— Не знаю. Он кажется таким милым. Ты должна дать ему шанс.

Пока она говорит, я понимаю, что, нервничая, сгрызла с ногтей свой последний лак.

— Кэт, ты здесь?

— Да. Мне нужно идти.

— Подожди. Что ты собираешься делать с Камероном?

— Ничего. До свиданья, Джесс, — говорю я, закрывая свой мобильный.

Я все еще стою возле проигрывателя, когда бросаю мобильный на кровать. Оглядываюсь на кнопку «Воспроизвести», желая нажать ее, но не нажимаю. Все становится сложнее, даже слишком сложно для меня. Конечно, год назад в этом бы не было ничего сложного. Но сейчас это не так уж и легко. Этот парень въелся мне под кожу так, как не удавалось никому другому. Мне все еще сложно держаться от него подальше. Вчера вечером он зажимался с Барби — вот что она сказала мне, и для меня этого достаточно.

Знаю, в будущем я раскроюсь, но я была уверена, что не смогла бы этого с ним. Я уезжала в штат Аризона, а он, если поступит, собирается уехать в Колорадо. Он все еще не получил письмо о том, что его приняли. Оставшийся нам шанс чуть больше, чем есть сейчас, то есть, совсем никакой. Конечно, мы были бы в одном часовом поясе, но все еще в слишком многих часах друг от друга.

Переключаю свое внимание на выходные с отцом. Я давно не проводила с ним свое свободное время, и мне все еще нужно побольше узнать о Ребекке.

Он заходит где-то между девятью и десятью часами утра, держа в руках две чашки кофе. Я смотрю на свою домашнюю работу по химии, когда он идет ко мне и, улыбаясь, протягивает руку.

— Держи, твой любимый.

— Спасибо, — я делаю короткую паузу. — Пап, давай съездим сегодня в город?

— Хочешь сделать что-то со своим стариком, да? — спрашивает он.

Я киваю, наклоняя голову.

— Да, мы можем погулять, пройтись по магазинам, пообедать в каком-нибудь модном ресторане. Будет здорово, — говорю я, когда делаю глоток своего латте с корицей.

Вижу, как он опускает взгляд на часы. Открывает свой «Блэкберри»[10], нажимает на разные кнопочки, а потом снова смотрит на меня.

— Хорошо, Котенок Кэт, я твой на весь день, — подмигивая, говорит мне он.

— Здорово. Десять минут, и я буду готова, — говорю я, спрыгивая с табурета, и бегу вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. В течение действительно долгого времени мы с отцом не проводили время вместе. Не могу не улыбнуться — я счастлива.

Удивительный день: мы гуляем по Мичиган авеню, направляясь к небольшому итальянскому ресторану. Помещения оформлены в золотистой гамме, на стенах висят бра. Не обращая ни на кого внимания, я оглядываюсь вокруг и слышу, как отец разговаривает с Maître’d[11].

— Столик на троих.

Он только что попросил столик на троих? Когда она входит, у меня в голове пробегают разные мысли. Она разрушит мой идеальный день. Закатываю глаза, крича про себя, что он мог бы сказать мне об этом. Я хотела, чтобы он рассказал мне об этой женщине. А теперь, как, черт возьми, это получится?

— Что она здесь делает? — огрызаюсь я.

— Кэт, я пригласил ее. Она живет в деловой части города, и, кроме того, она хочет получше тебя узнать, — сообщает он, ведя меня к ней.

— Удачи мне.

Он выдавливает из себя улыбку.

— Кэт, будь милой.

***

Я сижу в «Рендж Ровере», смотрю, как он прощается с ней; мои губы поджаты. В этот момент я могла бы буквально плеваться огнем. Обед был ужасен, я едва притронулась к заказанному мной ригатони[12]. Вижу, как он обходит машину и открывает дверь. Я вставляю в уши наушники от «Айпода» и поворачиваю голову, глядя в окно.

Чувствую, как он кладет руку мне на плечо, после чего вытягивает из уха провод.

— Кэт, все в порядке?

Я поворачиваюсь и кричу:

— В порядке? Нет, не в порядке. Сначала от нас ушла мама, потом ты перевез нас в это Богом забытое место, вдали от моих друзей, а теперь еще и Ребекка. Пап, ты не можешь быть серьезен. Христа ради, ей что, двадцать пять? — Я смотрю сквозь него, не совсем увереная, когда перестала дышать. Вздыхаю, делая огромный выдох.

— Хочешь поговорить о том, что тебя беспокоит? — спрашивает он.

— Сейчас, — бормочу я.

— Кэтрин, мне жаль, если тебе не нравится Ребекка. Она уже некоторое время часть моей жизни. Кэт, я правда люблю ее. Тебе нужно воспринимать ее немного лучше, ради меня, детка, — говорит он, пока гладит меня по голове, как будто мне пять лет.

Я поднимаю глаза, он смотрит на меня, ожидая ответа. Его руки на руле, а тело повернуто ко мне.

— Я попытаюсь, — бормочу я.

Смотрю в окно и снова вставляю в ухо наушник. В течение всей поездки у меня закрыты глаза. Ни он, ни я не произносим ни слова. Разговор окончен.


