На Грейт-Рассел-стрит мимо Саймона прошли двое мужчин. Оба казались слегка захмелевшими, как будто пообедали джином. Более высокий говорил громко, но невнятно, а низкий пошатывался, как матрос, балансирующий на палубе судна, плывущего по бурному морю. Они что, преследуют ее? Может ли кто-нибудь из них быть тем, кого он ищет? Мысль о том, что она тесно связана с подобными подонками, разозлила Саймона, хотя ему вовсе не должно быть до этого дела.

В добрых тридцати футах от входа в музей более высокий схватил Эмму за руку и резко развернул ее лицом к себе.

– Пойдем-ка с нами, милашка, и мы здорово повеселимся.

В ярде от Эммы горел уличный фонарь, и в его свете Саймон увидел ее испуганное лицо. Она попыталась высвободить руку.

– Отпустите меня!

Не успев сообразить, что делает, Саймон ринулся вперед и железной хваткой стиснул запястье мужчины.

– Ты слышал леди. Отпусти ее.

Лицо хулигана исказилось от боли, а его дружок шагнул ближе.

Саймон выгнул бровь.

– Я бы тебе не советовал, приятель.

Коротышка поднял руки ладонями вперед и отступил.

Саймон еще сильнее стиснул запястье негодяя и лишь потом отпустил его.

– Мы только и хотели малость повеселиться, – прохныкал высокий, потирая запястье там, где Саймон его сжимал.

– Нам лучше пойти дальше, дорогая. – Саймон предложил Эмме руку.

Она моргнула, но положила ладонь ему на рукав.

Они молча зашагали по Грейт-Рассел-стрит.

– Спасибо вам, мистер Редклифф, – сказала Эмма, когда они прошли Блумсбери-сквер.

– Не думайте об этом, мисс Траффорд.

Он ощущал на своем лице ее взгляд. Они прошли мимо фонаря. Ее щеки пылали.

– Как удачно, что вы случайно оказались рядом. Вы ходили в музей?

Она прищурилась, но в сумерках это было почти незаметно. Не верит в совпадение? Да, она доверяет ему не больше, чем он ей. То есть очень мало.

– Да.

– В читальный зал? – Она склонила голову набок.

– Нет, просто походил немного. А вы?

Ее лицо вдруг сделалось мягче, на губах возникла тень улыбки.

– Мой отец был управляющим музея. Он даже жил там до того, как женился на маме. Каждую пятницу, за час до закрытия, я приходила в музей, немного рисовала, а потом мы вместе возвращались домой. От старых привычек трудно избавиться.

– Вы скучаете по отцу?

Она отвела взгляд от Саймона и посмотрела куда-то вдаль.

– Он не так часто бывал рядом, но да, скучаю. Мы оба любили живопись.

Он понимал ее утрату, понимал, что чувствуешь, потеряв отца, хотя своего он потерял намного раньше, чем тот скончался.

Эмма снова посмотрела на него.

– А что насчет вашей семьи, сэр?

– Мои родители умерли много лет назад, а братьев и сестер у меня нет.

Она слегка сжала его руку, словно хотела утешить.

От этого контакта у него не только кровь закипела в жилах, но и немного ослабла душевная боль, возникавшая всегда, когда он говорил об отце.

– У меня сложилось впечатление, что вы не всегда были близки со своим отцом.

«Откуда она это знает?»

Должно быть, на лице Саймона отразилось недоумение, потому что она сказала:

– Вы как-то упомянули, что он бы не стал читать ваши письма из школы.

А, точно. Странно, он редко говорит об этом отрезке своей жизни.

– Между нами произошло недопонимание.

– И это никак нельзя было исправить?

– Нет. Разногласия оказались слишком серьезными.

Она снова слегка сжала его руку.

– Мне жаль.

Ему тоже было жаль.

Они шли в сторону Грейт-Джеймс-стрит в дружеском молчании, но внезапно в тишину, нарушаемую лишь равномерным постукиванием трости Саймона по тротуару, ворвались голоса. Саймон оглянулся. Те двое пьяниц шли за ними следом.

«Черт бы вас побрал». Он взял Эмму за руку и быстро завел за угол.

– Мистер Редклифф? – Ее голос испуганно дрогнул.

Взяв ее за предплечья, он толкнул Эмму в узкий переулок между двумя домами. Ее синие глаза расширились, рот приоткрылся, словно она собралась закричать. Он приложил палец к ее пухлым губам.

– Те двое мужланов, что пристали к вам возле музея, идут за нами следом. Я хочу, чтобы вы остались тут, а я пойду дальше по улице. Что бы ни случилось, не выходите отсюда, пока я за вами не приду.

Саймон повернулся, собираясь уйти. Изящная ладошка Эммы вцепилась в его рукав, останавливая. Она шагнула чуть ближе к нему, и он снова учуял аромат роз.

– Но их же двое! – сказала она.

Если она и есть его грабительница, то, вероятно, считает его неумелым и бестолковым после того, что с ним проделал ее сообщник. Но вряд ли кто-нибудь из этих двух мерзавцев отвлечет его поцелуем.

– Все будет хорошо.

Она кивнула и отпустила его пальто.

Саймон вышел обратно на тротуар и пошел дальше. Он успел прошагать добрых пять ярдов, когда мужские голоса зазвучали громче. Пьянчуги завернули за угол и прошли мимо места, где стояла Эмма. «Отлично, идите сюда, приятели, давайте, преследуйте меня дальше. Да, вот так!»

