На аэробику я все-таки пошла. Ну, хотя бы в предпоследний раз, да и вообще — если будут совместные пробежки, можно же со стэпом и не завязывать, но уменьшить его интенсивность. Пробежка ж в основном укрепляет ноги, не особо влияя на общую форму тела.

В зале хорошо. Вот стэп-платформа, есть гантели, есть упражнения — и не нужно думать. Нужно работать. Мышцы работают, мозг может на расслабоне почистить замусоренные эндорфинами извилины.

И все-таки пути ванильного мышления неисповедимы. Да, стэп-аэробика мне нравилась, но выходя из зала — по расчищенным улицам моего рассудка гуляли всякие глупости. Что вообще-то я сейчас не отказалась от того, чтобы нашарить взглядом на парковке знакомый мне белоснежный Лексус. Я бы сейчас зарылась в тепло объятий Венецкого вопреки тому, что сама же хотела дать ему время отдельно от себя. Вообще-то я просила Игоря меня не забирать. И все же — взгляд мазнул по машинам, выстроившимся в ряд перед клубом, в надежде на сюрприз от судьбы.

Сюрприз был. Но не такой, каким я его хотела видеть. Вместо Лексуса Венецкого я нашла взглядом темный Мерседес. И нет, в принципе, с чего бы мне дергаться, машин этой марки по Москве каталось довольно много, но высокую, худощавую фигуру нашего генерального, со взъерошенными светлыми волосами, я бы не опознала только в одном случае — если бы ослепла по каким-то необъяснимым причинам.

Что он тут забыл? Стоит себе, поглядывает на часы, явно ждет кого-то. А мне? Что делать мне? Если я с ним поздороваюсь — Печорский же мне не предъявит ничего? Ох, плохо быть хорошо выдрессированным сотрудником среднего звена. Я бы сбагрила кому-нибудь по оптовой цене пару бочек трепета перед начальством. Ох, ты ж, блин, заметил — ко мне идет. Серьезно?

— Доброго дня, Дарья, — любезно улыбнулся мне шеф, тем самым надрывая мне шаблон. Вот таким вот «свойским парнем» я его еще не видела. Не видела я его таким разгильдяем, расслабленным, улыбающимся, кажется — даже слегка флиртующим. Да и одет он был довольно вольно — драные джинсы, светлый джемпер. Из привычного мне образа была только рубашка, и та вольно топорщила свой воротник из-под джемпера.

— Здравствуйте, Андрей… — пискнула я и поняла, что снова забыла его отчество. Печорский, судя по нахально смеющимся глазам, все понял и насмешливо хмыкнул.

— Мы не на работе, Даш, давай на «ты», а? — милосердно предложил он. — Прыгай ко мне в машину, я тебя подвезу.

— Я сама дойду, не надо утруждаться, — слабо возразила я.

— Даш, ну ты же понимаешь, что я не просто так приехал? — мягко спросил Печорский, глядя на меня своими синими как море глазищами. — Так что вопрос совсем не в моем «утруждении».

Честно, я не понимала, зачем он приехал.

— Т… тебя Игорь прислал? — спросила я, уже усаживаясь на заднем сидении.

— Честно говоря, нет. Хотя не скрою, что твое местоположение я у него очень дипломатично выведал, — Печорский качнул головой, и я лишний раз полюбовалась на волосы цвета пшеницы, зачесанные к затылку. Вот, кстати, редкая у Печорского с Виталиком порода была — светлая. Аж в глаза бросались.

— Блин, куда ты меня везешь, господин начальник? — встревоженно поинтересовалась я, глядя в окно на проплывающие мимо улицы. Не те улицы.

— Ну, блин, давно я для красивых девушек стал «господин начальник»? — с иронией поинтересовался Печорский.

— С момента заключения трудового договора, — отрезала я, пытаясь понять — выпрыгивать мне из машины на полном ходу или не выпрыгивать. — Андрей Васильевич, может, вы мне у остановки тормознете? Я пешком дойду.

— Ура, мои сотрудники еще помнят мое отчество, я не совсем провалился как руководитель, — Печорский, кажется, был намерен только сражаться в словесный пинг-понг, а выполнять просьбы был не настроен.

Честно говоря, когда он наконец затормозил и обернулся ко мне с водительского кресла, — я уже три раза спланировала свой поспешный побег, который провернула бы как только он разблокировал бы двери…

— Знаешь, что сейчас будет? — откровенно забавляясь, поинтересовался Печорский.

— Оргия? — поинтересовалась я. — Так это не ко мне, даже ради Венецкого — я не согласная. И даже если вы свингеры с ним и меняетесь бабами — со всем уважением, Андрей Васильевич, я вас не хочу. И могу вам что-нибудь отбить, если вы ко мне полезете. Что-нибудь вам в настоящий момент наверняка необходимое.

— Какой кошмар, — Печорский округлил глаза, — придется мне теперь менять ориентацию, раз мое положение столь безвыходно.

С минуту он молчал, разглядывая меня.

