Стэйша Блэк - Невинность

Кора судорожно вздыхала, втягивая и выдыхая воздух, мотая головой из стороны в сторону, потому что это единственная часть тела, которой она могла двигать. Она вцепилась в шелковые шарфы. Ей нужно было за что-то ухватиться, за что-то зацепиться, пока неистовые, ошеломляющие ощущения поднимались все выше и выше…

О боже, она не знала, что с этим делать… если это не… куда все идет…

— Оххххх! — Ее крик перешел в пронзительный вопль, когда наслаждение пронзило ее тело, так внезапно, словно ее ударило током. Она почувствовала это до кончиков пальцев ног. На долю секунды ее сердцебиение остановилось, и все стало идеально.

А потом все закончилось, и Маркус начал ползти вверх по ее телу.

Она моргнула, возвращаясь к настоящему времени, пытаясь взять себя в руки.

Маркус. Кто, в конце концов, был вовсе не ее любимым. Кто женился на ней только из мести.

Но займется ли он любовью с ней сейчас?

Он оседлал ее тело, и она могла видеть его… его половой член. Он вытащил его из штанов. На длинном члене выступали вены. Головка была темнее, чем остальная часть его тела, и пульсировала.

И он был большим. Огромным.

Неужели он попытается засунуть это в нее?

Несмотря на то, что между ними стояли ужасные вещи, учитывая то, что он заставил ее чувствовать, станет ли она возражать?

«Да», — сказал ее внутренний голос. С другой стороны ее сердце… Она понимала, как ужасно хотеть хоть какую-то часть этого страшного человека. И все же…

Но Маркус, похоже, не пытался вонзить его в нее.

Нет, он взял длинный, толстый член в руку и стал тереть его вверх и вниз. Безжалостно. Яростно.

Кора понимала, что ей следует отвести взгляд.

Но она никогда такого не видела. И видеть обнаженного Маркуса, в живую… она посмотрела на его напряженный живот, на его лицо и поняла, что он смотрит на нее сверху вниз.

Кора не смогла прочитать то, что увидела за долю секунды до того, как он опустил взгляд на ее грудь. Но не отвела взгляда. Она продолжала наблюдать за его лицом, пока он ублажал себя.

Он полностью отдавался этому занятию — это было ясно. По крайней мере, в этом случае он либо не утруждал себя сохранением маски, либо просто не мог. Кора увидела миллион вещей в уязвимом, страстном движении его лица… или, по крайней мере, ей так показалось

От этого удовольствие, которое едва утихло в ней, снова вспыхнуло. Ее бедра непроизвольно дернулись, ища трения. Но Маркус находился слишком далеко, почти оседлав ее грудь.

Он продолжал заниматься собой еще несколько мгновений, а затем откинул голову назад.

Кора резко опустила голову, когда теплая влага коснулась ее груди. Она с изумлением смотрела, как из головки его огромного члена вырываются струйки белесой спермы, а он дергает его еще безжалостнее, чем прежде.

Когда он наконец кончил, то посмотрел на нее сверху вниз, его грудь тяжело вздымалась. Он наклонился и растер свое семя по всей ее груди, сжимая соски.

Кора вздрогнула, возбужденная и потрясенная всем этим. Люди обычно занимаются этим в постели, или Маркус считает это своего рода наказанием? Все это было так приятно.

Маркус слез с кровати. — Тебе это понравилось? Тогда обязательно улыбнись в камеру.

— Что?..

Но Маркус уже делал снимки на свой телефон. Фотографии ее обнаженного тела, испачканного его… его…

Кровь отхлынула от ее лица. — Ты же сказал, что не будешь!

— Наивная маленькая Кора. В любви и на войне все средства хороши.

На самом деле мне это даже не нужно. — Он бросил телефон на прикроватный столик. С мрачной ухмылкой он указал на угол над потолком, где в темноте виднелась вторая камера, ее крошечный яркий глазок мигал огнем. — Видео передает гораздо больше впечатлений, чем фотографии, ты так не считаешь?

Кора прикусила губу, не желая уступать ему после того, как он так жестоко обошелся с ней. Он рассмеялся неприятным смехом. Это и в самом деле был не ее Маркус. Этого человека действительно никогда не существовало.

Если она нуждалась в еще каких-то доказательствах, то, что он оставил ее одну в комнате, связанную, с его семенем, сохнущим на ее груди, определенно сделало свое дело.

Маркус стоял в маленьком темном чулане, который использовал как свою комнату безопасности, потягивал напиток и смотрел в никуда. На экране его новобрачная боролась в своих оковах. Ее прекрасные волосы упали на лицо, как пшеничный сноп, рассыпавшийся по бледной палитре безупречной кожи.

Он только что кончил, но был тверже, чем когда-либо, готовый покорять, захватывать. Она находилась там, где он хотел ее видеть, связанная и беспомощная, девственница, принесенная в жертву, чтобы умилостивить чудовище. А она была… девственницей и жертвой.

А он — чудовище.

