Мои руки инстинктивно обвивают его и притягивают к себе, когда я кладу подбородок на его плечо. - Но что если это она?

Его мышцы напрягаются, но, когда он говорит, его голос спокоен. - Тогда мы справимся с этим вместе.

- А ты сможешь... сможешь справиться с этим? - удивляюсь я, глядя ему в глаза. Я, честно говоря, не знаю, если дело дойдет до этого, выдержит ли он это без ущерба для своего выздоровления. Если это тело Делайлы, сможет ли он справиться с этим? Я не думаю, что они были так близки, но смерть есть смерть. Это тяжело. Больно. И вес этой боли растет с каждым человеком, который уходит из нашей жизни и никогда не вернется. Куинтон много потерял, и я переживаю, что вес еще одной смерти утянет его на дно.

- Думаю да, - его голос дрогнул, но он быстро восстанавливается. - Я сделаю это для тебя... но Нова, давай не будем об этом думать, пока не узнаем точно, ладно?

Я киваю и вытираю слезы кончиками пальцев. Взяв себя в руки, откидываюсь назад и смотрю ему в глаза. - Ты довольно хорош в этом. Ты знал?

Он поднимает брови с выражением недоверия. - Ну, если это правда, то можешь поблагодарить Уилсона и его постоянное нытье.

- Можно я встречусь с ним? - спрашиваю, меняя тему на более нейтральную. - Пока я здесь?

- Ты хочешь встретиться с ним? - удивляется он, положив руки мне на ноги.

- Конечно. Ты постоянно о нем говоришь последнюю пару недель, - говорю я, но, когда он хмурится, я добавляю, - Но тебе необязательно знакомить меня с ним, если ты этого не хочешь.

- Нет, я хочу, - отвечает он с оговоркой. - Это просто... - он чешет затылок. - Просто это делает вещи такими реальными, - он жестом показывает на нас. - Ты и я.

- Это ничего не значит, - говорю я, скрывая свое разочарование. - Мы все еще можем быть просто друзьями.

Его губы сжимаются в тонкую линию, пока он не отрывает от меня взгляд. - Я не уверен, что смогу это сделать. Не тогда, когда ты здесь, - он закрывает глаза и его грудь поднимается и опускается, когда он делает глубокий вдох-выдох. - Не после этого поцелуя.

- Я сожалею об этом, - я извиняюсь, хотя тут я кривлю душой. - Я чувствую, что оказала на тебя огромное давление, появившись здесь. Я должна была подумать об этом.

Он открывает глаза, в которых отражается свет, идущий из комнаты. Помню, когда я впервые встретилась с ним, сколько боли в них было, а в Вегасе они были пустыми. Но теперь они другие... он другой – более живой. - Нет, я хочу быть здесь с тобой... ты так много значишь для меня. - Он размышляет о чем-то с потерянным выражением на лице. - Просто скажи мне, что ты хочешь сделать, и мы сделаем это.

Я думаю о том, чего хочу, но на ум приходит много невозможных сценариев, например, чтобы все было хорошо, чтобы с Делайлой все было в порядке, поэтому я решаю остановиться на чем-то простом. - Я хочу увидеть город, - говорю я. - Я никогда не была здесь раньше.

- Как долго ты планируешь здесь пробыть? - он поднимается на ноги и снова садится, чтобы доесть завтрак.

- Я должна вернуться домой завтра... я работаю на следующий день после Рождества, и я пообещала Леа, что проведу Рождество с ней.

Не могу сказать, доволен ли он этим или нет, но потом он улыбается. - Только один день в Сиэтле. Я точно знаю, куда нужно идти.

- Да? Куда? - я ковыряюсь в своей тарелке.

- Это сюрприз. - Затем он подмигивает мне и просто вид того, что он счастлив, дает мне надежду на то, что, несмотря на всю темноту и неправду, происходящую сейчас, все будет хорошо.

Глава 13

Куинтон

Довольно странно видеть Нову здесь, но не так странно, как я думал. На самом деле, несмотря на мою нервозность, кажется удивительным, что она рядом со мной. Интересно, что это значит. Что все не так плохо, как раньше?

Но утешительное чувство постепенно покидает меня, когда мы садимся в автобус и едем в город, чтобы увидеть Спейс-Нидл [10]. Я вспоминаю о том, как мы с Лекси делали это, и понимаю, что мне не стоило повторять это с Новой, но пока я сижу рядом с ней и держу ее за руку, я не могу заставить себя возвести преграду между нами.

- Сиэтл гораздо больше, чем я думала, - замечает она, наблюдая за городом через окно. У нее в руках телефон, и время от времени она записывает видео, смотря на мир через объектив.

Город сейчас очень заполнен, потому что это день перед Рождеством. Много прохожих спешит по улицам с сумками. На окнах и витринах сияют праздничные огни.

- Это определенно не Мейпл-Гров, - соглашаюсь, наклоняясь к ее плечу, чтобы посмотреть на здания вместе с ней. Исходящий от нее аромат ванили наполняет мои ноздри, и я ничего не могу с собой поделать, прикасаясь губами к ее голове. Просто легкий поцелуй, хотя жажда осыпать ее жаркими поцелуями никуда не делась.

- Он такой большой и занятой, - говорит она, прислоняясь ко мне и вздыхая. - И блестящий. Как большое зеркало... и все эта предпраздничная суета... Клянусь, я действительно чувствую Рождество в воздухе.

