Характер его, в своё время привлекший Максимилиано, стал совершенно невыносимым. Ещё в тюрьме, делясь со старым бандитом Паскулио Гранадосом, с которым он отбывал срок в одной камере (их нары находились неподалёку), своими соображениями на этот счёт, Луис не считал нужным маскировать абсолютно ничего.

– Все люди хотят одного и того же, – с нехорошей усмешкой говаривал Луис старому бандиту, – все они хотят вкусно есть, сладко спать, притом – только за счёт других людей… Все люди сволочи – все, как один, без каких-нибудь исключений…

Однако старый бандит, слушая откровения своего молодого сокамерника, только качал головой да очень задумчиво приговаривал:

– Тяжело тебе будет в жизни… Попомнишь мои слова, Луис… Очень тяжело.

Паскулио Гранадос, профессиональный бандит, был осуждён к пожизненному заключению ещё в середине семидесятых годов за дерзкий налёт на банк. Правда, теперь, надеясь на пересмотр своего дела, он начинал заново переосмысливать прожитую жизнь…

Однако на предсказания и предостережения старого бандита Трехо было совершенно наплевать.

Более того, выйдя из ворот тюрьмы, Луис занялся бизнесом столь же необычным, сколь и опасным…

Не имея постоянного пристанища, не зная, какое найти себе применение, Луис посчитал за лучшее вернуться в Акапулько – тем более, что в этом городе у него ещё остались дела, о которых он предпочитал никому не распространяться… Там он и обосновался и, на удивление многих, у него сразу же начали водиться деньги, притом – немалые…

Дело в том, что в Акапулько было достаточно богатых людей – по латиноамериканским меркам, конечно. Этот район, с прекрасным климатом и дивными ландшафтами, охотно посещался туристами, в том числе и американскими, и те, кто владел хоть какой-нибудь недвижимостью, имели неплохую постоянную прибыль.

Однако, как и у многих богачей, у таких было немало врагов или просто недоброжелателей – людей, от которых было бы неплохо избавиться или хотя бы «наказать» за какие-нибудь прегрешения.

Конечно же, имея много денег и, соответственно – кандидатов, от которых бы ты хотел избавиться, вовсе необязательно рисковать самому – достаточно нанять какого-нибудь толкового, сильного и неустрашимого человека, которому нечего терять в жизни – хотя бы того же Луиса Трехо…

Тот, конечно же, иногда выполнял заказы клиентов, а иногда, случалось – и нет…

Да, люди, которым не хватало мужества самому разобраться со своими врагами, предлагали ему сделать эту работу за них. Разговор в подобных случаях всегда был очень коротким:

– Половина – теперь, остальное – после выполнения заказа, – говорили такие люди, давая ему пачку крупных банкнот.

Иногда Луис выполнял заказы клиентов только в том случае, если предложение не шло дальше, чем кого-нибудь искалечить. Например – по специальному заказу какого-нибудь по-латиноамерикански ревнивого мужа изуродовать подозрительного молодого человека, который слишком часто, по мнению первого, появляется по вечерам под балконом комнаты его жены…

В подобных случаях наёмник, дождавшись свою жертву где-нибудь за углом, долго избивал её; заказчик же мог лицезреть приятную для него картину где-нибудь с балкона, прячась…

Однако чаще всего Луис брал половину суммы, а затем отказывался от работы под каким-нибудь весьма благовидным предлогом – а их у него всегда находилось более чем достаточно…

В таких случаях он всегда говорил клиенту с мерзкой полу-улыбочкой:

– Я не могу выполнить эту работу. Это слишком сложно для меня. Разумеется, ни о каком возврате денег не может быть и речи. Если вам что-нибудь не нравится, вы всегда можете подать на меня в суд. Так сказать, за невыполнение договорных обязательств…

Удивительно, но этот рэкет продолжался довольно длительное время; почти полгода после того, как Луис пришёл из тюрьмы, никто не подал на него в суд; всё обходилось, как нельзя лучше…

Дело в том, что никто из его бывших клиентов не хотел подвергать себя двойной опасности – во-первых, со стороны полиции и судебной власти, а во-вторых – со стороны этого жестокого и чрезвычайно мстительного человека, о котором в городе ходили самые ужасные слухи…

Более того, абсолютно никто из его бывших заказчиков не хотел превращаться в настоящее посмешище в глазах горожан Акапулько.

Таким образом, Луис Трехо виртуозно пользовался этим обстоятельством.

Он никогда не искал своих клиентов – они всегда сами приходили к нему, принося свои страхи и горести, жадность и беспомощность увлечения и разочарования, сомнения и надежды…

Конечно же, среди них были люди умные, не очень умные и откровенно глупые, однако, попав в цепкие руки этого страшного человека, они уже не в силах были что-нибудь изменить…

Но такое положение дел не могло продолжаться слишком долго, и Луис, человек достаточно неглупый, прекрасно осознавал это.

