Мы выходим на улицу и садимся в припаркованное поблизости дежурное такси. Она стягивает с плеч мой пиджак, складывает его пополам и кладет мне на колени.

— Ты в порядке, Тео?

Сто лет никто меня об этом не спрашивал.

— Я в порядке, Скайлар, — мне не хочется обременять ее своими заботами. Она весь вечер старалась изо всех сил мне угодить, и видеть, как темнеет ее лицо из-за того, что я не впечатлен этими апартаментами, — это словно молниеносный удар в живот, и поэтому я чувствую себя скверно.

Мой адвокат посылает мне еще одно сообщение, желая встретиться рано утром, чтобы все обсудить. Я бы предпочел провести день с ней. Даже не смотреть квартиры... а просто провести с ней время.

Она заставляет меня обо всем забыть.


***


— Тео, — приветствует меня на следующее утро в конференц-зале мой адвокат Вик Валотти. По бокам от него сидят два нахальных юнца. Младшие партнеры, я полагаю. Они напоминают мне акул, жаждущих выиграть дело, и я чертовски надеюсь, что они проголодались. — Рад тебя видеть. Хотя мне бы хотелось, чтобы мы встречались при других обстоятельствах.

— Аналогично.

— Это мои новые партнеры, — говорит он. — Брэйден Геффлер и Тайлер Левински, познакомьтесь с Тео Ван Клифом.

Они чертовски юны. Я молод, но они намного, намного моложе. Худощавые, словно подростки, с юными лицами, и рискну предположить, что они только недавно окончили юридический университет по ускоренной программе. Не думаю, что Вик стал бы нанимать их, если бы они не справлялись со своими обязанностями, но, с другой стороны, он мог взять их на работу в качестве одолжения своим партнерам, которым был чем-нибудь обязан.

Вик передает стопку документов, копии судебных дел, которые прошлым утром прислал по факсу мой лос-анджелесский адвокат.

— Похоже, у нас небольшая заминка в планах, — говорит он с легкой ухмылкой, которая чертовски меня раздражает. Я улыбаюсь, потому что вынужден. Он лучший. Если кто-то и сможет выиграть это дело, то только Вик Валотти с его возмутительно заоблачной почасовой оплатой. Он берет деньги не за красивые глаза.

— Так кто же этот засранец, который думает, что имеет право на половину твоей компании? — отрывается от чтения бумаг Вик и прищуривается, глядя поверх очков без оправы. На дужке просматривается фирменный знак Гуччи. Его волосы блестят, как будто смазаны бриолином. Я чувствую исходящий от него запах парфюма на расстоянии пары метров, и мы все молча сидим, купаясь в его лосьоне после бритья, как кучка вежливых, бесхребетных кретинов.

— Мой старый сосед по комнате в колледже, — говорю я. Мне не хочется называть его имя. Я не произносил его с тех пор, как мы много лет назад поссорились. — По-видимому, он пронюхал о моей сделке и теперь хочет принять в ней участие.

— Здесь написано, что это он придумал как изготовить легкорастворимый сывороточный протеин для водки, — читает документы Вик.

— Неправда, — со злостью выплевываю я слова. — Все совершенно не так.

Его слово против моего. Не знаю, как мне выбраться из этой передряги, но приложу все силы на борьбу с ним. Я могу позволить себе Вика Валотти, так что, по крайней мере, у меня есть он.

— С какой стати он это сказал? — спрашивает Вик. Не могу избавиться от ощущения, что он внимательно меня изучает, хотя и понимаю, что это его работа — собирать доказательства и исследовать обе стороны медали.

— Однажды вечером после занятий в спортзале мы сидели и выпивали, и я вскользь заметил, что было бы здорово, если бы кто-нибудь придумал, как сделать спиртное с сывороточным протеином, — рассказываю я. — Он сказал, что заплатил бы за это хорошие деньги. Мы немного порассуждали, как все можно было бы организовать. И забыли об этом. А теперь он говорит, что имеет чертово право на половину всего того, над созданием чего я работал как проклятый.

На меня накатывает волна жара. Зубы скрежещут. Прошло уже пять дней, а единственное, что я имею — это не на шутку разыгравшуюся мигрень.

Вик тяжело вздыхает, а его помощнички обмениваются взглядами.

— Это будет нелегко, Тео. Буду с тобой предельно откровенен. Его слово против твоего. Думаю, ты все понимаешь. Но мы выиграем это дело. Я буду бороться за тебя не на жизнь, а на смерть. И когда все закончится, мы сможем вернуться к переговорам о продаже твоей компании. Но имей в виду, что всегда есть возможность все урегулировать во внесудебном порядке.

— Я не дам ему ни гроша.

Руки Вика в знак протеста взлетают вверх.

— Ты должен доверять мне, Тео. Я в профессии уже много лет. И знаю, что делаю. Моя цель — закрыть тему так быстро, что ты и глазом моргнуть не успеешь, а потом мы сможем заняться слиянием.

Мы уже были так к этому близки. Я сузил круг и выбрал одну из трех конкурирующих компаний, и переговоры об окончательной сделке уже находились на начальной стадии.

