Агиналду Силва - Нежный яд. Тайны

Даже Кловис не заинтересовался сплетней об исчезновении возлюбленной хозяина. И у него хватало своих забот. Ренилду, звезда футбола, сбежал из Голландии, потому что ему не понравилось обращение. Теперь ему грозил огромный штраф, он должен был уплатить неустойку. Совсем недавно Кловис сочувствовал хозяину, а теперь и сам мог остаться без крова на старости лет и доживать свои дни на улице. Богатые, они всегда как-нибудь выкрутятся, а бедняки будут расплачиваться своей шкурой! Хорошо еще, Иван подсказал ему лазейку. Когда Ренилду уезжал в Голландию, он был несовершеннолетним и на отъезд нужна была подпись отца. Кловис мог отказаться от своей подписи на разрешении. Ренилду, мол, сам ее подделал. С мальчишки взятки гладки, а разрешение недействительно. Теперь Кловис сидел и целыми днями тренировался, нарабатывая себе другую подпись. Она должна была быть и похожей на прежнюю, и отличаться от нее.

Режина была вне себя. Выходило, что судьба отца волновала только ее одну. Ну что ж, пусть так! И королева Режина отправилась в отель, чтобы принести покинутому свои соболезнования.

- Может, тебе рубашек купить? – спросила она снисходительно. – У тебя, небось, ни гроша за душой? Подумать только, такой жалкий старикашка, а был когда-то самым главным человеком в моей жизни!

- Уйди, Режина! Мне сейчас не до твоих воспоминаний! – Валдомиру очень выразительно посмотрел на дочь.

Но разве можно было унять Режину? Она продолжала с умным видом разглагольствовать о близорукости мужчин, об их примитивизме и недалекости.

- Я очень жалею, что в свое время слушался твою мать, - внезапно сказал Валдомиру. – Тебя нужно было воспитывать не словами, а ремнем. – И он действительно вытянул ремнем Режину.

Взвизгнув, она кинулась к двери, но на пороге обернулась:

- Сегодня самый счастливый день в моей жизни, - задыхаясь, крикнула она, - сегодня ты для меня умер!

Дверь захлопнулась, и Валдомиру нервно потянул воротник рубашки, ему не хватало воздуха. Режина, сама того не подозревая, попала в больное место. Исчезла не только Инес, вместе с ней исчезла и шкатулка с бриллиантами, которую он собственноручно вручил ей.

Валдомиру на самом деле был гол как червь.

- Я чувствую, она нуждается во мне и ей плохо, - повторял Валдомиру, обращаясь к Фортунату, когда они колесили по городу в поисках Инес.

Первым делом они, разумеется, поехали в офис Клариси, но встретили там только помощника Клариси Клаудиу. Несколько дней назад Клариси приехала с тремя помощниками и вывезла из офиса абсолютно все. Клаудиу и сам пребывал в недоумении, никакого толкового объяснения этим событиям он дать не мог.

- Мы с Клариси вместе учились, - говорил он, - она очень хорошая девушка, а уж адвокат просто замечательный. Что с ней произошло, понять не могу.

- А вы не могли бы рассказать нам о синьоре Рибейра подробнее? Мы ведь совсем ничего о ней не знаем, - попросил Валдомиру. Он надеялся, что история Клариси прольет хоть какой-то свет на судьбу Инес.

- Я и сам мало что знаю, - пожал плечами Клаудиу, - знаю, что родилась она в самом бедном квартале, что ее негритянка-мать умерла, надорвавшись от непосильной работы, что растила ее тетка. Когда она училась на юридическом, то собиралась всю жизнь защищать интересы бедняков. Вот и все.

- А ее клиентка Инес? Что вы можете сказать о ней? – поинтересовался Фортунату, потому что Валдомиру трудно было произнести вслух имя возлюбленной.

 К сожалению, ничего. Клиентов сеньоры доктора я не знал.

Когда они вышли, Валдомиру произнес:

- Трое мужчин вывезли все из офиса, и Инес тоже. Может, их обеих похитили?

- Ну что ж, отправимся в полицию и сделаем заявление, - предложил Фортунату.

- Нет-нет, - поспешно отклонил предложение Валдомиру.

В глубине души он не сомневался, что Инес уехала сама, хоть и не по своей воле. Ее заставили уехать, и, вполне возможно, из-за пресловутой шкатулки. За Инес следили, недаром она жила в постоянном напряжении. Потом выследили и угрозами заставили покинуть его. Стоило направить полицию по следам Инес, как она сразу оказалась бы преступницей. Разве этого хотел Валдомиру? Он чувствовал, что она мучается и нуждается в его помощи. Он хотел разыскать ее и помочь.

- Поедем теперь по больницам, - предложил он. – Могло случиться что угодно. И несчастный случай тоже.

Фортунату пожал плечами, но возражать не стал.

Больница за больницей они объехали их все, но, к счастью или несчастью, Инес там не оказалось.

- Остался институт судебной медицины, - серьезно сказал Фортунату. – Поедем?

Валдомиру кивнул.

Первым в это учреждение вошел Фортунату. На его запрос, служитель, просмотрев картотеку, ответил, что не далее как вчера к ним поступил труп женщины, но не из Рио, его привезли из Ангре-дус-Рейс. Рядом с телом была найдена сумочка с документами на имя Инес Феррейра де Соуза.

