Айрин Лакс - Невинная пленница

– Дочь врага, но до чего же аппетитная! – порыкивает, положив обе ладони на мои бёдра.

– Не надо…

– Раздвинь ноги, Малинка-а-а-а-а… – усмехается, напоминая. – Раньше ты текла от моих рук.

– Сейчас не та ситуация, – глупо возражаю.

Глупо, потому что не могу сопротивляться чувствам. Они обостряются от всего пережитого. Мне кажется, как будто я точно сбрендила, сошла с ума, вдыхая дерзкий, пряный аромат мужской кожи. Я точно пьяна им.

Тело покалывает от предвкушения. Сейчас рядом вокруг нет никого из окружения Тагира. Можно закрыть глаза и притвориться, что мы просто… одни, на трассе, возвращаемся после вечеринки или, наоборот, едем на неё.

Мы оба горим и нет возможности потушить этот огонь.

Закрываю глаза… Пальцы Тагира нажимают сильнее. Под их напором я развожу ноги в стороны, открывая доступ к сокровенному. Внутри разгорается пламя жажды.

Тагир протискивает горячую ладонь жёстким тараном. Я расслабляю бёдра, развожу их максимально широко. Позволяю ему трогать и мять складочки, ноющие под его сильными пальцами. Они у него длинные и даже немного царапают мою нежную плоть.

– А-а-ах…

Стон срывается с губ, когда он безошибочно находит моё слабое место. Он нежит подушечкой большого пальца клитор, растирает по кругу. Тагир запускает позорную и сладострастную дрожь по моему телу, отравляя изысканной и горячей лаской.

– Всё-таки ты быстро заводишься, Малинка. Нравится течь для меня?

– Да!

Моё тело выгибается дугой. Я сама двигаю бёдрами навстречу, чтобы Тагир двинул пальцами чуть ниже и потрогал влажное лоно, нажал на вход… Подвигал пальцами, заставив меня кончить. Мне хочется снова почувствовать, как он ласкает меня и сводит с ума.

Но Тагир сегодня не настроен быть нежным. Он резко вбивает в моё лоно сразу два длинных, жилистых пальца. Он задевает внутри все чувствительные точки. Безжалостно и быстро таранит меня пальцами.

– Говоришь, у тебя был женишок? Позволяла ему забавляться со своей дырочкой? – ядовито дышит и спрашивает так, будто ревнует.

Я не могу разобрать выражения лица Тагира, оно слишком близко от моего. Тёмные глаза Тагира становятся всё больше и больше, он как будто накрывает меня тьмой порочных желаний и утягивает следом за собой.

В бездну, откуда нет возврата.

– А-а-а-ах…

Тагир движется слишком быстро. Оргазм неожиданно сильно дробит моё тело на мириады частиц, полных сладкого удовольствия.

Боже… Как хорошо! Хочется, чтобы это не кончалось.

Я мычу от удовольствия, расслабленная и такая довольная, как будто парю в облаках сладкой ваты. Распахиваю руки и обнимаю Тагира за его мощные плечи. Губы скользят к его виску, влажному от пота.

– Не вешайся на меня! – отталкивает ладонью. – Ты не ответила. На мой вопрос.

– Какой? – спрашиваю, ничего не помня. Не соображая. Он просто вынул из моей головы все мысли.

Я как будто спала и не могу проснуться до сих пор. Хочется вернуться в сладкий, будоражащий сознание сон, где мужчина рядом со мной – желанный, любимый и готовый доставить мне наслаждение. Не в отместку, но ради меня самой, ради чувств.

– Женишок, – на горле сдавливается капкан длинных пальцев Тагира. – Ты ему отсасывала?

– Нет! – хриплю, царапая запястье Тагира. – Ничего не было… Он даже меня не трогал ни разу. Нельзя… Я… только с тобой испытывала оргазмы.

– Хорошо.

Тагир отпускает меня, потом вытирает влажные пальцы о свои джинсы. Я смотрю на это его животное действие с сумасшедшим грохотом сердца. Теперь он будет пахнуть мной…

– Что будет с нами? Со мной, с отцом? – спрашиваю еле слышно.

– Он будет пахать, как раб на галерах.

– Ты его не убьёшь? – в моём сердце теплится надежда. Как яркий светлячок, освещает изнутри.

– Будешь хорошо в постели стараться, твой папаня протянет дольше! Всё, теперь рот закрой и не нуди! – заводит мотор. – Куртку надень и застегни! – кривит губы. – Можешь поспать. Ехать долго!

– Куда ты меня везёшь?

– К себе в дом. Будешь греть мою постель. Пока не надоешь, – хмыкает.

Крик вырывается из глотки. Он полон ужаса. Я вскидываюсь на кровати, молотя руками. Мне кажется, будто меня похоронили заживо. Придавили толщей земли и не дают выбраться!

Хриплю, пытаясь сбросить тяжелые путы.

– Анастасия, Настя… Настя, всё хорошо!

Всё проясняется. Но теперь свет бьёт по моим глазам. Мне приходится зажмуриться и закрыться ладонью, чтобы не ослепнуть.

Голос женщины знакомый и тёплый. Кажется, со мной говорит прислуга. Алёна. Она прислуживала на кухне, старше меня, ей около тридцати лет.

Но как… Откуда она здесь? В этом… этом…

А где я, собственно говоря?! Комната мне незнакома. Я пристально оглядываю помещение. Светлые обои, минимум мебели. Но комната сухая и чистая, не подвал какой-то. Я ожидала, что меня запрут, как в темнице.

