– Не может быть! – Джорджи уставился туда, куда указывал Джеймс, – на певчую птичку на дереве.

Тут Нина ударила Джеймса локтем под ребра – да так больно, что тот чуть не выругался.

– Это мисс Армуа едет навстречу в открытом экипаже? – Нина подняла руку и помахала. – Мисс Армуа!..

– Мисс Лоуренс, – поправил сестру Джеймс. Он вспомнил, что его сестра до сих пор не знала правды. Во время обеда, который давала бабушка, Нина сидела взаперти в своей комнате.

– Что ты сказал? – удивилась девушка.

– Ее зовут мисс Лоуренс, а не Армуа.

Джорджи снова забрался в ландо и тут же завертелся на сиденье.

– Она разрешила называть себя Кэролайн, – сообщил мальчик.

– Все равно тебе следует обращаться к ней как к мисс Лоуренс, – возразил Джеймс.

– Не понимаю… – сказала Нина.

– Потом объясню. Когда будете с ней говорить, очень важно не упоминать, что вы встречались в Эссексе. Это ясно?

Джорджи и Нина кивнули. Экипаж замедлил движение, и мальчик перекинул через бортик ногу, намереваясь выпрыгнуть.

– Эй, Джорджи! – закричала Нина. – Ты должен подождать, когда их экипаж поравняется с нашим, – чтобы поздороваться по всем правилам. Джеймс, научи его вести себя прилично, иначе нас будут считать деревенщиной.

Джеймс криво усмехнулся. Его и так считали чудовищем. Видимо, Нина понимала, какие о нем ходили слухи, а статья С. М. Смита только усугубила ситуацию.

– Сиди на месте, Джорджи! – прикрикнул на мальчика Джеймс.

Малыш вздохнул, вернулся на свое место и сложил руки на коленях – как и его сестра.

Тут коляска, в которой сидела Кэролайн, поравнялась с экипажем Джеймса, и девушка проговорила:

– Добрый день, лорд Хантингтон.

Она старалась не смотреть на него и явно испытывала неловкость. Может, думала, что Нина или Джорджи как-то выдадут ее тайну? Напрасно. Ведь он, Джеймс, обещал ей, что этого не произойдет. Наверное, она полагала, что ее отказ выйти за него замуж позволит ему нарушить обещание. О нет, ни в коем случае.

– Добрый день, милорд, – поздоровалась миссис Уоллес, теребившая поля своей нелепой шляпки.

Джеймс коснулся своего цилиндра.

– Мое почтение, мисс Лоуренс, миссис Уоллес… Не правда ли, приятный выдался день?

Тут Кэролайн подняла глаза и пробормотала:

– Да, очень приятный.

Джеймс указал на своих родных.

– Позвольте представить вам мою сестру леди Нину и младшего члена нашей семьи – моего брата Джорджа.

Несколько секунд Кэролайн смотрела ему в глаза, потом перевела взгляд на его родственников.

– Приятно с вами познакомиться, леди Нина, господин Джордж… Вам нравится Лондон?

– Да, очень! – воскликнул Джорджи. – Сегодня мы с Джеймсом считали животных.

– Животных? – переспросила Кэролайн.

– Ну… кто больше насчитает видов диких животных в этом парке. Это такая игра, – пояснил Джеймс.

Кэролайн улыбнулась.

– И кто победил?

– Я! – Малыш горделиво выпятил грудь.

– Мы только что побывали в Британском музее, – добавила Нина.

– Видели Розеттский камень? – спросила миссис Уоллес.

Нина кивнула без всякого энтузиазма.

– Да, видели. Но я не понимаю, почему вокруг него столько шума.

– А вас интересуют египетские древности, мисс Лоуренс? – спросил Джеймс.

– Я не особенно в них разбираюсь, но люблю ходить в этот музей.

Нина заговорила:

– Я бы предпочла пойти в Кенсингтонский музей, чтобы увидеть копию Давида Микеланджело и этот его фиговый листок.

Джеймс мысленно вздохнул. Он не мог понять, как Нина, осуждавшая младшего брата за неприличное поведение, могла сказать такую глупость. Кэролайн улыбнулась, но не сказала ни слова. Казалось невероятным, что его сестра была младше этой девушки всего на пару лет.

– Что ж, не будем мешать вашей прогулке, – сказал Джеймс.

– Благодарю вас, милорд, что вы познакомили меня с вашей сестрой и с братом, – проговорила Кэролайн. – Было очень приятно с вами встретиться.

Маркиз кивнул и приказал кучеру ехать дальше.


«Только не оборачивайся», – сказала себе Кэролайн, но вскоре, не удержавшись, все же посмотрела вслед удалявшемуся ландо. Джеймс тоже обернулся, и сейчас, когда они смотрели друг на друга, время, казалось, остановилось. «Не смотри на него как глупая влюбленная школьница», – говорила себе Кэролайн, но ничего не могла с собой поделать.

– Почему ты не приняла его предложение? – спросила Анна несколько минут спустя. Кэролайн молчала. Да и что она могла ответить? Для отказа было две причины – ее злополучная статья, а также нежелание Джеймса жениться вторично – он ведь сам об этом говорил. Кэролайн отвернулась и стала смотреть на мерцающие воды Серпентайна [12].

– Я не спрашиваю, что произошло в той комнате на балу у Барроу, – продолжала Анна. – Лучше об этом забыть. Но скажи мне, как ты относишься к лорду Хантингтону?

