Катя задумчиво смотрела перед собой. В этот момент звучала какая-то весёлая музыка.

— Давай выключим радио, — предложила Таисия. — Зачем оно сейчас? Такое ощущение, что в комнате есть кто-то посторонний.

Таисия встала с дивана и подошла к радиоприёмнику.

— Не выключай, — попросила Катя. — Вдруг в новостях что-нибудь скажут про Костю.

— В криминальной хронике? Лучше тебе этого не слышать, — сказала Таисия и выключила радиоприёмник.

— Иногда я думаю, что если можно было бы вернуть всё назад, я бы честно рассказала Косте про свою беременность. И тогда он бы женился на мне, а не Алёша, — мечтательно сказала Катя.

— Вряд ли. Если бы Костя действительно тебя любил, то смог бы понять, как трудно было тебе признаться, что ты беременна не от него.

— А теперь я чувствую себя виноватой перед Алёшей. Словно заставила его жениться на себе.

— Но ведь это не так. Он женился потому, что привык отвечать за свои поступки.

— Получается, что порядочность — это наказание. Из-за неё Лёша не может быть с Машей. И нам придётся всю жизнь надоедать друг другу, — вздохнула Катя.

— Так оно и будет, если ты не перестанешь мечтать о том, как переделать прошлое и выйти за Костю. Не стоит думать, что ваша женитьба — тяжкая обязанность или наказание. От этого будет только хуже.

— Но ведь это правда.

— Нет, просто ты ещё не понимаешь, что вместе воспитывать своего ребёнка — это счастье. И оно даётся не всем.

Катя поняла мамины слова по-своему:

— Мне кажется, что ты имеешь в виду не только нас с Лёшей.

— Ну а кого же ещё? — удивилась Таисия.

— Себя. Да-да. Я поняла, почему ты такая рассеянная и задумчивая последнее время. Вы с Кириллом Леонидовичем решили завести ребёнка!

— Ну что ты говоришь. В моём-то возрасте — детей рожать? — изумилась Таисия.

— А что такого? Ты же молодая и красивая женщина! — сказала Катя, любуясь матерью.

— Спасибо за комплимент. Но мы с Кириллом думаем не об этом.

— А о чём?

— Сейчас я не могу рассказать тебе всего. Но очень скоро ты узнаешь важные новости.

— А почему не сейчас? Почему ты не хочешь рассказать мне о ваших планах на будущее?

— Это касается не нашего будущего, а нашего прошлого.

— Того самого, которое ты так настоятельно советуешь мне забыть? — напомнила Катя.

— Я и сама пыталась позабыть его. Но иногда прошлое само напоминает о себе.

— Скорее всего, и у меня будет то же самое. А что же такого было в вашем прошлом, если вы никак не можете с ним проститься?

— Не спрашивай. Я сама обо всём тебе расскажу, когда придёт время. А сейчас ты должна думать только о себе и о малыше, — сказала Таисия.

— Мам, давай включим радио, — не выдержала Катя.

— Зачем? Чтобы ты сидела возле приёмника и ждала известий о Косте? Послушай моего совета — забудь о старом и начни новую жизнь. С Алёшей. Я хочу, чтобы у вас поскорее всё наладилось.

— Этого я тебе пообещать не могу, — покачала головой Катя.

— Но мне нужно уехать. А я не смогу, пока не буду уверена, что у тебя всё в порядке.

— А твоя поездка случайно не связана с той новостью, о которой ты не хочешь мне рассказывать?

— Связана, — подтвердила Таисия.

— Ну что ж, я не буду тебя задерживать. Езжай.

— Но я всё время буду переживать за тебя. Кирилл пообещал найти тебе помощницу — женщину с медицинским образованием, которая будет рядом с тобой круглосуточно. Но я всё равно не смогу быть спокойной.

— Не надо мне никакой сиделки! — запротестовала Катя. — Если вы будете обращаться со мной, как с больной, я и буду всё время болеть!

— Пожалуй, ты права. И наконец-то я слышу от тебя здравую мысль. Беременность — это не болезнь, а награда для любой женщины.


Лёва и Самойлов, выйдя из аптеки, перешли к деловой части их встречи.

— Догадываюсь, с чем ты пожаловал, — сказал Лёва. — Что, принёс мне ключи от квартиры и офиса?

— Нет, я принёс деньги! — заявил Самойлов. — Мой долг плюс проценты. Так что можешь подавиться, ростовщик несчастный!

Лёва не хотел привлекать к себе внимания.

— Тихо-тихо, не кричи. Ты не Раскольников, а я не старушка-процентщица. Давай обойдёмся без публичных сцен.

— Хорошо. Бери деньги, пересчитывай, возвращай мне купчие — и разойдёмся с миром. Чем быстрее закончится наш разговор, тем лучше будет нам обоим.

Самойлов протянул Лёве «дипломат».

— Ты что, хочешь, чтобы я прямо на улице деньги считал? Эй, бизнесмен, приди в себя! Кто так делает?

— Хорошо. Ты можешь пересчитать наличные в моей машине, — согласился Самойлов.

Лёва сел в машину и стал неторопливо пересчитывать пачки, подолгу держа их в руке, будто взвешивая.

