— Мне до лампочки, что там твой Певзнер говорит… Давай лучше тебе купим что-нибудь новенькое.

— Ганин, я не собираюсь менять машины каждые полгода! Ты забыл? Мою мне купили осенью.

— А, ну да…

В это время раздался звонок в дверь.

— Мы кого-то ждем? — с любопытством спросил Григорий Ганин.

— Вроде нет, — пожала плечами Рита. — Хотя Кешка собирался завезти кое-какие материалы для статьи, у него чего-то электронная почта барахлит. Сиди, я сама открою.

И Рита, цокая каблучками, вышла в коридор. Заглянула в глазок — на лестничной площадке стояла какая-то женщина с мальчиком. «Соседка, что ли? — попыталась вспомнить Рита. — Сейчас столько новых жильцов сюда переехало…»

Рита, конечно, не открывала незнакомым людям двери, но глазом профессионального журналиста она моментально определила, что от этой женщины никакой угрозы не исходит. Обычная москвичка, с несколько нервным и озабоченным выражением лица.

— Вам кого? — спросила Рита, распахнув дверь.

Женщина, которая при ближайшем рассмотрении оказалась совсем молодой, растерянно захлопала глазами.

— Мне? Григория Ганина, если можно.

— Ма, кто такой Григорий Ганин? — удивленно спросил мальчишка женщину. — А, ма?

«Не соседка, — мелькнула у Риты мысль. — Может быть, одна из клиенток Ганина? Нет, тоже не похожа… Бедновата и явно озабочена чем-то. Родственница? С Ганина станется — у него и друзей-то почти нет, зачем уж ему с родственниками отношения поддерживать… Мальчишка такой же белобрысый».

— Ганин, к тебе пришли! — крикнула Рита через плечо. Потом снова повернулась к незнакомке: — Только вы извините — мы сейчас уходим. У нас очень мало времени.

В коридор вышел Ганин.

— Ко мне? — удивленно спросил он и выглянул из-за Ритиного плеча на лестничную площадку. А потом у него вырвалось: — Ты?..

Вернее, не вырвалось, а выдохнулось. Словно сквозь горловой спазм.

— Я, — усмехнулась женщина. — Не забыл?

— Господи, Катя… — опять одним выдохом прошептал Ганин.

И тут Рита — журналист, знаток человеческих душ, собаку съевшая на мужской психологии — поняла, кто она, эта незнакомка.

Та самая. Бывшая.

О коей было как-то вскользь упомянуто.

Первая любовь.

Мужчины — неисправимые романтики. Еще хуже женщин.

Только мужчина мог вытолкнуть из себя это «ты» со столь неповторимой интонацией! В этом коротком слове было все. Целый роман — с прологом, кульминацией и эпилогом.

Рита едва сдержалась, чтобы не засмеяться. И хорошо, что не сделала этого. Ганин бы тогда очень сильно обиделся.

— Ганин, что же ты держишь своих гостей на пороге? — с упреком произнесла Рита. — Прошу вас, проходите.

Женщина с мальчишкой вошли внутрь.

У незнакомки темные длинные волосы и превосходный цвет лица — настоящая акварель. И еще глаза — довольно интересного оттенка, какого-то фиалкового, что ли…

— Рита, это Катя, — прошелестел Ганин. — Катя, это Рита.

— Очень приятно, — серьезно произнесла женщина. — А это — Мика.

И она потрепала мальчишку по светлым волосам.

* * *

— Как? — удивленно переспросил Ганин. — Мика?

— То есть Михаил, — поправилась Катя. — Но мы его всегда…

— Так это твой сын? — перебил Ганин, с интересом глядя на мальчика.

— Ну да… — кивнула Катя. — Послушай, Ганин, мне надо срочно с тобой переговорить.

Она сильно волновалась.

Ганин изменился. Но дело было не в возрастных изменениях, а в чем-то другом, неуловимом… «Надеюсь, что он немного поумнел. И не такой противный, как раньше», — мелькнуло у Кати.

Потом она перевела взгляд на Риту.

Такая простая мысль — что Ганин может быть не один — до сих пор не приходила Кате в голову. За те двенадцать лет, что прошло с последней их встречи, он мог сто раз жениться. И даже завести кучу детей — тем более, что для мужчины это гораздо проще…

А девушка рядом с Ганиным — настоящая красотка.

Квартира тоже великолепна, насколько можно судить по прихожей. Приглушенный неяркий тон стен, вычурные шкафчики с подсветкой, роскошный дубовый паркет…

— Да… поговорим, — пробормотал Ганин. — Рита, пожалуйста, угости чем-нибудь мальчика, а мы с Катей пройдем в кабинет…

— Конечно, — улыбнулась Рита. Катя не представляла для нее никакой угрозы. «Глупо ревновать к прошлому, которое никогда не вернется», — говорила ее улыбка. Потому что первая любовь никогда не возвращается. Это все равно что ревновать к мертвецу. — Идем со мной, Мика…

И она куда-то потащила за собой Катиного сына, к чему тот отнесся вполне благосклонно. Потому что Рита умела одним словом, одним движением вызывать к себе доверие и приязнь.

Катя отправилась вслед за Ганиным.

Они сели друг напротив друга в большой комнате, оформленной стильно и строго — как и подобает кабинету архитектора. Гигантский плоский монитор, ворох бумаг на столе…

— Я тебя слушаю, — дрогнувшим голосом произнес Ганин.

