Агиналду Силва - Нежный яд. Признания

Она проследила, как машина скрылась за углом, и спустилась вниз, чтобы выпить кофейку в баре Гату.

С тех пор как Нана его излечила от неудачной любви к ней, они стали друзьями. Но сегодня он выглядел грустным и осунувшимся.

- Что случилось? – осведомилась Карлота. – Нана здорова?

- И счастлива, - с горечью подтвердил Гату. – Она собралась замуж за Алсести.

- Так давай выпьем за ее здоровье кофе с коньяком, - предложила Карлота. – Утром коньяк без кофе я еще не научилась пить.

Гату меланхолично улыбнулся и принес две чашечки и две рюмки.

Они выпили за здоровье и счастье Наны, и Карлота сказала:

- Я не понимаю, чего ты грустишь. Насколько я понимаю, ты жениться не собирался?

- Нет, - согласился Гату. – Я убежденный холостяк. Кафе – мое призвание, моя семья, мое детище. Ты сама знаешь, Карлота, весь наш квартал, что бы ни случилось, спешит к Гату. Я в курсе всех новостей, я центр нашей меленькой вселенной. Я…

- Я… я… я… – конечно, ты не только убежденный, но и прирожденный холостяк, - согласилась Карлота. – И на твоем месте я была бы счастлива, что Нана нашла себе мужа.

- Но она мне нужна! – возмутился Гату. – Я тоже нуждаюсь в тепле, ласке, нежности.

- Но не в заботах, хлопотах.

- Конечно, их у меня и так хватает!

- Вот именно. – Карлота выразительно посмотрела на Гату и отпила еще глоточек кофе. – Кофе, нужно тебе сказать, у тебя отменный. Нигде я не пила лучшего.

Гату приосанился.

- Вот ты и радуйся, что кто-то берет заботы твоей Наны на себя. А что касается ласки и нежности, то у каждой женщины их в избытке.

Карлота опять выразительно посмотрела на Гату.

- Ты улавливаешь мою мысль? – спросила она.

Гату недоверчиво смотрел на нее. Потом в задумчивости опрокинул еще одну рюмку коньяку.

- Неужели ты думаешь, что Нана способна…

- Я думаю, что ты, Гату способен убедить Нану. В общем, я уверена в твоих способностях.

Похвала Карлоты дорогого стоила, глаза Гату заблестели. Безнадежная ситуация предстала совершенно в ином свете, и он громко расхохотался.

- Ты просто дьявол, Карлота! – воскликнул он, но тут же стал серьезным и прибавил: - Но ты переоценил мои способности. Я не способен обманывать друга. Так что может быть, я и попробую переубедить Нану, но сделаю это до ее свадьбы.

- Как знаешь, Гату, как знаешь, - улыбаясь ответила Карлота и попрощалась.

Одно доброе дело она сегодня сделала. А может быть, два, если Гату в самом деле переубедит Нану до свадьбы. Или не переубедит.

Но Карлота в этот день сделала и третье доброе дело, она позвонила на фабрику Лавинии и сообщила ей, что Валдомиру нашел мрамор.

Он позвонил ей очень радостный, пообещал на днях приехать: самое трудное позади, остались небольшие формальности, оформить кредит, поставить подписи.

Карлота сообщила о мраморе, но не о приезде. А Лавиния о нем даже не спросила…

Лавиния предпочла бы узнать хорошую новость от самого Валдомиру, но что тут поделаешь, если ему по-прежнему приятнее говорить с этой старой ведьмой?

Лавинии снова стало горько. Валдомиру по-прежнему бегает от нее. И когда ему только надоест?!

Но новость сама по себе была так хороша, что Лавиния поспешила поделиться ею во время обеда с рабочими.

- Сеньор Валдомиру нашел для фабрики мрамор, так что работой на ближайшие несколько лет вы обеспечены, - громко говорила она каждому подходившему с подносом к кассе.

Столовая радостно гудела, и обида Лавинии таяла, когда она слышала этот радостный гул.

Мауру больше не обедал в столовой, зато каждый вечер и каждое утро заезжал за ней на машине. Вчера он пригласил ее посидеть в кафе на набережной, и она согласилась. Ей полезно было подышать свежим морским воздухом.

- А почему бы нам не отправиться в воскресенье на пляж? – спросил он. – Или не прокатиться на пароходике? Думаю, тебе было бы полезно.

Они уже перешли на ты, с этим в наши времена не церемонятся, но в остальном ее новый знакомый проявлял необыкновенную деликатность. Ни о чем не расспрашивал, старался быть приятным, и Лавинию не оставляло странное чувство беспокойства, в котором она не признавалась сама себе. Этот молодой человек со своей обязательностью и нелюбопытством походил на приставленного к ней охранника или детектива, чем на поклонника.

«Может, это Валдомиру постарался?» - мучила она себя догадками. А потом ругала за подозрительность, расходившиеся нервы, глупость.

Мауру привез ее в очередной раз после работы домой, они сидели в машине и разговаривали, а только что приехавший Валдомиру, стоявший вместе с Карлотой, с большим недоумением наблюдал за ними.

