Кэрри Лонсдейл - Новый путь

Утром она первым делом отменит подписку на «Роллинг Стоун» и выбросит все старые номера. Покончит с Диланом Уэстфилдом, его лейблом звукозаписи и всем, что имеет отношение к музыкальной индустрии.

В глубине души она понимает, что ведет себя как героиня из какой-нибудь мелодрамы. Ее реакция вызвана не тем, что Дилан поделился со всеми на свете, кроме нее, своими чувствами. Просто она очень несчастна.

И ей очень больно. Словно на рану в груди, оставшуюся после их прощания, насыпали соли.

Если бы она только знала, как трудно будет не думать о нем, какой беспросветной окажется выбранная жизнь. Тогда Джой многое сделала бы иначе.

Нелепо. То же самое она думала о ночи, когда погибла Джуди. Если бы только она поступила иначе.

Дилан

Дилан не пел эти песни и не играл на гитаре. На альбоме не было его имени и фото. Но «Веселая поездка», титульная запись альбома, принесла две его первые премии «Грэмми»: «Запись года» за продюсерскую работу и «Песня года» за слова и музыку.

В своей кухне в стиле лофт в районе Сохо в Нью-Йорке он держит на весу одну из двух только что полученных шестифунтовых статуэток. У Джека таких было девять, и он с гордостью выставлял их в своей домашней студии звукозаписи в Малибу. Но эти – совсем другое дело. На призах ручной работы гравировка с его именем. Дилан Уэстфилд.

Подушечкой большого пальца он гладит позолоченный граммофон, изготовленный из грэммиума, специально разработанного для этой вещицы цинкового сплава. За спиной присвистывает Чейз.

– Очень красивая штука, – говорит брат, надевая темно-синий пиджак от «Тома Форда» поверх рубашки «Аскот Чанг». Их музыкальный лейбл преуспевает, а Чейзу нравятся тряпки. Дилан предпочел бы до конца своих дней носить джинсы и футболки с графикой, но не может себе этого позволить.

– Я же тебе говорил, что в этом блокноте материал, который принесет «Грэмми». – Чейз повторяет это в миллионный раз.

– Говорил. – Дилан убирает трофей обратно в упаковочную коробку.

– Где ты думаешь их разместить? Здесь или в своем офисе в студии?

– Понятия не имею. – Об этом он даже не задумывается. Как не задумывался над записью «Веселой поездки», пока Чейз не сунул ему в лицо голубой блокнот со стикерами на обложке. Но брат тоже не собирался сдаваться. «По крайней мере, закончи песни, – сказал он тогда. – Потом решишь, что с ними делать».

Чейз приставал к Дилану, пока тот не поднял руки и не сказал: «Хватит уже!» Он доработал тексты и написал к ним музыку только потому, что хотел отделаться от Чейза и выбросить из головы Джой.

Из двух поставленных целей он достиг только одной.

Это означало, что проект придется довести до конца, чтобы избавиться от своих чувств к ней раз и навсегда. Дилан не видел другого выхода, кроме как найти исполнителя и выпустить альбом. Довести проект до логического завершения, а блокнот снова сунуть в ящик. Это должно было сработать.

– Ты обладатель «Грэмми». О-го-го! – Чейз потрясает руками, потом хлопает Дилана по спине. Тот крякает. – Изобрази на лице хоть какое-то подобие радости. Ты выглядишь так, будто похоронил свою собаку.

Дилан действительно не испытывает от премии той радости, какую ожидал. Нужно было рассказать Джой про альбом, прежде чем его выпускать.

Он смотрит, как Чейз пересчитывает купюры в бумажнике, шуршит зелененькими.

– Вы с Дакотой собираетесь встретиться в «Мистер Перпл»? – Это модный бар и ресторан на крыше в Нижнем Ист-Сайде.

– Присоединишься к нам за ужином? – спрашивает Чейз. Он прилетел в город завершить сделку. «Уэстфилд рекордз» по рекомендации Дилана приобрел «Бэк-Роу мьюзик», независимый лейбл. Он сможет продвинуть исполнителей гораздо дальше, чем это по силам маленькой студии.

Вопросы бизнеса – не единственное, что заставляет Чейза то и дело ночевать у Дилана. Во время одного из своих приездов он познакомился с Дакотой Мерсье, художницей и графическим дизайнером. Она работала над несколькими проектами «Уэстфилд рекордз» и пришла в студию, чтобы презентовать свою художественную концепцию конверта Дилану и Смоки Дэйзу, исполнителю инди-рока, только что записавшему у них альбом. Как раз в это время к ним заскочил Чейз.

Они сразу нашли общий язык. Дилан готов был поклясться, что это ненадолго. Серьезные отношения не для них с Чейзом. Совет дяди Кела засел под кожей, и они носят его, как уродливое клеймо, особенно с тех пор, как он испортил отношения с Соней. Дилан любил ее, но недостаточно сильно, чтобы удержать член в штанах, когда та роскошная модель с пропуском за кулисы прислонилась задницей к ящику для аппаратуры и раздвинула свои длинные подиумные ножки. А Соне захотелось удивить его внезапным визитом. Время она выбрала самое неподходящее. Дилан никогда не забудет выражения ее лица в тот миг, когда Соня их застукала. С таким же выражением Билли много раз смотрела на Джека.