Рано или поздно по Акапулько должны были начать циркулировать слухи. Достаточно было кому-нибудь из его бывших клиентов, потерявших половину денег за невыполненный заказ, рассказать «по большому секрету» об исключительной непорядочности дона Трехо другому клиенту, чтобы эта возможность оригинальной и необременительной добычи денег прекратились навсегда. Достаточно было одного только слова…

И, похоже на то, что слово в Акапулько уже было кем-то произнесено.

По крайней мере, за последние три недели к Луису не обращался никто. Обычно большая пачка денег, которую он всегда носил с собой в нагрудном кармане рубашки, становилась всё тоньше и тоньше. И вот сегодня вечером у него осталось всего только несколько крупных, как сам выражался Луис, «монет». Луис Трехо почувствовал себя настоящим нищим – таким бедным он не был после выхода из ворот тюрьмы никогда…

Однако Трехо не беспокоился. Он верил в свою судьбу. «Всегда есть начало и конец, – философски говорил он в подобных случаях, – а то, что находится между ними…» И Луис махал рукой, словно давая понять, что его это не интересует. Да, его не интересовало ничего, кроме больших денег…

Луис действительно верил в свою судьбу. Он предпочитал плыть по течению, и никогда – не против, тщательно следуя его поворотам, преодолевая неожиданные препятствия, и на короткое время сходясь с людьми, которые могли быть ему полезны…

Ему часто везло на подобных людей.

Так, в своё время судьба послала ему настоящий подарок в лице этого любвеобильного идиота Антонио Ломбардо, затем на какое-то короткое время свела его с Максимилианом…

Наверное, Максимилиан и был одним из немногих людей в жизни Луиса, к которому тот действительно испытывал что-то наподобие уважения – Трехо всегда обращался к этому человеку не иначе, как «хозяин»… Правда, была ещё и Марта, но к этой девушке он испытывал несколько иные чувства…

Сидя в тюрьме, Трехо все два года старался не вспоминать о ней. Он никак не мог простить Марте и того, что в своё время она ранила его в ногу выстрелом из револьвера, и того, что дала против него показания на том роковом суде…

Однако после возвращения из тюрьмы в родной Акапулько, воспоминания об этой прекрасной девушке нахлынули на него с утроенной силой…

В тот вечер Луис зашёл в кафе «Христофор Колумб» не скуки ради, а по делу – он хотел выяснить о Марте как можно больше… Кроме того, его в последнее время интересовала судьба «этого негодяя» Антонио Ломбардо и его молодой жены…

Хозяином «Христофора Колумба» был всем известный в городе дон Куко. В жилетке неопределённого цвета, лоснящейся на толстом обвисшем животе, в точно таких же брючках, с тщательно уложенными чёрными, как у негра, волосами, дон Куко стоял за высокой дубовой стойкой бара и толстыми волосатыми пальцами с золотыми перстнями выстукивал какой-то незатейливый ритм…

Луиса он заметил только тогда, когда тот вплотную подошёл к стойке.

– Привет!… – произнёс Луис довольно-таки развязно. Это была его обычная манера.

Перестав выстукивать ритм, дон Куко обернулся к посетителю и с заученной профессиональной улыбкой сказал:

– Добрый вечер…

Внимательно посмотрев на хозяина «Христофора Колумба», Луис поздоровался с ним за руку, а другой рукой полез в нагрудный карман за деньгами…

– Сделай мне большую порцию виски с содовой, – произнёс он.

Хозяин согласно кивнул.

 – Хорошо…

Луис, вынув из кармана банкноту, положил её на стойку и, пригладив ногтём, произнёс:

– Нет, постой, я передумал…

Хозяин почтительно изогнулся.

– Что-нибудь не так?…

Луис, окинув взором ровные ряды бутылок с разноцветными этикетками, стоявших на длинных полках за спиной владельца «Христофора Колумба», почему-то внезапно изменил свое решение:

– Значит так: сделай мне две порции виски с содовой… Больших.

По тону, которым была произнесена фраза, дон Куко сразу же понял, что вторая порция виски предназначена для него самого.

Он никогда не пил на рабочем месте – это был его принцип. Кроме того, хозяин «Христофора Колумба» не пил с посетителями – пусть даже и постоянными. Однако он прекрасно понимал, что этот самый Луис – не обычный посетитель, что он не из тех людей, которым можно так вот запросто отказать…

Поэтому дон Куко решил отказать на эту просьбу с максимальной осторожностью, всей предупредительностью, на какую только был способен…

Посмотрев на Трехо с натянутой полуулыбкой, хозяин «Христофора Колумба» произнёс:

– Я бы, конечно, выпил с таким уважаемым сеньором… Но, может быть, в другой раз?…

После этих слов он с надеждой посмотрел на своего собеседника. Однако тот был непреклонен.

– Нет, ты выпьешь виски со мной и прямо сейчас… Ты что – не доверяешь моему вкусу?

Дон Куко помялся.

– Нет, что вы, дон Луис, что вы, конечно же, конечно же, доверяю…