— В том-то и проблема, — отец откинулся на спинку стула и вздохнул. — Я не могу причинить тебе боль. Никто не может причинить тебе боль. Чем больше я тебя бью, тем сильнее ты становишься. Даже когда я сломал твою гребаную руку, ты собрала свою сумку одной рукой и ушла. Вот я и решил покончить с тобой. Оставить тебя волкам. И что же ты сделала? Ты опозорила семью. Ты раздвинула ноги для человека, который устроил вендетту, стоящую нам многих жизней. Человеку, который хочет убить твоего отца. А когда я попытался покончить с войной, устроить хороший брак, ты отказалась повиноваться. Ты отказался исполнить свой долг перед семьей. Пока я не пригрозил Кэт. Вот тогда я и понял, что причиняю тебе не ту боль.

Он кивнул головой, и Данте хлестнул ремнем по бедрам Кэт, ударив чуть ниже ее цветастой хлопчатобумажной юбки, треск кожи о плоть был резким, как выстрел из пистолета.

Крик Кэт эхом разнесся по комнате, пронзив сердце Мии.

— Нет, — она в ужасе уставилась на Данте. — Данте, не делай этого.

Лицо Данте напряглось, и он отвернулся, но не раньше, чем она увидела темноту в его глазах. Если в ее брате и осталась хоть капля доброты, то теперь она исчезла, уничтоженная точно так же, как ее отец уничтожил очень многих.

Данте бил Кэт снова и снова. Ее крики наполнили комнату, вместе с ее призывами к Мии, матери, и милосердию. Желчь подступила к горлу Мии, гнев, разочарование и ненависть скрутили ее изнутри, но она не могла произнести слова, которые связали бы ее с Тони на всю жизнь, потому что если Кэт теперь была разменной монетой, кто же защитит ее, если Мия уйдет?

— Хватит, — ее отец поднял руку, и Данте опустил ремень, его грудь тяжело вздымалась, а на лбу выступили капельки пота.

— Я надеялся, что до этого не дойдет, но Мия явно нуждается в другой форме убеждения. Рев, дай Данте кочергу из огня.

— Нет, — слово сорвалось с ее губ мучительным шепотом, и она с ужасом увидела, как Рев поднял кочергу.

— Ты и Кэт для меня ничто, — сказал ее отец. — Ничего, кроме собственности, которую я использую, чтобы заключить союз, который увеличит власть и богатство этой семьи и положит конец этой нелепой вендетте, которая длится слишком долго. Как только ты окажешься в руках Тони, ради меня он избавится от Нико, и ты не будешь отвлекаться от своих обязанностей его жены.

Ужас сменился яростью, и она укусила одного из охранников, державших ее. С криком он отпустил ее, и она сумела использовать это отвлечение, чтобы увернуться от второго охранника. Но он был быстр. Прежде чем она успела подойти к Кэт, он схватил ее за волосы. Не обращая внимания на боль, Мия царапалась, вырывалась и брыкалась, пытаясь освободиться. Статуи опрокинулись. Вазы разбились вдребезги. Если ей придется сломать руку, чтобы спасти Кэт, она это сделает. Если она потеряла горсть волос, так тому и быть. И если они убьют ее, по крайней мере, она не будет страдать от боли, наблюдая, как Данте уничтожает единственную хорошую, красивую вещь, оставшуюся в их извращенной, уродливой семье.

— Баста! — крикнул ее отец, и слюна собралась в уголке его рта. — Che cazzo fai? (какого хрена ты делаешь? — итал. прим перев.) Почему ты не прекратишь бороться со мной и не признаешь, что никогда не победишь?

— Потому что это уничтожит Данте так же, как уничтожит Кэт и меня, — она почувствовала, как ее обхватила еще одна пара рук, веревки обвились вокруг ее лодыжек и запястий. — Я сражаюсь, чтобы спасти нас всех.

— Ты опоздала в моем спасении, — губы Данте скривились в усмешке. — Я был уничтожен в ту ночь, когда меня создали.

Рев подул на кочергу, и она загорелась ярко-красным светом.

— Мама! — закричала Кэт и забарабанила по столу. — Мия! Помоги!

— Заткнись, Кэт. Она не придет, — Данте задрал ее розовую футболку. — Ты уже должна была это понять.

— Я сделаю это, — крикнула Мия. — Как тебе будет угодно. Я стану женой Тосканца. У тебя будет свой гребаный союз. Даю тебе слово. Просто отпусти Кэт.

— Отлично, — ее отец жестом велел Реву отдать Данте кочергу.

— Что? — Мия обмякла в руках, которые держали ее. — Нет. Я же сказала, что сделаю это.

— Я хочу убедиться, что ты выполнишь свое обещание, — сказал ее отец. — Потому что, если ты не появишься на свадьбе, это будет наименьшим из ее страданий, — он посмотрел на ее брата. — Сделать его.

— Что с тобой случилось, Данте? — голос Мии был хриплым от поражения, когда он поднял кочергу. — В кого ты превратился?

— Я монстр, каким отец всегда хотел меня видеть.

Он прижал горящую кочергу к пояснице Кэт, и Мия упала на колени, утонув в крике сестры.


