А мне же, отчего-то, хотелось, чтобы его встревоженность не была просто следствием инстинкта защитника. Бессмысленно глядя на постаревшего Харрисона Форда, я поймала себя на мысли, что в абсолютной самостоятельности, к которой я так стремилась, не было ничего хорошего. Особенно сейчас, когда меня окружали одни только…

Внезапный удар и оглушительный звук разбившегося стекла смели разрушительной волной не только мои размышления, но и меня саму. Я свалилась на пол вместе с ноутбуком, что лежал на моих ногах, и замерла в странной позе, как статуя. Мои глаза с ужасом следили за колышущейся от легкого ветерка занавески и опасными бликами белого света, что бросала луна на валявшиеся на полу осколки. Я не могла заставить себя пошевелиться. Знала, что нужно подняться на ноги, схватить скалку и ждать того, кто собирался проникнуть в мой дом, но, от охватившего меня страха, не могла даже моргнуть.

– Соня?

Услышав хриплый мужской голос во дворе, я прижала к груди свои ноги и не отрывала глаз от разбитого окна.

– Соня, где ты?! Соня?!

Это был голос Арсения. Я тут же подскочила на ноги и ринулась к двери. С трудом повернув ключ дрожащими руками, я выбежала во двор и от небывалого чувства безнадежности и страха, бросилась в руки парня, что стучал в одно из уцелевших окон.

Он обнял меня. Я зажмурилась так сильно, что в глазах стали расплываться разноцветные пятна. В нос проникал мужской запах, мне хотелось вдыхать его до тех пор, пока я до конца не пойму, что опасность миновала.

– Ты в порядке? – вновь спросил он, обхватив мое лицо теплыми ладонями. Я молча кивнула. Арсений чуть наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза. – Ты видела, кто это сделал?

Тусклый свет старого фонарика у летней кухни оставлял на его лице слабые тени, вынуждая меня гадать, какие эмоции и чувства переживал в данную минуту Арсений. Я приглядывалась к его губам, что сжались в тонкую линию, задержала взгляд на глазах, чей теплый отблеск казался мне спасительным лучиком света в бесконечной тьме, и моя ладонь машинально раскрылась на его груди. Я чувствовала, как гулко билось его сердце. Отчего-то столь вполне нормальное явление в ту секунду казалось мне настоящим волшебством.

– Я испугалась. Я так испугалась. Как… – Я запнулась, с трудом набрав в легкие воздуха. – Почему ты здесь? То есть, как ты оказался здесь так быстро?

– Мне не спалось и я вышел полежать на гамаке, – без раздумий ответил Арсений. – Услышал, как что-то разбилось и примчался сюда. Ты видела кого-нибудь?

– Нет, я смотрела фильм… Наверное, это кто-то из тех парней, что были здесь сегодня. Которые зря приехали… – Я внимательно взглянула в мужские глаза, надеясь увидеть в них сожаление. – Ты так не думаешь?

– Вполне, – несколько холодно ответил Арсений, выпустив меня из объятий. – Тебе нужны камеры слежения.

– Это все, что ты можешь сказать мне? – ахнула я, отпрянув назад. – Камеры?

– Будь они у тебя, мы бы знали в лицо этих негодяев.

– Будь у тебя хоть чуточку здравого смысла, никто бы и не посмел сюда вот так заявляться! Благодаря тебе здесь теперь проходной двор, куда позволяет себе зайти любой кретин!

– Я тебя предупреждал, но ты не послушала.

– А с какой радости я должна это делать? Ты настроил здесь всех против меня! Какие-то алкаши лазят в моем дворе, а потом разбивают окна, потому что здесь нет обещанных развлечений!

– Согласись ты на…

– Хватит! Боже, хватит уже говорить об этом! – перебила я громко, вцепившись рукой в волосы. – Неужели ты не понимаешь, что те двое могли сделать со мной все, что угодно? Найдутся другие, кто не ограничится вот этим, – указала я на разбитое окно. – Ты хотя бы малость осознаешь, что творишь?!

Меня переполняли эмоции, я не могла спокойно устоять на месте. Задумчивый и хмурый вид Арсения вынуждал разгораться ярым пламенем, в какой-то момент мне даже захотелось избавиться от всего, что я так старательно охраняла. Лишь бы почувствовать то спокойствие, которого я так желала.

– Тебе нужна собака.

– Что? – не поверила я своим ушам.

– Тебе нужна собака, – повторил он одними губами. – И камеры.

– Мне нужно, чтобы ты оставил меня в покое! Чтобы жил своей жизнью и не лез ко мне! Чего ты пришел сюда? Зачем?

– А ты хотела, чтобы я остался дома и слушал, как ты орешь?

– Поверить не могу, какой же ты все-таки…

– Холодный кусок мяса? – уточнил он со злой усмешкой.

– Именно.

Я развернулась на пятках и направилась к летней кухне, стараясь не разреветься от переполнявших меня чувств. Глупо, конечно, но мне было обидно. Чертовски обидно осознавать, что Арсений отказывался признавать свою вину. А что, если бы в мой дом бросили горящую бутылку? Что, если бы его просто подожгли, пока я спала?

