Марат вошел в гардеробную, попутно стягивая пиджак. Приблизился ко мне, прикоснулся пальцами подбородка, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Варя, кажется, из-за тебя я опоздаю на очень деловую и срочную встречу, – он улыбнулся, накрывая замершие в удивленном выдохе губы.

Марат шагнул назад, присел на кожаную банкетку. А я стояла рядом с ним и смотрела на мужчину сверху вниз. И он с улыбкой на губах стягивал мои трусики. Следом я сама сняла бюстгальтер и отбросила его в сторону.

– Да, я точно опоздаю, – зарычал он, подхватывая под бедра и усаживая на свои колени. Я развела ноги широко и ощутила, как дорогая ткань его брюк прижимается к моей промежности.

Марат опустил руку вниз, провел пальцами по складкам, запустил один палец внутрь. Я шумно втянула воздух и закусила губу, потому что поняла, что готова была застонать.

– Не сдерживайся, хорошо?

Я кивнула. И не сдерживалась, когда он разминал меня пальцами. Когда яростно втягивал соски, прикусывал их, да так сильно, что в глазах появлялся туман от острой боли, перемешенной с наслаждением. А после, когда я смущенно цеплялась за его плечи, понимая, какой мокрой была там, Марат поднес пальцы к моему рту.

– Ну же, открой ротик. Порадуй меня, – и я покорно вобрала в себя его пальцы, мокрые от моей смазки.

Мне понравился вкус. Необычный, странный, но мой. Я услышала, как Марат зарычал, прижимая меня к себе. Как он ловко стал расстегивать ширинку, стягивать белье, умудряясь не выпустить меня из объятий. И я помогала ему справиться с ремнем. Приподнялась и медленно опустилась обратно. Вот тогда-то плотину сдержанности мужчины прорвало. Он кусал меня, сжимал до боли руки и насаживал мое тело так медленно, что я готова была поклясться, один неверный шаг, и он сорвется.

Тогда я позволила ему показать себя. Ощутив, как член растянул меня, уперся, обтянутый стенками влагалища, я начала двигаться. Марат посмотрел на меня, изумление застыло в его темных как ночное небо глазах. А я улыбалась, обхватывая его плечи и набирая темп.

– Это ты тоже видела в фильме? – хриплый низкий голос сводил с ума.

Я быстро кивнула и наклонилась вперед, чтобы самой вцепиться в его горло и заглушить срывающийся на крик голос. Где-то там, в квартире бродила Таисия, которая неизменно появлялась тут в это время. И я не хотела, чтобы она стала свидетельницей наших отношений. Таких отношений.

Марат не сдержался. Наконец-то не сдержался. Он схватил мои бедра и стал набирать темп, да такой, от которого тряслись все внутренности, а перед глазами мелькали звезды. Я кричала, но уже по-настоящему. Глотала воздух, выгибалась, подставляя ему грудь. А он кусал, рычал и брал меня так яростно, как я требовала.

– Прости, я делаю больно, – он резко замер, когда я слишком сильно дернулась и вцепилась в его плечи.

– Нет, продолжай, – захрипела в ответ. – Так я не думаю. Пожалуйста, просто продолжай.

И он повиновался. Но сначала изучающе посмотрел на меня, впился взглядом в мои глаза, будто искал там подвох, но не найдя ничего, кроме отчаянной просьбы, он просто сбросил меня с колен, выходя из тела. Я не успела возмутиться, как тут же была прижата к банкетке грудью. Он задрал мою попку наверх, обхватил ее руками и вошел одним толчком. Я вновь замычала, хватаясь за края кожаной скамейки, а Марат продолжал таранить, но к шлепкам его мошонки о промежность, добавились и шлепки по попе. Он бил не сильно, но достаточно, чтобы я не думала о Маше, о племяннике. О подруге. О деньгах. Ни о чем, кроме того, как его рука оставляла следы на бледной коже, как он сжимал бедра, вдалбливаясь и рыча. Как прогибал меня в пояснице, когда я начинала сползать, а ноги разъезжались по сторонам. А после он не остановился, когда в моих глазах наоборот потемнело. Я ощутила тоже самое, как в прошлый раз. Я кончила под его натиском. Под ударами по тощей заднице. Мне понравилось. Черт, я не должна была получать удовольствие, особенно так, но не могла совладать со своим телом. Оно предало меня вновь.

Марат же не унимался. Он лишь на миг оставил меня, пока я пыталась удержаться коленями на банкетке. Краем зрения я заметила, как он рванул рубашку, стягивая ее с себя. Я впервые могла рассмотреть его торс без одежды. Его грудь, крепкую, жесткую и рельефную, смуглую, с кубиками на животе. А после он не позволил любоваться им.

– Иди сюда, – прорычал он, поднимая меня на руки. – Обхвати меня ножками.

Я сделала все так, как он говорил. Спустя несколько секунд, ощутив в себе, разбухшей, мокрой и скользкой его член, и прижатой к стене, я перестала думать. Он был сильным. Пугающе сильным, когда вжимал мою спину в стену, когда трахал так, что я просто боялась потерять рассудок. Я цеплялась за его плечи, жмурилась и кричала, обессиленная, переходя на хрип. А в последний миг, перед тем как поймать вспышку финала, я распахнула глаза и увидела его спину, в отражении высокого зеркала. Лишь миг, но я поняла, почему он спал со мной в одежде. Почему занимался сексом в одежде.

