— Ты можешь идти.

Он усмехнулся и наклонился, чтобы поднять ключ. Каждое его движение было галантным, расчётливым и жестко контролируемым. Внезапно, у нее возникло желание потерять контроль, содрать с себя тонкий слой цивилизованности и увидеть то, что было под ним.

— Что смешного?

— Прошло много времени с тех пор, как кто-нибудь осмелился прогнать меня таким образом.

Он протянул ей ключ, и она забрала его, на это раз осторожно, чтобы избежать любого контакта.

— И ты можешь принять мою помощь, — сказал он, забавляясь.

— Я принимаю ключ.

— Некачественный ключ. У него только двадцать четыре зубчика. У тебя могу быть неприятности, если машина сломается в каком-нибудь неудачном месте. Тебе придется двигать его на пятнадцать градусов, это его максимум, а вот у ключа с шестидесятью зубцами радиус только шесть градусов, и им чинить гораздо легче.

Она покраснела. Со своим ограниченным бюджетом, она купила самый лучший набор инструментов, который только могла себе позволить и смирилась, что ей нужно было работать еще больше, чтобы купить более качественные инструменты.

— Так ты знаком с инструментами. Я должна быть впечатлена?

— Я могу только на это надеяться, — на этот раз он рассмеялся еще громче, его лицо осветила улыбка. — Ничего до сих пор не срабатывало. Я также немного знаком с ремонтом старых автомобилей. Так, между прочим.

Его палец прошелся по ее полыхающей щеке, будто он не верил, что ее смущение было настоящим.

— Чинишь, чтобы красть их? Как ты украл меня?

— Ты ранишь меня, красавица, — его лицо смягчилось. — Даю слово, что не причиню тебе вреда.

— Слово босса мафии, — сказала она с горечью.

— Слово мужчины.

Он положил руку себе на сердце, коснувшись двумя пальцами своего двубортного пиджака, а на его красивых губах заиграла улыбка.

Она посмотрела на него, сосредоточившись. Он не казался угрожающим. На улице было еще несколько людей, так что они были не одни. Был день. Он был немного забавным, на него было приятно смотреть, и он казался искренним. Кроме того, она была в отчаянии. Время было на исходе. Она никогда не пропускала класс, и не собиралась пропускать этот.

— Если ты не возражаешь, что твой костюм испортится, Мистер Босс Мафии, ты мог бы помочь мне с починкой.

— С удовольствием.

Он аккуратно снял свой пиджак и галстук, осторожно положив их на сиденье ее машины. Ее рот наполнился слюной, когда он снял запонки и закатал рукава. Он был сексуальным в костюме, но его широкая грудь и мощные плечи, напряглись под его тонкой хлопчатобумажной рубашкой, с закатанными рукавами, обнажающими его накаченные и татуированные предплечья, с темными волосами… и было еще нечто иное… темное и необузданное, яростно-мужественное, и, ох, такое заманчивое.

— Красавица? — его мягкий голос выдернул ее из ее фантазии, в которой его сильные руки удерживали ее снизу, прижимая к кровати, а его могучее тело нависало над ней, и он ритмично входит в нее, с рычанием.

Она опустила голову, позволяя волосам скрыть ее лицо.

— Прости. Я… отвлеклась.

— Я знаю это чувство, — его взгляд потемнел почти до черноты, и он подошел к машине. — Что ты уже делала?

Ей понравилось, что он не отодвинул ее в сторону, как сделало большинство бы парней, и что он принял ее умение в этом деле. До сих пор, он вел себя как джентльмен, но ему все равно было еще далеко до того, чтобы вернуть ее доверие, после того, что он сделал в четверг вечером.

— У меня рабочие свечи, очищенный фильтр для кондиционера и хороший компрессор.

— Топливный насос? — предположил он.

— Карбюратор, думаю, что причина в поступлении к нему топлива. Может быть, его залило, либо ржавчина, или он просто полетел.

Какое-то время они работали вместе, делясь идеями. Он не лгал по поводу своих знаний о машинах, а Мия знала о всех причудах и странностях своего Мустанга. Без пиджака и галстука, и с закатанными рукавами, вдали от места, где внешность имела значение, он был другим. Его смертоносная сторона была вперемешку с легким язвительным юмором, который соответствовал ее собственному. Хотя, он был ничуть не менее опасным, соблазнительным, могущественным мафиози, у него была и светлая сторона, поэтому его замечания и предложения были рассмотрены, к тому же он уважал ее опыт. Когда она взглянула на часы и поняла, что время истекло, и ей нужно было вызвать такси, она была почти разочарована, что ей нужно было уйти.

— Я должна возвращаться, — сказала она, наконец. — Я преподаю в местном общественном центре, и если сейчас я не вызову такси, то опоздаю.

— Я припарковался в конце квартала, — Нико выпрямился. — Я подвезу тебя.

— Ты шутишь? — фыркнула она. — Ты и я, вместе, в машине? Прежде всего, наши семьи — враждуют. Во-вторых, ты — известный похититель. В-третьих, я не могу появиться в общественном центре с мафиози. Современные братки одеваются так, чтобы не привлекать внимание.

Он выглядел оскорбленным.

— Откуда они узнают?

