Чемпион уже переоделся – как всегда, остался в одних боксёрских трусах, надел шлем, перчатки, Виктор засунул в рот обоим боксёрам по капе, и бой начался. Ленка сильно нервничала, словно это был не спарринг, а настоящее сражение. И то верно, Игорю приходилось тяжело. Девушка с болью смотрела на его голую, мускулистую спину, словно читая по ней всё его напряжение. Мелихов злился на самого себя – у него не получалось.

Ленка ничего не понимала в боксе, но видела – все атаки Дракона гасятся на корню. Исламбеков не давал подойти к себе, при этом сам несколько раз прошел защиту Игоря и нанес чувствительные удары в голову и корпус. Девушка не знала, какой силы эти удары, но всякий раз вздрагивала, почти физически ощущая боль, когда перчатка соперника со звоном касалась лица или тела Мелихова.

Виктор орал, давал советы. Но ничего не помогало. Наконец он свистнул – перерыв. Игорь буквально упал на канаты, отдыхая.

– Ты что, забыл, как драться с левшой? Не давай ему уходить тебе за ногу, сам перемещайся влево! – ругался тренер. – Что ты лезешь в ближний бой? У тебя руки длиннее, не подпускай его к себе так близко, работай вторым номером: провалил – ударил – ушёл. Да что с тобой, Игорь, очнись! Я эти вещи в детской секции по сто раз объяснял, но не тебе же!

Серый только качал головой. Ленке, наверное, надо было уйти, не смущать чемпиона. Хотя… какое дело ему до помощницы? А вот она не могла оторваться сейчас от зрелища, ей надо было знать, чем всё закончится. Следующие два раунда прошли не лучше. Правда, Мелихов более умело выставлял защиту, и уже не пропустил столько ударов. Но победа по очкам, как объяснил Белозерцев, сегодня досталась бы Исламбекову.

Наконец, спарринг закончился. Они поблагодарили боксёра, пригласили его на ужин, но тот вежливо отказался и уехал. Через десять минут Игорь вылез из душа – совершенно разбитый и в отвратительном настроении.

– Плохо, очень плохо, – продолжал зудеть Виктор. – Если так пойдёт – это провал… Возьми себя в руки!

– Да дай ты мне пожрать, чёрт возьми! – не выдержал Мелихов. – Сам знаю, что хреново.

– Подождите, Виктор, – Ленка старалась побороть отчаянье, – вы ведь для того и пригласили человека на спарринг, чтобы всё поправить, верно? Это только первая тренировка, ещё целых восемь!

– Ага, целых… – саркастически кивнул Серый.

– Всё равно! Если так настраиваться, лучше сразу отдайте медаль Будресу!

– Не медаль, а пояс, – поправил Белозерцев.

– Да какая, на фиг, разница! – разозлилась девушка.

– Ладно, Лена права, – немного успокоился тренер. – Давай-ка, Игорёк, ложись сегодня пораньше, прогуляйся перед сном с Настёной. А завтра – воскресенье, с утра пробежки не будет, сходи в бассейн, отдохни, с Викой вон встреться…

Он осекся, с беспокойством глянул на Мелихова, но тот промолчал. После ужина он, и правда, отправился с Настей в сад, а в гостиной нарисовалась Светка. По глазам стало ясно – есть информация, и женщине не терпится ею поделиться.

– Ну и? – не стал долго церемониться Серый.

– Пока вы катались в Москву, Вика звонила, – интригующим голосом сообщила горничная, – кажется, мириться собралась. Сначала она думала, что ты подошла. Рявкнула: «Позови Игоря». Он не хотел трубку брать, ну, я всучила. Послушал, говорит: «И что дальше?» А потом: «Нет. Так не будет. Как знаешь… Мне всё равно…» И отрубился. Предлагала, небось, помощницу уволить, тогда, значит, вернусь. А он не согласился.

Горничная с невольным уважением взирала на Ленку.

– Смотри-ка, – качнул головой Белозерцев, – а я-то всё думал – сдаст он тебя или не сдаст…

Он уже переоделся в чистую майку и делал вид, что ничего такого между ними не произошло.

– Ты что – знал, что Вика условие поставила? – подняла брови девушка.

– А чё тут знать? Вопрос времени – я же предупреждал. Кстати, тебя надо занести в книгу рекордов… этого, как его? Гименея.

– Гиннеса…

– Вот-вот. Ну, сейчас-то Викуля, небось, в шоке. Впервые Гоша ей в угоду человека не выкинул.

– И не говори, – закивала Светка. – До меня две горничные за два месяца сменились. Только я с Викой и поладила. Я как увидела, как она на Лену наезжает – всё, думаю, будет у нас новая помощница.

– Не, я в этот раз на Ленку ставку делал. Гошу-то как облупленного знаю… Тут сразу два момента: Викуся доставать начала, а Ленка за горло взяла.

– Просто договор во вторник подписывать, другого юриста искать некогда, – нахмурилась девушка.

Она не на шутку занервничала. Вот как здесь всё решается… Сегодня Мелихов её не «сдал» – завтра невеста дожмёт. А если не дожмёт? Ленке совсем не улыбалось быть ответственной за чьи-то ссоры. Хотя – разве она виновата, что Вика её возненавидела?

– Э, чё задумала? – Белозерцев толкнул её локтем в бок.

– Настю бросать жалко… – девушка запнулась, вспомнив реакцию Серого. – А так… Всё равно же они помирятся, так чего сидеть и ждать?

Честно говоря, она ожидала, что парень возьмётся её уговаривать.

