Кэрри Лонсдейл - Новый путь

Она-то думала, что ее родившийся в последнюю минуту план – спрятаться в машине Джуди – был просто блестящим. Но в результате только все испортила.

Повесив голову, она шевелила ногами в воде.

– Зря я приехала.

– А я рад. – Он толкнул ее плечом. – Хочешь потусоваться этим летом?

Она несмело кивнула.

– Если не посадят дома.

– Будем надеяться.

Кевин задел ступней ее ногу, болтавшуюся в воде. По телу Джой пробежал электрический разряд, но она не стала уклоняться. Зацепила его ступню своей, и они потихоньку раскачивали ими вместе вперед-назад, не спеша, как каким-нибудь воскресным вечером. Легкая, едва заметная улыбка коснулась губ Кевина, и Джой улыбнулась в ответ. Потом он начал играть «Пусть будет дождь» Эрика Клэптона.

Джой слушала и восхищалась тем, насколько хорошо у него получается. Едва Кевин закончил песню, она услышала, как кто-то нетерпеливо выкрикивает ее имя.

– Джой!

Джуди.

Они с Кевином обернулись. Джуди стояла на берегу – одна рука уперта в бок, другая козырьком прикрывает глаза от света фонаря.

– Джой, ты там?

– Здесь, – ответила она, помахав рукой. – Лучше узнать, чего она хочет, а то у нее может кончиться терпение, – сказала Джой, поднимаясь.

– Мы сейчас же уезжаем!

Это снимало все вопросы.

Обливаясь потом и тяжело дыша после пробежки в гору, Джой распахивает дверь коттеджа, снятого ими в «Хилл-Брук-Лодж» в горах Кэтскилл. Не успевает она ступить на порог, как кто-то хватает ее сзади за талию. Пальцы впиваются в спину, Джой визжит, а ее оттаскивают вбок, на дощатую веранду перед дверью. Она изворачивается. Марк уже стоит по ту сторону порога, в доме, и тяжело дышит, согнувшись и упираясь руками в бедра. С волос капает пот. На лице широкая самодовольная ухмылка.

– Так нечестно! – уличает она.

– Я импровизировал. – Марк хватается за притолоку двери и повисает на руках. Под мышками на футболке пятна пота, на груди длинная мокрая полоса. В нос ударяет пряный запах мужчины, который выложился по полной.

Джой пригласила Марка на длинную вечернюю пробежку по тропинкам в окрестностях элитного гостиничного комплекса, расположенного в горах. Ближе к концу маршрута, когда впереди уже маячил коттедж, Марк предложил пари. Последний, кто войдет в дом, делает другому массаж спины.

– Догоняй! – Джой рванулась вперед. На следующий день, перед обедом, ей назначили глубокий массаж, но будет только лучше, если накануне вечером муж разомнет ей спину. И заодно она сможет хвастаться победой.

На протяжении всего забега она шла первой. Ее подгонял топот резиновых подошв по утрамбованной тропинке и тяжелое ровное дыхание. Джой всегда бегала ради поддержания формы, но два года назад, когда они вернулись после медового месяца, проведенного на Антигуа, и как-то очень легко погрязли в рутине, она значительно увеличила нагрузки и начала тренироваться целенаправленно: десять километров, полумарафон, марафон. Пробежки помогают сосредоточиться, когда ты не в лаборатории, избавиться от мыслей о том, что могло бы случиться, но не случилось. Так легче отбросить воспоминания. Бег успокаивает неугомонную энергию, бьющую в ней ключом. Она не умеет сидеть на месте. Ей нужно что-нибудь делать, куда-то бежать. Быть где-то в другом месте. Она всегда в движении.

Должно быть, это из-за списков Джуди. Джой кажется, что она постоянно борется с собой: из-за того, где живет, из-за продвижений по службе, которых добивается, из-за того, кто она есть на самом деле. Но она обязана достичь всех целей Джуди и намерена воплотить их в жизнь.

Джой кладет ладонь на потную грудь Марка, толкает его. Он не отступает.

– За пропуск поцелуй. – Он закрывает глаза и вытягивает губы.

– И массаж, и поцелуй? – Джой никак не отдышится.

– Я так и знал. С тобой сложно вести переговоры. – Он не оставляет ей выбора. Берет в ладони ее лицо и наклоняется. Губы соприкасаются, и она уступает его желанию.

Джой чувствует влажность, исходящую от его тела. Аромат горного воздуха в его волосах, запах прелой листвы и грязи, прилипшей к кроссовкам, резкий запах трудового пота, так не похожий на запах нервного пота или пряный аромат после секса. Она чувствует вкус ополаскивателя для полости рта, которым Марк воспользовался перед пробежкой. Мятная свежесть.

Все это так похоже на Марка.

Знакомо. Привычно. Удобно.

Марк стонет.

– Я скучал по тебе, – мычит он, не отрывая губ.

– Я тоже по тебе скучала.

Они были постоянно заняты работой и общественными обязательствами, а временами оказывались в одном месте, но поврозь. Как два корабля, плывущих в ночи или следующих на расстоянии сопредельным курсом. Придя на день рождения к племяннику, они встречали ночь в разных комнатах – Джой беседовала со своими золовками, а Марк выпивал с шуринами. Подруга затевала детский праздник, и это отвлекало Джой на целую субботу. Марка могли отправить на всю неделю в деловую поездку. А когда они наконец встречались дома, сил оставалось только на «Нетфликс».

