Л. Шэн - Нежное безумие

– Отвечай.

– Бороться! Я всегда борюсь. А твоя девушка знает, что ты спал с Блис Ортиз и целовался со мной утром? – я улыбнулась, делая вид, что меня не задевает все это. Однако быстро пожалела о своем вопросе. Не хочу знать ни о Блис, ни о его девушке.

– Следишь за мной, Дарья? Я поцеловал тебя, чтобы доказать, что могу отыметь тебя тогда, когда захочу. Но это не имеет значения, так как я не хочу тебя. Моя очередь задавать вопросы. – Он сделал шаг навстречу, толкая меня к металлическим шкафчикам. Нельзя не сказать, что раздевалка довольно просторная и роскошная: шкафчики в цвет формы – черно-синие, – предки выложили тысячи долларов за хромированные раковины, стеклянные душевые кабины и скамейки.

Взгляд Пенна такой проникновенный, моя кожа начинает покрываться мурашками. Такое ощущение, что он видит меня насквозь. Я выгляжу уродливо без загара, макияжа и туши. Ненависть разгоняется по моей коже, внутренностям и венам. Откуда у меня ее столько?

– Ты пытаешься казаться такой стервой или это твое обычное состояние?

И то, и другое. Я действительно завистливая и жалкая. Но становлюсь сукой, когда чувствую угрозу.

Но я лучше умру, чем откроюсь ему. Бросаю на него самый холодный взгляд, как Джонни Депп в фильме «Что гложет Гилберта Грейпа». Я взмахнула бы волосами, если бы он оставил больше пространства, но его тело почти прижимается к моему – если я двинусь, то коснусь его. Я хочу касаться его. И именно поэтому одновременно и не хочу.

– Когда дело касается тебя? – изучаю его лицо. – Я на самом деле такая, малыш.

Когда он продолжает упорно делать вид, что ему скучно, я придумываю насмешку:

– Ты начал все это. Гас думал, что мы были близки, поэтому захотел, чтобы я сыграла роль посредника. Но вы оба не могли прекратить насмешки надо мной. Я должна была просто стоять и терпеть?

– А разве не этим занимаются чирлидеры? – он усмехнулся.

– Ты идиот.

– А ты лгунья. Ты напала на меня.

– Зачем мне нападать на тебя? – я топнула ногой и мое колено коснулось его. Когда мы были на улице, то я успела заметить светлые волосы на ногах через дыры на джинсах. Уверена, что он великолепен, и бесит, что я не видела его голым, как он меня.

– Потому что ты прикольная детская кукла? Потому что думаешь, что ты королева, которая сует нос во всякое дерьмо? Потому что я ненавижу твою…

Я накрыла его губы своими в яростном поцелуе, чтобы заткнуть ему рот. Знаю, что я дерьмо, просто не хочу слышать очередную правду. Удивительно, но он не сопротивляется. Его руки ласкают лицо, губы накрывают мои в ответ. Ничего не понимаю. Обычно я не целую парней, которых практически не знаю. А особенно я не целуюсь с парнями, которых уже знаю. Поцелуй для меня – это что-то особенное. Хотя Пенна нельзя назвать незнакомцем. Я будто всегда носила его с собой, в моем камешке на шее, и теперь, когда он забрал его у меня, единственный способ заглушить влечение – это его внимание, его взгляд, его ярость и губы.

– Мой отец прикончит тебя, – с улыбкой произношу я, пока его язык снова пробирается между моими губами.

– Ты не можешь положить сметану перед изголодавшимся котом и ждать, что он будет смотреть в другую сторону.

Его дыхание прерывистое, руки большие, крепкие, но такие теплые и родные. Пальцы касаются моего лица, шеи, волос. Он слегка тянет за них, заставляет выгнуться, посасывая нежную кожу на шее до тех пор, пока из меня не вырывается стон, когда он оставляет засос. Радость разрывает меня изнутри. Вкус Пенна у меня во рту – сладкий и опасный. Я ощущаю вкус калифорнийского солнца, зубной пасты и немного пота. Наши языки сплетаются в страстном танце. Я уже не уверена в том, что чувствую – радость или грусть. Но что бы это ни было, я чувствую себя живой.

Животом ощущаю его эрекцию, как вдруг реальность врывается в мой мозг. Я слышу скрип открывающейся двери. Сначала я подумала, что зашел кто-то из членов команды, но Пенн буквально прилипает ко мне, прикрывая полуголое тело, я понимаю, что жажду его прикосновений и губ, но он не хочет просто целоваться – он защищает меня.

Я моргаю, пытаясь протрезветь.

– …вам придется много объяснить, – металлический голос врывается в комнату, словно ядерная война, заставляя глаза открыться.

О, Маркс.

Когда я поворачиваю голову, то в проходе вижу директора Причарда. Он один, но лучше бы вся школа увидела, как я целуюсь с капитаном команды Лас-Хунтас. Пенн встает передо мной, наклоняясь ближе к директору Причарду так, что я остаюсь прикрытой. Вместо извинений или объяснений он лезет в задний карман, достает жвачку и бросает в рот, кидая обертку на пол.

Думаю, он только что открыл новый уровень крутости. Воун и Найт вряд ли когда-нибудь достигнут подобного.