Глава 16


Мия разгладила свое ярко-розовое платье от Шанель, поднимаясь по лестнице в частный обеденный зал «Белла Виа», нового ультрасовременного итальянского ресторана на Вест Фламинго Роуд. Ее розовые каблучки мягко постукивали по твердому дереву. Мать подарила ей этот нелепый наряд много лет назад, когда она еще надеялась, что Мия примет свою роль принцессы мафии, но до сегодняшнего вечера Мия даже не вынимала его из сумки. Она слегка пошатнулась на последней ступеньке и, схватившись за перила, обломила один из своих свежевыкрашенных ногтей.

Черт. Она знала, что это ненадолго. Она просто не была создана для моды. Что ж, ей лучше привыкнуть к этому. Если все пойдет по плану, она сделает то, что поклялась никогда не делать — выйдет замуж за мафиози. Но она сделает это на своих собственных условиях.

— Мисс Кордано, — официант в строгом смокинге поклонился, когда она пересекла лестничную площадку. — Вас ожидают.

— Грацие, — Мия выдавила из себя улыбку, молясь, чтобы она не растрескалась от толстого слоя тонального крема, который Джулс наложила на нее перед тем, как покинуть квартиру. Как ее мать носила эти вещи каждый день? В рубашке с высоким воротом, облегающей юбке и обтягивающем жакете она чувствовала себя в ловушке. Если кто-нибудь из головорезов отца найдет ее здесь, она не сможет убежать. Ей придется повеситься на нитке фальшивого жемчуга, который был на ее шее. Сейчас ей почти хотелось повеситься. Хотя внешне она была идеально накрашена, внутри она кричала, отчаянно желая освободиться.

— Все хорошо, все хорошо, все хорошо, — она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Это было не так уж и важно. Люди все время просили о помощи. Это не означало, что она была слаба, просто она наконец столкнулась с проблемой, которую не могла решить самостоятельно. И она не просила помощи у незнакомца. Она знала Нико. Он ей нравился. Конечно, было немного необычно просить кого-то выйти за тебя замуж после одного свидания, но разве он не сказал, что ему это нравится в ней? И это не преднамеривалось быть навсегда. Только до тех пор, пока Тони не найдет себе другую жену, а она не найдет способ защитить Кэт. Им даже не придется жить вместе. Они могли бы жить своей отдельной жизнью и просто иногда появляться в семье, чтобы их союз выглядел законным. Хотя, как Нико сможет стоять в комнате с ее отцом, и не захочет нажать на курок, она не знала.

— С вами все в порядке, мисс? — официант оглянулся через плечо, и Мия кивнула.

— Да, спасибо. Указывайте дорогу.

Она последовала за ним по коридору и остановилась, когда он открыл дверь. Она оставила Нико сообщение через казино на следующий день после того, как ее отец жестоко заклеймил Кэт. Когда прошло четыре дня, а она не получила от него никаких известий, не видела ни Большого Джо, никого-либо из его банды, припаркованных возле ее офиса или квартиры, она начала беспокоиться. Неужели она была его еще одним завоеванием? Неужели он потерял к ней интерес после того, как получил то, что хотел? К тому времени, когда Вито позвонил и сообщил, что Нико встретится с ней в пятницу, она почти убедила себя, что ее план безнадежен. Но это не означало, что она перестанет пытаться.

Сделав глубокий вдох, она вошла в отдельную столовую. Она выбрала «Белла Виа» за сочетание теплого современного и холодного минимализма. Фабричные мягкие стулья окружали длинные деревенские деревянные столы. Совершенно белые стены контрастировали с полированным деревянным полом, плавно сочетая традиционное и современное. Она надеялась, что Нико все понял.

Войдя в комнату, она впилась в него взглядом. Сегодня на нем был темно-черный костюм, глубокий и блестящий, а галстук — смесь бордового и синего. Он подстригся с тех пор, как она видела его в последний раз, и ей не хватало непослушных прядей, намекающих на дикость, которую он скрывал внутри.

«Я всегда буду держать тебя в безопасности».

Господи, как же она по нему скучала! Желание броситься к нему в объятия и умолять прогнать чудовищ было почти непреодолимым.

Он встал из-за стола, чтобы поздороваться с ней, но она быстро пересекла комнату и протянула ему руку, надеясь задать деловой тон этой встрече.

— Спасибо, что пришел. Я уже начала думать, что ты не хочешь меня больше видеть.

— Был занят, — он посмотрел на ее протянутую руку и нахмурился. — Какого хрена?

Действительно, какого хрена. Ее отец обещал Тоскани Корданскую невесту. И поскольку Тони был не единственным холостяком Тоскани, ей просто нужно было сделать Нико предложение, от которого он не мог отказаться.

— Я тоже рада тебя видеть.

— Это не ты, — он осмотрел ее одежду и сморщил нос.

— Ты так не одеваешься, — он указал на пучек у нее на макушке. — Ты не носишь такие прически.

— Ты так не выглядишь, — он махнул рукой, словно в отчаянии. — Что, черт возьми, происходит?

Сегодня вечером он казался взволнованным, сердитым, не тем Нико, который страстно целовал ее в дверях и шептал ей на ухо всякие сладости.

— У меня есть к тебе предложение, — она села на свое место и вонзила недавно наманикюренные ногти в ладонь. Если это сработает, она должна сохранить вид спокойной, сдержанной деловой женщины, которая пришла обсудить слияние и поглощение, и не позволить ему увидеть потрясенную, отчаявшуюся женщину, у которой не было другого способа спасти свою сестру, кроме как сделать то, что она поклялась никогда не делать.