Отодвинув коробку с «Грэмми», Дилан берет свой стакан со скотчем.

– Мне нужно посмотреть несколько предложений. Я к вам попозже подъеду.

– Без Реи? Я думал, у тебя с ней что-то есть. – Опять и снова Рея Макферсон, их звукорежиссер. Настроение у нее меняется, как каналы у их студийного микшера.

Он качает головой.

– Мы лучше ладим в студии, чем за ее стенами. – Хотя под настроение они могут вместе выпить. Так он открыл Трейса и его группу «Очертания». Как-то вечером они с Реей работали допоздна, а потом зашли в паб за углом поесть и выпить эля. Дилан сидел к группе спиной. Но уже к середине первой песни знал, даже не глядя, что Трейс – тот парень, который споет «Веселую поездку». Тональность голоса, порханье пальцев по струнам «страта», манера держаться на сцене, приемы работы с публикой – во всем Дилан узнавал себя.

К концу вечера Трейс унес с собой визитку Дилана, а Дилан увел к себе домой Рею.

Возможно, вечер с Реей – это как раз то, что ему сейчас нужно.

– Я отправлю ей сообщение. Она сможет присоединиться к нам.

– Звучит отлично. Увидимся.

Дилан салютует ему стаканом с виски, и Чейз направляется к двери. Щелкнув пальцами, он останавливается и оборачивается.

– Ты случайно ничего о ней не слышал?

Дилан непонимающе смотрит на брата.

– Слышал о ком?

– О Джой, – просто говорит Чейз.

При звуке ее имени Дилана словно пронзает током. О Джой можно говорить как угодно, но только не таким обыденным тоном. Он вертит свой стакан по сланцевой столешнице, разглядывает остатки янтарной жидкости. Качает головой.

– Жаль. Я думал, песня добавит мозгов хотя бы одному из вас, если выйдет запись. – Чейз укоризненно крутит головой. – Отправь ей сообщение, – бросает он перед тем, как захлопнуть за собой дверь.

Отправь ей сообщение.

Вреда в этом никакого. Он уже пару раз нарушил их уговор. Узнал ее фамилию. Не сдержал обещание оставить на дороге то, что случилось на дороге. Почему бы не нарушить еще раз? Разыскать ее.

Поправка. Разыскать счастливую замужнюю женщину.

Отправить ей сообщение? Ага, как бы не так.

Однако именно об этом он думает, посматривая на свой ноутбук и стопку договорных проектов, дожидающихся своей очереди на обеденном столе. Внезапно у Дилана пропадает интерес к юридическим нюансам. Не сегодня.

Усевшись на стул, он включает ноутбук и открывает «Фейсбук». Находит ее профиль, тот самый, который теперь определяет ее семейное положение как замужем. Недавно она добавила к названию своего профиля Джой Эверс фамилию Ларсон. Это расстроило Дилана сильнее, чем он ожидал.

Не давая себе возможности одуматься, изменить решение, он кликает по окошку сообщений. Запускается приложение, и он начинает набирать текст.

«Эй, как ты там поживаешь?»

Он останавливается. Так не пойдет. Дилан не использует в профиле свое имя. Джой не поймет, что это он. И примет его сообщение за спам.

Удалив написанное, он начинает заново.

«Привет, Джой. Это я, Дилан. Я в социальных сетях».

Глупо.

Удалить.

«Это Дилан. Я скучал по тебе».

Так не начинают послание к замужней женщине. Удалить.

«Привет, Джой. Я в Нью-Йорке. Давай встретимся».

«Привет, Джой. Я живу в Нью-Йорке. Не хочешь повидаться, выпить кофе?»

«Привет, ты ни за что не поверишь. Я написал о тебе песню, нанял парня, чтобы ее спеть, и она выиграла чертову «Грэмми».

Удалить. Удалить. Удалить.

Дилан отталкивает ноутбук, откидывается на спинку стула. Но указательный палец тянется к клавиатуре, и он бессознательно постукивает по букве Д. Он же профессионал пера. Он написал тексты, за которые получил «Грэмми». И мысли свои должен излагать не как полный придурок.

«Здравствуй, Джой. Это Дилан.

Я знаю, что мы обещали друг другу в аэропорту, но просто не могу больше. Я не переживу еще один день, тоскуя по тебе. Я не выдержу и дня, не увидев тебя. Я не могу провести еще один день, так и не сказав тебе, что должен был сказать в тот последний день.

Я люблю тебя.

Я люблю твою улыбку. Я люблю твои глаза, которые светятся, когда ты смотришь на меня. Я люблю твои волосы, блестящие на солнце.

Я люблю твой глубокий грудной смех, от которого мне самому хочется смеяться. Я люблю тебя, потому что ты можешь разделать меня под орех в убийственной игре «Угадай название песни».

Я люблю, потому что мы можем говорить о чем угодно.

Я просто чертовски люблю тебя.

Я в Нью-Йорке. Живу здесь уже достаточно долго, и вот что я подумал…

Не можем ли мы забыть то, что обещали?

Забыть сделку, которую заключили?

Как насчет того, чтобы вместо нее сыграть в «Правду или Желание»?