– Женщина должна молчать и подчиняться, так? Быть тихой, милой, послушной днём. А ночью тебя ублажать. Правильно?

– Правильно.

– Я поняла тебя, Зверь. Осознала, поняла, приняла к сведению. Больше слова кривого не скажу. Ты победил.

– Сомневаюсь.

– Нет, правда поняла. Тебе нужна идеальная собачка, которая каждую команду с радостью выполнит. Хорошо. Я буду такой.

Мужчина кривиться. Открывает рот, чтобы сказать что-то, но затем захлопывает обратно. Недобро усмехается, пугая. Я знаю, о чём он сейчас скажет. О чём попросит.

Конечно, секс. Чем ещё меня можно напугать, наказать. Попробует через него доказать, что я ничего не поняла. Что опять буду бунтовать. Только я не буду. Всё, навоевалась. Приму всё, что он со мной сотворит. Запру воспоминания об этом в дальний ящик, будто и не причинил никакого вреда. И буду выжидать. Неделю, месяц, год. Я выжду момент, когда он забудет, что я играю. И тогда я сбегу.

Арина поможет. И Тиса тоже, хоть мы и мало общались. Найдут пути отступления, сделают паспорт. Мне бы заграницу сбежать. Там где-то осесть, найти нелегальную подработку и не попадаться на глаза полицейским. Хотя знакомые рассказывали, что там не депортируют. Так, в участке подержат и попросят страну покинуть. Плевать. Зато Зверь не сможет меня там найти, не сможет вернуть обратно. Это не наша страна, где за взятку спокойно можно хоть на самолёте заложника провести.

– Приготовь мне ужин.

– Что? – настолько готовилась к худшему, что такая простая просьба ошеломляет. – Ужин?

– Да. Ты же вроде сказала, что любую команду радостно выполнишь.

Киваю, поднимаясь с кровати. Будет ему ужин. И даже без яда. Поправляю задравшуюся футболку и спускаюсь вниз, на кухню. Включаю приглушенный свет и мою руки, готовая к любому заказу.

– И что приготовить тебе на ужин?

– Удиви меня.

Вся моя фантазия заказывается на битом стекле, приправленном мышьяком. Но вместо этого я ставлю кастрюлю с водой на плиту и достаю сковородку. Решаю приготовить болоньезе с макаронами. Не собираюсь ради Зверя готовить что-то действительно стоящее.

Кручусь возле плиты, чувствуя прожигающий взгляд мужчины. Он сел за стол, наблюдая. Пытаюсь отделать от ощущения ползущего холодка по спине. Терпи, Ася, просто терпи.

Постепенно начинаю забывать о том, что я здесь не одна. Нарезаю овощи для салата, вымещая на них раздражение. Нож стучит о разделочную доску, разнося удары по дому. Меня отпускает. С каждой минутой становиться чуть легче, перестаёт колоть всё тело от мужского взгляда.

Я смиряюсь. Не так, как хотел бы Зверь. Просто закладываю себе в голову установки, правила действия. Прокручиваю варианты, как всё закончится. Уношусь мыслями в будущее, где всё хорошо. Где через несколько лет я свободна и счастлива.

– Приятного аппетита.

Я ставлю тарелку перед Зверем, когда заканчиваю. Приношу приборы и хочу уйти к себе. Но мужчина ловит меня за запястье, дёргает обратно.

– Постой рядом со мной.

Намёк прозрачен, чище некуда. Стой рядом, не рыпайся. Он проверяет меня, хочет опять вывести из себя. Но я подчиняюсь. Не двигаюсь, пока мышцы не затекают. Легко переминаюсь с ноги на ногу, не высказывая свои мысли. Терплю. Мне кажется, что вся моя жизнь превратиться в сплошное терпение, пока я не выберусь.

Затем Зверь начинает откровенно издеваться. Просит принести то одно, то другое. И обязательно унести обратно. Гоняет меня, как собачонку, и только сильнее ухмыляется, когда я следую команде. Приходиться сцепить зубы, чтобы не огрызнуться в ответ. Но я справляюсь.

Мою посуду, хотя тут есть машинка. Трижды перемываю, пока Зверь удовлетворительно не кивает. Мне хочется разбить тарелку о его голову. Насладиться растерянным выражением лица, застать его врасплох.

– Такая послушная, да?

Зверь хватает меня в свои объятия. Его голос способен прошибать стены. Злой, властный, уничтожающий своей хрипотцой. Мужчина разворачивает меня в своих руках, как куклу, толкая к столу.

Не успеваю ничего понять, как он вжимает меня в деревянную столешницу, нагибая. Упираюсь руками в стол, но ничего не могу сделать. Зверь рычит, рывком стягивает с меня футболку, царапая ногтями кожу.

– А если я сейчас тебя трахну, тоже стерпишь?


– А если я сейчас тебя трахну, тоже стерпишь?


Я застываю. Мне хочется визжать, вырываться, ударить его. Заставить отпустить. Его руки ведут по ногам, властно сжимая. Нет ни капли ласки и нежности, которые Зверь дарил раньше. Только жестокость, показательное наказание.

Он зол. В гневе из-за моей напускной покорности. Недоволен и теперь пытается меня напугать, покарать за мои выбрыки. Только я не реагирую, позволяю ему всё. Сжать пальцами многострадальные ягодицы. Прижаться ко мне, вдавливая в стол. Чувствую выпирающий бугор, его возбуждение и моё наказание.

