— Все будет хорошо! Не волнуйтесь вы так! Выживет девушка, выживет, прокапаем ее сутки и отпустим, — услышала уставший женский голос и приоткрыла глаза. Сначала все плыло, образы были едва различимыми, но потом я заметила белый потолок, белые стены и Дмитрия с Игорем, находящихся по обе стороны от меня.

— Что случилось? — спросила, борясь со слабостью.

— Ты потеряла сознание, — произнес Игорь, а Дмитрий кивнул и вышел из палаты.

— Наверное, переволновалась, — ответила ему и постаралась улыбнуться.

Игорь подвинул к моей постели стул и присел рядом. Он взял меня за руку, и я почувствовала, что он дрожит.

— Все хорошо, — постаралась успокоить.

— Да, разумеется. Я переволновался. Не могу снова потерять тебя.

На самом деле я чувствовала себя паршиво. Слабость свинцом растекалась по всему телу, каждая клеточка которого тяжелела. Мне было сложно пошевелиться. Возможно, это действительно нервы.


Когда в палату вошел доктор — мужчина средних лет, Игорь распрямил плечи и взволнованно посмотрел на него. Наверное, он волновался сильнее меня. И это не могло не радовать.

— Мне нужно поговорить с пациенткой наедине, — произнес доктор.

Игорь кивнул и опустил мою руку. Он с недоверием посмотрел на врача и, стиснув зубы, направился к дверям. Почему-то меня тоже насторожило желание доктора остаться наедине. Я пристально посмотрела на него, желая услышать, что со мной происходит.

— Вы беременны, к сожалению, точный срок и состояние плода определить мы не в состоянии, потому что в клинике нет нужного оборудования, но могу сказать, что опасаться особо нечего. С ребенком все будет хорошо. Советую встать на учет в гинекологию как можно быстрее.

Сердце стало биться как-то приглушенно. Я, насупившись, продолжала смотреть на него, прокручивая в голове слова.

Я беременна? Неужели? Но как такое могло случиться, ведь я пила противозачаточные таблетки? И почему судьба решила посмеяться надо мной именно сейчас?

— Хотя бы примерно вы можете назвать срок?

Я не была идиоткой и знала, что за один день зачатие не происходит, а если такое и случится, то никакой врач это не определит. Это ребенок Дмитрия.

— Приблизительно две… ммм, может, три недели, — пожал плечами доктор.

Я прикусила губу и кивнула. Он вышел, а я осталась одна и почувствовала, как по щекам покатились слезы.

Первым в палату вошёл Дмитрий, потому что я попросила Игоря подождать. С чего начать не знала, я запуталась окончательно. Пожив без отца, понимала, что не желаю такой судьбы для своих детей. А ещё я не собиралась вешать на Игоря чужого ребёнка.

— Я беременна. От тебя, — произнесла, чувствуя, что становится не по себе. По телу прошел холодок. Слова застыли на языке, и я смотрела на мужчину, чьего ребенка носила под сердцем. Мужчину, которому изменила этой ночью.

Дмитрий провел рукой по волосам, которые и без того беспорядочно торчали ёжиком у него на голове.

— Как долго? — спросил Дмитрий, стискивая зубы.

— Точно доктор не знает, скорее всего, три недели…

— Глупо и самонадеянно просить тебя не делать аборт?

Дмитрий прислонился к стене и не сводил с меня пристальный взгляд.

— Я не хочу, чтобы ребенок рос без отца…

— Я не отказываюсь от вас. Я люблю тебя и буду любить ребенка.

Признание Дмитрия рвало сердце на части, выворачивало душу наизнанку.

— Я изменила тебе вчера, — произнесла, захлебываясь слезами.

Желваки на лице Дмитрия передернулись. Он смотрел в одну точку: вроде на меня, но в то же время куда-то в пустоту.

— Я не смогу забыть измену, но простить попытаюсь. Решать только тебе, но я не отказываюсь от свадьбы и… Даже если ты выберешь моего брата, я прошу сохранить жизнь нашему с тобой ребенку.

Мне показалось, что в его глазах блеснули слезы. Дмитрий развернулся на месте и открыл перед собой дверь.

— Завтра я приеду за тобой, сегодня тебя не отпустят…

Дмитрий вышел, а я вытерла слезы и посмотрела на вошедшего Игоря. Перед глазами все плыло, а от решительности разорвать помолвку с Дмитрием и сбежать с Игорем не осталось и следа.

— Что сказал врач? — спросил Игорь, присаживаясь на край кровати рядом.

Я смотрела на него и не могла ничего ответить. Боялась причинить боль. Однако следовало сказать все, нельзя было держать в себе. Я должна была разобраться в себе, в своих чувствах и желаниях.

— Игорь, эта ночь была ошибкой, мы должны расстаться, — прошептала, стараясь отключить эмоции.

— Что? Ты с ума сошла? Дмитрий тебе угрожал? — Я отрицательно покачала головой. — Ты меня не любишь?

— Я люблю тебя, но это уже неважно, мы не можем быть вместе, — выдавила из себя, стараясь снова не заплакать.

— Почему? — почти зарычал Игорь. — В чем дело?

— Я беременна от твоего брата. У нас с Дмитрием будет ребенок, — было сложно признаться, но я нашла в себе силы.

