Любовь Попова - Невинность на спор

 — Марк, перестань…

  — Хочу тебя, как дурной. Сексуальный маньяк и то более приличные мысли имеет. Ведь мог тебя прямо в магазине трахнуть. Нагнуть и насадить на свой хер.  Знаешь, как он болит рядом с тобой.

Марк хватает мою руку, прижимается лбом ко лбу и рычит:

 — Потрогай его. Потрогай меня, Булочка. Там, пиздец, пожар.

Так просто. "Потрогай". Как же решиться.

Решиться оттолкнуть. Но я подчиняюсь. Прикрываю глаза с легкой улыбкой, тяну руку между телами и вдруг чувствую горячую, бархатную головку.

 — Ох, бля! – прогибается он, как от разряда.  – Давай, давай… Он так болит…

  Пальчиками провожу по крепкому стволу, кажется, чувствую каждую выпирающую вену, дурея от запаха, что издаёт его плоть. Мужская. Громадная. Налитая кровью. Готовая пронзить моё нутро.

Марк открывает глаза, шумно дышит, словно на краю крыши и смотрит на меня. А у меня в горле пересыхает. В голове шум невообразимый.  Марк приближает лицо и я почти вижу поры.  Скользит языком по губам, питается сладостью и страхом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не знаю кто первый. Но вот Марк уже целует, словно голодный, одержимый, сумасшедший.  И я сама уже безумная. От его силы. От его близости. От его обволакивающего запаха.

Я попросту забываю, кто я и где. Главное, с кем, потому что его пальцы уже начали активное нападение на мой клитор, потому что его рот пожирает. Рвано, смачно, влажно. А потом вниз губами ведет, влажные дорожки, словно пропитанные кислотой оставляет.  Сосок кончиком языка щекочет, так что в спине прогибаюсь, готовая изжарится на адской сковороде. Сгореть в огне экстаза, что дарит пошлыми ласками Марк. И звуки эти блядские от шумного, смешанного дыхания дают последний толчок. Я  так близка. Я так хочу...  От хрипа. От рыка. Кончить хочу с Марком.

Член толкается в руку все активнее, и я сжимаю его у основания, чувствуя как он еще больше разбухает.  Что вот прямо сейчас Марк только мой.  Телом. Душой. Всем своим похабным существом. Мне этого достаточно.

 Но Марку мало.

Он уже не соображает. В глазах ни грамма сознательности, только животная страсть. Темная похоть, что проникает своими иглами в меня. Парализует, пока он буквально срывает с меня трусы под визг и широко раздвигает ноги.

Страх и паника мгновенным потоком ледяной воды возвращают в голову разум.

 — Марк! Нет! – прекрасно понимаю я, что случится. Но не так же. Не по-быстрому, пока не постучали в дверь.

 — Замолчи, ты хочешь.

  — Конечно, хочу,  — уворачиваюсь от нового поцелуя, но он уже нетерпеливо хватает лицо рукой, сжимает щеки пальцами.

 — Тогда какого хрена ты ерепенишься. Посмотри на нас! Посмотри! – шипит он, и я опускаю взгляд и застываю от порочного вида налившегося кровью члена.  Внутри все горит от желания принять этот влажный орган в себя. До конца.

Сейчас он очень удачно направлен между коралловыми лепестками киски. Так, словно жало пчелы уже готово высосать весь нектар.

Марк делает движение, уже касаясь влажных складок, но я хватаю его голову руками и шепчу слезно:

  — Ладно. Ладно… Я…  - Господи, как мало я насладилась его компанией.   – Я согласна, но давай не здесь. Любое место и время.

— Сегодня, после вечеринки, — тут же ставит он условие и продолжает давить головкой на вход, так что ноги сами подгибаются в коленях, готовые поднять бедра ему навстречу.

Сегодня? Так быстро.

 — Сегодня Даша или я тебя порву. Сейчас. Здесь. В любое время. Ты даже мое имя не успеешь произнести.

 — Ладно… После вечеринки, — сдаюсь и хочу оттолкнуть член, но Марк давит чуть сильнее, почти войдя в меня головкой.

 — Марк! Ну хватит!

 — Я чуть-чуть. Я только попробую...

Во мне словно поселилось противоречие. Все тело отзывается на действия Марка, уже горит в ожидании своего бронебойна, что тихонько толкается, но так и не ворвавшись, замирает.

  — Ты уже согласилась, зачем ждать, — выдыхает он, пока по его лицу скатывается капля пота, пока мышцы широких плеч напряжены.  - Ты бы знала, какой это кайф.

Меня спасает от самой себя стук в дверь и выкрик матери:

 — Даша! Гости уже пришли! Почему  у тебя закрыто.?

А мы с Марком словно замираем во времени, смотрим друг на друга и воюем. Он за право быть во мне, я за право нормальной, первой ночи. Не впопыхах.

 — Пожалуйста… Не сейчас.

   — И минет, — тут же наглеет он и давит членом глубже, почти упираясь в преграду. Мне ничего не остается, как только кивнуть.

 — Все, что хочешь, только слезь с меня и спрячься.

Марк вытирает со лба пот. Откатывается в сторону, пряча стальной, крупный орган в боксеры и джинсы.

  — Блять… Почти, -  хрипит он и раздражённо смотрит на дверь.  – Я теперь тоже ее ненавижу.

