Агиналду Силва - Нежный яд. Страсти

– На суде ты у меня не так заговоришь! – угрожающе произнесла Режина, и тотчас же в ее голове созрел дьявольский план.

Вернувшись в свой кабинет, она позвонила Лео и предложила ему немалые деньги за одну, как она выразилась, пустяковую услугу.

Лео приехал, и Режина, кратко объяснив, что он должен делать, отправила его в кабинет Марсии, зная, что та должна войти туда с минуты на минуту.

Сама же она спустя какое-то время заглянула в кабинет к Ивану, потом к Фигейре – якобы в поисках Лео, который, как ей стало известно, каким-то чудом проник в здание «Мармореала».

– Я боюсь, как бы он опять не подкараулил Марсию!

Эту фразу Режина вымолвила с такой тревогой, что Иван и Фигейра сразу же бросились в кабинет Марсии.

Режина последовала за ними и убедилась, что Лео исправно отрабатывает только что полученную сумму: удерживает в своих объятиях Марсию, а та вырывается и плачет.

Дальнейшие события также развивались строго по сценарию Режины: Фигейра надавал тумаков Лео, Иван увел брата от греха подальше, Марсия продолжала плакать.

Режина видела, как Фигейра ходил возле Марсии кругами, взволнованно повторяя:

– Ну успокойся, моя хорошая, не плачь. На сей раз ему не уйти от наказания! Я сам об этом позабочусь! Не плачь, пожалуйста!

«Ничего, ничего, – злорадно думала Режина. – Скоро мой час пробьет!»

Выждав несколько минут, она сочла необходимым перейти к действию и обратилась к Фигейре:

– Оставь нас, пожалуйста, вдвоем. Я лучше знаю, как успокоить Марсию.

Фигейра послушно ей повиновался, а Режина протянула Марсии стакан воды и таблетку:

– На, выпей! Это успокоительное.

Марсия машинально проглотила таблетку.

– Я думаю, ты сегодня вряд ли сможешь нормально работать. Но и оставаться одной тебе тоже не стоит, – ласково промолвила Режина. – Давай-ка я повезу тебя в ресторан! Мы там пообедаем, поговорим, и ты окончательно успокоишься!

Режина ласково и проникновенно смотрела на сестру, а той становилось не по себе от этого взгляда. Она не привыкла, чтобы Режина так на нее смотрела.

– Марсия, – ласково говорила Режина, – как только мы разведемся и суд присудит мне моих детей, мне бы не хотелось больше встречаться с Алвару. Хорошо бы, ты приходила ко мне в те дни, когда он должен будет навещать детей, и избавила меня от этих крайне мне неприятных свиданий.

– Но почему ты так уверена, что суд присудит детей именно тебе? – поинтересовалась Марсия. – Может, они останутся у Алвару?

– Этого быть не может, – передернула плечами Режина.

– Почему? – простодушно спросила Марсия, глядя на сестру своими ясными светлыми глазами.

Глаза у нее были ясные, а голова тяжелая, и мысли ворочались еле-еле. По временам она с трудом удерживала зевоту. Еще немного, и она заснет прямо здесь, за столиком в ресторане.

Марсия понять не могла, что с ней творится. Неужели на нее так подействовала успокоительная таблетка, которую ей дала Режина?

Время от времени роящиеся вокруг нее сновидения готовы были уже увлечь ее за собой в мерцающие неведомые дали, но тут она встряхивала головой и задавала очередной вопрос сидящей перед ней сестре.

– Почему? – переспросила Марсию возмущенная Режина. – И ты еще спрашиваешь? Да потому что этого не может быть никогда!

– А я думаю, что Алвару хороший отец и вполне может позаботиться о Пати и Рафе, – сказала Марсия и зевнула во весь рот.

– Нет, дальше так продолжаться не может, – сказала она поднимаясь. – Извини, но я пойду и ополосну лицо, а то в самом деле засну.

Режина проводила сестру саркастическим взглядом, и когда та скрылась за дверью, достала из сумочки какой-то порошок, которым припудрила принесенный на десерт крем.

– Нет, тебе все-таки придется поспать, сестричка, – прошептала она. – А уж пробуждение ты запомнишь на всю жизнь. Это я тебе обещаю!

Вернувшуюся Марсию она встретила ласковой улыбкой и с той же улыбкой подвинула ей десерт.

Марсия машинально принялась за ванильный крем, продолжая слушать сестру и бороться с наплывающими снами.

Режина все говорила про себя, детей, Алвару...

– Так я могу на тебя рассчитывать? – спросила она.

– Ну конечно, – кивнула Марсия, сама уже не понимая, что говорит.

Режина скоренько расплатилась по счету и повела Марсию к выходу.

Та шла и улыбалась блаженной улыбкой. Перед глазами у нее все расплывалось, но она шла, старательно ставя ноги, как ходят пьяные, и со стороны было ничего не заметно.

Они вышли на жаркую улицу и направились к стоянке. Марсия не сразу сладила с дверцей, почему-то никак не могла ее открыть. Зато Режина мгновенно уселась за руль, но ее подстерегала другая беда – спустила шина.

Она выскочила из машины и принялась распекать нерадивого смотрителя стоянки, хотя, спрашивается, при чем тут он?