Вспоминаю всё, что произошло.

– Папа! Где мой папа! Где он?!

Вскакиваю с кровати, роняя тяжёлую мужскую куртку на пол. Подбегаю к двери, молотя по ней кулаками.

– Откройте немедленно! Откройте! Изверги!

Откуда у меня только силы и храбрость появились?! Не понимаю!

– Настя, тише!

Алёна шикает на меня и оттаскивает за руку. Причём делает это резко и сильно, почти как мужчина. Ох, с её комплекцией ничего удивительного! Она широкая в плечах, с большим, пышным телом.

– Не стоит их злить! Они же…

– А ну быстро заткнулись там! – рявкает кто-то из-за двери, долбанув по ней чем-то тяжёлым. – Тагир приказал сидеть тихо! Или еды не получишь!

– Тише, Настя! Тише!

Алёна тянет меня к кровати и заставляет сесть, прикладывает палец ко рту.

– Там на охрану поставили толстого и ленивого. Он поспать любит, а ты ему мешаешь…

Я с удивлением смотрю на Алёну, даже щипаю себя за руку, вдруг я сошла с ума от переживаний? Вдруг она мне просто привиделась?

Щиплю сильнее, но Алёна никуда не девается! Она находится здесь…

– Где мы? – спрашиваю едва дыша.

По двери снова стучат.

– Туалет, еда через полчаса! – рявкает охранник.

– Спасибо большое! – бодро отзывается Алёна.

Я растираю слёзы по щекам. Вспомнила весь ужас и разревелась, не удержавшись. Но Алёна выглядит бодрой и очень уверенной в себе.

– Не стоит отчаиваться!

– Где мы? Я даже этого не знаю.

Алёна обнимает меня за плечи, гладит по волосам. Обнимает, как младшую сестру. Я плачу, устроив голову на её круглом плече.

– Мы в доме Тагира, – тихо говорит она. – Тебя привезли почти одновременно со мной. Сам Тагир тебя занёс в эту комнату.

Он нёс меня на руках? Не помню! Спала, как убитая, на руках преступника и головореза, забывшись обо всём. Как только не проснулась?! Уму непостижимо.

– А ты… как сюда попала?

– Ох…

Полная грудь Алёны колышется в такт её глубокому дыханию.

– С тобой ничего не сделали?!

Вскакиваю, хватаю в панике запястья Алёны, пытаясь понять. Если её тронули… Хотя бы пальцем. Эти уроды… поплатятся!

– Сядь, успокойся! – гладит меня по плечу Алёна. – Я чуть под раздачу не попала. Меня уже к стенке припёрли и платье начали рвать, как шавка собак, но этот… остановил. Приказал убраться, денег швырнул, чтобы его люди шлюху сняли для развлечения. Меня отправили сюда. К тебе.

– Зачем?

– Не знаю, что задумал этот бандит! Но мне было приказано возле тебя находиться. Прислуживать, наверное.

– Но я пленница! – изумлённо вздыхаю. – Как такое возможно?!

– Значит, у самого главного свои планы на тебя. В общем, я рада, что жива! И тебе советую радоваться…

“У главного есть планы на тебя!”

Я даже знаю, какие. Трахать меня, как персональную шлюшку, превратить в вечно мокрую давалку. Использовать, а потом выкинуть, как ненужный презерватив!

Обидно, что мне досталась такая несправедливая судьба!

В скором времени мне захотелось в туалет. Как раз нам сказали, что можно выходить. Возле двери дежурит высокий, полный охранник. Лицо некрасивое, грубое, за поясом заткнут пистолет, а на поясе болтается дубинка.

Мы проходим мимо, и охранник прищёлкивает языком. Потом резко опускает ладонь на пышный зад Алёны, схватившись пятерней. Алёна довольно взвизгивает и отмахивается, как будто флиртует.

– У вас пропуска нет, господин офицер! – хихикает.

– Я в этих войсках давно генерал, – ухмыляется ублюдок, уронив ладонь на топорщащийся бугор в районе ширинки.

– Где туалет и кухня? – обрываю обмен пошлыми любезностями.

Охранник показывает, куда идти, махнув в сторону лестницы.

– Туалет и кухня внизу. По коридору направо. Не заблудитесь. А заблудишься, – складывает полные, влажные губы поцелуем для Алёны. – Позови, я тебе покажу правильное направление, – и снова поглаживает свой пах.

Меня дёргает от отвращения. Я чуть ли не бегом спускаюсь по лестнице. Удивлённо смотрю на Алёну, как она может быть такой спокойной в окружении этих отморозков?

– Ты первая, я за тобой!

Мы ходим в туалет по очереди, потом направляемся на кухню. Она огромная, начинённая бытовой техникой. Но пустая и холодная. Весь дом Тагира такой же – большие комнаты, хороший, качественный ремонт. Но мебели мало, почти ничего нет. На кухне нет запаха пищи.

– Здесь никто не готовит, что ли?

– Некому здесь готовить! Садись, я поищу чего-нибудь.

Алёна распахивает холодильник. Он забит пакетами с продуктами. Они не разложены по полкам, просто напиханы как попало. Кухарка выбирает банку тушёной говядины и макароны, предлагая быстро сделать “макароны по-флотски”. Я зверски голодна, соглашаюсь без промедления. В желудке без конца урчит, пока по кухне тянет ароматом свежеприготовленной пищи. Раскладываю еду по тарелкам и хватаю горячее, дуя на вилку.

– М-м-м-м… – стону вслух.

Кажется, ничего вкуснее в жизни не ела!

– Ну и как это называется?