— Что он задумал, Виктор? — забеспокоилась Полина, не понимая намерений Самойлова.

— Не знаю. Но, думаю, ничего хорошего.

— Виктор, я тебя умоляю, сделай что-нибудь! Его надо остановить!

Самойлов в это время ворвался в кабинет и запер его изнутри. Он заметался по комнате, поставил канистру на пол, но потом передумал и взгромоздил её на стол. Тут Самойлов вдруг заметил, что он в домашних тапочках. Это страшно расстроило его. Он сбросил тапки, схватил со стола канистру, отвинтил с неё крышку и стал поливать стены, приговаривая:

— Пусть всё горит синим пламенем, пусть всё горит синим пламенем!

Он остановился на секунду, услышав крики с улицы:

— Борис, где ты?

— Догнал, чёрт… — сказал Самойлов, узнав голос Буравина. Он снова бросился к двери, проверил, надёжно ли она закрыта, но проверка эта закончилась тем, что он уронил ключ и тот завалился в желобок между плинтусом и стеной. Самойлов попытался достать ключ, но не смог. Ловушка захлопнулась. Теперь он уже не мог выйти из кабинета.

«Борис!» — снова послышалось за окном. Теперь это был голос Полины. Самойлов подбежал к окну и посмотрел вниз. Потом снова вернулся к двери. На лице его было смятение.

Забежавший в приёмную Буравин стал дёргать дверь, крича:

— Борис, открой, давай поговорим!

Дверь не поддавалась, а Самойлов не отвечал.

Буравин вернулся под окно офиса. Но в этот момент в окне кабинета полыхнуло пламя, полетели осколки стёкол, повалили клубы чёрного дыма.

— А-а-а! — закричала Полина. — Там Борис, он же сгорит! Витя, ну что ты стоишь? Умоляю тебя, сделай что-нибудь!

Буравин оценил обстановку и бросился к водосточной трубе, которая проходила недалеко от окна в офис. Он полез по ней, посматривая на окна, из которых уже валили клубы дыма, и виднелось пламя.

— Витя, пожалуйста, быстрее, — металась внизу по тротуару Полина. — Ещё чуть-чуть и будет поздно — Борис погибнет!

— Я стараюсь. Но последний раз я лез по водосточной трубе ещё в школе, — ответил Буравин, и в этот момент его рука сорвалась с трубы. Но он удержался и полез дальше. — Пожалуйста, не говори под руку. — прокричал он. — Лучше вызови службу спасения.

— Ох, прости! — Полина схватилась за мобилку. — Алло, служба спасения? Пришлите пожарных и врачей! Горит офис, и внутри есть человек! Витя, какой тут у вас адрес?

— Приморский бульвар, 14, — ответил Буравин.

— Записывайте: бульвар Приморский, дом 14. И, пожалуйста, приезжайте быстрее!

Буравин добрался до окна и влез через него в кабинет. Он снял с себя пиджак и попытался защититься им от дыма. Вглядываясь вглубь помещения, он увидел Самойлова, который метался по офису, как безумный, не помня себя и не понимая, что делает. Одежда на нём уже тлела. Буравин бросился к нему. Он схватил Самойлова и попытался тащить его к двери. Самойлов сопротивлялся:

— Оставь меня!

— Ты с ума сошёл! Ты же сгоришь! — кричал Буравин.

— Уж лучше я погибну, чем буду обязан тебе своим спасением! — злился Самойлов.

— Имей в виду, без тебя я отсюда не выйду.

— А мне плевать!

— Но там под окном Полина. Неужели ты хочешь, чтобы мы оба погибли на её глазах? — использовал самый сильный аргумент Буравин.

Но Самойлов всё равно вырывался. Однако Буравин сломил сопротивление Самойлова и потащил его сквозь дымовую завесу. Он выбил дверь в приёмную и вытащил друга из кабинета. В приёмную ворвались пожарные с брандспойтами, за ними врачи.

— Сильно горит? — спросил пожарный у Буравина.

— Не то слово! — ответил тот.

Пожарные ринулись в кабинет. Врачи приняли из рук Буравина обожжённого Самойлова.

— Там больше никого не осталось? — спросил врач.

— Нет, он был один, — ответил Буравин. Он посмотрел, как врачи оказывают первую помощь Борису, и спросил: — Ну что, жить будет?

— Будем надеяться. На первый взгляд всё, кроме лица, обгорело не сильно. Но продуктами горения пострадавший успел надышаться.

Полина с тревогой ждала появления врачей. Врачи вынесли на носилках Самойлова, а Буравин в обгоревшей одежде, перепачканный сажей, хромая, шёл следом.

— Витя! С тобой всё в порядке?

Буравин устало кивнул.

— А как Борис?

— Говорят, даже не сильно обгорел.

Врачи уже занесли носилки с Самойловым в «скорую».

Полина бросилась к машине:

— Я хочу поехать с вами!

— Вы родственница?

— Да! Жена…

— Хорошо. Садитесь.

Полина махнула рукой Буравину, и они вдвоём забрались в машину. Когда «скорая» уехала, из офиса вышли пожарные.

— Интересно, какого класса был этот пожар? — спросил тот, что помоложе.

— Что, салага, храбришься? Не терпится, чтобы тебя с боевым крещением поздравили?

— Ну что ты, Михалыч. Я ж просто так.