— Лёва, тебе, может, счётные палочки предложить? Считаешь, как первоклассник, в час по чайной ложке. Давай в темпе, — нетерпеливо сказал Самойлов.

— Э, нет, — возразил Лёва. — Денежки спешки не любят. К ним нужно относиться со всей душой, без суеты. Только тогда они тебя любить будут.

Наконец, Лёва пересчитал последнюю пачку и закрыл крышку «дипломата».

— Ну что, всё точно? Сумма верна? — поинтересовался Самойлов.

— Да вроде бы, — кивнул Лёва.

— Ну, тогда возвращай мне купчие.

— Не могу, — вздохнул Лёва. — Я же говорил тебе, что сделка обратной силы не имеет. Если ты продал мне имущество — значит, оно моё. И избавляться от него я не собираюсь.

С этими словами Лёва переложил «дипломат» на колени Самойлова и вышел из машины.

— А ну стой, подонок! Самойлов кинулся за ним вслед, догнал и вцепился ему в руку.

— Боря, Боря, что ты делаешь? — морщась от боли, спросил Лёва.

— Хочу придушить гниду голыми руками!

— Так ты не только без имущества, но и без денег останешься. Машину-то не закрыл, а там — все твои капиталы. Нельзя же совсем терять осмотрительность!

— Да я её давно потерял — ещё, когда позволил Косте с тобой якшаться. А потом и сам у тебя на поводу пошёл.

— Ну, что сделано — то сделано, — заметил Лёва.

— Ну, уж нет. Я не Костя, и со мной этот номер не пройдёт!

— Ну почему же? Яблочко от яблоньки недалеко падает. И ты напрасно считаешь себя умнее сына, — улыбнулся Лёва.

Самойлов в ярости схватил Лёву за грудки.

— Ударить меня хочешь? — спокойно спросил Лёва. — Давай. Только не забудь, что кругом люди ходят. Свидетелей достаточно, и на суде они подтвердят, что ты на меня напал. А я скажу, что ты — конченый алкоголик, который спустил всё своё имущество, а потом пытался силой вернуть его назад. И мне поверят — от тебя ведь и сейчас разит, как из пивной бочки.

Самойлов отпустил Лёву.

— Спасибо, что предупредил. А заодно идею подкинул. И в суд я на тебя первый подам, — сказал он.

— За что? — удивился Лёва. — Я, в отличие от тебя, чётко следую нашему с тобой договору. Какие могут быть претензии?

— Обоснованные. Я не один владею квартирой, которую тебе заложил. И по закону моя жена может оспорить эту сделку.

— Не смеши меня. Весь город знает, что Полина тебя бросила. Какая она тебе жена? — с иронией спросил Лёва.

— Официальная. Мы с ней ещё не развелись, и поэтому ты не сможешь получить нашу квартиру даже через суд! — жёстко отрезал Самойлов.


Полина и Буравин уже обжились вместе. Им было хорошо рядом. Не случайно в молодости между ними возникло сильное чувство: они понимали друг друга с полуслова, хотя и ссорились, как все влюбленные, чтобы получить радость от примирения.

Полина стала убирать в комнате, а Буравин с охотой принялся ей помогать. Пододвигая к столу стулья, он сказал:

— Полина, я хочу вернуться к главной теме наших отношений.

— О чём это ты?

— Удивительно, что не догадываешься, — улыбнулся Буравин. — Главная тема наших отношений — это их неопределённость.

— Вот как? Я думала, у нас всё хорошо.

— Хорошо, кроме одного момента. Мы до сих пор с тобой официально не женаты.

— Ой, ты об этом. И хочется тебе печалиться о таких пустяках? Мы любим друг друга, живём вместе. — Полину всё устраивало.

— Полина! Не уходи в сотый раз от ответа. Наши дети поженились. Думаю, что и нам пора.

— Нет, ещё не время, Витя. Мне кажется, момент сейчас… не совсем удачный.

— Удачного момента мы можем ждать ещё двадцать пять лет.

— Но, в отличие от минувших двадцати пяти лет, мы будем ждать вместе. В любви и согласии, — сказала Полина и поцеловала Буравина.

— Но зачем ждать вообще? Не понимаю. Нашей семье нужен официальный статус. — Даже поцелуй не отвлёк внимание Буравина от темы разговора.

— Ох, Виктор… Может быть, ты и прав! — вдруг согласилась Полина.

— Ты боишься, что Борис, когда узнает об этом, опять начнёт нам пакостить?

— Почему именно Борис? А твоя Таисия? Ты думаешь, она благосклонно отнесётся к тому, что мы зарегистрируемся? Пока она лояльна, да. Но неизвестно, как она отреагирует, когда ты предложишь ей развестись.

— А вот тут ты ошибаешься, милая.

Полина удивлённо посмотрела на Буравина.

— Мы уже развелись с Таисией официально, — сообщил Буравин.

— Ох! А когда это вы успели?

— В ЗАГСе, сразу же после того, как поженились Катя и Алёша. Помнишь, мы покидали вас на пять минут? — спросил Буравин.

— Да, помню. Ты ещё сказал, что потом мне всё объяснишь.