- Раньше я часто рисовал это время, - признаюсь я, прижимая ноги к креслу, когда мимо проходит дама на костылях. - Даже выиграл художественный конкурс с одним из своих рисунков, когда учился в старшей школе.

Она поворачивает голову, и мы так близко, что почти соприкасаемся губами. - Я хочу увидеть твои зарисовки, пока я здесь. Те, которые ты рисовал раньше.

Мои брови хмурятся, когда я задумываюсь, могу ли справиться с этим. - А знаешь, что? Думаю, я бы тоже хотел, чтобы ты их увидела ... Мне бы хотелось, чтобы ты увидела, что я не всегда был настолько не в себе и мог рисовать со смыслом.

- Я думаю, что все, что ты рисуешь, имеет смысл, - говорит она, солнечный свет бликует в ее зеленовато-голубых глазах. - Просто некоторые рисунки навеяны печалью.

Ее слова поражают меня прямо в сердце. Она так понимает меня, и все, что я хочу сделать, это поцеловать ее. Без какого-либо предупреждения я прикасаюсь губами к ее. И она не отстраняется, отвечая на поцелуй, приоткрыв рот, когда я проникаю языком глубже. Уверен, что на нас смотрят, но мне все равно, и я прижимаюсь к ней ближе, вынуждая ее прислониться к стеклу.

И так продолжается, пока мы не достигаем своей остановки, чуть не упустив ее, потому что так поглощены друг другом. Мы выходим, держась за руки, холодный воздух становится чуть более терпимым, когда мы идем рядом.

- Ты часто приходил сюда? - спрашивает она, откинув голову назад, чтобы посмотреть на верхнюю часть башни, простирающуюся к небу, и поднимая телефон с камерой, чтобы сделать снимок. Я киваю, смотря не на здание, а на нее. Трепет в ее взгляде более очарователен, чем все, что происходит вокруг. То, как ее глаза выглядят кристально голубыми в тени, но зеленеют, когда она наклоняется к свету. То, как ее волосы движутся вместе с ветром, и то, как она нервно закусывает нижнюю губу. Ее образ завораживает, и мне интересно, будет ли так всегда, если мой разум будет достаточно чистым, чтобы осознавать это. Хотя я чувствую себя под кайфом прямо сейчас. Нова – мой наркотик. Интересно, это нормально?

- Что? - внезапно спрашивает она, глядя на меня, и наши взгляды встречаются.

Я качаю головой, не в силах оторвать взгляд. - Ничего. Ты просто красивая. Вот и все.

Ее щеки немного розовеют, и это самая восхитительная вещь, которую я когда-либо видел.

- Спасибо, - смущенно говорит Нова.

Я улыбаюсь. – Давай, - тяну ее к входу, пока она совсем не застеснялась. - Наверху намного интереснее.

Она смеется и позволяет вести ее вверх по лестнице к входным дверям, где мы расплачиваемся и поднимаемся на лифте к смотровой площадке. Ледяной ветер дует со всех сторон и жжет мои щеки. Мы так высоко, что кажется, мы парим над землей, и я держу Нову, пока она записывает панораму, оставаясь позади нее, положив руки ей на бедра, боясь отпустить, когда она наклоняется вперед и смотрит на вид внизу.

- Город выглядит таким маленьким отсюда, - замечает она, оглядываясь через плечо, все еще держа перед собой телефон. - Я чувствую себя птицей.

Улыбаясь, я раскидываю руки и беру ее, делая вид, что у нас есть крылья. Она смеется, отворачиваясь и вновь обращая внимание на вид и камеру. Мы молча стоим довольно долгое время, наблюдая, как люди приходят и уходят, воздух становится холоднее, а небо темнее. Я хочу спросить ее, готова ли она уйти, но чувствую, что она ждет какой-то момент, поэтому молчу, задаваясь вопросом, о чем она думает и сможет ли когда-нибудь поделиться этим.

- Лэндон боялся высоты, - неожиданно говорит она, глядя прямо перед собой, продолжая запись. - Мы даже не могли покататься на колесе обозрения, когда в город приезжали аттракционы.

- Лекси боялась жуков, - тихо говорю я, положив подбородок ей на голову, мои руки сильнее обхватывают ее талию, потому что я должен за что-то держаться, в противном случае я почти уверен, что рухну от адреналина и эмоций, наполняющих меня. - Я должен был давить их каждый раз, когда она их видела.

- Я тоже не их фанат, - признается она. - Но это не то, чего я боюсь больше всего.

- Чего же ты боишься больше всего? -смею я спросить, напрягаясь, ожидая ее ответа.

- Жизни, - говорит она, оглядываясь через плечо на меня. - И того, что ждет меня впереди. А ты?

Мой шрам на груди начинает гореть, ощущение, будто он раскрывается, причиняет боль всему телу, но, несмотря на это, мне удается сказать. - Прошлого и невозможности его забыть.

Она кивает, понимая, и я рад, что мне ничего не нужно объяснять ей. С ней все намного проще, в отличие от моего терапевта, который хочет, чтобы я все объяснял. Нове не нужно объяснять. Боже, это удивительно, что она делает для меня. Как мне повезло, что она здесь со мной.

- Лэндон говорил, что устал от жизни, - шепчет она. - И что он не может найти смысл жить дальше, поэтому он просто сдался… такое чувство, что многие сдаются, и я не понимаю, почему.