Я царапаю ногтями дерево, найти опору стараюсь. Кусаю губы, со всей дури, лишь бы он не услышал моих выкриков. Лишь бы его остановиться не попросить. Пускай всё произойдёт, возьмёт меня силой, пометит, сделает своей. Пускай мужчина в очередной докажет, почему его Зверем зовут. Чтобы я не забывала больше.

Вязкая капля стекает по подбородку до того, как я успеваю понять, откуда она взялась. Во рту металлический вкус от прокушенной губы. Но я только сильнее надавливаю зубами, стараясь заглушить звон ремня и звук расстёгиваемой ширинки.

– Блять.

Зверь буквально падает на меня, вдавливает своим телом в стол. Он тяжелый, мощный. Даже сквозь одежду чувствуются стальные мышцы. Мужчина часто дышит, накрывает своими ладонями мои и сжимает. Утыкается лицом в шею, которая горит от чужого дыхания.

А затем всё исчезает. Вес мужского тела, касания, звуки. Становится неожиданно холодно и пусто.

– Вставай, Ася.

Но я не двигаюсь. Кажется, если последую приказу, то рухну на пол без опоры. Зверь помогает мне подняться, разворачивая к себе лицом. Заставляет поднять руки вверх и натягивает на меня футболку.

Стирает подушечками пальцем кровь с моего лица, недовольно хмурясь. На его лице буйство чувств. Гнев, раздражение, а ещё какая-то боль и потерянность. Но я просто неправильно понимаю его выражение лица. Откуда у Зверя такие эмоции?

– Я тебя не трону, - отходит на шаг и возиться с молнией. Чертыхается, когда язычок отламывается. И смотрит на меня зверем. Голодным, жестоким, готовящим рвать. Только не двигается, будто между нами барьер вырос. – Что же с тобой так сложно, Ась?

– Выбрал другую, с кем просто и понятно.

– Я тебя выбрал, никого другого не будет.

Это одновременно пугает и будоражит. От того, как просто и легко он это произносит, внутри всё дрожит. Это неправильно, но во мне просыпается самодовольная девочка, которая радуется ласке в виде этих слов.

Никого другого, только я.

– Двигай в зал, поболтаем.

Я подчиняюсь, скорее на инстинктах, чем желая дальше выводить из себя. Пока жду мужчину на диване, меня сомнения бьют. Почему Зверь остановился? Он же хотел, я это прочувствовала прекрасно. Он мог меня взять, без криков и сопротивлений. Я была перед ним готовой добычей, только возьми.

А он не взял.

Резко оброс благородством или расхотел? Или ему нужны были крики и ссоры, попытки удрать, чтобы завестись? Зачем тогда настаивать на моей покорности и пытать сломать волю? От стольких мыслей голову начинает ломить, и я стону, пытаясь уменьшить боль.

Зверь садиться рядом, утаскивая меня ближе к себе. Мужчина касается головы, легко массируя виски. У него, на удивление, тёплые и нежные пальцы.

Давление отступает под напором. Видимо, даже боль боится Зверя. А я, как мазохистка, лезу в самое пекло. Дёргаю зверя за хвост, ожидая, когда лопнет его терпение.

– Давай зайдём с другого, - миролюбиво предлагает мужчина. А я от этих перемен теряюсь. – Поговорим о списке гостей.

– Список гостей?

– Кого ты хочешь пригласить на свадьбу?

– Я не понимаю. Я думала, что мы просто распишемся, а потом ты с друзьями отметишь.

– Блять, Ась. Я выкупаю, что это не свадьба твоей мечты. Но это твоя свадьба и другого мужа у тебя не будет. Поэтому я хочу, чтобы она была такой, как тебе понравится. С друзьями, белым платьем, глупыми конкурсами, в конце концов.

Зверь уже успел обрадовать меня новостью, что через неделю я его законной женой стану. Для мужчины это лишь ещё один способ подтвердить свою власть надо мной. А для меня возможность сбежать, если смогу рискнуть. Пока буду готовиться, меня оставят одну. Можно договориться о салоне красоты, и там драпануть через задний ход. Но нужно действовать так, чтобы не поймали. Зверь говорил, что ошибок не прощает. И мне нужно провернуть всё без ошибок.

Но сейчас я с непониманием смотрю на мужчину. Я правда думала, что это обычная роспись без всяких празднований. Ну, максимум с его друзьями. А теперь оказывается, что мужчина готов организовать шикарную свадьбу. Надеется меня этим подкупить?

– И я могу позвать, кого хочу? – недоверчиво уточняю. Правда, кого захочу? Превратить этот в фарс на подобие дружеских посиделок?

– Можешь. Подготовишь список со всеми именами, ребята пробьют по базе. Если всё нормально – будут твои гости.

Ненавижу себя за то, что благодарно к мужчине жмусь. Тело срабатывает быстрее меня. Прижимаюсь к нему, руками шею обвивая. Вдыхаю запах мужского тела, и остаюсь в такой позе.

Мне некого звать, на самом деле. И раньше можно было близких по пальцам пересчитать, а с последними событиями их ещё меньше стало. Но сам факт, что я хоть где-то могу решить, теплом отдаёт в душе.

Зверь обвивает руками мою талию, заставляя буквально вжаться в него, сливаясь в одно целое. Мы сидим так в тишине довольно долго, но мне хорошо. Не должно быть, но хорошо. Я практически лежу на мужчине, выбирая его своей опорой.