Смотритель тяжело вздохнул и направился в обратный путь. Поскольку катакомбы он знал хорошо, то довольно быстро добрался до выхода. Он постоял немного, щурясь от солнца, но тут неожиданно неподалёку раздался звук шагов. Смотритель скрылся в кустах. Едва он успел это сделать, как у входа появились милиционеры. Смотритель стал наблюдать из своего укрытия за тем, как милиционеры устанавливают пост у входа в катакомбы.

— Он где-то здесь… — сказал один из милиционеров.

— Где-то здесь — понятие растяжимое… — заметил другой. — Он же, как ящерица, с землёй сольётся, если что…

— Ха-ха-ха, Мишка-смотритель — и ящерица! Крупноват он для ящерки-то!

— Точно. А какой хитрый, гад! Ишь, чего захотел — ползти к заминированным драгоценностям. Если выиграет — выиграет один, а проиграет — все мы, весь город вверх тормашками!

— Да ну, это преувеличение. Ты байки-то слушай поменьше. Давай лучше местность исследовать!

Смотритель со злостью ударил кулаком по земле:

— Откуда им всё известно? Ведь о кладе знали только я, покойник Сомов и Костя! Он заложил, предатель!

Смотритель пошёл в док, достал из тайника взрывное устройство и сказал со злостью:

— Если вы отнимете у меня и это золото, клянусь, я подниму на воздух весь город!


Самойлов уже привык обедать в одиночестве. Он открыл консервы, нарезал хлеб, и собрался было перекусить, но тут зазвонил телефон. Самойлов снял трубку:

— Я слушаю.

— Здравствуйте! Это квартира Самойловых? — на другом конце провода был один из Лёвиных друзей, с которыми он собирался осуществить свою афёру.

— Это квартира Самойловых, — подтвердил Борис.

— А это вас из ЖЭКа беспокоят.

— Напрасно беспокоитесь, ЖЭК. У нас в квартире и с канализацией, и с отоплением всё в полном порядке.

— Это очень приятно слышать. Но, тем не менее, мы должны вас навестить. Плановая проверка.

— Ох, как приятно — профилактическая забота ЖЭКа о своих жильцах, — с иронией заметил Самойлов.

— Да, мы стараемся.

— Ну и напрасно стараетесь. Кстати, а почему о вашей профилактической работе не сообщается объявлением? — подозрительно спросил Самойлов. — Я только что выбрасывал мусор в мусоропровод — никаких объявлений в подъезде насчёт проверок нет.

Здесь новоявленный работник ЖЭКа был вынужден прикрыть трубку и попросить помощи у стоящего рядом Лёвы.

— Это для ВИП-персон, — подсказал Лёва.

— Кого? — переспросил неграмотный помощник.

— Для избранных! — объяснил Лёва.

Трубка была снова открыта:

— Борис Алексеевич, эта проверка не для всех. Только для избранных.

— Для избранных, говорите? А с какого такого Герасима я попал в число избранных? — улыбнулся Самойлов.

Трубку снова закрыли, и Лёва шёпотом подсказал:

— Давно живёт!

Трубку открыли:

— Вы ведь давно живёте в этом доме, Борис Алексеевич?

— Со дня основания. Один из первых членов кооператива, — с гордостью сказал Самойлов.

— Ну вот. Я же говорил. Почётный член… Если не верите, можете перезвонить в ЖЭК.

У Лёвы после последней реплики перекосилась физиономия. Такого ужаса он не предполагал.

— Да ладно, ладно, — миролюбиво сказал Самойлов. — Я вам верю.

Лёва успокоился, а его помощник продолжал:

— Да, если не верите, перезвоните в ЖЭК и спросите… Маяковского.

— А что от меня требуется, уважаемый? — поинтересовался Самойлов.

— От вас требуется… Быть дома в течение двух часов. Будете?

— Да, буду. Только учтите, платить я за вашу проверку не собираюсь.

— Что вы, что вы! Все услуги совершенно бесплатно!

Лёва зашёлся в беззвучном смехе.

— Тогда приходите, — сказал, Самойлов и положил трубку.

Лёва похлопал приятеля по плечу:

— Молодец, справился с большой интеллектуальной задачей.

— А то! Босс, скажи, а если он… ну, это… перезвонит в ЖЭК? А то я чё-то увлекся, когда ему про ЖЭК впаривал…

— Надеюсь, что не перезвонит. А перезвонит — сам будешь разгребать, парень!


Буравин с Полиной подъехали к дому Самойловых и снова стали спорить.

— Я через пять минут вернусь. Вот увидишь, — убеждала Полина.

— Полина, я сойду с ума, ожидая тебя. Зачем тебе второй сумасшедший муж?

— Витя, не волнуйся.

— Я не могу тобой рисковать. Ты уже к нему ходила одна, и я хорошо помню синяки на твоих руках. Лучше уж я схожу. А ты меня подождёшь здесь.

— Ты что! Нельзя! Вы обязательно с ним подерётесь! — ужаснулась Полина.

— Почему ты так решила?

— Я чувствую. Я боюсь.

— А что ты предлагаешь?

— Пойдём вместе! — предложила Полина.

— Тогда Борис точно взбесится. Для него увидеть нас вместе — как красная тряпка для быка. А я схожу и поговорю мирно. В конце концов, мы с ним недавно общались. Сложно, но ничего.