Именно это и пытался растолковать разгневанной даме флегматичный смотритель. Но Режина, не слушая его, подошла к машине Марсии. Видя, что та совсем уже засыпает, она предложила:

– Давай-ка я сяду за руль! Так будет вернее.

Марсия покорно освободила место за рулем.

– Подремли, – снисходительно предложила Режина сестре. – Когда приедем в «Мармореал», я тебя разбужу.

Марсия даже не кивнула, она находилась в каком-то странном полусне. Слова она слышала и понимала, но доходили они до нее словно через огромную толщу воды и словно бы не имели к ней отношения. Но стоило ей откинуться на мягкую спинку сидения, как она погрузилась в крепкий глубокий сон.

Режина вела машину усмехаясь. Если бы Марсия могла видеть мелькающие за окном улицы, она бы не знала, что и думать. Они давно уже миновали район, где располагался «Мармореал», и мчались по окраине. Вот третьеразрядный мотель, возле которого и остановилась Режина. Она растолкала Марсию и повела ее по коридору.

Портье молча принял деньги, выдал ключ. Он здесь ко всякому привык – мало ли перебравших девушек тут отдыхало и приходило в себя...

Режина доволокла Марсию до номера, принялась было раздевать, но бросила. Так и оставила спать полуодетой на постели. Видно было, что ей больше некогда возиться с сестрой. Она беспрестанно смотрела на часы, пока ловила такси. Машину Марсии она оставила на стоянке мотеля. Мол, проспится и сама во всем разберется!

Впрочем, ничего удивительного в ее торопливости не было – обеденный перерыв кончался, и зная рвение Режины к работе, можно было понять, почему она так торопиться.

Взглянул на часы и Алвару, отметив, что скоро обеденный перерыв закончится. Он на этот раз никуда не спешил, даже не вышел пообедать в город, перекусил кое-как в кабинете и снова принялся шагать, раздумывая о себе, Режине, делах «Мармореала». Настроение было отвратительное. Он и к телефону не хотел подходить. Но все-таки подошел, мало ли кому он мог понадобиться.

А когда выслушал сообщение, мигом сорвался с места и вылетел пулей из офиса.

Через секунду он уже мчался на машине, выбирая не самые людные улицы и, если бы мог, мчался бы и на красный свет.

– Только бы успеть, – повторял он про себя, – только бы успеть!..

Вихрем промчался он по коридору мотеля в указанный Зезе номер. Служанка была взволнована и напугана, когда передавала ему, что ей сказала по телефону Марсия.

Он влетел в номер. Полураздетая Марсия лежала на кровати и в первую секунду показалась ему мертвой. Задохнувшись от ужаса, он кинулся к ней, приложил ухо к ее груди и убедился, что она все-таки жива. Но где же Лео, который преследовал ее, заманил в мотель?..

Алвару оглянулся, но никакого Лео не увидел. Марсия крепко спала, слишком крепко, и было ясно, что негодяй опоил ее, готовясь совершить насилие. Вполне возможно, что он сейчас войдет...

Алвару бросился к двери, собираясь запереть ее, но ключа не было. Значит, нужно было срочно вынести бедняжку из этой ловушки!

Он подхватил Марсию на руки. Девушка приоткрыла сонные глаза и прошептала:

– Мне так тепло, хорошо, я посплю еще чуть-чуть...

Губы будто причмокнули во сне, сделав такое трогательное милое движение, что Алвару не мог сдержаться и припал к этим милым, сонным, давно желанным губам.

– Мама! – раздался истошный крик. – Ты видишь этого негодяя! Ты видишь, что он тут прелюбодействует, пока я не щадя сил работаю ради блага наших детей?! А эта скромница! Эта умница!

Кричала разъяренная Режина.

Растерянная Элеонор смотрела на стоявшего посреди жалкого третьеразрядного номерка Алвару с Марсией на руках.

– Ты самая трезвая из всей компании, Элеонор, – раздался у нее за спиной такой знакомый голос Валдомиру. – Скажи мне, пожалуйста, что ты видела?

Элеонор оглянулась и в самом деле увидела Валдомиру. И если бы только его! Но и Фортунату! И Карлоту! Господи, Боже мой! Откуда они только все тут взялись?

Что касается ее и Режины, то тут все ясно. Режина прибежала к ней сама не своя с просьбой поехать с ней и быть свидетельницей.

– Мне только что позвонили по телефону. Незнакомый голос. Сказали, что Алвару... В общем, поедем! Срочно! Он там со своей любовницей! Я не хочу, чтобы на суде меня чернил человек, который давным-давно ведет двойную жизнь, который оскорбил семейный очаг изменой! Я не позволю, чтобы этот человек развращал души моих детей!

– Успокойся, деточка, успокойся, – принялась уговаривать ее Элеонор. – Не нужно таких черных красок. Все, может быть, совсем не так ужасно, как тебе кажется. И я бы не стала доверять каким-то наветам, исходящим от неведомо кого!

– Ты никогда меня не понимала, мама! Ты никогда мне не сочувствовала. – На глазах Режины заблестели злые слезы. – Ты и теперь в самую трудную минуту для меня готова оставить меня одну, потому что у тебя все хорошо, потому что ты довольна своим новым любовником и готовишься отправиться с ним в путешествие.