– Ну, что касается Вики… – задумчиво произнес Серый. – Тепереча – не то, что давеча. Придётся ей обломаться. Как бы хуже не было, коли свое начнёт гнуть. А ты пока не грузись. Вот проведём бой – а там…

– Что – там?

– А там поглядим, – загадочно сказал Белозерцев. – Ты только пока не рыпайся и Гошу не дёргай. Пусть занимается своим поединком.


***


Остаток вечера прошёл тихо. Игорь быстро отправил девочку в дом – стало прохладно, но сам ещё долго ходил один по саду. Может, анализировал спарринг, может, думал о ссоре с Викой или вспоминал Ольгу – оставалось только гадать. Белозерцев тоже предложил Ленке прогуляться, но ведь её ждала Настя!

Девушка привезла из дома несколько старых, но самых любимых игрушек, доставшихся ей ещё от старшей сестры – в семье такие вещи не выбрасывали: настоящего пупса с одежками, которые вязала в Ленкином детстве мама, «печатки» для цветных картинок и «волшебный экран». Когда-то докомпьютерные дети дрожали от восторга над этой игрушкой – пластиковый экранчик, изнутри засыпанный серебристой крошкой, две ручки – одна ведет линию вправо-влево, другая – вверх – вниз, а при одновременных поворотах получаются кривые. Ленка в своё время научилась рисовать этим экраном настоящие картинки, вот только чтобы нарисовать новую, старую надо было уничтожить.

– Это же как программа «Paint», – пожал плечами Серый. – Только примитивная до ужаса. Научи лучше Настю в компьютерные игры играть, дисков вон до фигищи валяется.

– Успеет ещё глаза испортить, – не согласилась девушка. – И психику тоже.

– Отсталый ребёнок вырастет.

– Ну, как ты – всё равно не будет, – парировала она. – А камин этот когда-нибудь топят? Было бы уютней, а то дома сыровато.

– Гоша не любит его разжигать.

– Почему?

– Понятия не имею. Сколько раз предлагал по весне – нет, и всё.

Вернувшись в дом, Мелихов обнаружил, что Ленка с Настей тихо играют на диване, Вера сидит в кресле и вяжет свой необъятный шарф, а Белозерцев скучает у телевизора.

– Лен, ты на время смотришь? – недовольно спросил шеф.

Она вздрогнула и глянула на часы – половина десятого. Вместе с нянькой они с двух сторон подхватили Настёну и отправились в детскую. Скрывшись от строгого взгляда Игоря, девушка отпустила Веру спать.

– Насть, только читать сегодня не будем, – сказала Ленка. – Мы и так с тобой засиделись.

– Ты обеща-а-ала, – Настя, кажется, перегуляла, – обеща-а-ала!

– Мы и так долго играли – забыла? Я посижу с тобой, пока не заснёшь.

Но малышка уже плохо себя контролировала, продолжала требовать, и девушке пришлось даже прикрикнуть. Ещё несколько минут она потратила на примирение, ругая себя, что нарушила Насте режим. После ужина не стоило так долго развлекать ребёнка – достаточно было и прогулки с отцом.

Наконец, успокоившись, девочка взяла Ленкину руку в свою – это стало уже доброй традицией. Девушка вздохнула, ожидая не менее традиционного вопроса, который тут же и последовал:

– Лена… Ты не уедешь?

– Насть!

– А я знаю секхет… – вдруг таинственно зашептала Настя.

– Какой секрет?

– Ты сама знаешь. Только пхитворяешься.

– Ничего я не знаю. Спи лучше.

– Ты – моя мама! Настоящая! Только пхитворяешься другой тётей!

Сердце у Ленки рухнуло.

– Настя! Никогда-никогда так не говори, поняла! Я – не твоя мама. Когда ты родилась, я только школу закончила.

Девочка свела глаза к переносице и повторила упрямо:

– Всё лхавно!

– Насть, твоя мама в Германии.

– Это – дхугая, не настоящая, – твёрдо сказала Настёна. – Я всё знаю, не обманывай!

– Я никогда тебя не обманывала. Я – не мама. А если папа или хоть кто-нибудь услышит, что ты так говоришь, вот тогда я точно уеду. Меня быстренько отсюда погонят!

– А я никому не скажу!

Весь вид ребёнка говорил теперь: «За кого ты меня принимаешь?»

– Настенька… Я ведь тебя и так люблю. Зачем ты выдумываешь – какая разница, кто я?

– Ага! Значит – мама, мама!

– Всё, я пошла! – Ленка сделала строгое лицо. – Не хочу слушать твои глупости.

– Лен… Лен, я не буду так больше говохить… – Настя ухватила её руку. – Я плхо себя только буду… или шёпотом.

Девушка прочитала ей длинную лекцию, стараясь быть предельно жёсткой – почему нельзя называть «мамой» чужую тётю, и тому подобное. Малышка только хитро молчала – кажется, она осталась при своём. Выдохнувшись, Ленка пожелала ей спокойной ночи и ушла, не дожидаясь, пока Настёна заснет – но та лежала тихо. Сейчас её грела раскрытая тайна, а мама – пускай себе сердится! Всё равно Настя знает правду.


***


В воскресенье они впервые отправились вместе в бассейн – Мелихов, Белозерцев, Ленка и Настя. Няню оставили дома – она вызвалась помочь Алику и сходить за фруктами в ближайшую палатку. Вообще, хозяйственные дела больше нравились Вере и давались легче, чем вопросы воспитания.