Дата моего рождения.


Он все знал. Все знал.


Я бегу по коридору, выбегаю в холл. Толкаю тяжелую входную дверь. В лицо бьет свежий морозный ветер. Снег. Кажется, это снег.

Но у меня нет времени рассматривать ледяное небо над головой. Я бегу вперед. Вперед по длинной подъездной дорожке. Поворачиваю направо, к саду. Там, у высокой голубой ели, самого старого дерева на территории, есть небольшая щель в заборе. Сегодня она там появилась.

Я нахожу ель, шныряю между кривых досок, проскакивая, но все же немного рву платье и царапаю бок. К черту, мне не больно. Еще пробежать сто метров, пересечь дорогу. Забежать в высокие кусты. Голые ветки хлещут по лицу. Пробежать триста метров.

Я у цели. Вижу то, что среди густых зарослей стоит черный внедорожник. Меня ждут. Он не обманул.

Дверь открывается, и я запрыгиваю в салон.

– Ты как? – Булат помогает мне залезть в машину и быстро махает рукой водителю, чтобы тот трогал. Машина срывается с места и рвет в ночи ревом мотора. Машина подскакивает на кочках, но Булат держит меня в своих руках.

– Он все знал! – я срываюсь на крик. По щекам катятся слезы. – Он все знал! Там ничего не было. Пусто! Булат, он знал.

Мужчина рычит. Он хватает меня за плечи, прижимает к себе. Я втягиваю морозную свежесть и его личный запах. Сигареты и немного алкоголя.

– Забудь, Варя. Забудь.

– Но ты защитишь меня? Спасешь?

Булат запускает пальцы в мои волосы, притягивает к себе и шепчет. Он говорит так тихо, что я не сразу понимаю. Но я чувствую, как его тело вибрирует от гнева. Я только что предела двух мужчин. Двух Салминых. По праву рождения и по крови.

– Я обещал, Варя. И я спрячу тебя. Денис уже ждет. Бумаги готовы.

– Спасибо, – чуть слышно отвечаю и растворяюсь в его запахе. – Спасибо.

Я закрываю глаза. Я хочу верить, что спасена. Денис спасен.


Он меня не найдет.


Я слышу шорох. Ворочаюсь, пытаюсь открыть глаза. Но веки слишком тяжелые.

Кто-то касается меня. Руки холодные.

– Варя? – удивлен, как хрипит мой голос. Это же Варя. Она вышла из душа, а я задремал. Наверное, совсем расклеился. Чувствую себя отвратительно. В голове безумно гудит. Голова до ужаса тяжелая. Но я пытаюсь оторвать себя от подушки и посмотреть на того, кто меня трогает. – Варечка, – повторяю, но не слышу ответа.

Руки скользят по мне. Даже через дурман сна я чувствую, как руки скользят по коже. Опускаются на плечо. Очерчивают проступивший синяк. Я врал Варе, когда говорил, что не чувствую боли. Мне больно. Тело горит. Оно всегда болит после побоев.

Я пытаюсь пошевелиться. Даже умудряюсь приподнять руку, но та соскальзывает, и я падаю лицом в подушку. Еще чуть-чуть и у меня получится. Вновь кручу головой. Какая же она тяжелая.

Боль. Мое тело пронзает острая боль. Неужели дед заехал по спине так, что теперь мышцы рвет? Нет, это какая-то другая боль.

Я хриплю и поднимаю голову. Глаза все-таки удается разлепить.

– Варя? – но она выпрямляется, оборачивается и что-то отвечает. Я не слышу ее голоса. В голове теперь туман. Спину раздирает адская боль. Как давно я не чувствовал подобного. Нет, это не фантомная боль. Она настоящая.

Я вновь смотрю на Варю. Она отворачивается и идет к двери. Распахивает ее и резко хлопает. Варя так не делает. Или делает?

Я закрываю глаза. В моем теле не осталось сил. Боль заполняет меня. Сердце стучит бешено, рвет грудную клетку.

– Варечка, – с губ срывается последний хрип, и я проваливаюсь в темноту. Ищу ее, но ее там нет.

Нет моей Варвары.