Камерон

Эти выходные были пыткой. Не могу поверить, что я поцеловал Стефани. Хуже того, не могу поверить, что побежал к Кэт. Пьяный. Я имею в виду, чего я ожидал, теплого приема? Я был обречен в ту минуту, когда на вечеринке поцеловал Стефани. Никакая песня о любви на диске не сможет изменить упрямство Кэт. Она сильная девушка, так что сейчас, если я хочу, чтобы когда-нибудь она снова была со мной, то мне придется побегать. А я, естественно, хочу, чтобы она была со мной. Она единственная, о ком я могу думать день за днем. Вопрос в том, как мне спасти мою обреченную судьбу?

Как всегда покачиваясь, я захожу в кабинет истории и вижу ее. Но не сегодня. Я сижу на своем обычном месте, сгорбившись, чтобы не посмотреть в эти глаза. Это впервые, когда я не выглядываю ее, чтобы посмотреть, как она войдет. В течение трех месяцев я бежал к кабинету истории, чтобы мельком увидеть ее, поговорить с ней. Сегодня я не могу даже посмотреть ей в лицо. Я вел себя как полный мудак. Так старался доказать, что теория Кэт обо мне неправильна, что я хороший парень, а не какой-то подонок. Но в пятницу вечером по ее глазам я понял, что ее теория оказалась правильной. Я мудак. И я действительно себя так чувствую, хоть это со мной и впервые.

Вижу, как она шаркает ногами, ее рюкзак переброшен через плечо. Быстрый взгляд на ее лицо говорит мне, что сегодня она выглядит немного грустной. Опускаю глаза вниз, боясь увидеть эти губы и эти глаза. Потому что знаю, что от этих карих глазок мое сердце замрет, когда я посмотрю в них. Теряю всякий контроль и смотрю, как она занимает место возле Гэбби. Мой мозг начинает кипеть, мне интересно, согласится ли Гэбби ради меня пересесть. Я откидываюсь на спинку, мне интересно, послушала ли Кэт вчера вечером песню. Интересно, если да, то даст она мне еще один шанс? И что было бы, если бы я еще один раз ее поцеловал? Будет ли она снова на вкус как корица? Я сижу, больше ни о чем не думая, когда слышу, как меня зовут по имени.

— Мистер Тейт, можете, пожалуйста, ответить на вопрос? — спрашивает миссис МакЛафлин.

Я сажусь ровно, качая головой, чтобы вернуться к реальности. Большая часть класса сейчас обратила на меня свое внимание, кроме Кэт. А она единственная, чьего внимания я хочу.

— Извините. Можете повторить вопрос? — спрашиваю я.

***

Все еще в раздумьях, я иду по коридору. Вижу, как Стефани улыбается от уха до уха, будто у нее есть секрет, которого никто не знает. Быстро шагая, почти вприпрыжку, она подходит ближе.

— Эй, Кам, — говорит она, бешено махая в воздухе рукой.

Знаю, это моя вина. Я ее поцеловал, но, серьезно, мне нужно избавиться от этой цыпочки. Так что я не отвечаю. Отворачиваю свое лицо и быстрее, чем обычно, мчусь на следующий урок.

Знаю, она пробудет в кафетерии больше часа. Мне нужно сесть за столик с друзьями, но я жду, стоя у прилавка с едой. И вижу, как они с Гэбби заходят. Она бросает сумку и направляется к салат-бару. У меня на подносе ничего нет, так что иду к ней. Обычно я не ем салат, но что я потеряю?

Она с одной стороны, я — с другой. Когда она тянется за своим ужасным горохом, я тянусь за помидорами, и мы слегка касаемся кончиками пальцев.

— Мне жаль, — говорю я, перегнувшись через стеклянную столешницу. Хотя мне совсем не жаль.

Она поднимает на меня свои холодные, как лед, глаза.

— Без проблем.

Несмотря на то, что в ее глазах светится чистая ненависть, они все еще пожирают меня. Даже объяснить не могу, чем именно меня зацепила эта девушка. У нас было два, ну ладно, три полусвидания, и все. То, что я к ней чувствую, никуда не исчезнет. Великолепно! Любая другая девушка — без проблем. Но Кэт... ну, она просто сводит меня с ума. У меня могла бы быть полная эрекция только от ее голоса. Что не так-то легко скрыть в школе. Я жду, что она скажет что-нибудь еще. Но она не говорит. Потерпев поражение, подхожу к тому же столику, за которым сидел в течение четырех лет. Она подходит к своему, садится к Гэбби и еще нескольким девушкам. Я сижу, кручу свою еду и вскользь наблюдаю за тем, как она улыбается своим друзьям. Почему она мне не может так улыбаться? Мне бы очень этого хотелось.

Макс похлопывает меня по плечу.

— Кам, что в последнее время с тобой не так?

Я пожимаю плечами и качаю головой. Но не отвечаю.

— Чувак, не трать свое время. Мэтт уже говорил нам, она всего лишь дразнится. Она не пустит тебя в свои трусикиюили любого другого парня, если на то пошло, — говорит он, смеясь.

Я натягиваю улыбку.

— Мужик, заткнись.

— Что в этой цыпочке такого восхитительного? Я имею в виду, кроме очевидного, — спрашивает Макс.

— Поверь, я хотел бы, чтобы кто-то мог мне это объяснить. Понятия не имею. Я просто хочу ее, — наконец-то признаю я, делая глоток своей содовой.

— Черт, я никогда не видел тебя таким.