Я решаю, что лучшим вариантом будет самой подняться наверх.

Вопрос только в том, где чердак?

8. Сайлас

Когда я ставлю машину, дверь в дом открывается и Эзра выходит наружу, нервно выкручивая руки. Я иду ей навстречу, глядя в ее широко распахнутые глаза.

— Сайлас, — говорит она дрожащим голосом. — Я думала, он знает. Я бы ни за что не упомянула Чарли, но ты ее особо не скрывал… Я думала, что все изменилось и она снова здесь желанный гость…

Я поднимаю руку, прерывая ненужные извинения:

— Все нормально, Эзра. Правда.

Женщина вздыхает и расправляет фартук. Не понимаю ее взволнованности и почему она думала, что я разозлюсь. Я улыбаюсь уверенней, чем нужно, но Эзре это только на пользу.

Она кивает и следует за мной в дом. Я замираю в прихожей, недостаточно хорошо зная наши апартаменты, чтобы понимать, где сейчас мой отец. Женщина проходит мимо, бормоча «спокойной ночи» по пути, и поднимается по лестнице. Наверное, она живет с нами.

— Сайлас!

Похоже на мой голос, только более старый. Я поворачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с мужчиной с семейных портретов. Только его притворная улыбка во все зубы отсутствует.

Он рассматривает меня с головы до пят, будто один мой вид его разочаровывает.

Затем проходит через двери прихожей. Его молчание и твердый шаг говорят сами за себя — он хочет, чтобы я шел за ним. Мы заходим в его кабинет, и он медленно садится в кресло. Наклоняется вперед и складывает руки на столе из красного дерева.

— Не хочешь объясниться?

Очень хочу, правда. Я хочу рассказать ему, что понятия не имею, кто он такой и почему злится. Я даже не знаю, кто я такой.

Наверное, стоило бы сделать испуганный или взволнованный вид. Уверен, вчерашний Сайлас это бы и чувствовал, но трудно бояться незнакомого человека. Насколько я могу судить, у него нет надо мной власти, а она — основной инструмент запугивания.

— В чем?

Перевожу взгляд на полки с книгами за ним. Похоже на классику. Коллекционные издания. Я гадаю, прочитал ли он хоть одну из них или это еще один способ запугивать людей.

— Сайлас! — его голос такой низкий и громкий, будто уши ножом режет. Я сжимаю руки на шее, прежде чем снова на него посмотреть. Мужчина рассматривает кресло перед собой, давая бессловесную команду сесть.

Что-то мне подсказывает, что вчерашний Сайлас тут же ответил бы: «Да, сэр!»

Сегодняшний Сайлас улыбается и плавно идет к креслу.

— Что она делала у нас дома?

Он говорит о Чарли, как о яде. Как ее мама говорила обо мне. Я опускаю глаза на подлокотники и дергаю за рваный кусочек кожи.

— Ей стало плохо в школе. Она попросила меня подвезти ее домой, а к нам было ближе.

Мужчина… мой отец… откидывается на спинку кресла и потирает подбородок.

Проходит пять секунд.

Десять.

Пятнадцать.

Наконец он вновь подается вперед:

— Ты снова с ней встречаешься?

Вопрос явно с подвохом.

Если скажу «да», то определенно разозлю его. Если «нет», то позволю ему выиграть. Не знаю почему, но я очень этого не хочу. Похоже, мужчина привык быть победителем.

— Что, если так?

Он перестает потирать подбородок и хватает меня за ворот рубашки. Затем дергает к себе, а я цепляюсь за край стола. Теперь мы лицом к лицу, и я жду удара. Интересно, всегда ли так проходят наши встречи?

Вместо того чтобы поддаться соблазну и ударить первым, он толкает меня кулаком в грудь и отпускает. Я падаю в кресло, но лишь на секунду. Затем отталкиваю его и отхожу на пару шагов.

Наверное, стоило бы ударить этого придурка, но моя ненависть недостаточно велика для этого. И симпатия тоже, чтобы его реакция возымела надо мной хоть какой-то эффект. Хотя, признаю, я в легком недоумении.

Он берет пресс-папье и кидает через комнату. К счастью, не в меня. Оно разбивается об деревянную полку и сбивает на пол ее содержимое. Пару книг. Рамку с фотографией. Камень.

Я стою неподвижно и наблюдаю, как он шагает взад-вперед, на его лбу выступают капельки пота. Не понимаю, с чего такая злость. Ну, побывала у нас Чарли, и что? Особенно если учитывать слова Эзры о том, что мы росли вместе.

Отец упирается ладонями о стол. Он тяжело дышит, его ноздри раздуваются, как у бешеного быка. В любую секунду он начнет рыть копытом землю.

— Мы вроде пришли к соглашению, Сайлас. Ты и я. Я не буду требовать от тебя дачи показаний, если ты не будешь снова встречаться с дочерью этого мужчины. — Одной рукой он тянется к закрытому ящику, а другой проводит по редеющим волосам. — Знаю, ты не считаешь, что это она украла документы из офиса, но это точно ее рук дело! Единственная причина, по которой я не продвинул дело дальше, это потому, что ты поклялся: нам больше не придется иметь дело с этой семейкой. А теперь… — Он передергивается. Буквально. — А теперь ты приводишь ее в наш дом, будто и не было тех двенадцати месяцев! — Папа снова размахивает руками и кривит лицо. — Ее отец чуть не разрушил нашу семью, Сайлас! Для тебя это ничего не значит?