— Да ладно. Сегодня ты себя показал молодцом. Хоть пожар был и не сложный — балла на два, не больше, — но для проверки боевого духа вполне достаточно.

— А с чего вдруг здесь полыхнуло?

— Об этом тебе экспертиза расскажет. Я только предположить могу. Всё-таки двадцать лет в пожарке — это большой срок. Так что помяни моё слово: эксперты придут к выводу, что это был поджог.


Лёва размышлял о том, зачем Самойлов взял канистру.

— А если… если он решил что-нибудь подпалить? — спросил он у своих подельников.

— Ну и хрен с ним.

— Сам ты хрен! А вдруг он мой ресторан решил поджечь, а? — забеспокоился Лёва.

— Ресторан? Да ладно… Там куча народу. А чё, босс, у тебя ресторан-то не застрахован, что ли?

— Застрахован, конечно, но…

— Ну и нечего тогда голову ломать. Мы пока перекусим, а?

— Перекусывайте, — поморщился Лёва. — Всё равно у вас что желудки, что мозги…

— Ты на что это намекаешь, босс?

— На вашу стойкость, ребята, — отшутился Лёва.

— A-а, ну тогда ладно, — успокоился подельник. А то я чуть не обиделся. Давай, брат… — но договорить он не успел, потому что раздался звонок в дверь. — А, вот и наш интеллигент вернулся. Наверное, тапочки захотел сменить на ботинки. Ну, сейчас я его переобую.

— Полегче только, без увечий! — попросил Лёва.

Но к удивлению всех трёх на пороге стоял не Самойлов, а Костя.

— Тебе чего надо, парень? Иди отсюда, это моя квартира! — грубо сказал Лёвин подельник. Костя хладнокровно вынул из-за пазухи пистолет, взвёл курок и прижал ко лбу говорившего. Такого варианта развития событий не ожидал никто!

— Парень, ты чего, ты чего… что за шутки… — косясь на пистолет, начал было говорить Лёвин подельник.

— Молчать, — прервал его Костя.

— Костик, не надо… — попросил Лёва.

— Молчать всем, я сказал! Молчать! Так. Всем поднять руки вверх. А теперь руки — на затылок. А теперь — лицом к стене.

— А я? — спросил тот, кто был под пистолетом.

— А ты дыши через раз. Чтобы у меня палец не сорвался.

— Костя, ты, наверное, всё не так понял… — начал Лёва.

— Заткнись. Не понял, значит, разберусь…

— Костя, я… — не унимался Лёва.

— Лёва, замолчи, он сказал! — закричал Лёвин подельник.

— Вопросы буду задавать я, — объявил Костя. — Вы будете отвечать.

— Как скажешь, брат.

— Ещё раз назовёшь меня братом, — возмутился Костя, — или вообще, выскочишь со своей репликой, вышибу мозги! Лёва, где отец?

— Й-я-а…

— Чётко отвечай! Что ты заблеял?

— Так ты… так неожиданно…

— Так неожиданно пришёл к себе домой, да? — иронично спросил Костя.

— Тут, понимаешь… — мялся Лёва.

— Быстрее объясняй. Меня не стоит злить.

— Не стоит его злить, Лёва, — подтвердил подельник.

— А ты заткнись! — ткнул его пистолетом Костя.

— Я умер, — пообещал подельник.

— Костя, Борис Алексеевич… Отлучился. На минутку, — соврал Лёва.

— Вот как? И куда он отлучился?

— П-по делам…

— Так. Построились в шеренгу по одному и — шагом марш в комнату. Проверим, что вы здесь натворили.

Тут Костя заметил, что оба подельника не сняли обувь и топчутся грязными ботинками по чистому полу.

— Так. Стоп, — сказал он. — А ну-ка, разувайтесь. Ещё не хватало, чтобы вы в нашем доме натоптали!

— Костя, я не понял… — проблеял Лёва.

— Снимайте ботинки, я сказал! — закричал на них Костя. — Живо! Как в армии! Тридцать секунд на всё!

После Костиной реплики все быстро расшнуровали свою обувь. Тучный подельник попытался разуться стоя и чуть не упал, теряя равновесие.

— Живо, живо… Осталось десять секунд… — скомандовал Костя.

— Костик, подожди, я не могу без ложечки… — пожаловался Лёва.

— Сейчас сделаю из тебя вилочку, эстет! Семь… Шесть… Пять… Четыре… Три… Два… Один!.. Ну, почти молодцы.

Непрошенные гости разулись. Подельник Лёвы стыдливо спрятал дырку на носке. Костя усмехнулся.

— Так, не разбегаться по помещению. Вместе держаться, кучно… А сейчас я вам объясню, ребята, смысл выражения «руки в ноги». Кто-нибудь слышал такое выражение? Не вижу леса рук. Бланк, можете объяснить товарищам?

— Я… Костя, ты только не сердись, ладно? — залебезил Лёва.

— Так ты что, не отвечаешь на поставленный вопрос? Сейчас застрелю за нарушение дисциплины!

— Ой, Лёва, напросишься ты… — предупредил подельник Лёву.

— А ты не подхалимничай, — заметил Костя. Я добрее к тебе не стану. Итак, выражение «взять ноги в руки» имеет более древние корни, чем выражения «держать себя в руках» или «в ногах правды нет». Несмотря на то что два последних выражения так же популярны в народе, как первое, в данный момент они не столь актуальны, как фраза «взять ноги в руки».