Глава 43.


Прошлой ночью я был вынужден вернуться домой. Эля надралась как последняя сука и орала на прислугу, когда я вошел в гостиную. Она рвала и метала, проклиная их и обвиняя в том, что мои сотрудники бы никогда не сделали. Они не целовали ее искусственный зад. И Эля ненавидела их за это. Потому что понимала, что в доме на ее стороне не было никого.

– Заткнись, – я посмотрел на бледную Заниру, которая покосилась на меня, склонив немного голову. Женщине доставалось больше остальных за то, что она в открытую ненавидела Элю, вот только никогда не говорила об этом. – Можешь идти. Я сам поговорю с зажравшейся сукой, – уже чуть слышно добавил и прикрыл дверь за выбегающей из комнаты женщиной.

Кажется, она даже поблагодарила меня. А я посмотрел на шатающуюся жену. Ничего кроме отвращения она не вызвала.

– О, явился! – Эльвира завалилась на бок и плюхнулась на диван. – Ну как поездочка? Оттрахал свою молоденькую потаскуху? И как она? Хорошо сосет? Глотает по яйца? Скажи мне, муженек, какова она в постели?

– Закрой рот, Эльвира, иначе…

– А то что?

– Я отправлю тебя лечиться от зависимости. Как думаешь, как отразиться подобное пятно на твоей семье? Мне-то плевать.

– Тебе всегда было плевать. Особенно на меня.

– Только не говори о том, что неожиданно воспылала ко мне чувствами?

– Я? – она ткнула в себя пальцем. – Да ни за что на свете, Маратик. Такого урода, как ты, любить противопоказано. И нет, я зла на тебя за то, что ты не выполняешь приказа Амира Фаритовича. Поверь, еще один подобный поступок, я сообщу ему о твоих похождениях. Думаешь, он не в курсе, куда ты летал и с кем. Смотри, дед не прощает подобного.

– А я не прощаю, когда в мою жизнь лезут наглые суки. Иди проспись.

Больше с Эльвирой я не разговаривал. Она угрожала мне, но я и так знал, что о каждом поступке деду докладывали. И без нее в моем окружении хватало шпионов. И я делал все, чтобы деду как можно чаще рассказывали о моем неподобающем поведении, а не о том, как я работал и над чем.

Поэтому новый ход оказался удивительным и непредсказуемым. Через день я стоял на пороге квартиры и смотрел, как из комнаты нерешительно выходила Варя в чудесном вечернем наряде с обнаженной спиной и шелковой струящейся черной тканью, которое облепило ее хрупкую фигуру как перчатка. Великолепный выбор. Петра заслуживала похвалы, пусть и накануне назвала меня сумасшедшим, и требовала, чтобы я просто уволил ее, а не подставлял так.

– Как тебе? – Варя смущенно посмотрела на меня, прикрывая грудь.

– Убери руки, – я усмехнулся, замечая расцветающий румянец на щеках.

– Может, что-то другое? В нем видно соски, – она не торопилась опускать ладошки.

Тогда пришлось подойти самому и убрать руки, которыми она прикрылась.

– Знаешь, это лучшее, что я мог представить на тебе, – я провел пальцем по тугой горошине, натянувшей шелковую ткань.

– Я замерзну в этом.

– Не беспокойся. У тебя будет вот это, – обернувшись, я подобрал с комода коробку и достал черное манто, которое накинул на ее плечи. – У всех будет нечто подобное, – заметив ее замешательство, я тут же ответил.

– Но куда мы едем?

– Театр. Как ты относишься к современным постановкам?


Если бы я знала, что за современные постановки бывают в театрах, то либо отказалась, либо выпила на дорожку успокоительного. На сцене творилась настоящая вакханалия, и полный зал готов был взорваться аплодисментами уже после первого акта. Я же краснела и отводила взгляд, а Марат испытывал мое терпение. Уже через десять минут после начала, я ощутила на своей ноге его ладонь. Небрежно, словно невзначай он коснулся меня и, получив нервную дрожь в ответ, убрал руку. Но подобное повторилось еще несколько раз, и мне пришлось поймать его ладонь, сжать в своей руке и держать так до конца акта, потому что я понимала, что если не остановлю его, то он заберется под платье. А сидевшие рядом с нами гости явно будут озадачены увиденным в зале помимо сцены. Поэтому когда выдалась минутка, я первым же делом вскочила на ноги и поторопилась покинуть зал. Марат шел следом.

– Зачем ты делал так? – зашипела я, когда он поймал меня под локоть.

– Как?

– Ты знаешь, – я почти обиделась, но в ответ лишь услышала смех и незнакомый голос, который назвал Марат по имени.

Мы обернулись оба. Сначала Марат, а я по инерции. К нам приближался невысокий немного седой мужчина, а следом шла слегка полноватая, но все еще красивая женщина, обвешенная дорогими украшениями.

– Добрый вечер, – Марат заговорил первым. Я же вцепилась в его руку, ощутив на своем локте крепкий захват, будто он специально держал меня, чтобы я не убежала.

– Добрый. Неожиданная встреча. Не думал, что ты посещаешь подобные места, – мужчина посмотрел на меня и нахмурился.