Несколько минут в палате стояла напряжённая тишина, разбавляло которую лишь напряжённое сопение Игоря.

— Если срок небольшой, ты могла бы сделать аборт, — пожал плечами Игорь.

Я знала, что он не готов к взрослой ответственной жизни, понимала, что детей в ближайшее время у нас не будет, но я сама не торопилась становиться матерью, а сейчас, когда узнала, что внутри живёт маленькая жизнь, просто не смогла бы прервать ее. Это же часть меня, моя кроха.

— Я не буду делать аборт, — процедила сквозь зубы.

— Ты хочешь остаться с моим братом?

Я промолчала. Не знала, что ответить. Не знала, чего хочу. Я ожидала от него немного другой реакции. Конечно, вешать на Игоря чужого ребенка я не собиралась, но он и не предложил такой вариант развития событий. Поступил так, словно не дорожил нашими отношениями и готов был разорвать их в одно мгновение. Хотя… я понимала, что во всем виновата сама. Только я все это затеяла. Я дала надежду обоим братьям, и в один день обоих лишила этой надежды.

— Прекрасно.

Игорь развернулся на месте и ушел, громко хлопнув дверями, а я осталась одна с опустошающей тьмой внутри, которая делила меня на множество частей, не позволяя хорошенько взвесить все и принять адекватное решение.

Глава 11. Одиночка

Утром ко мне приехала Яна. Как только я сообщила, где нахожусь, она сразу же примчалась, и я была рада. Меня радовал тот факт, что у меня появилась настоящая подруга. Маме я сказала, что все еще нахожусь на мероприятии от бара и приеду только на следующий день. Я не хотела пугать ее своим видом, потому что после ночи слез, была похожа на опухшее пугало. Под глазами пролегли такие тени, что никакой консилер не помог бы их скрыть.

— Ну, подруга, у тебя и видок, — произнесла Яна, присаживаясь на край кровати и ставя на тумбочку пакет с фруктами.

— Ян, это ты зря. Меня сегодня отпустят домой, поэтому фрукты…

— Фрукты лишними не будут, — цыкнула Яна. — Тем более в твоем положении. Уж я-то знаю.

Она бережно погладила живот, а я подумала, что не отношусь к своему состоянию так же трепетно, как и она. Считаю его скорее диагнозом, чем радостной новостью. И ночью временами я допускала мысль о том, что можно было бы сделать аборт и забыть об этом всем кошмарном сне. Я уже не хотела быть вместе с Игорем… или Дмитрием. Я поняла главную вещь — я потеряла себя, потеряла и не могу ни от кого ничего ждать, пока не найду СЕ-БЯ.

— Слушай, сложная у вас ситуация получилась, и я советовать не могу ничего, но выбирать мужчину только ради ребенка не следует. Ты можешь возненавидеть и малыша и себя, если будешь жить в браке с нелюбимым, — произнесла Яна, теребя ручку своей сумочки.

Я кивнула. Она была права. Но я и не собиралась выходить замуж за Дмитрия. Я ничего уже не понимала, но не хотела с кем-то связывать свою жизнь, пока не разберусь с ней и не прогоню тараканов, баламутящих рассудок.

— А что Игорь обо всем говорит? — наконец, спросила Яна.

Я поняла, что она давно хотела задать этот вопрос и волновалась, как он будет звучать. Я прикусила губу, которая и без того потрескалась и болела и ухмыльнулась.

— А Игорь предложил мне сделать аборт… — выдохнула, вспоминая реакцию Игоря на новость о моей беременности.

— Урод! — прошипела Яна.

— Нет, он прав. Я не собиралась вешать на него чужого ребенка. И неуверена, что сама приняла бы его дитя, если бы он… Ну ты поняла.

— Да, но это так подло с его стороны — клясться в любви, тащить тебя в постель, а потом предлагать сделать аборт. Он же вынудил тебя изменить Дмитрию…

— Нет, Ян. Меня никто не принуждал, я сама отдалась губительному порыву страсти. Это все моя вина. И в любви… — Я подумала, что Игорь признался мне в любви только здесь, в палате, когда я сказала, что мы не можем быть вместе… Может, он использовал эти слова, как спасательный круг? Только бы удержать меня?

— Он не клялся. Ничего не обещал мне. И я ему… ничего не обещала.

В палате повисла напряженная тишина. Яна ничего не смогла бы мне посоветовать, потому что ситуация получилась сложнейшая, раз я сама запуталась в ней, как муха в искусно вытканной паутине.

— Ксюша! — услышала голос влетевшего в палату Игоря. — Господи! Я так боялся, что снова не успею.

Игорь начал смотреть то на меня, то на Яну. Он явно не думал, что я буду с кем-то. А Яна сощурилась и изучала его взглядом голодного коршуна.

— А на этой нотке я тебя покину, подруга. Пиши… звони, — пожала плечами Яна и встала.

Я кивнула и поблагодарила ее за то, что приехала и привезла фрукты. Когда за ней закрылась дверь, посмотрела на Игоря.

— Ксю, я думал, что снова опоздал, что приеду сюда, а тебя нет. Я всю ночь бродил по округе, думал… Я готов стать отцом этого ребенка. Я не хочу, чтобы ты делала аборт. Я хочу, чтобы у нас была настоящая семья.