С ним ничего не случится, всё будет хорошо. По-другому невозможно. Мы нашли друг друга не для того, чтобы так глупо потерять.

Измерила коридор вдоль и поперек. Всё, нужно уходить. Ждать бессмысленно.

Я нажала кнопку лифта, и когда он приехал нехотя, покинула это место. Казалось вот сейчас, дверь лифта закроется, он поедет вниз, а другой лифт приедет, откроет свои двери и выйдет Платон.

Как страшно пропустить этот момент, но не буду же я весь день тут ходить. Нужно ведь и за сыном в сад. Но пока время есть, я жду.

Как назло, лифт ехал медленно. Я нервно теребила молнию на сумки, ещё немного и оторву застёжку. Но вот, двери открылись, и я со вздохом вышла в холл.

Тут ничего нового, я двинулась к выходу и сквозь стеклянную дверь увидела, как подъехала машина мужа.

Куда мне? Скрыться, чтобы лишний раз не видеть его недовольную физиономию. Или пойти навстречу, и смело бросить ему, как бы невзначай, что заявление я подала, осталось только дождаться момента, когда нас наконец разведут. Пару секунд я думала.

А чего мне его теперь бояться? У меня работа есть крыша над головой. Он мне не указ. Так чего мне бояться? Гляну в глаза и даже гордо, как свободная, ни от кого независимая женщина.

Покажу, что плевала на него, на его деньги, его приказы, на его влияние, и даже на него самого. Больше нет той Сони, которая мямлила и подчинялась. Её нет.

Я вышла с гордо поднятой головой, глянула и остановилась…

Паша шел, а рядом под руку его держала Карина…

Момент… в голове всё переместилось, смешалось, задёргалось, захотелось уйти сбежать, не показываться на глаза…

Но момент бегства был упущен и пришлось снова натянуть маску гордой и независимой.

Я повернулась, делая вид, что не замечаю, хотела пройти мимо, но услышала:

— Соня? Что ты тут делаешь?

Повернулась, будто бы только их увидала, поймала на себе недовольный взгляд Карины.

— Та вот, заходила, думала ты дома, хотела кое-какие вещи забрать.

— Почему не позвонила?

Он совсем не смущался присутствием любовницы. Как то даже слишком заинтересованно выспрашивал меня, к явному неудовольствию спутницы. Она как могла, выдавливала недовольное выражение лица.

— Не подумала, что нужно позвонить. Извини, в следующий раз обязательно позвоню. Не буду отвлекать вас. Я пойду.

— Подожди, — он отошел от Карины и взял меня под руку, отвёл в сторону. — Что-то случилось?

Он казался озабоченным и внимательным. Мне это понравилось, как будто она тут лишняя, а не я. Как меня увидел, её сразу бросил.

— Ничего не случилось, всё в порядке, — спокойно сказала я.

— Ты мне если что звони, я обязательно тебе помогу.

— Спасибо, справлюсь сама. Иди тебя ждёт девушка, нехорошо заставлять её ждать.

— Подождёт, — небрежно кинул он, — ну ладно. Тогда я пойду.

— Надеюсь, она не будет примерять мои платья? Уж лучше выброси их на помойку.

— Твои платья это твои платья, никто к ним не прикоснется. Ты можешь зайти, взять все, что тебе нужно.

— Нет, нет в другой раз. Спасибо.

— Паша, ну мы идём! — недовольно выкрикнула Карина, как будто я тут пустое место.

Он смотрел на меня как-то странно, я даже почувствовала какое-то сожаление в его голосе и взгляде. Но возможно мне это только показалось.

Я повернулась, чтобы уйти и в этот момент подъехал черный внедорожник, дверь открылась, и я увидела Платона. Он вышел из машины махнул водителю рукой и кажется, сказал спасибо.

Потом он повернулся, увидел меня и я не услышала, а рассмотрела, как он произнёс:

— Софья, — а потом уже повторил уже громко, — Софья!

И тогда… я забыла обо всё на свете. Кинулась к нему, а он ко мне. Мы схватились друг за друга, припали, охватили руками. И я почувствовала что-то такое, после чего можно даже… умереть.

Какое-то бесконечное счастье, от которого почти ощутила, как мы оторвались от земли и поплыли по воздуху. Он прижимал меня к себе, а я боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть мечту или видение…

— Я думал, уже никогда тебя не увижу, — проговорил он.

— Я так испугалась, — сказала я, — где ты был? Я думала…

— Что я тебя бросил?

Я кивнула, потом подняла взгляд и посмотрела в его лицо, ладонь моя легла на его щёку, а он прижал свою щёку к моему лицу, потом отстранился и глянул в глаза.

— Я хочу, чтобы мы никогда не расставались, слышишь, больше никогда. Ты согласна быть моей женой?

— Да, — сказала я, потому что ничего другого, я и не сказала бы, — да, да, да! Я согласна!

Мы снова прижались, друг к другу.

— Это что здесь такое происходит? — услышала я сквозь пелену счастья, которая замотала меня в несколько плотных слоёв и казалось сквозь которую, уже ничего не пробьётся.

Мы обернулись, мой муж стоял и смотрел на нас сердитым взглядом.