Я уже не слушаю, корректирую одежду, заталкиваю Марка в шкаф и иду открывать двери.

Но на мгновение замираю у зеркала, не узнавая, девушку в отражении. Румяная, соблазнительная.  В этот момент можно даже понять Марка, который решил меня завалить.

Стук в дверь заставляет подскочить и я бегу открывать.

 — Давай быстрее… — включает мама тираншу, и замечаю платье. И я скрещиваю пальцы, чтобы услышать комплимент. Первый за всю жизнь комплимент. Разве я не достойна?

 — Где ты взяла это платье?

 — Курьер привез, — сразу тушуюсь я и вижу, как она поджимает губы.

 — Понятно. Гости уже внизу. Давай быстрее. И зачем ты нанесла на лицо столько румянца? И волосы... Куриное гнездо. Приведи себя в порядок! – заключает она, и глянув на меня последний раз, с немым осуждением, уходит.

А у меня в груди как будто возникает торчащий нож. Прокручивается, оставляя громадную дыру.  И почему я постоянно верю, что она станет нормальной матерью? Почему думаю, что все ещё наладится?

 — Слушай, Малышева, — вылезает Марк из шкафа и вынуждает меня открыть глаза шире во всей красе взирая на его твёрдый пресс  и сильные руки.   – А притащи-ка мне рубашку папаши. Любую. 

 — Зачем? — тут же напрягаюсь я.

 — Пойдём на вечеринку. Отожжём там не по-детски.

****

Зависимы Артём Пивоваров (еще вот эта)

Billie Eilish - ilomilo (MBNN Remix)... просто шик!

Его веселье такое заразительное. Так хочется улыбнуться в ответ. Сгонять к отцу, взять рубашку, пусть она и будет немного жать Марку в плечах. Широких, мускулистых плечах.

Так легко расслабиться. Просто наслаждаться его вниманием. Так хочется праздника в его компании. Продемонстрировать матери, что я красивая. Что меня хотят.

Но если Марк там появится, то возникнут вопросы. Мама начнет допытываться, сколько я заплатила этом красавчику, чтобы он со мной пошел. А Марк начнет веселиться так, что обо мне забудет.

И это все увидят.

И я останусь снова одна. Опозоренная. Осмеянная.

В голове такая четкая картинка того, что Марк выпивает с моей вечно позитивной матерью. Что она откидывает свою голову назад, сияя белоснежными зубами. И они… уходят. Почему я прямо сейчас вижу, как они уходят и оставляют меня одну?

 — Даша, ты оглохла?

 — Ты не сможешь пойти, — обреченно вздыхаю я, поднимая взгляд и заламывая руки. Почему-то страшно продолжать разговор. Конечности холодеют, а сердце замирает от страха. 

 — Че? С чего бы?

 — У… — сочинять причину крайне сложно. Особенно лживую.  – У тебя нет приглашения.

Лицо Марка темнеет мгновенно. В раз. И в комнате сгущается воздух. Его буквально можно ощутить на языке, как и гнев, которым Марк, словно краской покрывается с ног до головы.

Его тело напрягается, мышцы проступают сильнее, словно прорисованные тенью. И я соображаю, что сглупила.

 Уже разеваю рот, чтобы заявить, что пошутила, или оправдаться или еще хоть что-то. Но не успеваю. Ничего не успеваю.

Он зло хапает свой свитер с кровати и в пару секунд надвигается   на меня. Хватаю воздух ртом, как брошенная на берег рыба.

 — Марк я…

 — Ты, дрянь лживая, — шипит он мне в лицо и резко в дверь впечатывает.  – Если ты меня стыдишься, так и скажи. Если вздумала опять продинамить, не надейся…

  — Марк, нет, — в шоке восклицаю я, но рука на горле не дает произвести ни звука, а глаза парализуют льдом, сковавшим озера огня недавно в нем мерцающие.

 — Провела меня через задний ход, на вечеринку не впускаешь… Я понял. Заурядный студент, реслер не чета девочке из высшего общества.

 — Что за бред?! – хриплю я, карябая его руки, но они словно капкан давят на горло, враз впивая осколки разбитого вечера в грудь. А ведь так все было хорошо.

  — Бред, если ты думаешь, что ты отмазалась от секса, — поднимает он колено, давит мне между ног и бешено целует в губы с хрипом: Сука.

Не так, не хочу с такой яростью. Но Марк не дает увильнуть, агрессивно нажимает на щеки и буквально проталкивает язык между губ под мое болезненное мычание. И так резко, как поцеловал, отпускает, скоро выдыхая мне воздух и в без того разгоряченное лицо.

 – Я буду ждать в тачке за воротами. Мне по хрен. Но если через полчаса тебя не будет, я войду и трахну тебя там, где ты будешь стоять. Даже под взглядом твоей матери. Поняла?

 — Марк! – умоляюще высказываю я, но он пихает меня в дверь снова, так что бьюсь затылком.

 — Не слышу! Ты поняла?!

 — Да!

Он даже не отвечает.

Отталкивает так, что лечу на кровать, а сам мигом исчезает за дверью.

А меня окутывает волной страха и горечью обиды, словно в приторный пончик, кто-то подложил чеснока. Я что же, собственными руками убила счастье? Он ведь не был таким. Последнее время не смел хамить, а тут…