это обстоятельство.

— Понимаете, мой муж он больной человек и много кричит. Ну вы понимаете, он кричит не совсем приличные вещи и многим это не нравится.

— Надеюсь, он не набрасывается на людей?

— Нет, пока бог миловал. Мы сейчас войдём, и я пойму вас, если вы сразу уйдёте, но прошу вас не делать этого.

Я уже насторожилась. Ну что ж посмотрим. Что там за дикий муж, возможно, мне придётся бежать отсюда не оглядываясь.

Заходим мы в дом. Кругом всё их дерева, стены, мебель, потолок. Уютно и так по-домашнему. В деревенском стиле, но в то же время с тонким вкусом.

И тут всё впечатление разрывает пронзительный, мужской голос откуда-то сверху:

— Ещё одну шлюху привела. Сучка, эй сучка, расскажи, как ты с кобелями водишься.

Я остолбенела. Конечно, захотелось сразу повернуться к выходу. Я глянула на несчастное лицо хозяйки и из жалости к ней, через силу сделала второй шаг.

— Где ты берёшь этих шлюх? — кричал пожилой мужчина на балюстраде.

Он кричал это даже не мне, а куда-то вверх, как будто наслаждаясь и поглядывая на часы, в какую минуту я повернусь, чтобы уходить.

— А отвечать ему нельзя? — глянула я на хозяйку.

— Никто не пробовал, — кисло улыбнулась она.

— Я не шлюха, я замужем, — крикнула я не балкон.

Он перестал качаться в кресле каталке и опустил взгляд на нас. Гадко улыбнулся и продолжил:

— Дак ты первая шлюха и есть, замужние самые шлюхи. Вон спроси у неё, спроси, она разве не шлюха. Она как раз и есть шлюха, а ты вместе с ней.

Я достала телефон. Хозяйка потупилась с несчастным видом, будто понимая, что меня ей тоже не удержать.

— Извините, — сказала она, — я всё понимаю, но что мне делать? Я уже не справляюсь с этим домом, я больной человек, а он не даёт нанять прислугу.

— Сама убирай! Если могла с мужиком за углом обжиматься, то и убирать сможешь. Проститутка!

Моя рука остановилась, а потом я подняла её вверх и показала мужчине телефон.

— Сейчас, я включу диктофон, и всё что вы скажете, будет записано. А потом я пойду в полицию, и напишу заявление, что вы оскорбляете меня. И ещё что-нибудь такое напишу, что вы меня избивали и возможно даже…

— Ха-ха-ха-ха, — громко посмеялся он в потолок, — я у себя дома! Что хочу то и говорю!

— Правильно, вы — домашний тиран! А то, что вы делаете, называется — домашнее насилие!

Даже не знаю, откуда смелость взялась.

Наверное, несчастный вид этой женщины заставил говорить. И ещё мне показалось, что он муж её делает это только, когда она кого-то приводит. Так, для забавы. Или чтобы её раздражать. Не похож он на тирана, хотя, кто его знает.

После слов о диктофоне мужчина притих и единственное, что крикнул:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Всё равно ты не будешь тут работать!

И вот тут мне по-настоящему стало обидно.

— А что мне делать? У меня маленький сын и муж вот, такой типа вас! Что я должна делать? Подскажите, куда мне идти? У меня нет денег, нет друзей, и нет никого кто бы мне помог! Давайте, обзывайте, кричите! Называйте шлюхой, как хотите, но дайте мне работу!

Он притих, встал со своего кресла и пошел куда-то вглубь дома, а оттуда крикнул:

— Да делайте вы, что хотите!

Я глянула на хозяйку, она на меня, мы улыбнулись друг другу.

— Вообще-то он хороший, — сказала она.

— Меня София зовут, — протянула я ей ладонь.

— Дарья Ивановна. А он Алексей Семёныч.

— Очень приятно.

Так у меня появилась работа.

Глава 45

В эти дни, вынужденного пребывания в больнице, я много думал.

Рисовал в уме картины и способы избежания неминуемой участи. Я реально чувствовал себя подневольным человеком, от слов и желаний которого вообще ничего не зависит.

Это страшно злило. Собственное бессилие угнетает.

Поэтому ум мой бесконечно искал выхода.

Но, за активностью и изобретательностью ума не поспевала мощь моего тела. Вернее сказать, она совсем не двигалась. Прогресса никакого, а с ним и угнетённое состояние всё глубже захватывало мозг.

И на те мысли, которые требовали — встать и идти, я уже реагировал вяло, понимая, что осуществиться этому не скоро придётся.

А что если никогда?

Не знаю, что они мне там отбили, но вставать на ноги я не мог. Поэтому и приходилось терпеть всяческие унижения, от Венеры и её ненасытных желаний. Они с каждым днём становились всё ненасытнее и изощрённее. Даже не знаю, как я это всё терпел. Даже получал удовольствие.

Несколько раз я пытался встать, но всякий раз тело пронизала острая боль. И тогда я бросал эти попытки, всё больше понимая, что возможно это и есть моё будущее. Жизнь в комнате на кровати, и в объятьях безумной Венеры.

Неужели так всё и будет?

Я закрывал глаза, силой мысли пытался заставить исчезнуть боль и вернуть в ноги силу и возможность двигаться. Всякий раз я падал в бессилии на больничную кровать и проклинал всех на свете. В первую очередь Венеру Степанову, из-за которой я здесь.

Бесконечно копался в памяти, вспоминал, что я сделал плохого из-за чего мне приходилось всё это терпеть. Искал и находил, много всего. Вереница лиц девушек, их тела, слёзы, признания.

Да, вот и расплата. Радуйтесь, я получил по заслугам.

Перспективы моего ближайшего будущего рисовались безрадостными и туманными. Хорошо если это буде коляска, а не кровать. Тогда я хотя бы смогу заниматься своим делом. И ещё я понимал, даже если буду в коляске, Венера не отцепиться от меня. Честно сказать не понимаю, почему?

Она как фанатка, которой всё равно. Я всячески показываю ей свою нелюбовь. Но она, как будто не замечает. Её не нужно убеждать в любви, она счастлива уже тем, что любит сама и что я в её власти. Всё остальное для неё не так важно.

А что скажет София, когда увидит меня в коляске, выдержит ли её любовь. Вот что меня тревожило больше всего.

Что если такой я буду ей не нужен?


Анжелика тоже навещала с завидной регулярностью. Она принесла телефон. Но когда я спросил, позвонила ли она Софии, сказала что не нашла бумажку о которой я говорил. И это подозрительно, потому что на моём столе не нужно особого труда, чтобы найти какую-то бумажку. Там не так много бумажек.

Тогда я понял, ещё одна нить оборвалась и путь мой к Софии займёт намного больше времени, чем казалось вначале.


Но вдруг, всё изменилось.

Однажды вечером, использованный, но не сломленный, я валялся уже который день на этой чертовой кровати и смотрел в пустоту окна. Венера ушла, после того как поимела меня совершенно беспрепятственно, в который раз.