— Извини приятель, ты уже упустил своё счастье, — сказал Платон.

— Софья в чём дело? — Паша вдруг вспомнил свой прежний тон, которым приказывал мне дома, — что это значит?

— Это значит, что я ухожу от тебя к нему. Потому что люблю его.

— А я люблю её, — добавил Платон.

— Ага, значит вот как обставили! Значит ты трахалась с ним прямо у меня под носом, а теперь хочешь всё обставить, как будто я виноват.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Ты ни в чём не виноват Паша, только в том, что не любишь меня, а любишь свою Карину. Иди к ней и будь счастлив.

— Эй, подожди, да ты везде поспеваешь, — крикнул муж Платону, — ты женишься на дочке Степанова. Весь город об этом говорит. Доска Степанова выходит за тебя замуж!

— Ты перепутал, она выходит не за меня, а за другого парня, который очень на меня похож. Нас путают. Вот и всё, поэтому и ошибка вышла. Путают, — посмотрел мне в глаза Платон, а я сразу ему поверила.

Карина тоже как раз подошла поближе.

— Я же говорила тебе, что твоя жена не такая простушка как ты думал. Пошли Паша, какая тебе разница? — она потянула мужа за руку.

— Да отстань ты, вот привязалась. Достала уже, злобно отдернулся он.

— Что, это я тебя достала?!

— Отвяжись! Ты мне тоже не нужна! — нервно выкрикнул он, потом ко мне повернулся и к Платону.

Мы стояли всё ещё прижимаясь друг к другу.

— Ну ты даёшь, ходил ко мне в дом, а сам оказывается на мою жену, облизывался!

— Да, я облизывался, потому я не такой идиот, как ты, — ответил Платон.

— Ах, ты! — Паша сделал выпад, попытался ударить его, но не рассчитал и промазал.

Платон, быстрым движением, ответил на удар и муж мой упал, как подкошенный от одного только несильного удара Платона. Да вот тут и сказалась его лежание на диване и плотный живот. Он совершенно не умел орудовать кулаками, и выглядел совсем жалко в попытке затеять драку.

— Лучше не пытайся, у меня хоть и сломано ребро, но тебе меня не одолеть. Пока ты с любовницей своей на кушетках развлекаешься, я пресс качаю.

— Вот гад, ну я тебе ещё это припомню!

— Лучше не надо, я ведь тоже связи имею. Давай расстанемся по-хорошему. Мы съедем из этого дома, не волнуйся. Глаза мозолить не будем.

— Паша вставай, — дергала его обиженная Карина.

— Да отвяжись ты, — отмахнулся от неё Паша, а она никак не отвязывалась, и терпела его раздражение.

И тогда я увидела всё наперёд. Если ей всё-таки повезёт выти за него замуж, это будет не слишком радостное будущее, уборщицы и поломойки. Потому что, у её будущего мужа пунктик, и неизвестно откуда взявшаяся аллергия. Только вот на что именно у него аллергия, это вопрос…

Может быть на настоящую, крепкую, уважительную, взаимную любовь…

Эпилог

Живём пока у меня.

Решили покупать дом и как можно быстрее.

Я сам хочу.

Не зря я видно Мишке завидовал, теперь и сам хочу в новый дом, с молодой женой. Да и пацану там будет хорошо.

Маму заберу. Нечего ей в глуши одной сидеть, салфетки вязать. Пусть вон, с внуками возится. Раз сама давно хочет.

Сначала пусть вон, с Юркой, а там и младенца подкинем. Думаю, за этим дело не встанет.

Пару раз сталкивались со стоматологом. Ходит хмурый, недовольный.

А что, хотел со своей секретаршей, пусть теперь возиться. Нам то что? Не удержал в руках своё счастье, пусть мучается.

Ну я дураком таким не буду.

Я мою Соню никому не отдам.

В лепёшку разобьюсь, чтобы она не дай бог, на какого соседа не засмотрелась. Хотя, когда в доме жить будем, мне будет спокойнее…

* * *

— Ох, Сонюшка, как жалко, что ты уходишь, — вздыхала Дарья Ивановна. — Где я такую, как ты найду? Таких просто нет.

— Не волнуйтесь, теперь вы секрет знаете, как на мужа повлиять, чтоб не мешал. А хороших людей много. Найдёте хорошую помощницу.

Мы обнялись.

— Ну да, теперь хоть буду знать, как с этим иродом совладать. А ты чем заниматься теперь будешь? — проводила меня хозяйка до крыльца.

— Найду дело. Платон сказал, что его жена уборщицей не должна быть. А должна быть — любимой женой.

— Вот это он правильно говорит.

Мы ещё раз обнялись и я пошла к такси. Села в машину. Тронулись. Тут телефон звонит.

Смотрю — Наташка.

— Алло подруга, ну как дела, всё пыль протираешь?

— Нет.

— А что, пол моешь?

— Еду к своему любимому.

— Ну, мать ты даёшь, когда это ты мужа любимым стала назвать?

— А у меня уже другой муж, Наташ. Ты много пропустила, приходи к нам в гости. Мы на днях дом покупаем, так что приходи на новоселье.