Как относится?.. Кэролайн пожала плечами. Все это было слишком ново для нее, слишком странно… Но одно она знала точно. Знала, что слишком часто о нем думала.

– Мне он нравится, и мы стали друзьями, – ответила она наконец.

Анна фыркнула.

– Друзья не уединяются вдвоем и… не снимают с себя одежду. Тут нечто большее. Ты никогда не вела себя столь безрассудно, общаясь с мужчинами. Самое большее – предлагала джентльменам дружескую беседу.

Но ведь мужчины и не говорили с ней по-настоящему. В ее присутствии они общались между собой так, словно ее не было рядом. А если она хотела высказать свое мнение при отце, то он бросал на нее строгий взгляд, и она тотчас умолкала.

В ушах у нее по-прежнему звучал вопрос Хантингтона: «А вас интересуют египетские древности, мисс Лоуренс?» Он был единственным мужчиной, интересовавшимся ее мнением.

Тут Анна фыркнула и пробормотала:

– «Ледяная принцесса…» Чарлз говорит, что именно так тебя называют.

– Что?.. – Кэролайн вскинула подбородок. – Думаешь, Анна, что я обиделась? Так вот, знай: такое прозвище меня не задевает. – Она просто старалась держать мужчин на расстоянии. – И вообще-то, кузина, ты должна радоваться. Чем дольше я буду искать себе жениха, тем дольше ты сможешь оставаться в Лондоне. Или приезжать сюда на время сезона.

Анна смутилась и отвела глаза. Немного помолчав, сказала:

– Да, я люблю приезжать в Лондон, но еще больше я люблю уезжать от ужасной матери Чарлза. – Анна схватила кузину за руку. – Но я хочу, чтобы ты была счастлива, Каро.

Кэролайн это знала. Несмотря на некоторые свои высказывания, кузина действительно любила ее.

– Я знаю, Анна. Спасибо тебе.

– По правде говоря, я понимаю, почему тебе нравится лорд Хантингтон, – продолжала кузина. – Он красив и богат. К тому же – маркиз. Как я уже говорила, до своей женитьбы он считался самым завидным женихом. Каждая мамаша желала, чтобы он обратил внимание на ее дочь. Но сплетни о смерти его жены вызывают беспокойство. Наверное, ты поступила разумно, сказав, что ему не нужно на тебе жениться. Но ты же не веришь тому, о чем шепчутся. Так почему ты не приняла его предложение?

– Я хочу, чтобы мужчина, за которого я выйду замуж, меня любил. А лорд Хантингтон просто проявил себя рыцарем, вот и все.

– А мне-то казалось, что между вами что-то серьезное… – пробормотала Анна.

«А может, Анна права?» – подумала Кэролайн. Впрочем, сейчас уже было бесполезно об этом думать. Ведь ничего нельзя изменить, после того как она предала Джеймса, написав ту статью. И теперь она не могла довериться ему. А разве может быть брак без доверия? Однако она не могла не признать, что страстное желание и влечение к этому мужчине становилось все сильнее с каждой их новой встречей.

У нее не было ни братьев, ни сестер, но она видела, как Хантингтон относился к сестре и брату, и это заставляло ее стремиться к тому, чего она никогда не знала и раньше не хотела. Ей захотелось иметь собственную семью.

Кэролайн проглотила комок, подкативший к горлу. Ах, ей ужасно хотелось оказаться в экипаже семьи Трент и поиграть в эту их игру.

Глава 20

На вечере у Джулиана Карутерса Кэролайн даже привстала на цыпочки, чтобы оглядеть бальный зал, сиявший в огнях множества изящных канделябров. Приехал ли сюда Джеймс? Трудно сказать… Гостей было так много, что не разглядеть.

– Смотри, Каро, там твой кузен лорд Торнтон. – Анна указала на балкон.

Что ж, неудивительно. Ведь Эдвард и хозяин дома – старые друзья, а репутация лорда Карутерса была столь же сомнительна, как и репутация ее кузена.

Отец не дал бы согласия на то, чтобы Кэролайн поехала на этот бал, куда пригласили гостей, относившихся к полусвету. Но Анна запищала от восторга, когда открыла конверт с приглашением.

Блондинка, стоявшая рядом с Эдвардом, та самая, с которой он был в саду у леди Рэндалл, просунула руку за отворот его сюртука; казалось, ей не терпелось стащить сюртук с его широких плеч.

Эдвард же наклонился и поцеловал блондинку в шею.

– Как неприлично! – воскликнула Анна, обмахиваясь веером.

Тут Кэролайн вдруг почувствовала, что кто-то ущипнул ее за ягодицу. Она вздрогнула и резко развернулась.

Лорд Хамби, старый распутник!

Кэролайн ужасно захотелось влепить ему звонкую пощечину, но она сдержалась. Отец никогда бы не простил ее за то, что она ударила его политического союзника.

– А, мисс Лоуренс, рад вас видеть! Как поживаете? – Хамби обнажил в улыбке желтые зубы.

Как было бы хорошо, если бы он не стоял так близко, обдавая ее своим зловонным дыханием!

– Спасибо, прекрасно, милорд.

– Ваш отец все еще в Париже? – поинтересовался Хамби, приглаживая свои редеющие волосы. Он чем-то напоминал прихорашивающегося толстого попугая.

– Да, но я жду его скорого возвращения. Извините меня, милорд…

Но Хамби схватил ее за руку своими пухлыми пальцами.

– Я намерен посетить вашего отца, когда он вернется.