— Дело вот в чем, — решительно ринулась в бой Катя. — Мне надо на какое-то время спрятать Мику. Ненадолго.

— И?..

— Я хочу, чтобы он пожил у тебя. Повторяю — ненадолго.

Ганин был просто потрясен подобным нахальством. Он снова задохнулся — на сей раз от возмущения.

— Что? — спросил он, как будто не расслышал. — Что ты хочешь?

— Что слышал, — мрачно ответила Катя. Обида вскипела в ней моментально — как в старые добрые времена.

— Но почему? Почему именно у меня? — усмехнулся Ганин. — Ты появилась спустя… спустя много лет и ошарашиваешь меня известием: ты, оказывается, хочешь, чтобы твой сын немного пожил у меня. Гениально! — он всплеснул руками и нервно забегал по комнате. — В этом ты вся! Ты хочешь!..

— Да, я так хочу, — угрюмо сказала Катя. — И я не вижу в своей просьбе ничего особенного.

— Но почему? По-че-му…

— Потому что Мика — и твой сын тоже, — со злостью произнесла Катя. — Ганин, я не прошу у тебя денег, я не требую от тебя чего-то невероятного. Я просто хочу, чтобы Мика некоторое время пожил у тебя. Я, честное слово, не сразу решила пойти к тебе, были и другие варианты. Но… Просто так вышло, что другого выхода у меня сейчас нет, ты понимаешь?

Ганин, открыв рот, ошеломленно таращился на нее.

Затем он побледнел, а потом покраснел. Потом снова побледнел. Катя терпеливо дожидалась, когда он наконец придет в себя.

— К-кто? — прошептал он.

— Твой сын. Если ты не согласен приютить у себя Мику, мы немедленно уходим. Без проблем. Только, умоляю — ничего ему не говори в этом случае!

— По-почему?

— Какой же ты глупый! — с досадой произнесла Катя. — Ты нанесешь ему психологическую травму. Каково ему будет, когда он узнает, что родной отец не захотел о нем позаботиться!

— О… о боже!.. — Ганин опять покраснел. — Ты хочешь сказать, что вот этот мальчик… — он дрожащим пальцем указал в сторону двери, — мой сын?

— Именно.

— Откуда?

— Оттуда! Будто ты не знаешь, откуда дети берутся! — с ненавистью произнесла Катя. — Видишь ли, сложилась странная ситуация. Нам хочет отомстить жена моего любовника. У нее погибла дочь, и она во всем винит меня. Уж не знаю, действительно ли она собралась убивать Мику, но рисковать собственным сыном я не собираюсь.

— Чудесно! — воскликнул высоким голосом Ганин. — Дивная история… Вполне в твоем духе!

— Ганин, только без иронии! — угрожающе произнесла Катя.

Он схватился руками за голову.

— Ты поразительная женщина, Катя! И вот что я тебе скажу…

— Что? — спросила она.

— Я согласен.

— Неужели?.. — от неожиданности (в самом деле — Ганин не стал требовать подробностей!) смутилась Катя.

— Да. Мне все равно — мой это сын или не мой… Пусть мальчик поживет у меня.

— Ты поразительный мужчина, Ганин! — воскликнула теперь она. — Я, честно говоря, не ожидала…

— Мы ведь были когда-то друзьями, Катя, — холодно произнес он. — И я не должен отказывать тебе только потому, что в обиде на тебя.

— Ты на меня обижен?

— Нет! Я даже не помню, из-за чего мы ссорились двенадцать лет назад. Я помогу тебе просто потому, что до сих пор был порядочным человеком. А ты — женщина, которая нуждается в помощи.

Несколько мгновений Катя смотрела на него.

— Спасибо… — наконец прошептала она. — На всякий случай… вот мои координаты. — Она протянула ему визитку. — Если что — позвони мне, Ганин.

— Обязательно, — сухо произнес он. — Хотя не уверен, что Рита будет в восторге. Но ничего, разберемся.

— У тебя замечательная жена, — искренне произнесла Катя. — Правда! У вас есть дети?

— Ты все такая же любопытная, как и раньше, — бесстрастно уронил он. — Нет, мы еще не успели обзавестись потомством…

— Это я потому спросила… что подумала — Мике было бы веселее, если бы тут еще кто-то… Ну, ты понимаешь!

— Вполне.

«Да, я не ошиблась, — решила Катя, — он изменился. Он стал еще хуже. Он стал еще более нетерпимым к людям. У него каменное сердце. Но это ничего. Именно поэтому Мике будет у него хорошо — Ганин такой педант и сухарь, что сдержит свое обещание. Он о нем позаботится».

— Ладно, не буду вам мешать… — она поднялась из кресла. — Кстати, вы можете оставлять Мику дома одного. Он уже взрослый человек. От него не будет никакого беспокойства!

— Я поговорю с Ритой, и мы решим, что нам делать, — он шагнул к двери. Обернулся. — Мика… Ну надо же!

— Что?

— Не имя, а собачья кличка какая-то, — с осуждением произнес Ганин. — Может, я буду называть его Михаилом? Ты не против?

— Нет.

— Послушай, Катя… — он опять остановился. Ты… я в любом случае присмотрю за… за Михаилом, но ты… Ты действительно сказала мне правду?