– Это он, что ли? – услышала Эмма невнятную речь. – Который с той бабой?

– Меня ищете, джентльмены? – Голос мистера Редклиффа звучал вежливо, даже весело.

– А где та хорошенькая пташка? – спросил один из пьянчуг.

– Улетела, – ответил мистер Редклифф.

Шаги становились все громче. Сердце Эммы заколотилось. Мимо переулка, где она стояла, промелькнули две тени. Неужели они собираются совершить что-то дурное? Может быть, даже затеять драку?

Глухой удар, сопровождающийся громким «ох», подтвердил ее опасения. Двое против одного – это нечестно. Она не может просто тут стоять, пока эти двое бьют мистера Редклиффа. Эмма подняла над головой зонтик и начала красться по узкой, непроницаемо темной улочке. Еще удар и снова «ох». Шарканье ног и хриплые возгласы.

Она уже добралась до выхода из переулка, как вдруг услышала смешок мистера Редклиффа. Эмма замерла на месте и опустила свое импровизированное оружие. Может, она ослышалась? Уж наверное, человек, которого только что избили, не будет так беспечно смеяться.

– До чего забавно, – беззаботным тоном произнес мистер Редклифф, словно они там пили чай и играли в карты.

Кто-то то ли застонал, то ли захрюкал. Раз, два, третий раз. Удар.

– Теперь тебе удобно? – В голосе мистера Редклиффа звучал смех.

– Хрррмф. Хрррмф.

– Что ж, рад это слышать. – Мистер Редклифф снова хохотнул.

Господи, да что они там делают? Эмма вышла из переулка. Перед ней в темноте кто-то появился. Она ахнула, подняла зонтик и изо всех сил опустила его вниз.

Чья-то рука метнулась вперед и остановила импровизированное оружие.

– Проклятье, женщина, я же велел вам оставаться на месте! Что это вы, по-вашему, делаете?

«Мистер Редклифф. Слава богу!» Она выдохнула сквозь зубы.

– Я не знала, что тут происходит. Подумала, что вам нужна помощь.

– Нет. Я тут уже отлично прибрался.

Он чуть отошел в сторону и поднял с тротуара свой цилиндр. Водрузил его себе на голову и взял трость, прислоненную к стене дома.

Справа кто-то глухо застонал. Эмма резко повернулась на звук, но мистер Редклифф шагнул вперед и перекрыл ей обзор.

В его глазах заплясали озорные искорки. Он положил руки ей на плечи и развернул ее в противоположном направлении. Встал рядом и предложил галантно руку.

– Идемте?

Стоны не утихали. Любопытство взяло верх, и Эмма оглянулась. В темноте она разглядела двоих мужчин, связанных вместе их же собственными галстуками. Рты их были заткнуты какими-то предметами туалета. Брюки сдернуты на щиколотки, хотя нижнее белье на них осталось. Эмма резко втянула в себя воздух.

– Я же говорил вам не смотреть, – упрекнул ее мистер Редклифф.

– Я не ожидала ничего настолько… – В лицо бросился жар, а в горле начал закипать смех. – У вас порочное чувство юмора, сэр.

– Да, но они заслуживают куда худшего, чем публичное унижение, с которым столкнутся утром.

Эмма снова обернулась.

Мистер Редклифф поцокал языком.

– Смотрите вперед, мисс Траффорд. Только вперед.

Они шли по улице, и Эмма изучала Саймона Редклиффа. Его присутствие дарило ей ощущение безопасности. До чего странно, ведь она только что оказалась свидетелем того, какой грубой силой он обладает. Где он научился так драться?

Саймон взглянул на нее, и луна осветила его точеные черты. До чего же он красив! И опасен.

Тут послышался крик, заставивший их обоих обернуться. Констебль в униформе стоял на тротуаре над двумя поверженными. Затем в воздухе раздался пронзительный звук его свистка.

– Черт побери. – Мистер Редклифф взял ее за руку и потащил дальше по улице.

– Разве мы не должны остаться и рассказать полисмену, что случилось?

– Он может счесть мое представление о правосудии не очень забавным.

– Верно, об этом я не подумала, – согласилась Эмма, пока они бежали по улице.

– А если их арестуют, нас заставят давать показания суду магистрата. Это наверняка окажется долгим, затяжным делом, а я не хочу стать объектом тщательного расследования.

– Я понимаю, о чем вы. Об этом могут услышать ваши деловые знакомые.

– Да, верно, мои деловые знакомые. – Он оглянулся и замедлил шаг. По лицу его расплывалась широкая улыбка. – Бобби решил прекратить за нами погоню.

Тяжело дыша, Эмма кивнула.

– Отдохните немного. Переведите дыхание.

– Нет. Со мной все хорошо.

Хотела бы она сказать то же самое про свой зонтик. Металлические спицы погнулись там, где она их сжимала. Чертова штука больше ни за что не откроется. Невысокая цена за его помощь. Слава богу, мистер Редклифф был в музее… даже если он следил за ней. Эти грязные, пьяные мужланы хотели… Она невольно сжала его локоть.

Он несколько секунд смотрел ей прямо в глаза, затем перевел взгляд на зонтик.

– Я куплю вам новый.

– Не нужно, сэр. Я благодарна вам за то, что вы пришли мне на помощь.