— Тебе, безусловно, известно, что «Американ Роялти Ликерс» хотят приостановить вашу сделку, — добавляет он. — По крайней мере, пока все не устаканится.

Очень хорошо известно.

— Но они не хотят тебя упустить. Тебе не о чем беспокоиться, Тео. Их адвокат ясно дал мне это понять.

Слова Вика пролетают мимо, не доходя до моего сознания. Похоже, он бахвалится, пуская пыль в глаза, скорее всего по причине своего чрезмерно раздутого эго. Уверенность в себе так и прет из Вика Валотти. Никто не может сказать наверняка, что решит «Американ Роялти Ликерс». Все зависит от конечного результата судебного процесса.

Несколько дней назад я упивался уверенностью в своих силах. Забавно, как быстро ветер может сменить направление.

Я отвожу взгляд вправо и смотрю на улицу через окно от пола до потолка, тянущееся на полстены конференц-зала Вика. Автомобили внизу, словно выстроенные в одну линию спичечные коробки́, а люди — идущие друг за другом муравьи. Слева по коридору с важным видом проплывает блондинка с длинными волосами, прижимая к груди стопку документов, и улыбается проходящему мимо коллеге.

Она напоминает мне Скайлар, и я на короткое мгновение забываю о своих проблемах.

— Конечно, с приостановкой слияния, — продолжает Вик, — твои большие траты тоже придется отложить до лучших времен. Советую тебе не делать никаких крупных покупок, пока со всем этим не разберемся.

Не видать мне квартиры.

И больше нет предлога, чтобы еще раз увидеться со Скайлар.


ГЛАВА 7


СКАЙЛАР

— Ты рано вернулась, — слышу я, зайдя в квартиру, голос своей лучшей подруги Нины Ортис, с которой делю жилье, и вижу, как она, раскрасневшаяся, с распухшими губами, медленно слезает с колен своего жениха Чарли.

— Извини, — оправдываюсь я. — Нужно было тебя предупредить. Подожди, а почему ты не на работе?

Она встает, проводит пальцами по губам, пытаясь стереть размазанную помаду. Ее способность вести себя так, будто это не они только что были в пяти секундах от того, чтобы трахнуться, впечатляет.

— Мы оба взяли выходной. Нам надо было заплатить флористу, утвердить программу и кое-что подписать.

Ах, да. Ее свадьба. Она упоминает об этом всего-то каждый божий день.

Но я рада за нее. Правда.

Чуть-чуть завидую, но рада.

— Кстати, о свадьбе, — замечает она, — ты уже нашла себе пару?

— У меня сегодня вечером свидание, — говорю я. Свадьба через три недели. И я очень сомневаюсь, что кто-то, с кем я собираюсь встретиться за это время, поспешит ухватиться за шанс посетить свадьбу с кучей незнакомых ему людей. Тем не менее, безумное количество оптимизма, постоянно курсирующего по венам, напоминает мне, что случались и более странные вещи. — Так что посмотрим.

— Свидание? — появляется из-за спины Нины Чарли, заправляя на ходу рубашку в брюки. В голове тут же мелькает неприличная мысль, что он все это время ждал, пока не пропадет эрекция. Молча улыбаюсь. Я к этому привыкла. Нина была моей соседкой по комнате с тех пор, как я переехала в этот город, а Чарли встречался с Ниной с незапамятных времен. — Кто такой?

— Правильнее говорить «с кем», — поправляет Нина, резко повернув голову и сверкнув дразнящей улыбкой. Ее черные как смоль волосы собраны на макушке в самый идеальный в мире узел и ложатся над ушами мягкими завитками.

— Вообще-то, я читал в интернете, что по мнению кучи специалистов в английском языке, сейчас это больше не является правилом, — поддразнивает ее Чарли. Она гладит тонкой рукой его плечо. Даже когда ссорятся, они не могут не касаться друг друга.

Нины надувает губы. Стискивает зубы и вздергивает бровь, как будто готовится принять вызов. Боже, если это их самое серьезное разногласие, они будут самой счастливой парой.

— Я буду придерживаться традиций, пока Странк и Уайт3 не перепишут свое руководство, — заявляет она. — Занимайся лучше торговлей, а я буду заниматься журналистикой, ладно?

— Ты застряла в прошлом, — говорит Чарли, наклоняясь и целуя Нину в острый носик. Он поворачивается ко мне. — Она забыла, что в Принстоне дополнительным предметом у меня был английский.

Они такие милые, что иногда меня тошнит, но я понимаю, что мне сильно повезет, если доведется испытать хотя бы малую долю того, что есть между ними.

Нина стоит у кухонного острова, опершись на него локтями, и оборачивается, когда я начинаю вытряхивать содержимое своей сумочки. Этим вечером я намереваюсь надеть маленькое черное платье, которое одолжила у нее несколько недель назад, и к нему как раз подойдет клатч. Нина совсем забыла об этом платье, хотя с полдюжины раз рылась в моем шкафу.

— Итак, это свидание, — приступает она к расспросам. — Его имя? Где вы с ним познакомились? Чем он занимается?