— Тогда обещай мне, что будешь держать себя в руках и не поддаваться ни на какие провокации, — потребовала Полина.

— Обещаю, — сказал Буравин.

Самойлов открыл дверь и, увидев Буравина, сказал:

— О-па. А мы не ждали вас, а вы припёрлися.

— Здравствуй, Борис. Не паясничай, пожалуйста.

— Пожалуйста. Зачем пожаловал? — спросил Самойлов, не предлагая пройти в квартиру. — Что, поиздеваться надо мной пришёл?

— Нет! С чего ты взял? Как я могу издеваться над тобой? Я пришёл поговорить, Борис.

— Всё, извини, я не расположен к беседе, я жду обходчика из ЖЭКа… — устало сообщил Самойлов.

— Борис, я тебя надолго не задержу.

Самойлов отошёл немного в сторону.

— Как дочка, Виктор?

— Лучше. Можно пройти? У меня для тебя есть несколько важных новостей.

— Ладно, проходи. А то, я вижу, просто так ты от меня не отстанешь.

И они прошли на кухню. Самойлов небрежным кивком, не глядя, показал Буравину, куда он может сесть.

— Спасибо, что спросил про Катерину. С ней уже всё в порядке. Катю выписали из больницы, и теперь она дома, — сказал Буравин.

— Вот и хорошо. Непредсказуемый женский организм! В один день может быть всё ужасно, а на следующий — всё прекрасно, — ухмыльнулся Самойлов.

— Не само по себе, конечно. Врачи сделали всё, что могли. Да и Машенька подключилась.

— Да-да, да-да… — Самойлов постучал костяшками пальцев по столу. — Это все твои новости?

— Нет. Новость номер два, которую я хотел сообщить, — Катя вышла замуж.

— Как это? Не может быть… Я сам… я сам сына давно не видел. Он, конечно, на меня обиделся. Мы… поспорили немножко. Но я никак не ожидал, что он… женится так быстро. И без предупреждения. Значит, Костя у вас? У Кати, да?

— Нет. Костя не объявился. Катя вышла замуж за Алёшу.

— Погоди, погоди… — не понимал Самойлов. — Как Алёшка? Значит… значит, Машенька уже знала об этом… Значит, то, о чём болтал этот ресторатор…

Тут Самойлов вспомнил Лёвины слова о женитьбе Кати и Алёши.

— Да, в общем, Маша и подтолкнула Алёшу с Катей к этому, — объяснил Буравин.

— Ничего не понимаю. Зачем ей это надо? Впрочем, ладно… Виктор, мне сейчас не до твоих новостей. Так что ты, пожалуйста, иди.

— У меня есть ещё одна.

— Да какая же, в конце концов? — взвился Самойлов. — Что ты вытаскиваешь одну новость за другой, как фокусник голубей из рукава?

Буравин достал из кармана пиджака листок.

— Про фокусника — это преувеличение. Но это последняя новость. Вернее, последняя просьба к тебе, Борис. Поставь подпись вот под этим документом. Пожалуйста. Мы хотим с Полиной пожениться официально. Поэтому нужна твоя подпись для развода. Не беспокойся, самому тебе, в ЗАГС идти не придётся…

Это было последней каплей. Терпение Самойлова лопнуло.

— Вон! — закричал он. — Вам что, мало того, что всё отобрали! Сволочи! Хотите, чтобы я сдох под забором? Я даже на корабле не могу умереть, как настоящий моряк, ты у меня украл «Верещагино», украл любимого сына, тендер ты у меня отобрал…

— Да почему я? — протестовал Буравин.

— Ты! Мне Кирилл сказал! Ты у меня всё отобрал, теперь крыши над головой лишаешь!

— Ничего не понимаю… Крыша-то тут причем? Борис, по-моему, это твоя крыша прохудилась.

— Ты еще издеваешься надо мной?

— Да не нужна нам твоя квартира, нам нужна подпись… — стал объяснять Буравин.

— Врёте! Все вокруг мне врут, все обобрать меня хотят! — орал Самойлов.

Он схватил со стола нож и, тяжело ступая, пошёл на Буравина.

А Полина в это время стояла у машины, поглядывая то на часы, то на окна их с Самойловым квартиры. Неожиданно её внимание привлекла «троица»: Лёва с двумя приятелями, которые вошли в подъезд. Полина вновь посмотрела на часы и достала из сумочки мобильный телефон.


Маша знала, что Кирилл Леонидович не откажет ей в лицензии. Она отправилась в мэрию, и её ожидания вполне оправдались, потому, что Кирилл Леонидович ей очень обрадовался:

— А, Машенька, моя спасительница, здравствуй!

— Здравствуйте, Кирилл Леонидович! Только не называйте меня, пожалуйста, спасительницей, мне неудобно…

— А как мне ещё тебя называть, Маша! Только так я о тебе и думаю. Но, раз ты смущаешься, я готов говорить это слово как можно реже.

— Спасибо. А то я воображу о себе невесть что! — улыбнулась Маша.

— Гордыня тебе не грозит, не переживай. Я много видел людей, которых искушали медные трубы. И люди ломались. Поверь, Маша, ты не из их числа!