Не особо.

Я наматываю себе на ус, что никогда не должен так злиться. Нэшам это не к лицу.

Ищу в себе хоть какую-то эмоцию, близкую к раскаянию, чтобы он увидел ее во мне. Трудновато, когда в душе я испытываю одно любопытство.

Дверь в кабинет открывается, и мы переводим взгляд на осмелившегося нас прервать.

— Лэндон, к тебе это не относится, — ласково произносит отец. Я быстро поворачиваюсь к нему, просто чтобы убедиться, что эти слова исходят от него. Он говорит голосом любящего папы, а не монстра, которого мне довелось узреть.

Лэндон — приятно наконец узнать имя младшего братишки — смотрит на меня.

— Тебя тренер к телефону, Сайлас.

Я оглядываюсь на отца, повернувшегося ко мне спиной. Видимо, разговор окончен. Радостно выхожу за дверь. Лэндон следует за мной по пятам.

— Где телефон? — спрашиваю я, когда мы останавливаемся у лестницы. Хороший вопрос, однако. Должен ли я знать, звонил ли тренер на мобильный или на домашний?

Парень смеется и проходит мимо меня.

— Не было никакого звонка. Я просто решил спасти твою задницу.

Он продолжает подниматься по лестнице, а затем сворачивает налево, исчезая в коридоре. А он хороший брат. Я направляюсь в его комнату и стучу по двери. Она приоткрыта, и я распахиваю ее до конца.

— Лэндон? — Он сидит за столом. Брат быстро оборачивается через плечо, а затем возвращает внимание к компьютеру. — Спасибо, — говорю я, заходя в спальню.

Братья ведь благодарят друг друга? Наверное, нет. Надо было сказать что-то в духе: «Чего так долго, придурок?»

Лэндон поворачивает стул и наклоняет голову набок. Его улыбка выражает смесь недоумения и восхищения.

— Не знаю, в чем твоя проблема. Ты не ходишь на тренировку, а такого никогда не случалось. Ведешь себя так, будто тебе плевать, что Чарли изменяла тебе с Брайаном Финли. А затем тебе хватает смелости привезти ее сюда. После всего, через что прошли папа с Бреттом. — он качает головой. — Я удивлен, что ты избежал бойни в его офисе.

Он снова поворачивается к столу, давая мне время все обдумать. Я ухожу к себе в комнату.

Бретт Винвуд, Бретт Винвуд, Бретт Винвуд.

Я мысленно повторяю его имя и уже знаю, что буду искать, когда доберусь до компьютера. Он же должен у меня быть?

Дойдя до своей спальни, первым делом направляюсь к комоду. Беру ручку, которую дала Чарли, и снова читаю надпись:

ФИНАНСОВАЯ КОМПАНИЯ

ВИНВУД-НЭШ

Рыщу по комнате, пока наконец не обнаруживаю ноутбук в ящике прикроватной тумбочки. Включаю его и ввожу пароль.

Я помню пароль? Добавьте это к списку «бессмысленной хрени».

Вбиваю «Финансовая компания Винвуд-Нэш» в поисковике. Нажимаю на первую ссылку и захожу на сайт «Финансовая группа Нэша» с явным отсутствием «Винвуда». Быстро просматриваю страничку, но ничего толкового не нахожу. Просто кучка бесполезной информации о контактах компании.

Выхожу и проглядываю другие результаты поиска, читая каждый заголовок:

Финансовые гуру Кларк Нэш и Бретт Винвуд, соучредители «Финансовой компании Винвуд-Нэш», получили обвинение по четырем пунктам, связанным с заговором, мошенничеством и незаконной торговлей.

Пробыв партнерами двадцать лет, два бизнес-магната обвиняют друг друга, заявляя, что понятия не имели о незаконной деятельности, выявленной при недавнем расследовании.

Кларк Нэш свободен от обвинений. Сопредседатель компании Бретт Винвуд приговорен к пятнадцати годам за мошенничество и присвоение чужих денег.

Дочитываю до второй страницы, когда на экране загорается батарея. Открываю ящик, но зарядки нет. Ищу ее повсюду: под кроватью, в шкафу, в комоде.

Пока я искал, ноутбук выключился. Беру телефон, но он тоже скоро разрядится, а подзарядить его можно только через компьютер. Я продолжаю искать, так как мне нужно точно знать, из-за чего эти две семьи так сильно друг друга возненавидели.

Поднимаю матрас, думая, что зарядка могла застрять за кроватью, но нахожу блокнот. Достаю его и сажусь. Только открываю первую страницу, как начинает вибрировать телефон, оповещая о сообщении.

Чарли: Как все прошло с папой?

Я хочу узнать больше, прежде чем делиться с ней информацией. Игнорирую сообщение и открываю блокнот, находя стопку бумаг в файле. На всех них написано «Финансовая компания Винвуд-Нэш», но я не понимаю ни единого слова. Как и то, почему они спрятаны у меня под матрасом.

В голове крутятся слова: «Знаю, ты не считаешь, что это она украла документы из офиса, но это точно ее рук дело!»

Похоже, он ошибался. Но зачем они мне? Что я хотел с ними делать?

Кого я пытался защитить?