Что касается этого уикенда, то он выпал на самое подходящее время. Как раз то, в чем нуждается их брак. Перезагрузка. И очень удобная возможность рассказать Марку новости.

Марк меняет наклон головы, и его руки смыкаются на ее талии, привлекая Джой ближе. Положив ладонь на грудь, она останавливает мужа.

– Сначала душ. – Или они так и не сделают заказ на ужин.

– Да, мэм.

Они моются вместе, а потом, вытершись полотенцем и завернувшись в бесплатный гостиничный махровый халат, Джой присоединяется к Марку в комнате. Планировалось переодеться к ужину и выпить по коктейлю в баре. Но Марк, облаченный в такой же халат, приглушил свет и уже откупорил бутылку шампанского. Что он задумал?

– Когда ты успел заказать? – спрашивает она, тронутая таким романтическим поступком. Она не слышала, чтобы он звонил в службу доставки.

– Я мог кое о чем попросить, когда заказывал ужин. – Он смотрит на нее из-под густых ресниц, потом наполняет шампанским два бокала.

Джой затягивает пояс халата, засовывает руки в карманы.

– По какому поводу? – Кокетливо выгнув бровь, она смотрит с игривой улыбкой. Хотя прекрасно знает, что они празднуют.

Марк театральным жестом хватается за грудь, ахает.

– Как, ты не знаешь? Я уязвлен. Разве не слышишь звон колоколов? – Он показывает два пальца.

– Ты нашел еще одну работу?

– Нет.

– Купил еще одну машину?

– И договорился с управлением парковок Нью-Йорка? Разве мы живем не на Манхэттене? – Голос так и сочится сарказмом, Марк безнадежно машет рукой. – Не разочаровывайте меня, миссис Ларсон. Ну, подумайте.

Джой прикладывает палец к подбородку, задумчиво молчит.

– Неужели вторая годовщина нашей свадьбы?

– Именно так. – Торжественно поцеловав ее в щеку, Марк протягивает бокал. – Миледи.

– Благодарю, дорогой, – подыгрывает Джой, грассируя, и смеется. От предвкушения, нетерпения и возбуждения внутри становится горячо. Головокружительная смесь, от которой бешено колотится сердце и все плывет перед глазами. У нее есть новости для Марка, но нет уверенности, как он их воспримет. Или она разрушит его романтические планы на вечер, или они пропустят ужин, потому что он тут же затащит ее в постель.

Джой смотрит на бутылку.

– «Дом Периньон». Широко живешь.

– Все или ничего, детка. За нас.

– За нас. – Джой чокается и отпивает глоток вина. Приятное, золотистое, со сливочным привкусом. Опрокидывает бокал до дна. Для храбрости.

Марк таращит глаза.

– Тогда ладненько. – Он приканчивает свой бокал и наливает по второму. Джой выпивает половину еще до того, как Марк успевает убрать бутылку в ведерко со льдом. – Полегче, Джой. Нам еще ужинать.

– В прошлом месяце доктор Иган удалил мне спираль, – выкладывает она.

На лице у Марка появляется странное выражение. Он словно пытается осмыслить ее слова. Хмурится, и у Джой сердце готово выпрыгнуть из груди. Она расстроила его. В конце концов, целый месяц ничего ему не говорила. Вдруг сама передумает? И не говорила, что собирается удалить спираль. Но тогда она и не знала, что сделает это.

Джой пришла на ежегодное обследование, и еще до того, как доктор Иган задал традиционный вопрос о ее самочувствии, убедительно попросила срочно удалить спираль. Решилась она на это, прежде всего, из-за благоговейного выражения на лице одного мужчины, с которым тот наблюдал за двумя малышками, игравшими в приемном покое. Судя по его лицу, он никак не мог поверить, что является отцом этих чудесных девочек. Похожие чувства она примечала на лице Марка, когда тот возился на полу со своими племянниками и племянницами.

Виновата была она. Джой не решалась заводить детей из-за боязни потерять их в результате несчастного случай, виновницей которого сама же и окажется. Но с ее стороны было жестоко держать Марка в этом режиме ожидания. Она должна быть сильной и верить, что не всякое ее решение неизбежно причинит страдания любимым людям.

Джой настороженно наблюдает за Марком – он до сих пор не вымолвил ни слова. Внутри просыпается беспокойство.

– Ты меня слышишь? – шепчет Джой.

Он вздрагивает.

– Я тебя слышу.

И ставит бокал, потому что руки начали дрожать. Глаза Марка блестят от выступивших слез. Боясь расплакаться, он плотно сжимает губы. Большим и указательным пальцами протирает глаза. Это слезы радости, печали или злости? Джой не знает, но намерена продолжить и рассказать, что именно чувствует и чего хочет.

Она кладет ладонь на скулу Марка. Щетинки щекочут пальцы.

– Я люблю тебя, Марк. И хочу от тебя ребенка, – шепчет она.

– Ты в самом деле этого хочешь? – Он сдвигает брови. Джой видит в его глазах сомнение, нерешительность. В них теплится надежда, но она не хочет разгораться.

Она чувствует, как его смятение болью отзывается в самом центре ее груди. Глаза наполняются слезами.