- Хотите опознать труп? – равнодушно спросил служитель.

Фортунату задумался, но тут его тронул за плечо подошедший Валдомиру.

- Что-то обнаружилось? – с тревогой спросил он.

Фортунату кивнул и прибавил:

- Если хочешь, нас могут проводить в морг.

- Да, конечно, - согласился Валдомиру и сразу словно бы окаменел.

Они двинулись по коридору.

- Имейте в виду: лицо покойной сильно обезображено, - сообщил по дороге служитель.

- Мужайся! – шепнул другу Фортунату.

Их ввели в просторное помещение с цинковыми помостами, часть из которых были заняты. Фортунату старался не смотреть по сторонам. Он не любил покойников, и в этом могильном холоде ему сразу сделалось не по себе. В отличие от своего ближайшего друга Валдомиру держался очень спокойно. Его и самого словно бы заморозили.

Служитель подвел их к помосту, на котором лежало женское тело, прикрытое простыней.

- Всю открыть? – спросил служитель. – Лицо уж больно обезображено…

На лицо Валдомиру и не смотрел, он смотрел на волосы, и это были волосы Инес, прямые, черные, индейские. Те самые волосы, которые он так любил гладить. На взгляд жесткие, они были настоящим шелком. Он хотел коснуться этих потускневших темных волос и не решился. Перед глазами у него все время улыбалось лицо живой Инес, а потом расплылось, и по его щекам покатились слезы, которые он до поры до времени сдерживал. Он стоял и плакал. Служитель и Фортунату ему не мешали.

- Да, это она, - наконец сказал Валдомиру. – Займись бумагами, - попросил он друга, и тот сочувственно кивнул.

Фортунату занялся похоронами, он известил всю семью о смерти Инес и о дне ее похорон. Первой прибежала к отцу Марсия.

Валдомиру встретил ее враждебно – он ждал упреков, издевок или лицемерных утешений, но ничего этого не было, и он расплакался в объятиях дочери как ребенок. Ей он смог признаться, что причиной смерти Инес послужила проклятая шкатулка.

- Стоило мне вручить ей ее, - со всхлипом проговорил Валдомиру, - как глаза ее помертвели, но я ничего не понял! Я был слеп, просто слеп! Я сам погубил ее, своими собственными руками!

- Так у тебя и в самом деле ничего нет? – воскликнула Марсия. -   Так возьми мою долю в «Мармореале»! Ты вернешься туда и очень скоро снова станешь президентом компании!

- Спасибо тебе на добром слове, Марсия, но в «Мармореал» я вернусь только если пойму, что моя фирма без меня обречена на смерть. Я придумаю что-нибудь, дочка! За меня не беспокойся. Я ведь когда-то начинал с нуля…

- Я восхищаюсь тобой, папа!

Валдомиру безнадежно махнул рукой, и на глазах у него вновь показались слезы.

Похороны были скромные, пришли на них только Фортунату, Женинья, Адриана и Марсия. Гроб не открывали. Валдомиру не хотел, чтобы кто-то видел обезображенную Инес. Вдруг с большим букетом цветов появился Фигейра. Валдомиру растрогался.

- Я в тебе не ошибся, - сказал он. – Ты – настоящий человек.

Если бы Режина услышала это мнение о своем муже, она бы громко расхохоталась.

- Да он пришел прощупать, не вернет ли себе этот самодур место президента!

Похоронили Инес на скромном пригородном кладбище, но на надгробной плите Валдомиру попросил сделать надпись: «Инес Серкейра».

- Она была мне женой, - сказал он. – Пусть так будет и после ее смерти.

Заказал он и панихиду в церкви, но уже не приглашал на нее никого. В этот день он хотел побыть наедине с Инес, с самим собой, со своими воспоминаниями.

К нему приходили друзья, но он не хотел ни с кем разговаривать. Как-то пришла Элеонор, признавшись, что долго собиралась с духом, прежде чем на это решиться.

- Ведь ты запретил мне даже разговаривать с тобой, - прибавила она.

- И не вижу никаких причин для того, чтобы разрешить, - жестко ответил Валдомиру.

- Но мне кажется, что мое желание помочь… – начала было растерянная Элеонор.

Она вовсе не хотела навязываться Валдомиру, но Марсия, Нана и все остальные долго убеждали ее, что именно она может и должна помочь своему бывшему мужу. Против была только Режина.

- Если ты пойдешь еще и на это унижение, знай – ты для меня не существуешь!

Да, Режина была резкой, нетерпимой – вся в отца, но она была права, как частенько бывал прав и он: ничего кроме унижения, Элеонор не испытывала.

- Помочь? А чем ты можешь мне сейчас помочь? – грубо спросил Валдомиру, нанеся еще один удар самолюбию бывшей жены. – И подачек мне от вас не нужно!

Выпроводив Элеонор, Валдомиру задумался: а стоит ли ему дожидаться панихиды? «Инес и так в моем сердце, - думал он, - а по части молитв я им не большой помощник, священник помолится и без меня. Зачем мне терпеть все эти глупости? Томиться здесь тоской и бездельем?»