Она такого не заслужила. В ту же секунду, как его Тени заметили ее, он заставил их следить за каждым ее движением. Она даже чихнуть не могла без его ведома. Она выглядела как ее мать, но вела себя совсем не так, как Деми.

Он должен был увидеть сам, чтобы поверить. Но вначале он даже не мог смотреть на нее. Вместо себя он послал Шаро, которого считал своим братом.

— Ну и? — спросил он, когда здоровяк вернулся с докладом. — Какая она из себя?

— Добрая. Наивная, но полная надежд. Сладкая. — Шаро не требовалось этого говорить, но Маркус услышал молчаливый подтекст. «Совсем как Кьяра».

Всевышний даровал ему совершенную месть, завернув ее в красивую упаковку. Столь прекрасную, что он не хотел ее уничтожать. Как, вероятно, смеются небеса! У него были средства отомстить, но впервые за шестнадцать лет он не хотел ими воспользоваться.

О, он хотел Кору. Лишь взглянув на нее, он понял, что погиб. Взмах ее ресниц, трепетание тонких рук, застенчивые улыбки, которыми он упивался, как человек, который пересек пустыню. Она была оазисом, о котором он и не подозревал.

На экране она мотала головой из стороны в сторону, хрупкая шейка напряглась, когда она звала его. Ее кожа мерцала, как перламутр, там, где он пролил свое семя. И боже, когда она кончила, наслаждение было так явно чуждо ей…

Из-за страстного желания ею овладеть, член запульсировал. Маркус не думал о мести, когда извергал свое семя на ее прекрасные обнаженные груди. Он потерялся в ней. Вкус ее сладости все еще одурманивал его чувства. Не в силах отвести взгляд от ее полуприкрытых глаз, затуманенных похотью, хотя она только что кончила. Она хотела большего и трахнуться с ним, а он хотел остаться там на всю ночь и дать ей это.

Он еле заставил себя выйти из комнаты после того, как размазал семя по всей ее груди, пометив ее как свою, словно варвар.

Маркус заставил себя допить напиток, смакуя горький привкус. Даже сейчас думая о том, что она полностью в его власти, отделенная от него лишь стеной, он испытывал трепет. Вся эта невинность у него на кончиках пальцев. Он бы с удовольствием развратил ее, привязал к своей кровати, даже если бы она не являлась его врагом.

Эти минутные сомнения исчезнут. Король должен быть безжалостным, чтобы сохранить власть. Он уже давно смирился с тем, что является неизбежным злом.

У него была она. Он оставит ее себе. Со временем ее красота поблекнет, а невинность исказится.

Он мечтал об этом дне много лет и не позволит ничему испортить его, даже глупой сентиментальности в последнюю минуту. Месть была опьяняющим напитком, вином из гранатов. Сладкая с горьковатым привкусом. Он напьется так крепко, как только сможет.

А потом он выльет остаток в горло Коры, пока она не захлебнется.

— Маркус, — в миллионный раз крикнула Кора. — Маркус!

Она опустила голову на матрас в отчаянии и унижении. Маркус просто оставил ее здесь, привязанной к кровати. Кора не знала, сколько времени прошло. Она ненадолго заснула и, проснувшись, наблюдала за утренним солнцем, пробивающимся сквозь жалюзи на окне. И она, наверное, кричала целый час подряд, безрезультатно. Неужели он просто оставил ее здесь?

— Глупая, — прошипела она, ее горло болело и пересохло, когда билась головой о матрас. Другие ее физические потребности тоже нельзя долго игнорировать.

Как она попала в такую передрягу? Хотя вряд ли могла заявить о своем незнании. Мама предупреждала ее о том, как опасен мир.

«Она слишком преувеличивает, — всегда говорила себе Кора. — Она параноик».

Или, возможно, она точно знала, о чем говорит.

«Ты в опасности только потому, что она солгала о себе. О том, кем был папа».

Кора посмотрела на причудливую текстуру на потолке, ее взгляд выискивал узоры. Искать смысл там, где его не было. История ее жизни.

Если бы только мама все ей рассказала, вместо того чтобы запрещать ей выходить за пределы фермы, они могли бы работать вместе. Но нет, Деми Вестиан всегда знала лучше других, и да поможет Бог любому, кто ей начнет перечить.

И поэтому Кора вошла прямо в логово льва, даже не подозревая об этом.

— Дура. — На этот раз она обращалась к матери. Почему та не могла довериться своей дочери?

Кора посмотрела на руку, на которой потихоньку снимала кольцо. Трудно снять кольцо одной рукой.

Трудно, но не невозможно.

Она сойдет с ума, если ей придется носить знак его собственности еще хоть секунду. Кора всю жизнь боролась за свободу и не собиралась сдаваться.

Закусив губу, ей наконец удалось сдвинуть кольцо с самого крупного сустава и переложить в ладонь. Кора ослабила веревку на этой руке, напрягаясь всем телом, а затем отбросила его как можно дальше в дальний угол комнаты. И улыбнулась, когда кольцо затерялось среди зелени в углу.

— Нехорошо поступила, жена.