Оживленная Лавиния смеялась. Она показалась Валдомиру очень похорошевшей.

Он вопросительно посмотрел на Карлоту, к которой поднялся, не застав никого дома, и которая встретила его с неподдельной нежностью. Соскучившись, они так сладко поцеловались… И вот вышли, чтобы вместе поужинать. Разумеется, выйти поужинать предложила Карлота. Валдомиру собирался сначала повидать Лавинию, узнать, как ее здоровье. Хотел ее дождаться.

- Мы можем дождаться ее внизу, - предложила Карлота. – Раз она задержалась, то уж, наверное, скоро придет.

- Да, конечно, - согласился Валдомиру. Он принялся рассказывать Карлоте, как нелегко дались переговоры, но он все-таки сумел заключить кредит на самых…

И тут подъехала и остановилась машина. Валдомиру увидел в ней Лавинию с молодым человеком. Он вопросительно посмотрел на Карлоту.

- Я ничего не хотела говорить тебе, - сказала она.

«Ты хотела, чтобы я все увидел», - иронически подумал Валдомиру и прибавил: - А почему бы нам не поужинать дома? Я соскучился по твоей стряпне.

- Могу предложить только макароны, - ответила Карлота, - зато соус приготовлю поострее!

«Уже приготовила», - подумал Валдомиру, но вслух ничего не сказал.

Подтянутая аккуратная Адриана приступила к своим директорским обязанностям. Многие служащие «Мармореала» были удивлены ее назначением, но от Режины только и ждали, что непредсказуемых поступков, а сама по себе Адриана вызывала, скорее, симпатию. Против нее никто ничего не имел.

Фортунату гордился дочерью, и боялся за нее. Ему очень хотелось вернуть те дружеские, доверительные отношения, которые их всегда связывали, но Адриана держалась отстраненно и холодно.

- Ей ведь и судебная ответственность может грозить, - горевала Женинья. – Что-то мы упустили в ее воспитании. Как же она могла оставаться с Иваном, уже зная, что он – убийца? Вон с Марией-Антонией настоящая истерика приключилась, когда мать ей рассказала правду. Она места себе найти не могла из-за того, что жила с убийцей. А наша ведь добровольно…

- Да она, наверное, боялась его смертельно, - предположил, горько вздохнув, муж.

- Тогда бы она в тебя вцепилась с благодарностью, когда ты задумал ее защитить от Ивана, - покачала головой Женинья.

Она хотела бы оправдать свою приемную дочь, но не получалось.

А Фортунату не столько судил, сколько жалел Адриану. На работе он внимательно следил за тем, с чего она начнет свою новую деятельность, и был готов подстраховать ее и прийти на помощь.

С присущей ей страстью к порядку Адриана и начала с его наведения. Она предложила изменить систему финансового учета и документации.

- Мы живем в доисторическом веке, - заявила она. – Мы должны все компьютеризировать.

Глаза Режины радостно заблестели. Да! Это именно то, что нужно сделать, и как можно скорее. Это как раз то, чего она все это время добивалась! Она изменила структуру управления. Теперь изменит систему документации. Валдомиру не сможет управлять новым «Мармореалом»! Пусть только попробует вновь взять кормило власти, и тут же почувствует себя полным идиотом.

Она благосклонно посмотрела на Адриану и сказала, что все возьмет на себя. Торопясь ввести новую систему как можно быстрее, Режина связалась с какими-то компьютерными пиратами, которые брались решить все проблемы чуть ли не за сутки.

- Нельзя связываться с пиратами! Все незаконные действия очень опасны! – попробовала отговорить ее Адриана.

- На собственном опыте проверила? – насмешливо осведомилась Режина.

- Мы можем заплатить большой штраф, если инспекция нас проверит.

- А можем и не заплатить. Но пока я экономлю очень большую сумму, потому что эти ребята берут гораздо дешевле государственных учреждений.

- Но государственные надежнее, - попробовала воззвать к голосу разума Адриана.

- Будешь со мной спорить, живо окажешься не в кабинете, а перед его дверью, - пригрозила Режина.

Адриана замолчала. В конце концов, что ей за дело? Отвечать за все придется Режине.

Как ни странно, но все ее честолюбивые помыслы отошли на второй план, потому что ее занимал только Лео.

Вот уже вторую ночь они проводили вместе в мотеле, не в силах расстаться друг с другом. А вчера произошел пренеприятнейший случай. Лео заснул, а она лениво поглядывала в телевизор. Должен был состояться матч с участием Ренилду, и она даже собиралась его посмотреть. И вдруг в дверь постучали. На ее вопрос женский голос ответил:

- Это горничная. Я принесла полотенца.

Адриана открыла дверь, с тем чтобы сказать, что никаких полотенец им не надо, как немолодая накрашенная женщина ворвалась к ним в номер.

Увидев спящего Лео, она дьявольски расхохоталась, потом сочувственно посмотрела на Адриану и сказала: