Любовь Мороз - Неверные

И мне бесконечно жаль…

Прости меня, дружище. За все прости. Я позабочусь о ней, буду рядом, не смотря ни на что. Потому что она хорошая, она лучшее, что могло произойти со мной.

Оксана металась по комнате, лихорадочно собирая вещи. Ника обещала ей денег, если она сделает все как надо. Но у нее сдали нервы.

Её трясло. От страха. Трясло каждый раз, но настолько они все легковерны! Даже Алекс с его умом и проницательностью. Никто не заметил ничего. Тщательно спрятав ненависть за дружбой к этой тупорылой, Оксана ждала. Терпеливо ждала.

– Куда— то собираешься? – спросил Леша. Он уже две недели жил дома и порядком надоел.

– Мы уезжаем, – коротко бросает через плечо.

– И куда же?

Вот привязался. И зачем она вновь помирилась с ним? С дебилом. Почему она думала, что когда— то любила его? Ведь всегда любила, любила только одного. Его одного, не пожелавшего её.

Лёша смотрел на женщину, которую все еще любил. Любил, не смотря на измену, чужого ребенка. Он вернулся к ней, чтобы начать все заново. А она…

На телефон пришло сообщение:

«Лёша, ты видел Оксану? У нас пожар! Перезвони мне срочно! Нигде не могу найти Алекса».

Макс. Лёша бросив, еще один взгляд на жену, вышел из комнаты и набрал Макса. Тот почти не мог говорить, лишь выдавил три слова:

– Никого не осталось. Мертвы.

Лёша отсоединился и вернулся в комнату.

Оксана к тому времени собирала рюкзак Никиты.

– Что ты сделала?

– Не твое дело.

– Что ты сделала?!

– Отвали от меня! Не хочешь помочь, отвали! – она толкнула мужа в сторону, – Хочешь узнать, что я сделала? Обеспечила своему сыну будущее. Наследство его отца.

– Не ты. Ты не могла. Мы же, они наши друзья.

– Твои. Мне никогда не были друзьями, ни тупая Лера, ни красавчик Женя. У меня был любимый, которому я не была нужна. И муж дебил.

– Что же ты наделала…

– Ничего особого. Снотворное и огонь. Больше ничего. Это не так страшно, как остаться без ничего.

Был ли у него другой выбор?

Нет.

Не потому что не смог бы просить ей это. А потому что жить после такого невозможно. Женя всегда был для него лучшим другом и сейчас так невыносимо поверить, что его больше нет. Никого нет.

А виновата она. Она. И ни капли раскаяния. Нет. Она гордится собой. Гордится разрушением стольких невинных жизней. Она ничем не лучше Ники, а быть может безумнее ее. Добровольно совершить…

Оксана пыталась сопротивляться, вскинула руки, намереваясь выцарапать ему глаза.

Но Алексей в десятки раз сильнее. И поэтому, накинув ей на шею ремень, крепко стянул.

Свой долг он выполнил. В расчете.

Варя

Пепел. Мое сердце превратилось в пепел. А может пеплом стала я сама.

Кто знает предел своего терпения, выдержки, силы встать с колен? Не знаю.

Я без него не встала бы. Не открыла глаза, не сделала бы вдох.

Одно спасло меня: дети. Они ждали нас в гостинице, испуганные, дрожащие, осиротевшие в миг.

Я оставила их там в тот злополучный день. И приехала на пепелище.

Пепелище прежней жизни. Огонь унес моего брата. Забрал близкого человека. И я не знаю как сделать вдох.

Каждый вдох причиняет мне неимоверную боль. Три новых гроба. Трое похорон. И его кольцо на моем пальце. Я судорожно держусь за Катю. И она держит мою руку в ответ.

Ты сказал мне, что я прощу тебя когда— нибудь.

Простить, значит отпустить.

А отпустить тебя я не смогу никогда. Каждый день без тебя длится бесконечно долго. Я скучаю по тебе. Невыносимо.

И прощаться с тобой все равно, что прощаться с жизнью.

Вчетвером мы покидаем кладбище. Катя ведет меня за руку к машине. Она держится лучше нас с Петей. Мы проходим мимо еще трех свежих могил. И Катин шаг на секунду сбивается. Она отпускает мою руку и просит оставить её одну.

Мы повинуемся и отходим.

Катя

Я сажусь на корточки и поправляю венок на могиле отца.

Андрей пережил сына всего на несколько часов. Застрелился. Не выдержав бремени ответственности.

И я его простила. Все же отцом он был хорошим для меня. Не бросил меня, не оставил. И поэтому, да, папа, я тебя прощаю. Прощаю.