— Как ты можешь быть кем-то еще, кроме мафиози? — она махнула рукой, попытавшись полностью обмахнуть его итальянский костюм из тонкой шерсти с мафиозным блеском. — Тебя выгонят из старой школы в этом костюме? Современные братки одеваются по-другому, поэтому они не привлекают внимания.

— Я не боюсь привлекать внимание.

Мия улыбнулась, вопреки себе.

— Я просто говорю о том, что ты явно не поклонник костюмов. Держу пари, когда ты один, ты надеваешь джинсы, футболку, кожаную куртку и ботинки.

Его взгляд опустился на ее ноги.

— Ботинок как тот, что ты оставила?

— На самом деле, я бы с радостью вернула их.

Глаза Нико вспыхнули, и он облизнулся.

— Они очень ценны для меня. Сувенир от первого человека, который сбежал из дома клуба. Нужно платить.

Он сократил дистанцию между ними, и сердце Мии забилось в груди. Он был так близко, что она могла чувствовать тепло его тела. В нем не было ничего страшного или смертельного, когда его руки скользнули к ее талии. Он был весь напряженным, горячим, восхитительным сексуальным мужчиной.

— Какова цена? — прошептала она, глядя на его пухлые, чувственные губы, которые были всего в дюймах от нее. Она представила себе все непристойные вещи, которые этот рот мог сделать с ней, и кровь в ее венах закипела.

Он провел большим пальцем вдоль линии ее челюсти, его глаза были прикованы к ее потемневшему, от страсти, взгляду, ее веки потяжелели от желания.

— Скажи мне.

Ее тянуло к нему, будто магнитом. Она придвинулась ближе. Их тела соприкоснулись, и она почувствовала безошибочный бугорок его эрекции, прижатый к ее животу. Если, сейчас, он бы поцеловал ее, дала бы она ему пощечину или ответила на него!? Она действительно не знала.

— Я отвезу тебя, куда тебе нужно, — он отстранился, разрывая объятия.

Она выдохнула, ее тело пульсировало от несбывшегося желания.

— Ты хочешь, чтобы я приняла твое предложение подвезти меня, и за это получу свой ботинок? Такова цена?

— Да.

Все-таки, она колебалась. Он предложил не какую-то мелочь. Если бы их увидели вместе, последствия могли бы быть серьезными не только для них, но также и для их семей. К тому же, насколько хуже все могло бы быть? Их семьи враждовали друг с другом уже десять лет. И если бы она и отправила Джулс описание его машины, ответ пришел бы, когда они ехали…

— Ты знаешь, о чем просишь? Даже если… — она махнула в сторону своей раздолбанной машины. — … сошел с ума. То, что мы разговариваем на улице, это уже сумасшествие.

— Иногда, риски стоят своего, — он наклонился, проведя губами по ее щеке, его дыхание у ее уха было теплым.

— Скажи, да, — прошептал он.

Мия никогда не была склонна к риску. Каждый раз, когда она сталкивалась со своим отцом или ослушивалась его, она рисковала, что не сможет выйти из его кабинета на своих ногах. Она рискнула в тот день, когда попыталась спасти Дэнни; рискнула, когда отправила заявку в университет Лос-Анджелеса, и снова, когда осмелилась съехать из дома. Она рисковала, когда начала свое собственное дело, взяв кредит в банке, и экономила каждую копейку, чтобы накопить на начальный капитал. Она бы рисковала, если бы приняла помощь бандита.

Внезапно, она поняла, что не заботилась о последствиях. Ей не нужно было быть жертвой. Ей не нужно было бежать от страха. Она чувствовала, что могла пойти на этот шаг. Выбрать его. Интуиция подсказывала ей пойти с ним, независимо от правил, как и ее чутье.

— Да.


***

Нико отъехал на своем Кадиллаке Эскалейд от бордюра. Он был не в своем уме. Он был в опасной близости от того, чтобы поцеловать Мию на улице, и только его жесткое самообладание позволило ему отступить, прежде чем он втянул бы их в опасность. Так, какого черта, он теперь делал с Мией Кордано в его машине?

Фрэнки явно подумал о том же, хмурясь, когда Нико сказал ему, чтобы тот встретился с ним в общественном центре «Солнечные Вершины». Работой Фрэнки было защищать Нико. Он не мог делать свою работу, когда Нико был не с ним. Нико понимал это, но еще он не хотел, чтобы Фрэнки, хмурясь, сидел на заднем сиденье в машине с Мией. Он хотел ее всецело для себя.

— Черный Кадиллак, — Мия провела рукой по приборной панели. — Почему я не удивлена?

— Потому что питаешь иллюзии, что все бандиты одинаковые.

— Ее губы дрогнули в улыбке.

— Как много из твоих парней водят Кадиллак или Крайслер 300С?

Черт. Она его убивала. Эта дерзость, эта улыбка. Ее сила и решимость. Она не боялась его. Не показывала никакого страха. Он никогда не встречал женщину, как она. И то, как она управлялась с инструментами, проверяя двигатель. Сексуальная. Как. Черт.

— Мы говорим обо мне.

— А ты — большая задница, Альфа Эскалейд, — подразнила она. — Разве мама не учила тебя не выпендриваться?

Его руки на руле сжались жестче.

— Моя мама погибла в автомобильной аварии, когда мне было семь.