— Сейчас мы пойдем в ресторан, — медленно произнес Печорский. — Там у меня заказан столик. Там я сделаю тебе предложение. И от него ты, как женщина и как карьеристка, вряд ли сможешь отказаться…

Глава 32

Личное пространство, блин. Психолухов, которые выдумали этот бред, лучше было послать на четыре объекта подряд, и вынудить пытаться не разговаривать матом, после тесного и близкого общения с прорабами, которые почему-то думали, что строительный сезон бесконечен, и у них прям вот очень дохрена времени на завершение работ по внешней отделке. И ведь который год уже так, а ведь вроде все — маститые строители, все знают, но что ни осень — будто нажираются тормозной жидкости, и забывают что в каждом договоре вообще-то стоит дата сдачи, и она вообще-то не так уж и за горами…

Вроде и набирали не идиотов, но, наверное, в этом и была проблема. Идиот косячит, но подгорает и делает. А специалист своего дела не косячит, но при этом часто бывает ленив, как распоследняя скотина, которую без пинка и с места не сдвинешь. И вот эти пинки Игорю сейчас приходилось раздавать каждый день. Кажется, что во всей вселенной только и было что мат, прорабы, прорабы и мат, а в качестве приятного бонуса прилагался Печник-зараза, уже подпихнувший Игорю приказ о передаче полномочий и уже спланировавший свой чертов отпуск. Нет, ладно, даже этому трудоголику тоже полагалось отдыхать. Но как же не вовремя это все было, и как же сейчас Игорь Андрею завидовал. Уехать один из двух совладельцев фирмы вполне себе мог. А вот попробуй они уйти в загул сразу оба — и вот тогда случился бы апокалипсис местного масштаба.

И вот как после этого было приходить домой и не проваливаться в нее? В эту теплую, спокойную, умную, такую живую, такую чувственную женщину… Личное пространство, ага. Да не пошло бы оно…

Игорю только хотелось сейчас, что быть рядом с ней, нагоняя все упущенное зря, потраченное на других женщин, время. Смотреть какой-нибудь фильм с ней в обнимку, целовать ее пальцы, когда она обнимала его, пока он работал, бегать — и то хотелось с ней вместе, а ведь и пробежки Игорь когда-то себе начал устраивать, чтобы было время прочистить мозги и побыть наедине с собой.

Наверное, такой напор Дашу пугал. Игорь и сам себя пугал. И с Алисой, и с Кристиной все было не так, все было как-то совершенно иначе, более пресно, более напряженно. И не было такого, что горы хотелось свернуть и положить к ее ногам. Здесь же было что-то безумное, и почему-то не ослабевающее. Месяц прошел, как съехались, так спокойно, кстати, съехались, как будто так и надо было — и нет, не было желания никуда отводить взгляд. Это ж какая должна быть женщина, чтобы он отвел взгляд от Даши? Фантазия даже такую выдумать не могла.

Не, ну может, если бы там был шестой размер груди, но это ж только на один взгляд. Оценил, посмотрел и положил глазоньки назад. Без всякой задней мысли, потому что серьезно — не хотелось больше никого. Ни видеть, ни касаться, ни любить. Только ее и все тут.

Ее, смешливую и колючую, которая таяла и сбрасывала свои колючки, стоило только прямо взглянуть в ее глаза.

Ее, живую и естественную, не похожую на куклу, так забавно ворчащую на Игоря, когда он за нее платил.

Ее, теплую и отзывчивую, на коленях у которой было приятно устроить голову, чтобы потом на нее же и смотреть — читающую, улыбающуюся, то и дело соскальзывавшую взглядом со страниц, лишь бы взглянуть Игорю в лицо.

Наверное, это была одержимость, какая-то совершенно безнадежная и вряд ли излечимая, и Игорь это понимал, пытался себя одернуть, но только вот получалось хреново. Стоит ли удивляться, что когда Даша со своей стэп-аэробики задержалась аж на полтора часа — Игорь это довольно легко заметил и успел себя раз три поднакрутить, даже разбавляя это все звонками клиентам и поставщикам. Особо не работалось, организм намекал, что бизнес бизнесом, но выходной день все-таки и тут вообще-то жесть на горизонте и Даша непонятно куда запропала. И телефон-то у нее был «вне зоны».

Куда она могла деться? Где можно задержаться на столько времени? Телефон не отвечал, и честно говоря, чем дальше, тем сильнее Игорь начал тревожиться. Что если с ней что-то случилось? Она ходила пешком, отбивалась от машины с личным водителем, ей, мол, хотелось движения. А мало ли было сейчас придурков на дорогах, и мало ли было возможностей оказаться внезапно смертным человеком? А если Вяземский передумал сажать Аллу, вытащил ее из тюрьмы, и эту чокнутую опять понесло в сторону Даши с ее мстительными порывами?

В какой-то момент, Игорь понял, что уже спустился и болтается перед домом, неподалеку от дома, слушает, как перекликаются детишки на детской площадке, и гипнотизирует взглядом шлагбаум у подъезда настолько напряженно, что удивительно, как он не загорелся. Уезжать было и бессмысленно, и чревато. Скорей всего Даша уже не в фитнес-клубе, тащиться туда особого смысла не было. А уехать сейчас — означало возможность с Дашей разминуться. Он себя накручивал, это были полтора часа — но блин, в мире, где убить можно было за несколько минут, толкнув жертву под колеса машины — полтора часа были вечностью. Но выбора не было, нужно было подождать.

И Игорь сидел, и ждал, ждал, сбрасывал входящие по работе, практически без угрызений совести. Нет, если бы позвонил кто-то из строителей — тут конечно Игорь бы ответил. Вдруг на одном из недостроенных объектов случился пожар? Хуже нет проблемы. А поставщики могли и потерпеть со своими скидками на плитку и профлист. Тем более, что вообще-то для этого были менеджеры по закупкам и они должны были отрабатывать свою зарплату.