Две могилы рядом. Оксана недалеко ушла от возмездия. Лёша повесил ее на ручке двери и повесился сам после этого. Дома был один Никита и с тех пор он не разговаривает.

Мы забрали его к себе в гостиницу. Дима, его верный друг пытался разговорить. Надеюсь, он придет в себя быстрее нас.

Макс и Петя вокруг нас словно два рыцаря. Я держусь ради них, ради сестры. Ради них всех дышу. И заставляю дышать Варю.

Мы должны выжить. Должны возродиться из пепла.

Он никогда бы не простил мне, если я не смогла встать. Заставил б и потащил на себе.

Мне не будет хватать его Океана. Волн, что плещутся под биение его сердца. Сердца, благородного и верного. Я не изменяю…

О, мой дорогой и любимый Саша… Верный своим принципам ты не мог подумать, в какую ловушку попал сам…

Я сберегу твою любимую. Я обещаю.

Спите спокойно. Все кончено.

Встретимся на Той стороне.

10 лет спустя.

Варя

Жалость. Я безмерно жалела эту некогда красивую и властную женщину. Я застала ее рассвет, теперь же смотрю на закат некогда одной из самых красивейших людей.

Жестокость и ненависть изменили ее. Шикарные волосы цвета вороньего крыла потеряли свой блеск и представляли собой колтуны из седых нечёсаных волос.

Она лежала на больничной койке совершено неподвижно. Я приблизилась к ней и хотела коснуться ее руки: прежде белоснежной и холеной… и в последний момент передумала.

Казалось, она не замечала моего присутствия.

Мы обе изменились. Только я готова принять это и простить ее за все.

Не знаю, чего стоило Максу найти ее, вытащить и обеспечить ей нормальное существование. И хорошо, если я этого никогда не узнаю. Из всех нас он до сих пор платит. Вероника умирала. Умирала безумной, на больничной койке, так и не выйдя на свободу.

Я лично настояла на том, чтобы приехать и посмотреть на ее последние часы. Мой Алекс умирал на ее руках, и я не хотела пропустить момент ее последнего вздоха.

Ее черное сердце перестало биться, и я ничего не почувствовала. Ее смерть не дала облегчения, просто еще одна дверь с воспоминаниями оказалась теперь на крепком замке…

Мы живем все вместе в Нью— Йорке. Чего нам стоило все это, мы стараемся не вспоминать.

Живем обычной жизнью, Макс ходит на работу каждый день, дети посещают детский сад и школу, я работаю переводчиком. С виду мы обычная семья. У нас много друзей, не знающих нашего прошлого. Да и мы стараемся не говорить на эту тему.

Катя вышла замуж за Петра и где они теперь, Бог знает.

Она заставила меня жить. И когда я сделала первый самостоятельный шаг, ушла.

Я редко слышу ее голос в телефонной трубке. Чаще всего она пишет. Пишет, что все хорошо, она счастлива, живет на побережье. И я знаю почему. Океан. Все дело в нем. В этом бесконечном синем океане…

Я вижу его. Слышу. В шуме волн. В синем цвете. Как вижу и слышу любимого брата и Леру. У меня не осталось ничего на память. Все уничтожено огнём…

Ира… вернее моя мама, живет с нами. Она все пытается загладить свою вину, когда никто ни в чем ее не винит. Комплекс, наверное.

Никита похож на Руслана как две капли воды. Ему 17 лет. И он потрясающе красивый.

Дима похож на Егора. Степа похож на меня. Честное слово! А Вика на мать с синими пронзительными глазами. Даша и Маша – вылитые Лера. Только глаза зеленые. Папины.

Евгений младший весь в отца. Ему всего 10, но поклонниц уже не счесть.

Я часто закрываю глаза и слыша голоса детей словно переношусь в прошлое. Мне не хватает их. Тех, кого мы потеряли…

Да, у нас с Максом есть сын. Он еще совсем крошка, всего пара дней и это самый ожидаемый малыш за эти 10 лет. Александр Максимович. У него нет таких синих глаз как у его дяди, но черные как смоль волосы с легкостью это компенсируют. У Кати и Петра детей нет. И скорее всего никогда не будет, пару лет назад они попали в серьезную аварию, и Петя повредил позвоночник. Катя подняла его на ноги, сама при этом едва ходя. Она часто говорила лишь о том, что не хочет детей, куча племянников ее вполне устраивает.

Я смотрю на окружающую меня толпу пускай взрослых, но еще детей, мужа и счастлива.

Я верю, что там, на небе они счастливы тоже.

Я верю.

Потому что Вселенная бесконечна. Именно поэтому да. Потому что да, однажды я тебя простила.

Конец.