Меня раздражал его несносный характер и приводило в настоящее отчаяние непоколебимое упорство и желание достичь поставленной цели. Почему девушек привлекали плохие парни? Почему именно о таких бесчувственных негодяях они грезили по ночам и гадали, есть ли в них хоть что-то человеческое? Нет, я ни за что не стану одной из них! Особенно, когда меня чуть не прикончили в собственном доме!

– Постой! Соня? – громко и нетерпеливо назвал он мое имя. Я нехотя обернулась, схватившись за дверную ручку. – Я не хотел этого! Это действительно так. Я и подумать не мог, что найдутся такие отмороженные, которые станут разбивать окна!

– Отлично, а теперь у тебя есть хороший повод поразмыслить над этим.

Арсений сдержанно выдохнул и поставил руки в боки. Он опустил голову, дав мне короткую возможность пробежаться глазами по его внешнему виду. И даже сейчас, когда разум засыпал мою голову множественными доказательствами бесчеловечности этого негодяя, меня все равно подкупала его приятная внешность и это необъяснимое (вполне вероятно высосанное из пальца!) чувство тревоги, что он успел продемонстрировать за сегодняшнюю ночь. Зачем же ему помогать мне?

Когда Арсений вновь взглянул на меня, его глаза подернулись поволокой. К тому моменту, когда он неспешно приблизился ко мне, оставив между нами расстояние в несколько сантиметров, я вообще перестала соображать. Честное слово, у меня как будто отключились все системы в черепушке, потому что меня буквально подавляла мужская энергия и выводила из строя все мои механизмы.

– Мы ведь похожи с тобой. Оба упертые. Оба не желаем отступать. Оба стремимся достичь своей цели.

– Нет, Арсений. Мы абсолютно разные. Ты не понимаешь, что хорошо, а что плохо. Чтобы достичь желаемого, ты используешь жестокие методы, даже не задумываясь над тем, к чему они могут привести. Так было в детстве, так есть и сейчас.

Он усмехнулся, повернув в сторону голову. Я сжала кулак, стараясь выдержать ощутимое давление.

– Тебе просто не повезло. В детстве все мы чудили, а сейчас у меня нет другого выхода. Может, ты и не поверишь мне, но я действительно не в восторге от того, что делаю.

– Ты прав, не поверю.

– Ты когда-нибудь давала обещание, Соня? Только не приводи в пример своего бывшего жениха, которому ты клялась в вечной любви. Обещание тому, кто ни за что и никогда не станет для тебя чужим, а навсегда останется вот здесь? – с расстановкой спросил Арсений, ткнув в свою грудь указательным пальцем.

Я молчала. Не потому что, меня задело упоминание о моем бывшем, а только оттого, что была глубоко поражена словами Арсения. Я чувствовала, что есть какое-то объяснение его дурацким поступкам, но никак не могла зацепиться хоть за что-нибудь, что привело бы меня к истине. А теперь же, мне было за что ухватиться.

– А ты когда-нибудь пробовал шиш с маслом? Уверяю, тебе понравится! Мне все равно, кому ты пообещал мой участок, своей подружке или лучшему другу. Не сомневаюсь, что в скором времени до каждого, кого ты подкупаешь своими подарочками, дойдет, что они поступают неправильно.

– Моей подружке? – усмехнулся Арсений, склонив на бок голову. – И давно тебя интересует моя подружка?

– Все, что с тобой связано, мне противно, – огрызнулась я, демонстративно оглядев его с головы до ног.

– И поэтому ты так сильно прижалась ко мне несколько минут назад.

– Я чертовски сожалею об этом.

– А по-моему, ты лукавишь.

– А по-моему, ты просто идиот!

Я резко опустила дверную ручку за спиной, дабы прекратить пустой разговор, который только лишний раз доказывал мне существование необъятной тупости, резкости и упрямства этого самоуверенного кретина. Но стоило мне только двинуть ногой, как одной рукой Арсений перегородил мне путь, буквально нависнув надо мной. Несколько секунд он молча смотрел на меня, а некогда веселое выражение его лица сменилось пугающим меня спокойствием. Свободной рукой он коснулся моего лица и от прикосновения его теплых пальцев кожу стало пощипывать.

– Я тебе нравлюсь? – вдруг выпалила я, не отводя от него настороженный взгляд.

Мой вопрос показался Арсению забавным. Он слабо улыбнулся, а потом его мягкие губы накрыли мои. В груди моментально вспыхнул пожар, разнося горящие искры по всему телу. Движимая неведомой силой, я вновь прильнула к мужчине, попав в крепкие и такие приятные объятия. В минуты покоя и легкого наслаждения невозможно о чем-то думать, мозг как будто превращался в скрипучий пенопласт. Я обхватила руками его крепкую шею, заставив прижаться к себе еще сильнее. Мне нравилось это порхающее чувство безмятежности, что дарили поцелуи. В объятиях ощущался покой, а тревоги уничтожались сами собой. Да и звездная ночь в тот момент была так прекрасна, что, наверное, впервые за все время пребывания здесь, я действительно обрела покой. И пускай, всего на несколько минут…

– Нет, – прохрипел Арсений, прервав поцелуй, – ты мне не нравишься. Ты мне совершенно не нравишься.

Я опешила и несколько раз без остановки хлопала ресницами, пытаясь осмыслить услышанное.

– Но не было и дня, чтобы я не думал о тебе. Черт возьми, продай мне этот чертов участок, Соня! – громко и с заметным отчаянием в голосе потребовал он. – Продай его и все закончится!