– Директор Причард, – во рту словно куча ваты. Директор смотрит на меня с таким гневом, от которого начинают гореть щеки. Я не должна чувствовать себя виноватой перед ним, но что-то во всем этом есть неправильное. Несправедливое.

– Пенн Скалли, – он щелкает языком, – когда я приглашал вас в команду, то имел в виду футбольную, а не группу поддержки. Не думал, что вы отправитесь на экскурсию без предупреждения.

– Мне следовало вас предупредить, – Пенн хлопает жвачкой и проводит рукой по волосам.

– Отойдите от мисс Фоллоуил.

– Только после того, как вы отвернетесь, – отвечает Пенн.

К моему удивлению, директор отводит взгляд. Все начинает принимать не очень хороший оборот, поэтому я решаю исправить ситуацию:

– Это я, – останавливаюсь перед Пенном до того, как он сделает ситуацию еще хуже. – Я привела его сюда, это была моя идея.

Они оба смотрят на меня с удивлением. Мне все равно, как низко я паду, моя репутация и так подпорчена из-за директора Причарда тем, как я позволяю со мной обращаться. Кроме того, я действительно дерьмово себя чувствую из-за ситуации с Вией.

Хочу искупить то, что я сделала с сестрой Пенна, я ведь не монстр.

– Он здесь, потому что захотел приехать сюда. Он полностью контролирует свои две ноги, – хмыкнул Причард.

– Три, если считать самую важную, сэр, – Пенн потер щеку, и нотка безразличия появилась в его голосе.

Он цепляет Причарда… Нереально.

– Он здесь, потому что я проиграла пари и должна была поцеловать бандита. Мы уже закончили, – сказала я, натягивая укороченную юбку и топ. Но так и не осмелилась поднять глаза, чтобы проследить за их реакцией. Это ложь, но только так я смогу успокоить Причарда и спасти Пенна.

Причард сузил глаза и внимательно посмотрел на Пенна.

– Я недоволен, что вы так отвечаете мне, молодой человек.

Пенн закатил глаза с видом, будто нереально зол.

– Пенн, – шепчу я, сжимая ткань его футболки. Он убирает руку, все еще смотря на директора. Взгляд его бесстрашен, и я понимаю, что он не просто привлекает меня – я ему завидую.

– Если я еще раз увижу тебя на территории школы, то сообщу властям, – директор Причард оборачивается, тело его напряжено.

Я бегу за ним, как вдруг Пенн хватает меня за запястье. Его змеиные глаза задают немой вопрос, ответа на который нет.

Что за фигня?

– Я получила то, что хотела, – зевая, я скинула его руку. – Если захочешь убраться или почистить шкафчики, то швабры в той комнате.

Прогулка до кабинета Причарда казалась невероятно долгой и тихой. Когда мы заходим в его кабинет, он говорит, чтобы я забыла о тренировке на сегодня.

– Эсме прикроет тебя. Она становится довольно умной, когда дело доходит до получения желаемого. Кроме этого, у нас есть кое-какое дело.

Он закрывает дверь. Мое сердце начинается биться в два раза быстрее. Этот щелчок еще никогда не звучал так громко в моей жизни.

– Эй, Пенн, слышал, что твои яйца еще мягче, чем у Тома Брэди. Может, стоит их использовать для снятия стресса?

Какой-то недоумок из Всех Святых рыгнул позади меня, сжимая пустую банку из-под энергетика и бросая в сторону нашей команды. Мы стоим друг напротив друга в долбаном туннеле, ведущем к полю. Да, у них есть туннель, будто это высшая футбольная лига. В целом у них все было оборудовано по полной программе, их предки, по всей видимости, выложили огромное состояние. Тем не менее наша раздевалка, предназначенная для гостевой команды, закрыта из-за затопления (читай между строк: Гас повел себя как обычно). По этой причине мы стоим в одном туннеле. Все вместе.

Игрок школы Всех Святых потерял сознание, как сучка, – здесь слишком жарко, бормотал он. Тренеры засуетились в попытке вызвать «Скорую» и быстрее найти ему замену.

Это первая игра сезона, и мы должны сделать чертовски крутое шоу еще до того, как выйдем на поле.

Наша команда не проигрывала никогда за последние пять лет. Пять долбаных лет. Так что затопим этот корабль за пару секунд.

Тренер Хиггинс вчера давал интервью для местной газеты. По его словам, если мы сосредоточимся, то победа у нас в кармане. Однако при нас он не показывает такого оптимизма и оказывает чести меньше, чем оказал бы козлам в футбольной форме. Это отстойно, учитывая, что мы лучшие в штате.

Перед игрой тренер сказал, что я должен сохранять голову холодной, а ноги горячими – никак не наоборот. Он в курсе, что противники прекрасно владеют манерой нести всякую чушь, но, кроме Найта, в защите никого нет: их игра слишком предсказуема. В мои планы не входило примирение с Гасом, но тренер настоял на том, чтобы мы положили конец соперничеству за пределами поля. Но я совсем не ожидал, что он притащит глазастика с собой.

Мы не разговаривали со вчерашнего поцелуя в раздевалке. Мы избегали взглядов, когда сталкивались в коридоре, делали уроки на кухне, старались игнорировать друг друга, пока Бейли несла всякую чушь на протяжении двух часов.